Клуб "Преступление и наказание"

КОГДА ЖИЗНЬ ПОВЕРНУЛАСЬ СПИНОЙ
часть вторая
ПРОБЛЕСКИ НАДЕЖДЫ
глава пятая

РАСПЛАТА(7)


Лена вошла в санблок, когда воспитанница уже мыла там ведро и прополаскивала тряпку.
- Закончила? – спокойно поинтересовалась она.
- Да, Елена Сергеевна. – Соня выпрямилась, держа тряпку в руках.
«Сейчас скажет: «Пойдём, посмотрим»
Но Лена заявила:
- Я уже посмотрела. Неплохо справилась для первого раза. Если специально не придираться – то принять работу можно. Сегодня я, пожалуй, так и поступлю. Хватит пока с тебя.
Она усмехнулась:
- Надо что-то и Ирине Викторовне оставить.
Соня молча стояла перед воспитателем «смирно», не поднимая глаз от пола.
Лена резко взяла воспитанницу правой рукой за подбородок и вынудила ту посмотреть себе в глаза.
- Что же, моя дорогая, – подбородок она так и не отпускала. – Теперь примерно на такую жизнь можешь и рассчитывать. Напоминаю: розги – за всё! За каждую мелочь! И чаще всего – публично.
Голос Лены дрожал от ненависти. Это чувствовалось. Соня не смогла выдержать такого же ненавидящего взгляда воспитателя и попыталась опустить взгляд.
- Смотри в глаза! – резкий окрик заставил воспитанницу вздрогнуть и выполнить приказ.
- Слушаюсь.
- Теперь я не собираюсь щадить твои чувства. Пусть вся группа видит твоё поведение под розгами! А уж я постараюсь, чтобы им было, что увидеть!
После всего пережитого упоминание о розгах совсем подкосило Соню. Она судорожно всхлипнула, глаза опять наполнились слезами. А Лена безжалостно продолжала:
- Мероприятий, подобных этой уборке – унизительных, неприятных, я тебе кучу придумаю. Только в следующий раз буду уже специально огрехи выискивать! Найду вину там, где её нет! Как ты делала!
- Утром я говорила, что не собираюсь тебе уподобляться, помнишь?
- Да, - прошептала Соня.
- Так вот, я изменила решение. Теперь собираюсь! Просто строгого отношения тебе оказалось мало. Тебе необходимо испытать на своей шкуре ещё и несправедливость, унижение, чувство бессилия. И я тебе всё это устрою, не сомневайся!
Из нарушений опять вылезать не будешь. Я все усилия к этому приложу! И попробуй в таких условиях добиться места воспитателя. Да где тебе? Твоё счастье, если в карцер будешь попадать не слишком часто! А я тебе и это организую, причём, в самое ближайшее время.
Соню нарисованная воспитателем перспектива привела в ужас.
- Елена Сергеевна! – взмолилась она. – Пожалуйста, не могли бы мы с вами об этом всё-таки поговорить? Умоляю! Я…
- Нет!
Лена отпустила подбородок девушки.
- Не собираюсь я с тобой разговаривать. Я и так трачу на тебя слишком много времени и сил. А вот с мамой твоей поговорю, всё объясню, попрошу прощения за невыполненное обещание.
И вот ещё что…
Голос Лены стал ещё более угрожающим.
- Возможно, ты думаешь, что кто-то тебе поможет. Например, Галина Алексеевна. Или Светлана, как наш психолог.
Соня внутренне вздрогнула.
- Так вот, моя дорогая. Предупреждаю: лучше тебе нести свой крест, никому не жалуясь! Заведующая на моей стороне. А про выходку Инны она не знает, так же, как и о твоём участии в этом деле. Если будешь возникать – мне придётся всё ей рассказать! Ни тебе, ни Инне от этого лучше не будет. Понятно? А я это сделаю!
«Не сомневаюсь! И подругу не пожалеешь! Тебе главное – меня уничтожить»
- А, если вздумаешь со Светланой Петровной поделиться, как тебе плохо живётся, и помощи попросить, - глаза Лены гневно сверкнули. – Что же, твоё право! Но имей в виду, Тогда я ВСЕМ расскажу, как ты поступала с Мариной! Лично распишу каждому воспитателю на нашем отделении про все твои зверства. Про то, что Маринка в реанимации уже почти месяц – все мои коллеги знают, а вот по чьей вине она там оказалась – только некоторые. А будут знать все! Ты помнишь первую реакцию Елизаветы Вадимовны, когда она обо всём узнала?
- Да! – Соню даже передёрнуло от таких воспоминаний.
- А воспитатели своим девчонкам расскажут! – почти кричала Лена. – Скажи-ка мне, а наши девочки знают про тебя всю правду? Ты решилась им рассказать?
Воспитательница схватила Соню за плечи и сильно тряхнула.
- Отвечай! Да или нет?
- Только Юле с Галей, - пробормотала девушка.
- А от остальных почему скрыла? – напористо допытывалась Лена. – Стыдно?
- Да! – Соня не сдержалась и почти крикнула.
Лена отпустила плечи воспитанницы и удовлетворённо кивнула.
- Меня, возможно, и смогут вынудить относиться к тебе мягче, или вообще решат перевести тебя в другую группу. Но! Все на отделении: и сотрудники, и воспитанницы будут знать о тебе всю правду! Поняла?
Соня смогла только кивнуть.
- А далеко не все преподаватели отнесутся к тебе так лояльно, как Инна, Светлана и Елизавета! И не в каждой группе девочки такие великодушные, как в нашей. Поэтому очень большой вопрос – а будет ли тебе тогда лучше? Так что подумай – а стоит ли раскрывать рот?
У Сони подкосились ноги от ужаса и отчаяния. Лена отняла у неё последнюю надежду. Шантаж сработал на все сто!
Соня прекрасно понимала, что теперь будет покорно терпеть все издевательства мучительницы, и рта раскрыть, действительно, не посмеет. Огласки она боялась даже больше, чем зверств Лены. В то же время мозг лихорадочно искал выход из тупика.
«Теперь у меня один-единственный шанс – упросить её! И сделать это надо прямо сейчас! Потом будет поздно!»
- Всё, дорогая, разговор окончен, - услышала Соня. – Ставь ведро на место и выходи в кабинет.
- Слушаюсь.
Воспитанница повесила отжатую тряпку на батарею.
«Что делать?»
Невероятное отчаяние толкнуло несчастную на рискованный поступок.
Лена уже стояла у двери санблока, держась за ручку. Соня внезапно с силой отшвырнула в угол небольшого помещения пустое ведро, которое с ужасающим грохотом ударилось о кафельный пол. А Соня молниеносно подскочила к Лене, с размаху грохнулась перед ней на колени, не обратив внимания, что сильно ударилась, и умоляюще протянула вперёд руки.
