Клуб "Преступление и наказание"

КОГДА ЖИЗНЬ ПОВЕРНУЛАСЬ СПИНОЙ
часть вторая
ПРОБЛЕСКИ НАДЕЖДЫ
глава четвёртая
ВОСКРЕСЕНЬЕ-2(продолжение)


Юле пришлось расстаться со своими родителями гораздо раньше: необходимо было собрать вещи для перевода в штрафную группу. Инна Владимировна поднялась вместе с Юлей и помогла ей, так что к возвращению остальных воспитанниц всё было готово.
Перед ужином у девочек осталось немного времени, чтобы попрощаться со своей подругой, которую почти все в группе любили. Как там они прощались, Соня не знала. Она быстро привела себя в порядок и ушла в класс, чтобы случайно не поддаться слабости и не нарушить бойкот.
Почти сразу после ужина в группу явилась Рената Львовна. В кабинете они с Леной оформили протокол передачи воспитанницы, и Юля ушла вместе со своим новым воспитателем.
Гале, которая до последней минуты всё же надеялась на какое-то чудо, теперь уже надеяться было не на что, но урок она от Марии Александровны явно получила полезный. Расставаясь со своей лучшей подругой, девушка даже не дрогнула, а постаралась улыбнуться и сказать Юле несколько ободряющих слов.
Тем не менее, настроение у воспитанниц было – хуже некуда. Когда Юля с Ренатой Львовной ушли, Лена приказала всем собраться за столом.
- Девочки, - начала она. – Я прекрасно понимаю, как вам всем сейчас грустно! Вы только что расстались со своими родителями, и за Юлю переживаете. Мы с Инной Владимировной очень вам сочувствуем.
Сидящая рядом Инна кивнула.
- Не расстраивайтесь, - продолжала Лена. – Месяц пролетит быстро, и вы снова увидите и своих родственников, и Юлю. Не позволяйте себе расслабляться! Хорошо?
Лена улыбнулась.
- А у меня есть для вас очень даже приятная новость.
Она немного помолчала.
- Я сегодня обедала вместе с Галиной Алексеевной. Она мне открыла секрет, что подведены предварительные итоги по соревнованию между группами за первые десять дней декабря. Сегодня же одиннадцатое!
И что вы думаете?
Лена обвела воспитанниц взглядом. И девушки, и Инна смотрели на неё с интересом.
- Девчонки, пока вы на первом месте, представляете? – воскликнула Лена. – И даже с приличным отрывом. И это несмотря на серьёзный проступок Юли!
- Вот это здорово! – ахнула Наташа Леонова.
Воспитанницы обрадовано зашумели. Каждые десять дней всегда подводились предварительные итоги, но никогда ещё 204-ая группа не выходила в абсолютные лидеры даже на время.
- И это ещё не всё! – продолжала улыбаться Лена. – Лиза Быстрова имеет пока все шансы занять одно из призовых мест по всему отделению. За 10 дней – ни одного замечания, и учёба практически отличная! Молодец!
Девушки зашумели ещё больше. Новости их поразили.
- Да вы все молодцы! – горячо продолжала Лена. – За несколько дней собрались и совершили такой рывок! Зоя!
Названная воспитанница вздрогнула.
- Тобой, например, я очень довольна! С прошлой субботы, уже больше недели, у тебя ни одного крупного замечания! И это после того, что было совсем недавно! Ведь ежедневно порку получала, помнишь?
Зоя смущённо кивнула.
- И с аккуратностью у тебя давно уже проблем нет. Специально тебя пытаемся поймать – и не получается! Кажется, назначив тебе штрафную диету на целых два месяца, я погорячилась, - признала Лена. – Недостаточно в тебя верила. Инна Владимировна, как вы считаете, может быть, простим ей оставшиеся две недели?
- Я не против, - улыбнулась Инна.
- Хорошо. Зоя, с завтрашнего дня переходишь на общий стол. Инна Владимировна, оповестите, пожалуйста, об этом администратора столовой.
- С удовольствием, - согласилась Инна. – Зоя, только не подведи нас. Не так часто Елена Сергеевна назначенные наказания отменяет, и не очень-то это руководством приветствуется, честно скажу. Цени доверие!
- Спасибо! – Зоя разволновалась и от неожиданной радости раскраснелась. – Спасибо вам! Совсем плохо на этом штрафном столе, даже в столовую идти не хочется.
