Клуб "Преступление и наказание"

Сашка
Он сидел, глядя в окно на проплывающий однообразный пейзаж. Сашка ехал из Подольска, где был по своим делам. Проехали Щербинку, до Москвы пилить и пилить. Электричка утомительно останавливалась у каждого столба, и на каждой остановке в вагон вваливались всё новые пассажиры.
Отвернувшись от окна, он увидел, что сидящая напротив молодая миловидная дама давно разглядывает его. Он посмотрел на неё, и она улыбнулась ему.
Сидящий рядом с ней пассажир встал и бросился к выходу, когда диктор объявил следующую остановку. Она жестом показала, чтобы он пересел к ней. Завязался разговор, познакомились, она назвала своё имя – Людмила.
Подъезжая к вокзалу, он пригласил её в гости, и она согласилась.

Он жил на Ухтомской улице в одном из пятиэтажных домов пятидесятых годов постройки.
- Ты здесь живёшь? Спросила она, когда они подошли к дому.
- Да, но придётся подниматься пёхом на пятый этаж – дом без лифта.
Он открыл дверь своей 15-ти метровки. Она вошла, бросила взгляд на облупившийся потолок, кое-где отставшие обои, облезлый пол и криво повешенную люстру. Люсьен прошла на балкон. Слева стояла полуразвалившееся тумбочка, которую давно надо было выбросить, справа, в углу балкона стояла бутыль с надписью HNO3.
- Саш, а это что?
- О, это азотная кислота.
- А зачем?
- Бросаешь в неё монетку, и она растворяется, так интересно смотреть, я тебе потом покажу.
Она посмотрела него – мальчишка, который не наигрался в детстве.
- Химик. Выброси её куда-нибудь подальше, это опасная вещь.

А угостить гостью было нечем. Он достал из холодильника коляску краковской колбасы, полузасохший сыр, порылся в глубине холодильника, и извлёк маленькую баночку исландской селёдки.
- Прости, Люсенька, больше мне угостить тебя нечем.
- Ничего, и этого достаточно.
Сашка достал из холодильника початую бутылку водки, разлил по рюмкам.
Она пила наравне с ним. Таскали из баночки кусочки селёдочки пряного посола, наслаждались её вкусом, и закусывали тем, что было на столе.
К тётке, к которой ехала сегодня, она так и не попала. Тётушка хотела познакомить Людмилу с одним сорокалетним холостяком, она вспомнила о нём, и усмехнулась.

Она осталась на ночь, а потом и навсегда.

Сашка прекрасно учился в архитектурном институте, был отличником и прекрасным чертёжником, но окончив институт, он не мог протолкнуть свои проекты – все они проваливались. Не было у него полёта мысли.
Зарабатывал он себе на хлеб, делая чертежи на заказ. Он был неповторимым чертёжником, и заказов было хоть отбавляй. Ездил он к одному старенькому архитектору в Подольск, и тот снабжал его работой.
Надо сказать, что бывшие жильцы вот уже как два года съехали из соседней 24-метровки, никто пока не заселялся. Да и кто пойдёт жить на пятый этаж в доме без лифта, в коммунальную квартиру, да и транспорт далеко, а уж метро и вообще у чёрта на куличках.
Приходили, осматривали комнату, качали головой, и больше не возвращались. Антонина Петровна Смирнова опечатывала комнату, но стоило ей уйти, как Сашка вносил свой кульман и ставил у окна. Она приходила время-от-времени, ругалась, опечатывала жилище, грозилась пожаловаться участковому, но околоточный не приходил – или Смирнова не подавала заявление или ему было лень.
Три дня Сашка воодушевлённо трудился над чертежом, переводя каракули с эскиза в строгий законченный чертёж.
На четвёртый день ноги уже не выдерживали усталости, глаза слезились, Сашка бросал рейсфедер, и говорил сам себе.
- Надо освежиться.
Освежение заключалось в том, что Сашка шёл в ближайший магазин, брал бутылку водки, краковскую колбасу, которую любил, набирал ещё продуктов.
Два дня он сидел за столом в обнимку с бутылкой, на третий день он изгонял крепким кофе последствия зелёного змия. На четвёртый шёл к чертежу.