- Елена Сергеевна, умоляю, выслушайте меня! – отчаянно и громко завопила девушка. – Не откажите, прошу вас! Просто разрешите мне всё вам объяснить!
- Ты что себе позволяешь?
Лена отреагировала мгновенно. Как только Соня бросила ведро, воспитательница отпустила ручку двери и быстро сунула руку в карман, нащупав рукоятку электрошокера. Это оружие самозащиты все сотрудники обязаны были иметь наготове в обязательном порядке. Лена чувствовала, что сейчас вряд ли возникнет необходимость в его применении, но «на авось» она надеяться не привыкла. Да и рефлекс сработал.
- Пожалуйста! – продолжала кричать воспитанница.
- Ты позволила себе швырять вещи и практически напасть на воспитателя? – в голосе Лены было больше удивления, чем гнева. – Что это за наглость? Да, если я сейчас вызову охрану…знаешь, где ты окажешься?
- Знаю! Знаю! – Соня не сбавляла тон. – Это не наглость! Елена Сергеевна, это жест отчаяния! Я не знала, как до вас достучаться! Вы меня просто не слышите, не хотите слышать! А от того, дадите ли вы мне слово, зависит вся моя жизнь!
Глаза девушки блестели, щёки пылали румянцем, резинка для волос куда-то слетела, и светлые волосы растрепались.
- Пожалуйста, дайте мне шанс! Не губите меня только потому, что не хотите выслушать! Позвольте оправдаться!
Соня во время своей пылкой речи не могла не заметить, что её поступок произвёл впечатление. Лена была явно изумлена: смотрела на воспитанницу широко раскрытыми глазами. Соня понимала, что нельзя упускать инициативу, она обязана добиться своего во что бы то ни стало.
- Елена Сергеевна! – девушка говорила всё так же отчаянно, почти кричала. – Даже уголовные преступники на суде имеют право на защиту! А вы предъявили мне такое серьёзное, просто убийственное обвинение, вынесли совершенно безжалостный приговор, но… не дали мне никакой возможности хоть как-то оправдаться. Совсем! Разве это справедливо?
Лена уже пришла в себя и усмехнулась.
- Если посмотреть на проблему с этой точки зрения – то нет. Несправедливо, – подтвердила она. – Но… тебе, Левченко, нечем оправдываться.
- Е-е-есть! – простонала Соня. Она обхватила голову руками и в отчаянии раскачивалась из стороны в сторону. – Елена Сергеевна, пожалуйста, вы можете мне не поверить, но выслушайте меня! Ну, я о-очень вас прошу!
Лена была озадачена. Она прекрасно поняла, что Соня допустила такую выходку не потому, что у неё сдали нервы. Нет, это, действительно был «жест отчаяния», попытка донести до воспитателя что-то очень важное, причём, попытка – крайне рискованная.
Лена вспомнила, что сказала ей Лиза вчера, когда Лена пришла к ней сообщить о разрыве отношений.
«Ты даже меня не выслушаешь? Не дашь мне шанса оправдаться?»
Практически, то же самое пытается сказать сейчас Соня. Пытается так, как может! И, конечно, ей во сто крат труднее, чем Лизе.
Лена решительно вынула руку из кармана.
- Хорошо! Вставай.
- Слушаюсь.
Соня, ещё всхлипывая, поднялась с коленей. Стояла перед Леной голая, бледная, заплаканная, но с надеждой в глазах. От этой так явно просвечивающей надежды Лене стало не по себе.
Она распахнула дверь санблока.
- Пойдём поговорим.
- Слушаюсь.
Ещё до конца не веря своему счастью, Соня поспешно двинулась к выходу.
- Стоп!
Соня замерла.
- Ведро-то поставь на место, - в голосе воспитателя угадывалась ирония.
- Слушаюсь, – сильно покраснев, девушка выполнила приказ.
- Террористка, блин, - пробурчала Лена себе под нос, пропуская Соню в кабинет и выходя следом. Соня, конечно, услышала.
«Она уже не так злится. У меня есть шанс! Господи, помоги!»
В кабинете Лена сразу направилась к зоне отдыха, на ходу прихватила с банкетки Сонин халат и бросила его девушке.
- Надень.
- Слушаюсь.
Соня торопливо следовала за воспитателем, на ходу засовывая руки в рукава халата. В зоне отдыха Лена задвинула перегородку и уселась в одно из кресел – мягкое, со светло-серой обивкой, а Соня подошла к ней ближе и встала напротив. В халате воспитанница сразу почувствовала себя увереннее. Лена не спешила начинать разговор, собиралась с мыслями. Соня отметила, что лицо Елены сделалось спокойным и задумчивым, и это составляло резкий контраст с тем, что было совсем недавно. Тогда глаза воспитательницы сверкали, на щеках играл гневный румянец, выражение лица было твёрдым и неумолимым. А сейчас…
из глаз Елены по крайней мере исчезло стальное выражение. Это было непривычно: за последние сутки Соня привыкла к её суровым и даже ненавидящим взглядам.
Через пару минут воспитательница встала, сняла свой форменный короткий жакет из мягкой, немного блестящей ткани и, подержав его немного в руках, положила на спинку кресла. В задумчивости машинально поправила воротник блузки. Белую блузку с отложным воротником ответственные воспитатели обязаны были носить под жакетом, а дополняла их форму прямая чёрная юбка длиной чуть ниже коленей с широким кожаным ремнём на поясе. Именно к этому ремню крепились чехлы с «воспитательным инструментом» и спреями для обработки ран, а с другой стороны – мягкая матерчатая сумочка для личной печати, ручки, ключей и других постоянно необходимых в работе мелочей.
Жакет сотрудники носили не всегда. По крайней мере, во время серьёзной порки его чаще всего снимали. Иногда по этому признаку – снимает воспитательница жакет или нет, воспитанница, уже устроившись на кушетке в ожидании порки, могла догадаться, насколько строго её сейчас накажут.
Сейчас у Лены был удивительно мирный вид.
«Как будто не воспитатель в режимном учреждении, а учительница музыки, - подумала Соня. – Может быть, мне повезёт?»
Помолчав ещё немного, Лена взглянула на вытянувшуюся перед ней бледную воспитанницу и качнула головой.