Наташа Пономарёва понимающе вздохнула. Ей тоже было очень плохо на штрафной диете, хотя Зоя находилась на ней уже полтора месяца, а Наташа – только четвёртый день.
Даже по сравнению с не очень сытной диетой для воспитанниц с избыточным весом, штрафная показалась девушке ужасной. Наташа всегда была очень зависима от сладкого и мучного. Когда она не могла по каким-то причинам есть всего этого, то ощущала себя плохо даже физически, уже не говоря о том, что у неё портилось настроение, и появлялась склонность к депрессии.
Наташа знала об этой своей особенности, и знала, что в таких случаях может внезапно почувствовать себя плохо, вплоть до сильного головокружения, выраженной слабости и даже обморока. На свободе девушка всегда носила с собой в сумочке шоколадку и пакетик сладкого сока – на всякий случай.
Наташу всё это беспокоило и раньше, но она никогда никому не жаловалась. Считала, что у неё просто не хватает силы воли, чтобы ограничивать себя в любимых продуктах, что она сама накручивает себе плохое самочувствие, чтобы было чем перед собой оправдаться.
Да и на всех профилактических медицинских осмотрах и обследованиях у Наташи никогда никакой патологии не выявлялось.
Здесь, в «Центре», где часто возникают напряжённые, и даже стрессовые ситуации, девушку очень выручало то, что кормили воспитанниц вкусно и разнообразно. На общем столе периодически присутствовали сладости и выпечка, а соки и фрукты – практически всегда. Да и диета для худеющих тоже полностью всё это не исключала, просто вводились ограничения. А фруктов, самых разных, и на ней можно было есть достаточно.
А сейчас Наташа уже четвёртый день не брала в рот ничего сладкого, из мучного могла есть только чёрный хлеб, а из фруктов ей позволялось в день лишь одно зелёное яблоко.
Первые два дня было ещё терпимо, но в пятницу девушка пережила сильный стресс, когда пришло письмо от мамы, а сегодня – эмоции были хоть и положительными, но очень бурными.
Сладкого хотелось ужасно, а на ужин Наташа получила ленивые голубцы, чёрный хлеб и воду.
Сейчас у неё кружилась голова, слегка тряслись руки, не покидало ощущение сильного голода, хотя и голубцов, и хлеба можно было есть сколько угодно, и голодной девушка никак остаться не могла.
Наташа даже всерьёз думала, не сказать ли о своём плохом самочувствии воспитателям, но постыдилась.
«Подумают - специально жалуюсь, чтобы наказание отменили, - решила она. – Надо просто взять себя в руки и потерпеть. Привыкну! Уж один-то месяц как-нибудь переживу».
К счастью для девушки, врач Наталья Александровна одобрила перевод Наташи на спецдиету только на один месяц. По существующим правилам, месяц такого наказания воспитатели могли назначать самостоятельно, а вот больший срок обязаны были согласовывать с врачами.

- Девочки, конечно вам на руку сыграли те 500 дополнительных плюсовых баллов, которые вы получили при внезапной проверке, - продолжала Лена. – А ещё то, что вы сертификаты на Соню переписали.
- Почему? – удивилась староста.
- Дело в том, что, если воспитанница предъявляет сертификат, то амнистия распространяется не только на телесные наказания, но и баллы за этот проступок со счёта списываются.
Так вот, я Соне назначила розги за три серьёзных нарушения, и сначала и ей, и всей группе много штрафных баллов прибавилось. Только несвоевременное выполнение приказа Ирины Викторовны и дерзкий ответ на 800 очков потянули! Плюс незнание инструкции – 200. Всего – 1000! Впечатляет?
Девушки озадаченно молчали.
- А когда вы сертификаты на неё переписали, и я ей оставшиеся розги сняла - то большая часть баллов у вас со счёта в тот же день и списалась.
Так что, имейте в виду на будущее! Использовать сертификаты лучше при серьёзных проступках, а не по мелочам. Это резко повышает шансы группы занять призовое место.
- А мы этого не знали, - растерянно проговорила Лиза.
- А я вам и не рассказывала, - улыбнулась Лена. – Сертификатов-то у вас раньше практически и не наблюдалось.
- Елена Сергеевна, а кто пока на втором и третьем местах? – спросила Вика.
- А догадайтесь с трёх раз! – Лена говорила весело, с улыбкой.
- Наверное, 205-ая и 206-ая, - предположила Галя.
