Клуб "Преступление и наказание"

<div>
<center><b>Наименьшее сопротивление</b></center>
     
     Этим утром Женя проснулась оттого, что солнечный луч мягко пощекотал ее щеку.
     Она безумно любила просыпаться вот так, когда Морфей мягко размыкает свои объятия, а не в панике стряхивает их, спасаясь от пронзительных трелей будильника.
     Сев на кровати, Женя сладко потянулась, жмурясь. Жизнь хороша!
     Было уже позднее утро. Соседки по комнате слиняли еще вчера, оставив Женю одну. Собственно, она сама тоже собиралась уехать, но судьба распорядилась по-другому.
     Тут Женя вспомнила, что произошло вчера, и все ее хорошее настроение мигом улетучилось.
     На сдаче курсовой, казалось, ничего не предвещало беды. Скачанный из Сети текст был тщательно отредактирован, и даже кое-где дополнен. Но кто же мог знать, что новая система распознавания плагиата расщелкает его как семечки! А несколько каверзных вопросов препода довершат дело.
     Когда стало окончательно ясно, что клятый курсач Женя писала не сама, преподаватель пожевал губами и выдал:
     – Что ж, на первый раз попробуем обойтись ординарными мерами.
     Это означало, что перед тем, как ее допустят к пересдаче, Жене придется посетить ДК. Дисциплинарный кабинет, проще говоря.
     Порку розгами ввели в их университете недавно, в прошлом году, следуя за элитными учебными заведениями. Это поветрие словно чума, захватывало все новые и новые вузы.
     И если бы только учебные заведения! Из вузов телесные наказания ползуче распространялись в частные фирмы, учреждения и даже семьи. В бассейне или массажном салоне свежие рубцы на ягодицах и бедрах респектабельной дамы уже никого не удивляли.
     Поговаривали даже, что вот-вот введут соответствующие статьи в УК.
     Почему так происходит, никого особенно не интересовало. В современном безумном мире хватало гораздо более дурацких и варварских веяний. Одним больше, одним меньше – какая, к черту, разница!
     Взять хотя бы пирсинг. Дикарская мода всего за несколько лет распространилась чуть ли не по всему земному шару. Каждый считающий себя продвинутым парень, прямо-таки обязан проколоть себе хотя бы ухо, а девушка – хотя бы пупок…
     Самые продвинутые уже режут языки, чтобы придать им сходство со змеиными жалами, и отрезают фаланги пальцев, чтобы они были одинаковой длины…
     А тут… Всего-навсего, всыпали по попке! Безопасно, освящено столетиями и даже, говорят, полезно…
     Свою лепту не погнушалась внести и масс-культура.
     Когда в одном из популярных реалити-шоу бывшую знаменитую спортсменку, ныне скандальную теледиву, взаправду выдрали березовыми прутьями по голому заду, рейтинг программы зашкалил. Оборотистые продюсеры немедленно сделали выводы…
     Впрочем, болезненные развлечения заэкранному народу быстро прискучили. То ли попки у телезвездочек оказались слишком нежные, то ли кустарник подходящий не рос поблизости от студий…
     Но дело было сделано. Зерно идеи, что современной раскованной девушке вовсе не зазорно, а, наоборот, очень даже продвинуто, болюче получить пониже спины, было брошено в массы. Всходы были обильными и разнообразными…
     Достаточно сказать, что в некоторых неформальных молодежных группировок одним из условий приема стала обязательная жесткая порка.
     Как-то раз хлысты и прутья заглянули в модные фитнесс-центры, да так там и прописались. Использовались они там как в медицинских целях (пресловутая борьба с целлюлитом), так и в целях дисциплинирующе-стимулирующих.
     Женя собственными ушами слышала в магазине занятный разговор. Две стильные дамочки увлеченно обсуждали новый способ похудания. Назывался он «на корде».
     – Тебя за руки привязывают к тросу, который цепляется где-то там к потолку. Ну и бегаешь по кругу, естественно, голышом, а тренер длинным таким кнутищем… подбадривает… подхлестывает… подстегивает тебя.
     – И как, хорошо, помогает?
     – Подруга говорит – супер!
     – А кожа?
     Рассказчица пожала холеными плечами.
     – Не знаю, вроде там, кнут специальный какой-то используют. Боль жуткая, аж подпрыгиваешь, а следов почти не остается…
     …Дошло даже до того, что когда на одном из конкурсов красоты в финале на сцену вытащили скамью и ведро с розгами, красавицы вместо того, чтобы с визгом разбежаться, дружно принялись демонстрировать грацию и стойкость характера под секучими прутьями.