- Не так-то просто решить, как я должна отреагировать на твою выходку, - она произнесла это задумчиво и доверительно. – Поговорить-то мы поговорим... но не могу же я тебе спустить швыряние вёдрами?
Лена посмотрела на Соню уже более требовательным и немного колючим взглядом, однако в глазах проскакивали весёлые искорки.
- И ты не побоялась, что я вызову охрану и отправлю тебя в карцер?
- Ужасно боялась, - тихо ответила Соня. – Елена Сергеевна, но я не знала, что предпринять. А решать нужно было быстро… Простите. Ну…накажите меня за это!
- В приватном порядке? – усмехнулась Лена.
- Как угодно! – воскликнула Соня.
- Ладно.
Лена вздохнула.
- Спишем твой поступок на особые обстоятельства. Тебе повезло, что всё произошло не перед камерами. Не буду я применять за это репрессии.
- Спасибо.
Соня тоже облегчённо вздохнула.
«Хороший признак!»
- А теперь вернёмся к нашим «баранам».
Лена опять опустилась в кресло.
- Давай начнём с того, что я конкретизирую обвинение. Согласна?
- Да! – Соня торопливо кивнула.
- Ты, дорогая моя, сознательно воспользовалась ошибкой и слабостью Инны в личных целях, сыграла на её импульсивности и доверии к тебе.
Цель первая. Завладеть расположением дежурного воспитателя, заставить её изменить к тебе отношение и проявлять снисхождения в будущем.
Соня широко раскрыла глаза и в волнении прижала руки к груди.
- И следующая цель.
Голос Лены стал более строгим.
- Опять, во второй уже раз отомстить мне самым подлым образом! И опять не напрямую! Мало того, что одну мою подругу ты довела до того, что она до сих пор балансирует на грани жизни и смерти! Теперь ты посягнула на мой мир здесь, в «Центре»! Ты прекрасно осознавала, что этим поступком разрушишь мои отношения с Инной, а, соответственно, снова причинишь мне боль.
А раз ты способна сделать такое повторно, значит, все твои слова о раскаянии – это враньё! Ты осталась такой же жестокой, мстительной и подлой!
Отсюда и приговор.
Лена замолчала, но продолжала сверлить воспитанницу недобрым взглядом.
Соня выглядела совершенно ошарашенной.
- Елена Сергеевна! – взволнованно начала она. – Но всё совсем не так! Поверьте, и в мыслях у меня ничего подобного не было! Я просто посочувствовала Инне Владимировне, и совсем не имела целью вынудить её относиться ко мне снисходительно. Наоборот, просила её этого не делать! Я хотела ей помочь без всяких корыстных целей, поверьте мне, пожалуйста!
Лена недоверчиво покачала головой.
- Да, я догадывалась, что вам всё это не понравится! – горячо продолжала Соня.
Лена усмехнулась и возвела глаза к потолку.
- Но, во-первых, я на сто процентов была уверена, что вы об этом не узнаете! А в таком случае, какая месть, согласитесь! А ещё...Елена Сергеевна!
Соня схватилась за виски, пытаясь унять пульсирующую боль.
- Я и понятия не имела, что вас это заденет НАСТОЛЬКО! Что вы готовы будете разорвать отношения с Инной! Тогда, в воскресенье, когда вы об этом сообщили, я настоящий шок испытала!
Я-то думала: ну, если и узнаете, пожурите её немного, а основной ваш гнев падёт на меня!
Лена нахмурилась.
- А где же была твоя проницательность? Ты не просекла таких очевидных вещей? В это трудно поверить. Да ты меня прекрасно чувствуешь!
Соня смущённо пожала плечами.
- Не знаю, Елена Сергеевна. В этот раз вышла осечка. У меня не всегда получается так уж вас чувствовать. Наверное…из-за сильного эмоционального фона.
Лена по-прежнему смотрела недоверчиво, но Соня почувствовала, что атмосфера несколько разрядилась.
- Мама на свидании мне открыла глаза, - продолжала девушка. – Заявила, что мы с Инной должны немедленно вам обо всём рассказать, и…буквально предсказала вашу реакцию!
- Твоя мама…конечно, – задумчиво произнесла Лена.
- Она сказала, что лучше это сделать как можно быстрее, несмотря на последствия! – Соня говорила горячо и взволнованно. - И я собиралась посоветовать это Инне Владимировне, но…
Девушка с трудом удержалась от слёз.
- Не успела ведь! – с отчаянием закончила она. – Простите, Елена Сергеевна, пожалуйста! Это была моя ошибка, но не месть, и не подлость! Поверьте, прошу вас!
- Ну…если бы вы мне рассказали… - Лена говорила уже почти нормальным голосом и тоном, - от розог бы это тебя всё равно не спасло. Но…да. Так было бы лучше для всех.
У Сони уже текли слёзы.
- У меня и в мыслях не было делать вам гадость! – прорыдала она. – Тогда я считала, что поступаю правильно, что по-другому нельзя! Но теперь вижу, что…и Инне Владимировне я оказала сомнительную услугу. Мало того, что вы на неё рассердились, так ей, наверное, ещё и морально будет трудно. Нельзя быть обязанной в чём-то воспитаннице, вы это очень хорошо вчера объяснили!
Соня немного успокоилась, вытерла слёзы.
- Елена Сергеевна, простите меня! Я больше рта не раскрою, где не надо!
Лена, не отвечая, пристально смотрела на девушку.
«Всё-таки не верит!» - мелькнуло у Сони.
- Елена Сергеевна, вы же чувствуете ложь! – взмолилась она. – Вы видите, что я говорю правду?
- Пожалуй, - согласилась Лена. – Признаюсь, я удивлена. Надо же! Была абсолютно уверена, что оправдываться тебе нечем!
Она поднялась с кресла, подхватила жакет.
- Хорошо. Над приговором я ещё подумаю.
Соня перевела дух.
- Десять, - деловито произнесла Лена, взглянув на часы. – Что же. Ты «отползала» сегодня на коленях два часа, но я с тебя их не снимаю. Замечание получила! Так что сейчас пойдёшь примешь душ – лёгкий, только постоишь под струями воды, поняла?
Соня кивнула.
- Ну, а затем отправишься к Ирине Викторовне.
- Слушаюсь, - губы чётко произнесли необходимое выражение, но взгляд Соня бросила на воспитателя умоляющий. Она очень надеялась, что после такого вечера Лена позволит ей идти спать вместе со всеми.
- Нечего расслабляться, – иронически заметила Лена. – Да и Ирина Викторовна будет очень разочарована, если тебя сегодня ещё раз не увидит.
«Да уж, конечно! Не сомневаюсь!»