- Точно! Пока вы опережаете даже 205-ую! – довольно подтвердила Лена. – А вот они как раз свои сертификаты на мелочи разменяли. Да ещё и новенькая у них, Катя Вересова, не очень удачно адаптируется, да и с учёбой у неё – сплошные проблемы.
Но девчонки 205-ой ещё не знают, что вы их в первой декаде декабря обошли. А как узнают – утроят усилия! Так что и вы старайтесь.
Воспитанницы были очень возбуждены.
- Девчонки, давайте им теперь не уступим! – бушевала Наташа. – Все силы соберём!
- У вас получится! – уверенно пообещала Лена. – Помогайте друг другу. Думайте не только о себе, а обо всей группе. Хорошо, что Левченко у нас, кажется, за ум решила взяться. Инна Владимировна, сколько она у нас уже без нарушений?
- Третий день, - тут же подсчитала Инна. – Соня, но ведь ты не собираешься на этом останавливаться?
- Нет, - покачала головой девушка.
- Старайтесь, девчонки! – продолжала Инна. – Тортик-то сегодня вам понравился?
Девушки заулыбались. Сегодня за ужином группе предоставили огромный вкусный торт со свежими вишнями и взбитыми сливками. Это для воспитанниц был настоящий деликатес!
Обычно подобные лакомства им перепадали только к Новому Году и в День Независимости Новопока. В дни рождения воспитанниц группе выделялись скромные вафельно-шоколадные тортики. Поскольку Зоя и Наташа сидели за штрафным столом, а Соня от торта отказалась категорически, то всем остальным досталось по два вполне приличных куска.
- И на балет в следующее воскресенье поедем! – гнула свою линию Инна. – Увидите, как это здорово – из «Центра» хоть на один день выбраться! Вам всем вашу личную одежду выдадут, в одинаковых пальто не будете, и парами ходить вас не заставим. Одна из лучших групп – полное доверие. В театре в буфет, как и все, пойдёте. А потом, после спектакля, сводим вас куда-нибудь в парк погулять, а можно ещё и в кондитерскую! Правда, Елена Сергеевна?
Лена, улыбаясь, кивнула.
- А за первое место ещё долго всё это будете получать! Вот увидите, как вам сразу легче и радостнее здесь жить станет. Да и сертификаты лишние не помешают, - вдохновлено расписывала Инна.
- Ладно, Инна Владимировна! Похоже, вы их уже убедили, - заметила Лена. – А теперь вернёмся к нашим обязанностям.
Девочки, сейчас все идёте в класс и тщательно выполняете домашние задания. Завтра понедельник, трудный учебный день.
У меня к вам просьба – работайте сосредоточенно и старательно. А мы с Инной Владимировной выйдем к вам через некоторое время – нам надо кое-что обсудить.
Всё поняли? Выполняйте!
Воспитанницы послушно встали и направились в учебную комнату.

В кабинете Инна сразу с удобством устроилась в своём любимом кресле и с весёлым укором воскликнула:
- С обеда такую новость от меня скрывала! Могла бы хоть на ушко шепнуть!
- А я люблю делать сюрпризы, - Лена ответила подруге серьёзно, без улыбки.
Она продолжала стоять у дверей и пристально смотрела на Инну.
- Что-нибудь случилось? – встревожилась та. – Что ты хотела со мной обсудить?
- Давай лучше там поговорим, - предложила Лена, указывая на зону отдыха.
У Инны пробежал по спине холодок, однако она невозмутимо встала и проследовала вместе с Леной за перегородку. Лена оcтановилась у окна. Инна тоже не решилась сесть и встала рядом.
- Инна, - начала Лена. – Честно говоря, я удивлена, что Галина Алексеевна решила сделать это именно сегодня, в такой занятой день. Но, после обеда она попросила меня пройти с ней в кабинет и отчитаться обо всех строгих наказаниях, которые я применяла в последнее время к Соне. Её интересовал «восьмой» разряд, а такое я проделывала в четверг и в пятницу. Галина Алексеевна объяснила, что хочет вместе со мной просмотреть записи с этими наказаниями, обсудить мою технику и, возможно, высказать какие-то свои соображения.
- Понятно, - протянула Инна. – Галина Алексеевна увидела эту запись, где я на тебя накричала. Да?
- Нет, - Лена покачала головой. – До меня она, скорее всего, эти записи ещё не смотрела. Я сама их выводила с сервера и останавливала только на наказаниях.
Лена говорила очень серьёзно.