Появление Людмилы в его доме сильно изменило его жизнь. Она устроилась работать на рынок.
Армянин очарованный её роскошной задницой охотно принял её на работу, предоставив ей торговать в палатке, где продавалась женская одежда. Мужчины стороной обходили этот ларёк, называя его презрительно «тряпками», дамы подолгу примеряли там кофточки и блузки, постоянно требуя то эту, то другую вещь, и уходили, ничего не купив, доведя продавца до белого каления.
Люся приносила с рынка свежих бройлерных цыплят, которые по утверждению продавца – только вчера бегали. Она приносила куриные желудочки, которые умело, приготовляла в сметанном соусе. Приносила куриную печенку, из которой делала паштет к завтраку.
Она была превосходной хозяйкой – голубцы, фаршированный перец, фаршированные кабачки разнообразили стол. Сашка был без ума от её кухни.
Она садилась рядом с ним, смотрела, как он поглощает голубцы.
- Тебе нравиться?
С набитым ртом, он что-то мычал, а прожевав, просил, не мешать, ему есть.

Привычка «освежиться» так и осталась у Сашки, когда он уставал чертить. Она заставала его спящего в обнимку с бутылкой за столом, когда приходила с работы. Сначала она относилось к этому с долей юмора, но потом пьяный вид любовника начал её раздражать.
И однажды она ему сказала.
- Саша, если ты не прекратишь пить, я …
- Ты от меня уйдешь? Спросил он с испугом.
- Я тебя выпорю.
И она рассказала, как будет его пороть, упоминая при этом ремень, голую попу и сидорову козу.
- Ты шутишь?
- Нет, я не шучу.
Он взглянул на неё – лицо её было серьёзно.

Перед сном Сашка любил пошалить. Он был в упоении от люськиной шикарной попы. Он гладил её, сжимал и разжимал ягодицы, прижимался щекой, целовал и слегка покусывал мягкий тёплый объект вожделения.
Голая попа, выставленная на показ, как бы просила, чтобы отшлёпали её, и Сашка не мог отказать себе в этом удовольствии. Сначала слегка, а потом всё сильнее он шлёпал этот обширный зад, и звуки крепких шлепков, для него была как музыка.
По её выражению лица трудно было понять – нравиться ей это или нет. Наконец, брыкнув ножкой, она говорила.
- Хватит, теперь я тебя.

Наступили чёрные дни. Второй месяц хозяин не платил зарплату Людмиле и другим продавцам. Старый архитектор из Подольска слёг в больницу с инфарктом, и теперь чертежи никому не нужны. Денежные запасы подходили к концу.

Однажды рано утром, когда Сашка ещё спал, она уехала в Подольск, чтобы сделать там неотложные дела. Она оставила записку и деньги, в которой просила его сходить в магазин и купить кое-каких продуктов.
По дороге в магазин, он решил зайти в пивнушку и выпить там кружечку пивка. За столиком к нему присоединились два молодых человека, познакомились, одного из них звали Саша. В честь этого события, тёзка взял на всех ещё пива, а чтобы дружба была крепче, в пиво добавил водки.
Чтобы не быть халявщиком, Сашка сбегал в магазин и принёс ещё бутылку водки. Пили за здоровье тёзок, пили за здоровье Миши друга Сашки, и чтобы окончательно закрепить дружбу, решили пойти в чебуречную и там продолжить веселье. Взяли две бутылки портвейну, чтобы водку покрыть «лачком».
Как Сашка добрался домой, он не помнит. Ангел-хранитель довёл его до дома, помог подняться на пятый этаж, открыть квартиру и уложить на диван.