Через 15 минут Лена лично проводила Соню к выходу из спальни. Перед тем, как открыть дверь, она ровно, без всяких эмоций сообщила воспитаннице:
- Насчёт Марины. Консилиум сегодня состоялся. Диагноз полностью подтверждён, операция назначена на пятницу. Сейчас она чувствует себя неплохо, и настроение хорошее.
- Спасибо!
Соня чуть не расплакалась.
- Спасибо, Елена Сергеевна! Огромное!
За такую информацию девушка была готова простить Елене даже сегодняшние розги!
- И второе. Насчёт приговора.
Соня замерла.
Лена немного помолчала.
- Твой поступок меня возмутил. Однако, учитывая, что мотивы у тебя были всё же не те, что я предполагала, обещанных репрессий я проводить не буду.
- Спасибо, - прошептала Соня.
Лена невозмутимо продолжала.
- И извинения твои я принимаю. Думаю, что для полного искупления этой вины тебе достаточно будет ещё одной порки розгами, не менее строгой, чем сегодня.
Соня похолодела. Даже слышать слово «розги» она спокойно не могла.
- В ближайшее время мы с Ириной Викторовной тебе её проведём, в счёт ещё одной «безлимитки». И, когда ты это вытерпишь, я про этот случай забуду.
- Для тебя – забуду, - поправилась Лена. – Ясно?
- Да.
Соня заметно побледнела. Да, только одна порка – это, конечно, намного лучше, чем то, что Лена обещала вначале. Но… липкий страх уже сжал сердце. Вытерпеть такое ещё раз!
- Ничего, потерпишь!
Лена прекрасно поняла состояние воспитанницы.
- Ты меня хорошо чувствуешь, можешь предугадать мои поступки, и, пользуясь этим, позволила себе практически мной манипулировать! А я терпеть этого не могу!
- Простите, Елена Сергеевна.
Соня нашла в себе силы не умолять о пощаде, а ещё больше укрепить свои позиции.
- Я, действительно, сожалею. Я и правда, не думала, что… вас это так заденет, но теперь понимаю!
- Иди уж.
Лена распахнула дверь и жестом указала Соне на выход.
- Слушаюсь.
На этом участке сердца у Сони стало…ничего себе. Самая главная опасность миновала. Но…сколько ещё оставалось проблем! И эти обещанные «третьи» розги! И нешуточная размолвка Лены с Инной и Елизаветой! Соне было невыносимо жалко Инну, кроме того, девушку мучила совесть: ведь, и правда, именно она стала причиной этой размолвки.
«Вся надежда на Елизавету, - думала Соня по пути к залу для наказаний. – Она должна что-нибудь придумать! Обязательно!»
При этом Соня ни на минуту не забывала, куда шла. От Ирины Викторовны девушка ничего хорошего не ожидала. И, как оказалось, не зря.
(продолжение следует)