- Инна, - продолжала она. – Дело в том, что запись утра пятницы, когда я провожу Соне «напоминание», я просмотрела со звуком до того момента, когда ты вышла в спальню перед самым подъёмом. Кое-что мне показалось там интересным.
Лена замолчала.
- И что? – Инна похолодела, но сделала вид, что не понимает. – Там не было ничего особенного. Я проверила у Сони слова, потом измерила ей давление и предложила выпить со мной кофе.
Лен, мне это было тогда необходимо, а Соня, и правда, себя плохо чувствовала после этой порки, и давление у неё было низкое. Тебе это не понравилось?
Лена покачала головой и пробормотала:
- Надо же, всё ещё даже хуже, чем я предполагала.
- Ты о чём? – якобы непринуждённо спросила Инна.
На самом деле, Инна перепугалась настолько, что ощущала внутри просто леденящий холод. Она прекрасно поняла, что Лена уже обо всём догадалась, но, тем не менее, решила оставаться невозмутимой и отпираться до последнего. Инна знала, что хватается сейчас за соломинку, но всё-таки надеялась на какое-то чудо.
К сожалению, как выяснилось позже, такая тактика оказалась в корне неверной.
Сейчас Инна боялась даже не за себя, а больше за Соню. В её воображении последовательно всплывали картины, одна страшнее другой, на предмет того, какие кары для воспитанницы придумает Лена. Инна уже поняла, что проиграла, но ради Сони решила не сдаваться.
Лена вздохнула и ровным голосом проговорила:
- В конце вашей «кофейной паузы» ты расплакалась и отвернулась к окну. Потом не отпустила Соню в группу, когда она об этом спросила, и закрыла перегородку. Вы вместе находились там около 15 минут, а затем вышли в спальню.
- Да, так всё и было, - подтвердила Инна.
- Инна, я хочу знать, о чём вы с ней разговаривали, - жёстко отрезала Лена.
Инна даже не изменилась в лице.
- Лена. Мы с Соней просто беседовали. По инструкции, при проведении психотерапевтической беседы, мы имеем право разговаривать с воспитанницами за закрытой перегородкой. Я могла это сделать, правда? В этом нет никакого нарушения.
- Психотерапевтическая беседа? – усмехнулась Лена. – А кому она была нужна: Соне или тебе?
- А какая разница? – воскликнула Инна. – Лена, прошу тебя, давай ты не будешь под меня «копать»! Дежурные воспитатели тоже могут наедине разговаривать с воспитанницами, и не обязаны в этом отчитываться даже своим «ответственным». Правда?
- Правда, - кивнула Лена. – Я не могу тебя обязать отчитаться. Но, может быть, ты это сделаешь, раз я тебя прошу?
- Но зачем? – эмоционально спросила Инна. – Чего ты от меня хочешь?
Лена с каждой секундой становилась всё мрачнее.
- Знаешь, Инна, ты совсем меня разочаровала. Ведь мы с тобой обе знаем, о чём идёт речь, правда? Я надеялась, что ты хотя бы не будешь вилять и откровенно всё расскажешь. А ты себя ведёшь, как…
Лена не смогла найти нужного слова и замолчала.
- Не расскажешь? – после небольшой паузы спросила она.
- Нет, - твёрдо заявила Инна. – Лена, это моё дело! Я думала, что эту тему с моим нарушением инструкции мы закрыли.
- Мы бы и закрыли, - холодно проговорила Лена. – Если бы не всплыли новые обстоятельства. Инна, я очень тебя прошу, подожди меня здесь.
- Хотя бы в этом ты мне не откажешь? – с сарказмом поинтересовалась она.
- Нет, - Инна расстроено постукивала пальцами по подоконнику. – Я подожду.
Лена вышла в учебную комнату и через пару минут вернулась вместе с Соней. Инна, конечно, понимала, что Лена не собирается отступаться, но такого совсем не ожидала. Однако и теперь она не дрогнула.
- Давайте присядем, - предложила Лена.
Все расселись: Инна с Соней оказались в соседних креслах, а Лена – на диване напротив них.
- Соня, - начала Лена. – Очень кратко введу тебя в курс дела. Я знаю, что утром в пятницу вы с Инной Владимировной беседовали за перегородкой. Ты этого не отрицаешь?
- Нет, - Соня отвечала спокойно, но сердце застучало сильнее.
- Я узнала об этом случайно, - продолжала Лена. – И как раз сейчас пыталась выяснить у Инны Владимировны, о чём был этот разговор. Однако она не хочет говорить, а заставить её я не могу.