Звонкая оплеуха заставила открыть ему глаза, вторая разбудила его, и он обвёл мутным взглядом окружающее, не понимая, где он. Третья вернула его в реальную и суровую действительность.
- Где деньги, где продукты? Орала ему под ухо Люська.
- Щас. Он встал, запустил руку в левый карман и вытащил оттуда помятую сторублёвку. Запустил руку в правый, не нащупал там ничего, вывернул карман, и оттуда посыпалась на пол звонкая мелочь.
- И это всё? Она быстрым движением руки выдернула из брюк ремень, содрала с него штаны вместе с трусами, бросила его на диван.
Чаша гнева была переполнена злостью до краёв. Первый удар ремнём по голой телешине заставил его взвыть.
- Люська, не надо.
Но она как бездушная машина, стала наносить ему удары один за другим.
Как прекрасно лицо женщины во гневе, когда она порет провинившегося мужчину. Как прекрасна её грация с занесённым ремнём назад, когда она вот-вот она нанесёт следующий страшный удар ремнём, и заставит вновь взвыть шалунишку.
Удивительный контраст видом лица миловидной женщины искажённое злостью и голой поротой задницы.
Нет теперь любовницы и любовника. Есть Госпожа, Раб и Жестокое Наказание.
От судьбы не уйдёшь, знал ли он, что первая невинная кружка пива приведёт его к жестокому ремню.
Крики и сочные шлепки ремня проникали в соседнюю комнату, но там не было соседей, и услышать их было некому, но зато их было слышно через открытый балкон в доме, что стоял напротив. Старушка, что постоянно сидела у окна в верхних этажах, распахнула окно и наслаждалась доносящимися звуками порки. Она хихикала и потирала ладошки.
- Уж не того ли парня порют, что добирался домой на карачках? Правильно, за дело.
Чаша гнева пустела, у Люськи уже устала рука. Жопа Сашки стала свекольного цвета, и кое-где проступили кровавые подтёки.
Она была готова бросить ремень, как он вскричал.
- Есть деньги, есть.
- Где?
-Там. Он ткнул пальцем в стенку. Вспомнил.
Она повела его в соседнюю комнату, не выпуская ремень из руки.
Там он отодвинул кульман, залец пальцами в щель отслоившейся фанеровки в задней стенке, и вытащил пачку денег.
- 30.000 Воскликнула Люся. Что ж ты раньше не сказал?
- Забыл.
- Значит, я напрасно тебе жопу выдрала? Впрочем, не выдрала бы – не вспомнил. Откуда они у тебя?
- Старый запас, который я откладывал, когда ещё не познакомился с тобой.
- А больше нет?
- Нет.

Ночью ему приснился сон, будто он бродит по большому залу, где расставлены десятки кульманов. Заглядывает в один другой.
Сзади за ним идёт Люська с ремнём в руке.
- Если не найдёшь – жопу выдеру.


Следующий рассказ будет Софьюшка.

Почему "Три рассказа"? Между ними предполагается какая-то связь?
Не хочется перебивать комментариями, если они еще пишутся.

Супер. От начала до конца.

_________________
Фельдфебеля в Вольтеры дам. (с)
https://vk.com/id595229493

Практически невозможно это не сравнивать с "Без названия". Это более поздний текст?

Ммм... Я спросила, потому что мне показалось, что это попытка переписать заново, мб, отталкиваясь от поиска иной стилистики и в более соответствующих другой стилистистике реалиях. Так и получилась другая жизнь, альтернативная, как если б выпал в одном случае орел, а в другом -решка. Что это не одно и то же понятно, имена-то у героинь разные, там Зоя, тут Люся.

Мне вообще кажется правильным болеть своими персонажами и проблемами своих вещей. Не вижу ничего плохого в таких схожестях в процессе. Мы ж не с "полным собранием сочинений" или "избранным" имеем дело тут, на форуме. Оно как-то давно привычно уже, что все работают, многие показывают свои процессы. Мне кажется, это неизбежно, если автор склонен к большой форме, которая часто пишется кусочками, частями, периодами выплавляются какие-то паралелли, дополнительные или пересекающиеся истории, раскрывающие одну большую проблему-вопрос или даже одного героя... Причем, по моим наблюдениям, авторов, склонных к форме собственно рассказа, короткого жанра, намного меньше, примерно как акварелистов по сравнению с теми, кто пишет маслом.