Лена вошла в санблок, когда воспитанница уже мыла там ведро и прополаскивала тряпку.
- Закончила? – спокойно поинтересовалась она.
- Да, Елена Сергеевна. – Соня выпрямилась, держа тряпку в руках.
«Сейчас скажет: «Пойдём, посмотрим»
Но Лена заявила:
- Я уже посмотрела. Неплохо справилась для первого раза. Если специально не придираться – то принять работу можно. Сегодня я, пожалуй, так и поступлю. Хватит пока с тебя.
Она усмехнулась:
- Надо что-то и Ирине Викторовне оставить.
Соня молча стояла перед воспитателем «смирно», не поднимая глаз от пола.
Лена резко взяла воспитанницу правой рукой за подбородок и вынудила ту посмотреть себе в глаза.
- Что же, моя дорогая, – подбородок она так и не отпускала. – Теперь примерно на такую жизнь можешь и рассчитывать. Напоминаю: розги – за всё! За каждую мелочь! И чаще всего – публично.
Голос Лены дрожал от ненависти. Это чувствовалось. Соня не смогла выдержать такого же ненавидящего взгляда воспитателя и попыталась опустить взгляд.
- Смотри в глаза! – резкий окрик заставил воспитанницу вздрогнуть и выполнить приказ.
- Слушаюсь.
- Теперь я не собираюсь щадить твои чувства. Пусть вся группа видит твоё поведение под розгами! А уж я постараюсь, чтобы им было, что увидеть!
После всего пережитого упоминание о розгах совсем подкосило Соню. Она судорожно всхлипнула, глаза опять наполнились слезами. А Лена безжалостно продолжала:
- Мероприятий, подобных этой уборке – унизительных, неприятных, я тебе кучу придумаю. Только в следующий раз буду уже специально огрехи выискивать! Найду вину там, где её нет! Как ты делала!
- Утром я говорила, что не собираюсь тебе уподобляться, помнишь?
- Да, - прошептала Соня.
- Так вот, я изменила решение. Теперь собираюсь! Просто строгого отношения тебе оказалось мало. Тебе необходимо испытать на своей шкуре ещё и несправедливость, унижение, чувство бессилия. И я тебе всё это устрою, не сомневайся!
Из нарушений опять вылезать не будешь. Я все усилия к этому приложу! И попробуй в таких условиях добиться места воспитателя. Да где тебе? Твоё счастье, если в карцер будешь попадать не слишком часто! А я тебе и это организую, причём, в самое ближайшее время.
Соню нарисованная воспитателем перспектива привела в ужас.
- Елена Сергеевна! – взмолилась она. – Пожалуйста, не могли бы мы с вами об этом всё-таки поговорить? Умоляю! Я…
- Нет!
Лена отпустила подбородок девушки.
- Не собираюсь я с тобой разговаривать. Я и так трачу на тебя слишком много времени и сил. А вот с мамой твоей поговорю, всё объясню, попрошу прощения за невыполненное обещание.
И вот ещё что…
Голос Лены стал ещё более угрожающим.
- Возможно, ты думаешь, что кто-то тебе поможет. Например, Галина Алексеевна. Или Светлана, как наш психолог.
Соня внутренне вздрогнула.
- Так вот, моя дорогая. Предупреждаю: лучше тебе нести свой крест, никому не жалуясь! Заведующая на моей стороне. А про выходку Инны она не знает, так же, как и о твоём участии в этом деле. Если будешь возникать – мне придётся всё ей рассказать! Ни тебе, ни Инне от этого лучше не будет. Понятно? А я это сделаю!
«Не сомневаюсь! И подругу не пожалеешь! Тебе главное – меня уничтожить»
- А, если вздумаешь со Светланой Петровной поделиться, как тебе плохо живётся, и помощи попросить, - глаза Лены гневно сверкнули. – Что же, твоё право! Но имей в виду, Тогда я ВСЕМ расскажу, как ты поступала с Мариной! Лично распишу каждому воспитателю на нашем отделении про все твои зверства. Про то, что Маринка в реанимации уже почти месяц – все мои коллеги знают, а вот по чьей вине она там оказалась – только некоторые. А будут знать все! Ты помнишь первую реакцию Елизаветы Вадимовны, когда она обо всём узнала?
- Да! – Соню даже передёрнуло от таких воспоминаний.
- А воспитатели своим девчонкам расскажут! – почти кричала Лена. – Скажи-ка мне, а наши девочки знают про тебя всю правду? Ты решилась им рассказать?
Воспитательница схватила Соню за плечи и сильно тряхнула.
- Отвечай! Да или нет?
- Только Юле с Галей, - пробормотала девушка.
- А от остальных почему скрыла? – напористо допытывалась Лена. – Стыдно?
- Да! – Соня не сдержалась и почти крикнула.
Лена отпустила плечи воспитанницы и удовлетворённо кивнула.
- Меня, возможно, и смогут вынудить относиться к тебе мягче, или вообще решат перевести тебя в другую группу. Но! Все на отделении: и сотрудники, и воспитанницы будут знать о тебе всю правду! Поняла?
Соня смогла только кивнуть.
- А далеко не все преподаватели отнесутся к тебе так лояльно, как Инна, Светлана и Елизавета! И не в каждой группе девочки такие великодушные, как в нашей. Поэтому очень большой вопрос – а будет ли тебе тогда лучше? Так что подумай – а стоит ли раскрывать рот?
У Сони подкосились ноги от ужаса и отчаяния. Лена отняла у неё последнюю надежду. Шантаж сработал на все сто!
Соня прекрасно понимала, что теперь будет покорно терпеть все издевательства мучительницы, и рта раскрыть, действительно, не посмеет. Огласки она боялась даже больше, чем зверств Лены. В то же время мозг лихорадочно искал выход из тупика.
«Теперь у меня один-единственный шанс – упросить её! И сделать это надо прямо сейчас! Потом будет поздно!»
- Всё, дорогая, разговор окончен, - услышала Соня. – Ставь ведро на место и выходи в кабинет.
- Слушаюсь.
Воспитанница повесила отжатую тряпку на батарею.
«Что делать?»
Невероятное отчаяние толкнуло несчастную на рискованный поступок.
Лена уже стояла у двери санблока, держась за ручку. Соня внезапно с силой отшвырнула в угол небольшого помещения пустое ведро, которое с ужасающим грохотом ударилось о кафельный пол. А Соня молниеносно подскочила к Лене, с размаху грохнулась перед ней на колени, не обратив внимания, что сильно ударилась, и умоляюще протянула вперёд руки.
- Елена Сергеевна, умоляю, выслушайте меня! – отчаянно и громко завопила девушка. – Не откажите, прошу вас! Просто разрешите мне всё вам объяснить!
- Ты что себе позволяешь?
Лена отреагировала мгновенно. Как только Соня бросила ведро, воспитательница отпустила ручку двери и быстро сунула руку в карман, нащупав рукоятку электрошокера. Это оружие самозащиты все сотрудники обязаны были иметь наготове в обязательном порядке. Лена чувствовала, что сейчас вряд ли возникнет необходимость в его применении, но «на авось» она надеяться не привыкла. Да и рефлекс сработал.
- Пожалуйста! – продолжала кричать воспитанница.
- Ты позволила себе швырять вещи и практически напасть на воспитателя? – в голосе Лены было больше удивления, чем гнева. – Что это за наглость? Да, если я сейчас вызову охрану…знаешь, где ты окажешься?
- Знаю! Знаю! – Соня не сбавляла тон. – Это не наглость! Елена Сергеевна, это жест отчаяния! Я не знала, как до вас достучаться! Вы меня просто не слышите, не хотите слышать! А от того, дадите ли вы мне слово, зависит вся моя жизнь!
Глаза девушки блестели, щёки пылали румянцем, резинка для волос куда-то слетела, и светлые волосы растрепались.
- Пожалуйста, дайте мне шанс! Не губите меня только потому, что не хотите выслушать! Позвольте оправдаться!
Соня во время своей пылкой речи не могла не заметить, что её поступок произвёл впечатление. Лена была явно изумлена: смотрела на воспитанницу широко раскрытыми глазами. Соня понимала, что нельзя упускать инициативу, она обязана добиться своего во что бы то ни стало.
- Елена Сергеевна! – девушка говорила всё так же отчаянно, почти кричала. – Даже уголовные преступники на суде имеют право на защиту! А вы предъявили мне такое серьёзное, просто убийственное обвинение, вынесли совершенно безжалостный приговор, но… не дали мне никакой возможности хоть как-то оправдаться. Совсем! Разве это справедливо?
Лена уже пришла в себя и усмехнулась.
- Если посмотреть на проблему с этой точки зрения – то нет. Несправедливо, – подтвердила она. – Но… тебе, Левченко, нечем оправдываться.
- Е-е-есть! – простонала Соня. Она обхватила голову руками и в отчаянии раскачивалась из стороны в сторону. – Елена Сергеевна, пожалуйста, вы можете мне не поверить, но выслушайте меня! Ну, я о-очень вас прошу!
Лена была озадачена. Она прекрасно поняла, что Соня допустила такую выходку не потому, что у неё сдали нервы. Нет, это, действительно был «жест отчаяния», попытка донести до воспитателя что-то очень важное, причём, попытка – крайне рискованная.
Лена вспомнила, что сказала ей Лиза вчера, когда Лена пришла к ней сообщить о разрыве отношений.
«Ты даже меня не выслушаешь? Не дашь мне шанса оправдаться?»
Практически, то же самое пытается сказать сейчас Соня. Пытается так, как может! И, конечно, ей во сто крат труднее, чем Лизе.
Лена решительно вынула руку из кармана.
- Хорошо! Вставай.