Внешне Соня осталась совершенно спокойной, но это давалось ей нелегко. Про себя девушка думала с отчаянием:
« Ну вот, не успела! Она и тут нас опередила!»
- Поэтому я спрашиваю об этом тебя, - повысила голос Лена. – Ты воспитанница, и не имеешь права не ответить своему воспитателю. Это будет грубым нарушением, за которое я вполне смогу отправить тебя в карцер. Невыполнение приказа – это серьёзно, надеюсь, ты это понимаешь.
- Понимаю, - кивнула Соня. Она уже «въехала» в ситуацию и поняла, что Лена загнала их в ловушку.
- Елена Сергеевна, что вы хотите знать? Вам передать весь разговор или только суть? – обречённо спросила она.
На Инну Соня не смотрела, знала, что та в растерянности, хотя старается этого не показывать. Воспитанница понимала, что выбора у неё нет, придётся рассказать Лене всё, что та захочет узнать.
Лена посмотрела на Соню c удивлением:
- Надо же! А я думала, что и ты начнёшь увиливать.
- Я бы не посмела, Елена Сергеевна.
- Да кто тебя знает? – воскликнула Лена. – Ты ведь посмела давать Инне советы? Было это? Признавайся!
- Было, - всё так же спокойно ответила Соня. – Простите, Елена Сергеевна, я повела себя нескромно для воспитанницы, но я не жалею об этом. Если бы я поступила по-другому, то перестала бы себя уважать.
- Да неужели? - Лену явно очень разозлил такой ответ, глаза её метали молнии. Соне казалось, что взгляд воспитателя сейчас прожжёт её насквозь. – Зато сейчас ты очень себя уважаешь! И радуешься, не так ли? Конечно, ты одним махом и дежурного воспитателя к себе расположила, да ещё и мне очередную гадость сделала! Очень удачно воспользовалась слабостью Инны в своих целях. Это несомненно повод для самоуважения!
Соню напугало и изумило такое заявление Елены, а проявления неприкрытой ненависти со стороны воспитательницы были настолько очевидны, что девушка внутренне дрогнула, предчувствуя весьма крупные для себя неприятности.
– Елена Сергеевна, но я просто хотела помочь Инне Владимировне, и не преследовала никаких …
- Да кто ты такая, чтобы ей помогать! – гневно перебила Лена. – Советчица нашлась! Да, Инна совершила ошибку, она не должна была обращаться к тебе за помощью! Но это тебя не оправдывает ни в коей мере! Ты воспитанница и обязана знать своё место!
- Инна Владимировна не просила меня о помощи, - тихо проговорила Соня.
Лена непонимающе смотрела на неё.
- Елена Сергеевна, она просто со мной поделилась неприятностями, а я сама предложила ей помочь.
Инна сидела как будто в оцепенении, опустив глаза в пол, и не могла оторваться от жёлтого кружочка на бежевом фоне ковра.
- Прекрасно! – голос Лены прозвучал совсем уж зловеще. – Да ты и вправду настоящая змея. Быстро оценила ситуацию!
Короче говоря, вы с Инной за моей спиной договорились, как лучше раскрутить меня на необходимую вам модель поведения.
Хорошо, от тебя, Левченко, этого вполне можно было ожидать. Инна, но ты! Ты разве не понимала, что это по отношению ко мне просто непорядочно – советоваться с НЕЙ, как заставить меня сделать то, что тебе выгодно!
Лена пренебрежительно махнула рукой в сторону Сони.
- Мы с тобой подруги! – Лена в волнении вскочила с дивана. – И мне было очень нелегко принять такое решение, да ещё и осуществить его! А теперь я узнаю, что ты в действительности меня фактически предала!
- Лена, прости, - не поднимая глаз, практически прошептала Инна.
- Елена Сергеевна, – опять подала голос Соня.
- Молчать! – резкий приказ как будто хлестнул Соню. – Нам не о чем говорить! Твои мотивы мне понятны. С тобой, Левченко, я разберусь в самое ближайшее время. Тебе очень повезло, что сегодня воскресенье!
- Лена, - Инна, наконец, подняла голову. – Пожалуйста, не предъявляй претензий к Соне. Я проявила слабость, я начала этот разговор и…
- Да ещё большие претензии, Инна, у меня к тебе и к Елизавете! И весьма существенные! Мало того, что ты так поступила, но вы ещё и скрыли это от меня, да ещё так изощрённо! – Лена и Инне не дала договорить.