Но зря вы думаете, что читатель мог догадаться о событиях, о которых вы в том кусочке. Чтобы интуитивно улавливать логику автора, надо хорошо его знать, начитаться им. Это вовсе не претензия - очень может быть, правильно что не вставили, мб, из этого кусочка получится что-то еще.

Так что с нетерпением жду следующих рассказов. Позже кое-что напишу и по этому.

А что. Занятная юмореска, одно это выражение чего стоит "коляску краковской колбасы", как прочитал, смеялся минуты три!
Только бабушка-соседка уж больно карикатурная, словно сошедшая с экрана фрекен Бок из мультфильма про Карлсона.

Не совсем понятно только, кем именно был Александр - архитектором, технологом, проектировщиком или конструктором, ну да это и не важно. Может быть во времена, когда не знали автокада - а судя по этому моменту в рассказе время действия не позднее конца 90х, и правда люди с дипломом во после окончания универа в основном чертили. Но чертеж это меньшая часть стоимости проекта, чертежник - синоним слова техник, для этого не надо заканчивать универ, по крайней мере сейчас, а главное - архитектурные решения, ПЗ, которые составляют львиную долю стоимости проекта. Как я понял, в экспертизу Сашко не ездил, записки не писал, чисто черчением подрабатывал у дедушки-архитектора.

В начале 90-ых годов AUTOCAD и ARHICAD были настолько примитивны, что делать в этих программах сложные чертежи было трудно. К тому же перенести чертежи на большой формат плоттером было проблемой. Найти его было сложно, купить дорого.
Только с появлением AUTOCAD 2000 и AUTOCAD 2002 можно было делать сложные чертежи.
В дальнейшем фирма AUTEDEC выпускала новые версии AUTOCAD-а. AUTOCAD 2005, AUTOCAD 2008 и так далее.
В настоящее время купить AUTOCAD дорого, AUTEDEC просит за него заоблачные цены.

Ну да, ну как - крупной конторе с белой зарплатой по статусу положено иметь лицензию, да им это и не проблема с крупными оборотами, а для фрилансера торренты есть. Хотя, если есть желание иметь лицензию, можно у знакомых проектировщиков достать или в других специальных местах - на алиэкспресс вот винду 10 лицензию за 200 рублей вместо 200 $ предлагают - люди, кто когда-то её покупал и затем отказался от использования, а старый ключ действует вечно и это все вполне легально и законно - дело в том лишь, что лицензионная операционная система дает значительные преимущества по части обновлений, а в случае с автокадом для работы разницы нет, лицензия или торрент. Я в означенные годы еще с конструктором в детском саду играл, а начал знакомство с автокадом с 2008-го

Коляска краковской колбасы. Почему бы нет, она свёрнута в кольцо, и напоминает колесо.
Эту фразу я услышал на рынке, когда в одном ларьке покупал ветчину, и я её запомнил.
Ничего не скажешь - богат русский язык на выдумки.

Что касается пьяниц, они в нашей жизни существуют повсеместно, и большинство людей относится к ним с презрением.
Вспомните сколько знаменитых актёров ушли из жизни благодаря Зелёному змию, а сколько талантливых людей опустились до скотского состояния из-за пьянства. Мы их осуждаем, но не думаем, что такая участь может постигнуть и нас. «От сумы и тюрьмы не зарекайся»

Примите уж до кучи и мои пять копеек насчет закуси). С коляской все ок, а вот исландка - это действительно пряная, но только не соленая, а обязательно маринованная селедка.

Ну и насчет стилистики, раз уж сказали про пунктуацию. Не знаю, мне одной так показалось или нет: спотыкаюсь на "он" и "она" чуть не в каждом предложении, а то и не раз в одном и том же предложении. В других рассказах автора такого не было. Мб, разбавить именами?