- Слушаюсь.
Соня, ещё всхлипывая, поднялась с коленей. Стояла перед Леной голая, бледная, заплаканная, но с надеждой в глазах. От этой так явно просвечивающей надежды Лене стало не по себе.
Она распахнула дверь санблока.
- Пойдём поговорим.
- Слушаюсь.
Ещё до конца не веря своему счастью, Соня поспешно двинулась к выходу.
- Стоп!
Соня замерла.
- Ведро-то поставь на место, - в голосе воспитателя угадывалась ирония.
- Слушаюсь, – сильно покраснев, девушка выполнила приказ.
- Террористка, блин, - пробурчала Лена себе под нос, пропуская Соню в кабинет и выходя следом. Соня, конечно, услышала.
«Она уже не так злится. У меня есть шанс! Господи, помоги!»
В кабинете Лена сразу направилась к зоне отдыха, на ходу прихватила с банкетки Сонин халат и бросила его девушке.
- Надень.
- Слушаюсь.
Соня торопливо следовала за воспитателем, на ходу засовывая руки в рукава халата. В зоне отдыха Лена задвинула перегородку и уселась в одно из кресел – мягкое, со светло-серой обивкой, а Соня подошла к ней ближе и встала напротив. В халате воспитанница сразу почувствовала себя увереннее. Лена не спешила начинать разговор, собиралась с мыслями. Соня отметила, что лицо Елены сделалось спокойным и задумчивым, и это составляло резкий контраст с тем, что было совсем недавно. Тогда глаза воспитательницы сверкали, на щеках играл гневный румянец, выражение лица было твёрдым и неумолимым. А сейчас…
из глаз Елены по крайней мере исчезло стальное выражение. Это было непривычно: за последние сутки Соня привыкла к её суровым и даже ненавидящим взглядам.
Через пару минут воспитательница встала, сняла свой форменный короткий жакет из мягкой, немного блестящей ткани и, подержав его немного в руках, положила на спинку кресла. В задумчивости машинально поправила воротник блузки. Белую блузку с отложным воротником ответственные воспитатели обязаны были носить под жакетом, а дополняла их форму прямая чёрная юбка длиной чуть ниже коленей с широким кожаным ремнём на поясе. Именно к этому ремню крепились чехлы с «воспитательным инструментом» и спреями для обработки ран, а с другой стороны – мягкая матерчатая сумочка для личной печати, ручки, ключей и других постоянно необходимых в работе мелочей.
Жакет сотрудники носили не всегда. По крайней мере, во время серьёзной порки его чаще всего снимали. Иногда по этому признаку – снимает воспитательница жакет или нет, воспитанница, уже устроившись на кушетке в ожидании порки, могла догадаться, насколько строго её сейчас накажут.
Сейчас у Лены был удивительно мирный вид.
«Как будто не воспитатель в режимном учреждении, а учительница музыки, - подумала Соня. – Может быть, мне повезёт?»
Помолчав ещё немного, Лена взглянула на вытянувшуюся перед ней бледную воспитанницу и качнула головой.
- Не так-то просто решить, как я должна отреагировать на твою выходку, - она произнесла это задумчиво и доверительно. – Поговорить-то мы поговорим... но не могу же я тебе спустить швыряние вёдрами?
Лена посмотрела на Соню уже более требовательным и немного колючим взглядом, однако в глазах проскакивали весёлые искорки.
- И ты не побоялась, что я вызову охрану и отправлю тебя в карцер?
- Ужасно боялась, - тихо ответила Соня. – Елена Сергеевна, но я не знала, что предпринять. А решать нужно было быстро… Простите. Ну…накажите меня за это!
- В приватном порядке? – усмехнулась Лена.
- Как угодно! – воскликнула Соня.
- Ладно.
Лена вздохнула.
- Спишем твой поступок на особые обстоятельства. Тебе повезло, что всё произошло не перед камерами. Не буду я применять за это репрессии.
- Спасибо.
Соня тоже облегчённо вздохнула.
«Хороший признак!»
- А теперь вернёмся к нашим «баранам».
Лена опять опустилась в кресло.
- Давай начнём с того, что я конкретизирую обвинение. Согласна?
- Да! – Соня торопливо кивнула.
- Ты, дорогая моя, сознательно воспользовалась ошибкой и слабостью Инны в личных целях, сыграла на её импульсивности и доверии к тебе.
Цель первая. Завладеть расположением дежурного воспитателя, заставить её изменить к тебе отношение и проявлять снисхождения в будущем.
Соня широко раскрыла глаза и в волнении прижала руки к груди.
- И следующая цель.
Голос Лены стал более строгим.
- Опять, во второй уже раз отомстить мне самым подлым образом! И опять не напрямую! Мало того, что одну мою подругу ты довела до того, что она до сих пор балансирует на грани жизни и смерти! Теперь ты посягнула на мой мир здесь, в «Центре»! Ты прекрасно осознавала, что этим поступком разрушишь мои отношения с Инной, а, соответственно, снова причинишь мне боль.
А раз ты способна сделать такое повторно, значит, все твои слова о раскаянии – это враньё! Ты осталась такой же жестокой, мстительной и подлой!
Отсюда и приговор.
Лена замолчала, но продолжала сверлить воспитанницу недобрым взглядом.
Соня выглядела совершенно ошарашенной.
- Елена Сергеевна! – взволнованно начала она. – Но всё совсем не так! Поверьте, и в мыслях у меня ничего подобного не было! Я просто посочувствовала Инне Владимировне, и совсем не имела целью вынудить её относиться ко мне снисходительно. Наоборот, просила её этого не делать! Я хотела ей помочь без всяких корыстных целей, поверьте мне, пожалуйста!
Лена недоверчиво покачала головой.
- Да, я догадывалась, что вам всё это не понравится! – горячо продолжала Соня.
Лена усмехнулась и возвела глаза к потолку.
- Но, во-первых, я на сто процентов была уверена, что вы об этом не узнаете! А в таком случае, какая месть, согласитесь! А ещё...Елена Сергеевна!
Соня схватилась за виски, пытаясь унять пульсирующую боль.
- Я и понятия не имела, что вас это заденет НАСТОЛЬКО! Что вы готовы будете разорвать отношения с Инной! Тогда, в воскресенье, когда вы об этом сообщили, я настоящий шок испытала!
Я-то думала: ну, если и узнаете, пожурите её немного, а основной ваш гнев падёт на меня!
Лена нахмурилась.
- А где же была твоя проницательность? Ты не просекла таких очевидных вещей? В это трудно поверить. Да ты меня прекрасно чувствуешь!
Соня смущённо пожала плечами.
- Не знаю, Елена Сергеевна. В этот раз вышла осечка. У меня не всегда получается так уж вас чувствовать. Наверное…из-за сильного эмоционального фона.
Лена по-прежнему смотрела недоверчиво, но Соня почувствовала, что атмосфера несколько разрядилась.
- Мама на свидании мне открыла глаза, - продолжала девушка. – Заявила, что мы с Инной должны немедленно вам обо всём рассказать, и…буквально предсказала вашу реакцию!
- Твоя мама…конечно, – задумчиво произнесла Лена.
- Она сказала, что лучше это сделать как можно быстрее, несмотря на последствия! – Соня говорила горячо и взволнованно. - И я собиралась посоветовать это Инне Владимировне, но…
Девушка с трудом удержалась от слёз.
- Не успела ведь! – с отчаянием закончила она. – Простите, Елена Сергеевна, пожалуйста! Это была моя ошибка, но не месть, и не подлость! Поверьте, прошу вас!
- Ну…если бы вы мне рассказали… - Лена говорила уже почти нормальным голосом и тоном, - от розог бы это тебя всё равно не спасло. Но…да. Так было бы лучше для всех.
У Сони уже текли слёзы.
- У меня и в мыслях не было делать вам гадость! – прорыдала она. – Тогда я считала, что поступаю правильно, что по-другому нельзя! Но теперь вижу, что…и Инне Владимировне я оказала сомнительную услугу. Мало того, что вы на неё рассердились, так ей, наверное, ещё и морально будет трудно. Нельзя быть обязанной в чём-то воспитаннице, вы это очень хорошо вчера объяснили!
Соня немного успокоилась, вытерла слёзы.
- Елена Сергеевна, простите меня! Я больше рта не раскрою, где не надо!
Лена, не отвечая, пристально смотрела на девушку.
«Всё-таки не верит!» - мелькнуло у Сони.
- Елена Сергеевна, вы же чувствуете ложь! – взмолилась она. – Вы видите, что я говорю правду?
- Пожалуй, - согласилась Лена. – Признаюсь, я удивлена. Надо же! Была абсолютно уверена, что оправдываться тебе нечем!
Она поднялась с кресла, подхватила жакет.
- Хорошо. Над приговором я ещё подумаю.
Соня перевела дух.
- Десять, - деловито произнесла Лена, взглянув на часы. – Что же. Ты «отползала» сегодня на коленях два часа, но я с тебя их не снимаю. Замечание получила! Так что сейчас пойдёшь примешь душ – лёгкий, только постоишь под струями воды, поняла?
Соня кивнула.
- Ну, а затем отправишься к Ирине Викторовне.
- Слушаюсь, - губы чётко произнесли необходимое выражение, но взгляд Соня бросила на воспитателя умоляющий. Она очень надеялась, что после такого вечера Лена позволит ей идти спать вместе со всеми.
- Нечего расслабляться, – иронически заметила Лена. – Да и Ирина Викторовна будет очень разочарована, если тебя сегодня ещё раз не увидит.
«Да уж, конечно! Не сомневаюсь!»