     В женских журналах регулярно печатались советы, как перевести ссору в порку, как следует вести себя во время экзекуции, как сводить следы. Как всегда бывает в таких случаях, буквально из ниоткуда, объявилась масса «исследователей», писавших о пользе регулярных телесных наказаний для женской психики, профилактике целлюлита и других болезней с помощью порки, и тому подобную пургу.
     Между прочим, один глянцевый журнальчик обнародовал весьма нашумевшую статистику. Оказывается, индивидуумы мужеска пола, в большинстве своем, всеми правдами и неправдами стремятся избегать телесных наказаний. А вот девушки, наоборот, предпочитают путь наименьшего сопротивления и покорно ложатся под розги…
     …Женя конечно, с этим была не согласна. Когда официально объявили о переходе на новую дисциплинарную систему, она вместе с сокурсниками участвовала в демонстрации протеста, в ходе которой было торжественно сожжено чучело ректора.
     Но после шумного выхлопа, возмущение как-то сошло на нет. Плетью обуха не перешибешь, а учиться все равно надо… К тому же, вслед за розгами, из глубины веков была извлечена гораздо более жуткая вещь. Называлась она «волчий билет». Перспектива остаться без высшего образования <i>вообще</i>, легко остужала самые горячие головы…
     Как бы там ни было, народ притерпелся. Из женской части группы непоротыми оставались только Женя и остроносая, веснушчатая, вечный «синий чулок», Вероника.
     В параллельной группе была своего рода достопримечательность, по прозвищу Луженая Дроля. Нет, училась она более чем хорошо, что не позволяло ее отчислить. Просто эта невысокая полноватая девушка обладала феноменальным талантом вступать в конфликты с преподавателями. Как следствие, возмутительницу спокойствия пороли едва ли не каждую неделю. Что, впрочем, нисколько не добавляло ей смирения.
     Нельзя сказать, что предстоящее наказание вызывало у Жени какой-то животный страх, но все же ей было здорово не по себе. Тем более, что росла она тихой домашней девочкой, для которой самым страшным наказанием была постановка в угол и отцовская нотация.
     Женя задумалась. Может, рискнуть, подойти к противному гумозному Гарику и подделать отметку о проведенном наказании? У кое-кого такое прокатывало.
     Но тут же она вспомнила, как в прошлом году девчонку, которая имела глупость отколоть подобный номер, пороли прилюдно в спортзале.
     Тогда там собрали половину факультета. После краткой, но содержательной речи декана посреди зала установили скамью, на которую и уложили совершенно голую, дрожащую и всхлипывающую, комбинаторшу.
     Пороли ее долго и очень больно. Казалось, от истошных воплей вот-вот вылетят затянутые сетками стекла. А окровавленная попа несчастной еще не раз потом снилась Жене.
     И потом, Гарик вовсе не бессребреник. Что он может потребовать взамен? Деньги у Жени как-то не задерживались. А что касается «натурального» способа оплаты, то при одном взгляде на сальную, с губастым слюнявым ртом, вечно в каких-то высыпаниях, физиономию Гарика ее начинало тошнить.
     Нет уж, лучше розги! Пойдем путем наименьшего сопротивления.
     Успокоив себя таким образом, Женя наскоро перекусила, и стала собираться. Чуть поколебавшись, она сняла трусики и натянула ниточки-стринги. Может, их и снимать не нужно будет… Подруги также советовали надеть юбку, но Женя их терпеть не могла. К счастью, в гардеробе нашлись свободные брюки, в которых Женя когда-то ходила в турпоход.
     Экипировавшись таким образом, она отправилась в универ.
     <center>***</center>
     Небольшой аппендикс в коридоре на третьем этаже студенты уже давно обходили стороной.
     Несмотря на то, что еще шла сессия, очереди в этот кабинетик не было. Хоть тут повезло… Сидеть в ожидании, переглядываясь с товарищами по несчастью – удовольствие еще то.
     Глубоко вдохнув, Женя постучала и вошла.
     И тут же поняла, что везение ее на этом закончилось. Сегодня работала Живодерка.
     Если не знать, чем эта симпатичная молодая женщина зарабатывает себе на жизнь, можно было подумать, что она медсестра или воспитательница детского сада. Маленькая, хрупкая, ростом даже чуть ниже Жени, стриженые светло-русые волосы всегда аккуратно уложены. Из образа выбивались только большие очки в стальной оправе.