- Я понимаю, – быстро проговорила Инна. – Прости, прошу тебя!
Она откинулась на спинку кресла, обхватив руками голову, и с отчаянием воскликнула:
- Да что же за полоса такая? И никак не кончится? Лена, ведь мы с Лизой были уверены, что ты Соньку просто со свету сживешь, если узнаешь! Формально она “Правила” не нарушила, но это и не обязательно! Ты же всё равно можешь ей такое устроить, что даже подумать страшно!
- И устрою, - мрачно пообещала Лена.
- Да мы и не сомневались! – эмоционально говорила Инна. – Разве ты её жалеешь? Лена, поэтому мы и скрыли это от тебя, понимаешь? Мы не хотели тебя обидеть, мы просто за Соню боялись! Да и я, конечно, оказалась тут не на высоте.
- Как-то ты очень скромно про себя, - усмехнулась Лена. – Лучше послушай, что я об этом думаю.
Она подошла вплотную к Инне и, заглядывая побледневшей коллеге прямо в глаза, проговорила:
- Сейчас речь даже не о том, как это выглядело по отношению ко мне. Ты вела себя отвратительно и недостойно, причём с самого начала! Хорошо, сначала ты умоляла меня тебя простить. Это ещё хоть как-то можно объяснить! Мы с тобой коллеги и подруги.
Но как ты могла опуститься настолько, что расплакалась перед воспитанницей и просила её о помощи? Ты где находишься, Инна? Ты воспитатель в серьёзном режимном учреждении, и должна быть для воспитанниц примером! А какой пример ты подала той же Левченко? Что она теперь о тебе должна думать? И обо всех воспитателях? Раз ты позволила себе подобное, значит, и остальные смогут так поступить! Ты дискредитировала наш коллектив, и хорошо, что ты попала на Соню: ей-то хотя бы в уме не откажешь! Она поймёт, что большинство воспитателей ни за что бы так не поступили! А покорно бы ответили за свой поступок, если бы у них не хватило мозгов самим найти выход.
Инна, ты можешь себе представить, что Елизавета, Светлана или Маша повели бы себя подобным образом? Жаловались бы воспитаннице, дрожа за свою шкуру? А ведь я ещё не знаю, что ты в подробностях там ей наговорила! Зато я уверена, что, и Левченко на твоём месте не повела бы себя так! И никто бы так не поступил, понимаешь?
Ну, как ты могла? Да, формально ты невиновна, но ты бы хотела, чтобы об этом узнали все наши? И Галина Алексеевна? Хотела бы?
Инна смогла только покачать головой.
- Дальше, - продолжала Лена. – Ты вынудила Левченко оказать тебе значительную услугу. И что ты собираешься с этим делать дальше? Соня тебя практически спасла, и теперь ты ей обязана! Ты в долгу перед воспитанницей, ты понимаешь, что это значит?
Да ты подсознательно уже изменила к ней отношение! Ты неосознанно будешь поступать с ней более мягко, чем с остальными, наказывать её не так строго, если придётся, и ты уже ничего не сможешь с этим поделать! А, если и сможешь, то тебе придётся значительные усилия для этого прилагать. Ты этого не понимала? Ты не имеешь права выделять одну воспитанницу из других! А ты это сделала своим поступком!
Лена перевела дух и уже спокойнее спросила:
- Интересно, а что тебе Лиза на это сказала? Тоже не ответишь?
- Отвечу, - Инна в волнении теребила носовой платок. – То же самое, что и ты. Что я рехнулась!
- Хоть это радует, - проворчала Лена.
- И последнее, - жёстко продолжала она. – Вы с Лизой меня обманули тогда вечером, выставили меня просто идиоткой, тебе не кажется?
- Лена, но мы… - попыталась оправдаться Инна.
- Почему вы мне не сказали, что моя шутка оказалась не шуткой! – перебила Лена. – Зачем нужен был этот спектакль?
«Инна устала, плохо себя почувствовала и пошла принять душ. А шуточка у тебя получилась прикольная!» - с горечью вспомнила Лена.
- Именно это мне Лиза и сказала! И ведь я и не усомнилась! Да я и тебе, и Лизе, как себе доверяла! А вы что со мной делаете? Да кто вам дал право так со мной поступать? Ты думаешь, я буду терпеть такое отношение? За Соню они, видите-ли, испугались! А меня в грязь втаптывать можно? Я это именно так и воспринимаю! Для меня это – как пощёчина! Да вы в любом случае должны были сказать мне правду, несмотря на возможные последствия! Уж от Лизы я никак такого не ожидала. Она мудрее тебя, и знает, что всё тайное рано или поздно на свет вылезает, и всё только хуже становится!
