Клуб "Преступление и наказание"

А как иначе она их есть будет? Они же в скорлупе.

А я так понял, что Олеся между собственных ягодиц орехи трескает.

Мне думается, это действие несет символический смысл - образно говоря, оно призвано разрушать ледяную суровость серых дней самопожертвованием, в нём, как в волшебном зеркале отражаются подлинные, высокие устремления, выраженные в креативной форме.

А вот, к слову, ответ на вопрос что еще можно делать определенными частями тела дает Эрих Мария Ремарк в книге Черный Обелиск

"– Итак, начнем! – говорит Карл Бриль. Собравшиеся осматривают гвоздь. Затем Карл
подходит к стене, приставляет к ней гвоздь на уровне человеческого зада и на треть забивает
молотком. Он бьет менее сильно, чем кажется по его размашистым движениям.
– Засел глубоко и крепко, – говорит он и делает вид, будто энергично раскачивает
гвоздь.
– Это мы сначала проверим.
Толстяк, поставивший против меня, подходит к стене. Трогает гвоздь и усмехается.
– Карл, – говорит он с ироническим смехом, – да я дуну – и этот гвоздь вылетит. Дай-ка
мне молоток.
– А ты сначала дунь и посмотри.
Но толстяк не дует. Он энергично дергает гвоздь, и тот выскакивает.
– Рукой-то я гвоздь сквозь крышку стола прогоню. А задом – нет. Если вы ставите
такие условия, давайте лучше это дело бросим.
Толстяк молчит. Он берет молоток и забивает гвоздь в другом месте.
– Ну как, вот тут хорошо будет?
Карл Бриль пробует гвоздь. Он торчит наружу всего на шесть-семь сантиметров.
– Слишком крепко. Его и рукой не выдерешь.
– Либо так, либо отменим, – заявляет толстяк.
Карл еще раз берется за гвоздь. Толстяк кладет молоток на прилавок, он не замечает,
что каждый раз, когда Карл проверяет, крепко ли сидит гвоздь, он его слегка расшатывает.
– Я не могу держать пари на равных основаниях, а только один к двум, да и тогда,
наверное, проиграю.
Они сговариваются на шести против четырех. На прилавке вырастает целая гора денег.
Карл еще дважды дергает гвоздь, чтобы показать, насколько безнадежно выиграть такое
пари. Я начинаю играть «Шествие гладиаторов», и вскоре фрау Бекман появляется в
мастерской, шурша свободным ярко-красным китайским кимоно; кимоно заткано пионами, а
на спине изображен феникс.
Фрау Бекман – импозантная особа, у нее голова бульдога, но хорошенького бульдога,
густые курчавые темные волосы и блестящие, как вишни, черные глаза, все остальное – как у
бульдога, особенно подбородок. Тело у нее мощное и словно железное. Каменно-твердые
груди выступают, точно бастион, потом следует талия, довольно стройная для таких телес, и,
наконец, знаменитый зад, играющий в данном случае решающую роль. Он огромен и в то же
время подобен камню. Даже кузнец не смог бы ущипнуть его, когда фрау Бекман напрягает
тело, скорее он сломает себе палец. Карл Бриль и на этом уже выигрывал пари, правда
только в тесном кругу друзей. Так как сегодня вечером присутствует и толстяк,
предполагается провести только опыт с выдергиванием гвоздя из стены.
Во всем, что происходит, царит строго спортивный и чисто рыцарский дух; правда,
фрау Бекман здоровается, но она в высшей степени сдержанна и даже как бы отсутствует.
Она рассматривает свое выступление лишь как нечто спортивно-деловое. Спокойно
становится она спиной к стене за невысокой ширмой, делает несколько профессиональных
движений, потом застывает на месте, выставив подбородок, готовая начать, очень серьезная,
как и полагается перед серьезным спортивным достижением.
Прервав марш, я на басовых нотах исполняю две трели – они должны звучать как
барабанная дробь в цирке Буша во время смертельного прыжка. Фрау Бекман напрягает
мышцы и расслабляет их. Ее тело напрягается еще дважды. Карл Бриль начинает нервничать.
Фрау Бекман опять застывает на месте, глядя в потолок, стиснув зубы. Потом что-то звякает,
и она отходит от стены. Гвоздь лежит на полу"