     По рассказам подруг наказывала она невероятно больно. «Будто кожу с тебя сдирают, натурально».
     Между прочим, про Живодерку по общаге ходила одна жутковатая легенда. Будто бы старшекурсники как-то подловили ее во время поездки на дачу. Затащив ненавистную дисциплинаторшу в подлесок, они сорвали с нее одежду и, привязав за руки к дереву, принялись охаживать нарезанными тут же прутьями.
     Но вожделенной сатисфакции «мстители» так и не получили.
     – Предста…вляшь… задница… вся… в крови уже… а она... как камен… ная… – таращил глаза пьяный в зюзю рассказчик.
     Женя отдала предписание. Живодерка пробежала его глазами, сунула в карман рабочего халата, затем удостоила такого же беглого взгляда Женю.
     Коротко бросила:
     – Запри дверь и проходи.
     Длинный шкаф частично перегораживал помещение. Послушно щелкнув собачкой накладного замка, Женя прошла за эту импровизированную ширму.
     Большую часть отъединенной площади занимала скамья. От одного вида этой мебели у студентки задрожали колени.
     Высокая, почти, как письменный стол, даже не скамья, а топчан какой-то, окрашенная в темный цвет, она показалась Жене настоящим эшафотом.
     – Что ты стоишь? Раздевайся и ложись.
     Дрожащими руками Женя стала снимать одежду. Все ниже пояса, как говорили подруги. Когда очередь дошла до трусиков, она на секунду замешкалась.
     – А…
     – Снимай, – отрезала ее Живодерка. – Нечего стесняться!
     Женя не стала упрямиться. Конечно, нечего. Это ведь не тот урод, которого с треском выгнали в прошлом году. За сомнительное послабление при наказании негодяй требовал раздеваться полностью и позволять омерзительные поглаживания по <i>местам</i>...
     Оставшись в одной короткой маечке, девушка забралась на жуткую конструкцию. На спине устроил кросс батальон мурашек. Сердце бешено колотилось.
     – Вытяни руки вперед!
     Женя торопливо подчинилась.
     Живодерка подошла к ней и принялась затягивать матерчатые ремни на лодыжках.
     Когда она занялась запястьями, в дверь громко постучали.
     Застегнув пряжку последнего ремня, Живодерка отошла.
     Непрошеной гостьей оказалась уборщица.
     – Слышь, Петровна, давай приберусь у тебя…
     – Хорошо, – безразличным голосом сказала Живодерка.
     Впустив уборщицу в кабинет, она села за стол и деловито принялась заполнять какие-то бланки. Растянутой на скамье Жене оставалось только ждать.
     Солнце, пробившееся через мутноватое окно, пыталось подбодрить студентку, осторожно щекоча ее щеку. Но девушка этого даже не замечала. Тяжелое ожидание предстоящей порки занимало ее целиком.
     Но ждать оказалось еще не самым неприятным. Тетке вздумалось поговорить.
     – Разлеглась тут, двоешница, – ворчала она, шваркая по полу тряпкой. – Ишь, задницу наела. Родители кормют, учат… Я бы вас так драла, чтобы мясо клочьями летело...
     Не в силах больше держаться, Женя беззвучно заплакала.
     – Я б вас, лахудр, вообще бы не учила, – продолжала излагать свою жизненную философию уборщица. – Наплодили антилигентов, все зло от них…
     Живодерка подняла голову от бумаг.
     – Кузьминична, вы закончили?
     – Все, милая, все уже… все.
     Тяжело переваливаясь, уборщица удалилась. Щелкнул замок.
     Женя почувствовала, как ягодиц коснулась влажная губка. В воздухе растекся резкий запах дешевого антисептика.
     «Ты не трусь. В общем, терпеть это можно, – говорили ей подруги. – Самое жуткое – первые и последние удары».
     Живодерка еще раз проверила привязи. Потом на свет божий появилось пластмассовое ведро с устрашающе торчащими прутьями.
     На покупных розгах ректор экономил, предпочитая заказывать вязанки прутьев у знакомого заведующего зеленстроем. Конечно, эти дрыны не шли ни в какое сравнение с конкурными хлыстами, шамбарьерами и резиновыми скакалками, использовавшимися в соседнем институте физкультуры, но попки наказанных все равно выглядели крайне живописно…
     Взяв с полки наушники, похожие на те, которые используются в тирах или при шумных работах, Живодерка спросила:
     – Ты как насчет поорать? Голосистая или не очень?
     Страх Жени неожиданно сменился приливом решимости. «Выдержу! Не дождешься, сука белобрысая!»
     Она отрицательно помотала головой.
     – Ладно, – Живодерка отправила наушники на место.
     Подхватив ведерко, дисциплинаторша прошла к ногам воспитуемой. Раздался резкий свист. На спину Жени упало несколько холодных капель. Девушка стиснула зубы и напряглась.