Через 15 минут Лена лично проводила Соню к выходу из спальни. Перед тем, как открыть дверь, она ровно, без всяких эмоций сообщила воспитаннице:
- Насчёт Марины. Консилиум сегодня состоялся. Диагноз полностью подтверждён, операция назначена на пятницу. Сейчас она чувствует себя неплохо, и настроение хорошее.
- Спасибо!
Соня чуть не расплакалась.
- Спасибо, Елена Сергеевна! Огромное!
За такую информацию девушка была готова простить Елене даже сегодняшние розги!
- И второе. Насчёт приговора.
Соня замерла.
Лена немного помолчала.
- Твой поступок меня возмутил. Однако, учитывая, что мотивы у тебя были всё же не те, что я предполагала, обещанных репрессий я проводить не буду.
- Спасибо, - прошептала Соня.
Лена невозмутимо продолжала.
- И извинения твои я принимаю. Думаю, что для полного искупления этой вины тебе достаточно будет ещё одной порки розгами, не менее строгой, чем сегодня.
Соня похолодела. Даже слышать слово «розги» она спокойно не могла.
- В ближайшее время мы с Ириной Викторовной тебе её проведём, в счёт ещё одной «безлимитки». И, когда ты это вытерпишь, я про этот случай забуду.
- Для тебя – забуду, - поправилась Лена. – Ясно?
- Да.
Соня заметно побледнела. Да, только одна порка – это, конечно, намного лучше, чем то, что Лена обещала вначале. Но… липкий страх уже сжал сердце. Вытерпеть такое ещё раз!
- Ничего, потерпишь!
Лена прекрасно поняла состояние воспитанницы.
- Ты меня хорошо чувствуешь, можешь предугадать мои поступки, и, пользуясь этим, позволила себе практически мной манипулировать! А я терпеть этого не могу!
- Простите, Елена Сергеевна.
Соня нашла в себе силы не умолять о пощаде, а ещё больше укрепить свои позиции.
- Я, действительно, сожалею. Я и правда, не думала, что… вас это так заденет, но теперь понимаю!
- Иди уж.
Лена распахнула дверь и жестом указала Соне на выход.
- Слушаюсь.
На этом участке сердца у Сони стало…ничего себе. Самая главная опасность миновала. Но…сколько ещё оставалось проблем! И эти обещанные «третьи» розги! И нешуточная размолвка Лены с Инной и Елизаветой! Соне было невыносимо жалко Инну, кроме того, девушку мучила совесть: ведь, и правда, именно она стала причиной этой размолвки.
«Вся надежда на Елизавету, - думала Соня по пути к залу для наказаний. – Она должна что-нибудь придумать! Обязательно!»
При этом Соня ни на минуту не забывала, куда шла. От Ирины Викторовны девушка ничего хорошего не ожидала. И, как оказалось, не зря.
(продолжение следует)