Вы всё разрушили, понимаешь? Всё, что между нами было! Я не смогу вам больше доверять, никогда!
- Лена, - Инна чуть не плакала. – Давай, ты немного успокоишься. Ты не понимаешь, что говоришь! Не разбрасывайся такими словами, пожалуйста!
Соня сидела в своём кресле очень тихо, не смея поднять глаз. Она понимала, что всё складывается очень плохо, так, как и предупреждала мама, но не видела пока никакого выхода из ситуации.
- А сегодня как ты себя повела? – не слушая Инну, почти кричала Лена. – Виляла, врала! Смотрела мне в глаза и спокойно спрашивала: «А в чём дело? Что такого было на этой плёнке?» Да ты просто лицемерка! Как такое возможно, я не пойму? Ты же видела, что я догадалась, ну и призналась бы сразу! Нет, вынудила меня «очную ставку» тебе с Левченко проводить! Да я…
Лена внезапно замолчала и усмехнулась:
- Ладно, хватит! А то ещё и я в присутствии воспитанницы слёзы начну проливать. Подводим итоги.
Во-первых, я приняла одно решение, которое касается вас обеих.
Инна подняла на Лену глаза, полные слёз.
- Инна, - обратилась к ней Лена. – В дни твоих дежурств все наказания Левченко ты будешь проводить сама, поняла? Причём, будешь делать это так, как я тебе скажу! По “шестому”, так по “шестому”, по “восьмому”, так по “восьмому”! А я лично прослежу, чтобы ты делала это добросовестно, иначе неприятности у тебя будут весьма серьёзные!
Ты ведь за это боролась, правда? Ты из-за этого мне в пятницу истерику устроила? Я тебе не доверяю наказания? Так вот, теперь доверяю! Что хотела, то и получишь. А, если ты сейчас уже не так этого хочешь, то это не мои проблемы! Ты всё поняла?
Лена говорила резко и почти презрительно.
- Да, - тихо подтвердила Инна. – Хорошо. Как скажешь, так и будет.
Лена удовлетворённо кивнула.
- И второе. Когда я днём обо всём этом догадалась, у меня было желание тут же пойти к Галине Алексеевне, всё ей рассказать и попросить перевести тебя в другую группу по причине утраты доверия.
- Лена, да ты что! – Инна ошеломлённо потрясла головой.
- Однако я решила сначала всё-таки поговорить с тобой, а ещё вспомнила, что дала своё согласие никому не рассказывать о твоём поступке. Я имею в виду нарушение инструкции. Поэтому сейчас я сделаю по-другому.
Инна, я, как и обещала, никому ничего не расскажу. Но я прекращаю с тобой и Елизаветой любые отношения, кроме чисто рабочих. Того, как вы со мной поступили, я понять и простить не смогу. Это был ваш выбор, и вы его сделали. Мне очень жаль!
- Лена, ты совершаешь ошибку! - отчаянно воскликнула Инна.
- Я попрошу вас, Инна Владимировна, с этого момента обращаться ко мне только «Елена Сергеевна». А если будет по-другому, я расценю это, как нарушение субординации, со всеми последствиями. Понятно?
- Да! Но, как же мы сможем в таких условиях вместе работать?
- Я прекрасно смогу, - усмехнулась Лена. – А вы, если не сможете, вправе обратиться к Галине Алексеевне, рассказать ей всё и попросить найти вам другое место работы. Я возражать не буду. Вы всё поняли?
Инна закрыла лицо руками и молчала.
- Кстати, - холодно продолжала Лена. – Я специально провела весь этот разговор при Левченко. Чтобы не искушать вас, Инна Владимировна, потом ей всё рассказывать. Теперь она тоже в курсе, и на этом мы всю эту историю закончим.
- А тебе, интриганка, - строго приказала она девушке, – я запрещаю в будущем иметь какие-то отношения с Инной Владимировной, отличные от отношений воспитанницы и воспитателя. Ты понимаешь, о чём я?
– Да, - подала голос Соня.