     – Ну, попрыгунья-стрекоза, приступим!
     Но приступать Живодерка не торопилась. Еще добрых пару минут она извлекала и опробовала прутья, заставляя бедную студенточку сжиматься при каждом взмахе.
     Поэтому когда очередной свист окончился огненным поцелуем пониже спины, Женя оказалась не готова к этому и чуть не задохнулась от боли.
     – Ах-х!
     Не успела она вдохнуть, как голые половинки вновь резанула боль.
     – А-а-а-ай! – Женя синхронно дернула ногами.
     Живодерка аккуратно размахивалась и резко, с неожиданной для ее комплекции силой опускала прут на попу наказуемой.
     Розги пели свою протяжную песнь, щедро даря незадачливой студентке свою соленую мудрость.
     Напрочь позабыв только что данные себе обещания, Женя, ойкая и подвывая, дрыгалась под хлесткими ударами. По щекам горячими струйками побежали слезы.
     – Перерыв, – вдруг объявила Живодерка.
     Она пару раз прошлась по кабинету туда-обратно, несколько раз выгнулась, разминая спину. Потом подошла и стала внимательно осматривать подвергшиеся воздействию места, При этом экзекуторша неспешно рассуждала как бы сама с собой:
     – Танцы-попрыгушки и культпоходы в ночные клубы, конечно, куда как интереснее зубрежки. Но если злоупотреблять развлечениями, может развиться умственная недостаточность. Приходится стимулировать задние полушария мозга…
     – Ы-ы-ы! – прохлюпала Женя.
     – Вот и я о том же, – немедленно согласилась Живодерка. – Давай продолжать.
     И взяла новую розгу.
     – Бо-ольно-о-о! – заверещала Женя, когда прут ужалил ее стройные ножки гораздо ниже попы.
     – Больно? – деланно изумилась дисциплинаторша. – Это, милая, была еще разминка. Цветочки, так сказать. Терпи, скоро ягодки будут.
     В какой-то момент Жене показалось, что терпеть стало легче. Длилось это совсем недолго. Живодерка стала наносить удары с оттяжкой, каждый раз дергая огненный прут на себя.
     – Я-я-я-й!!!..
     Женя билась на скамье, как выброшенная на берег рыба и вопила, что было мочи. Боль казалась просто запредельной. Ремни натужно скрипели, удерживая поротую на месте. «Ягодки» оказались весьма острыми…
     Когда Живодерка отправила в мусорное ведро последнюю розгу, Женя еще с минуту дрожала и дергалась, захлебываясь слезами.
     – Ну, все, моя хорошая, все. Давай вставать.
     Не прекращая реветь, студентка слезла со скамьи и принялась одеваться.
     Окончательно пришла в себя она уже за дверью. Забежав в туалет, и кое-как умывшись, девушка направилась прочь.
     Когда Женя вышла из здания, настроение ее неожиданно улучшилось. Жуткая боль в настеганных половинках быстро исчезла, уступив место вполне терпимому жжению…
     Мягкое весеннее солнышко, казалось, поджидало девушку, потому что тут же принялось пускать лучики, заставляя Женю блаженно жмуриться.
     Мир не изменился и небо не рухнуло на землю. Подумаешь, студенточку выпороли… Пустяки, дело житейское. Бывает…
     Планы на отдых, конечно, накрылись. Ближайшие две недели придется посвятить переписыванию злополучной курсовой. Хотя, если… Ну, точно! И много времени это не займет, и все будет сделано честно. Женя сама удивилась, как эта замечательная идея не пришла ей в голову раньше. Воистину, розга ум вострит!
     Погруженная в эти мысли и новые ощущения, она шла по аллее, пока навстречу не попалась стайка сокурсниц.
     – Женька! Ну, что, рассчиталась?
     Женя подняла голову. Подружки! Как кстати… или нет?
     Она промямлила:
     – Ну да…
     – Поз-дра-вляем! Теперь ты настоящая студентка!
     Девушки закружились вокруг нее в шутовском хороводе.
     Женя в смятении смотрела на подруг. Потом ее губы тронула несмелая улыбка.
     Все-таки неплохая вещь, это наименьшее сопротивление!
</div>

Хорошо

Не просто хорошо, а замечательно

_________________
C неизменным почтением,

_________________
С наилучшими пожеланиями

Лучший рассказ Будимира, на мой взгляд. Сцены порки розгами получаются у уважаемого автора все правдоподобнее, видно, что он настойчиво работает в этом направлении . Особенно понравились живодеркины наушники, задние полушария мозга и Луженая Дроля. Не понравился солнечный луч, который упрямо лезет пощекотать щеку героини, где бы она ни прилегла .

_________________
Страшно добрый пупс