Да уж, Соня не почувствовала Лену. А как Лена Соню чувствует, прямо все ее мысли угадывает.

Это упрек героям, никак не автору.
А ведь Соня сейчас поставила Лене крышу немного на место, а то ее совсем унесло. Оказала Лене услугу, а то в таком состоянии она бы долго не удержалась, сорвалась бы, и не обязательно на Соню.

Текст начинает разочаровывать (
Динамика теряется. Развитие сюжета идет за счет нарастания наказаний, а не за счет психологической игры.
В принципе, по ощущениям, уже где-то близко должна быть кульминация. Как минимум, потому, что еще год ждать читатели, кажется, не выдержат. Имхо, автору уже пора или завершать текст, или придумывать психологические коллизии, а не баловаться то с ротангом, то еще с чем, потому что становится скучновато.
Елена в тексте уже в состоянии почти сорванной крыши, и если с ней ничего не случится в ближайшее время, это будет очень и очень странно...

А я все жду, когда хоть что-нибудь в этом романе начнет происходить... А когда вместо долгожданных сюжетных ходов дают вот такие слюнявые псевдопсихологические разборки - у меня у самой крышу сносит... Неправдоподобно все это... Какая ЕС разница, чем Соня руководствовалась? Она уже так себя накрутила, что ей безразлично, за что гнобить Соню. Свихнувшаяся от ненависти гадина, а уважаемый автор все пытается нас убедить, что она белая и пушистая...

Ну, у ысякого есть что-то, что обнародывать нежелательно. Иногда, и смерть покажется приемлимым выходом, лишь бы при жизни не всплыло...

Всю дорогу меня преследовала мысль, что в учебной программе центра явно чего-то не хватает. И вот, наконец, понял: не хватает СТРОЕВОЙ ПОДГОТОВКИ . Строевая подготовка как ничто другое помогает достичь единодушия, единомыслия, параллельности и перпендикулярности . А в сочетании с регулярной поркой ее перевоспитательный эффект несомненно превзойдет самые смелые ожидания!

qwasar, раз в кои-то веки соглашусь

_________________
Ром, мужеложство, порка и другие полезные лекарства...

_________________
С наилучшими пожеланиями

Это уже похоже на попытку вывести расказ из пике, у автор конечно эта попытка удалась не очень ровно но это неудивительно учитывая в каком тупике расках был до этого.

Борьба интеллектов пока не проявилась но судя по намеку автора она будет в продолжении с участием всеми уважаемой Елизаветы.

Ждем с нетерпением продолжения, и просьба к автору с ним не затягивать, это необходимо нетолько для взвинченных нервов читателей но и для рассказа.

Неужели администрация центра не замечает, что призовая группа скатывается по всем показателям?

_________________
С наилучшими пожеланиями