- Также вы не будете больше пить с ней чай или кофе и беседовать наедине за закрытой перегородкой. Я этого тебе не разрешаю. Инна Владимировна, аналогичный запрет я ввожу и для вас. А вы, кроме этого, ещё обязаны не допускать бесед с Левченко на посторонние темы. Например, описывать ей свою жизнь и делиться проблемами. Вам понятно?
- Да, - Инна оторвала от лица руки.
- Учтите, я буду за этим следить очень внимательно. А теперь я пойду к Елизавете Вадимовне и поговорю с ней, чтобы не тянуть со всем этим. Левченко, отправляйся в класс. А вы, Инна Владимировна, приводите себя в порядок, и идите туда же. Приступайте к своим обязанностям.
Инна быстро открыла перегородку, практически вылетела из зоны отдыха и скрылась в санузле. Соня чётко произнесла: «Слушаюсь». Лена проводила её до выхода в класс, борясь с искушением отвесить воспитаннице затрещину, и открыла дверь.
Инна в это время в санблоке поспешно набрала номер Елизаветы.
- Лиза, - разрыдалась она в трубку. – Лена всё узнала. И сказала, что рвёт с нами все отношения, кроме рабочих. И с тобой, и со мной! А сейчас она к тебе идёт, тебя в известность поставить.
– Я прямо сейчас умру от страха, – насмешливо протянула Елизавета. – Инна, перестань реветь и иди к девчонкам. Разберёмся.
Лиза находилась в это время в учебной комнате вместе со своими воспитанницами. Лена позвонила ей только тогда, когда подошла к двери спальни 202-ой группы.
Елизавета вышла в коридор, внимательно и немного сочувственно посмотрела на подругу.
– Инна мне уже звонила.
Голос Лизы звучал необычно мягко.
- Тем лучше, - Лена собиралась с силами, с отчаянием чувствуя, что к глазам подступают слёзы. – Значит, долго объясняться мне не придётся.
Елизавета решительно взяла подругу за руку.
- Пойдём, поговорим.
Она видела, что Лена потрясена, хотя и старается это скрыть. Девушка немного осунулась, побледнела, в глазах застыло выражение негодования и укора.
– Нет! – Лена резко вырвала руку. – Вы с Инной поступили со мной возмутительно! Да что там возмутительно! Просто…жестоко!
Лена постепенно заводилась.
- Фактически вы показали своё истинное ко мне отношение, и меня оно категорически не устраивает! Подумать о Левченко вы смогли, а вот обо мне – не соизволили! Я расцениваю этот ваш поступок как предательство.
- Лен, ну что ты говоришь, – укоризненно покачала головой Елизавета.
- Только то, что думаю! – парировала Лена. Глаза её сердито сверкали. – Елизавета Вадимовна!
Лиза недоумённо нахмурилась, в глазах промелькнуло что-то беззащитное.
- Я пришла лично вам сказать, что с этого момента у нас с вами остаются только рабочие отношения, – холодно продолжала Лена. – И я очень вас прошу обращаться ко мне «Елена Сергеевна»! Это всё!
Лена развернулась, чтобы уйти, но Лиза опять удержала её за руку.
- И ты даже меня не выслушаешь? – с иронией, но мягко спросила она. - Не дашь мне шанса оправдаться?
- Нет! Во всяком случае, не сейчас!
Лена опять повернулась к подруге, в глазах сквозили боль и отчаяние.
- У меня нет сил для ещё одного подобного разговора! Совершенно! Понимаете?
- Да понимаю! – Лиза чувствовала, что ситуация выходит из-под контроля. – Но, Лена…
- Елена Сергеевна! – отчеканила Лена. – Раз понимаете, тем лучше! А, если вы уверены, что вам есть, что сказать, то давайте перенесём разговор на завтра. Сейчас я не в том состоянии. До свидания!
Лена быстро зашагала по направлению к своей группе.
Елизавета некоторое время озадаченно смотрела ей вслед, забавно сморщив нос. Это мимическое движение получалось у неё непроизвольно в минуты сильных эмоциональных переживаний.
«А ведь не так-то просто будет теперь с ней сладить! - вздохнула она. – Ничего. Пусть успокоится. Действительно, лучше поговорим завтра»

(окончание следует)

Юлю жалко! Попала девушка под раздачу...
Интересно, что после такого нарушения группа заняла первое место. И у Сони бойкот... Это на сколько же плохо обстоят дела в других группах?
Похоже, воспитатели категорически на справляются со своей работой, если на их фоне Лена - педагогическое светило!

_________________
С наилучшими пожеланиями