Клуб "Преступление и наказание" :: Просмотр темы

Клуб "Преступление и наказание" http://clubpn.org/forum/

1948: Правила тётушки Джейн http://clubpn.org/forum/viewtopic.php?f=2&t=2259	Страница 1 из 1

Автор:	MaxAlexC [ 09 янв 2016, 15:14 ]
Заголовок сообщения:	1948: Правила тётушки Джейн
Уважаемые форумчане, Позвольте предложить вашему любезному вниманию мой перевод небольшой истории. Надеюсь, что вас она позабавит также, как позабавила она меня. Ваш, М. 1 Четырём женщинам сложно жить в одном доме. И ещё тяжелее, если это дом тетушки Джейн, и жить в нём приходится по её правилам. Как многие женщины своего поколения, тётушка Джейн никогда не была замужем. Иногда Эми выдумывала для тётушки давно потерянную любовь - бравый капитан, навсегда оставшийся в полях Фландрии. Но если такой человек когда-то и существовал, то тётушка никогда и никому о нём не рассказывала. Джейн была «последним из эдвардиан», или во всяком случае она сама так себя называла. Когда-то давным-давно у неё даже была гувернантка, во всяком случае, как она говорила. И в её время девочки знали своё место! Девочки. Это была отдельная тема. «Женщинами» называли тех, кто приходил убираться. «Леди» - это хозяйка дома. Все остальные особы женского пола были всего лишь девочками, даже мать Эми Мэри, которой было уже почти тридцать семь. Мэри и Эми переехали к тётушке в конце 1946 года. Война закончилась, и даже Мэри уже было ясно, что муж её уже не вернётся. Их дом погиб в 1940, и с тех пор Мэри с дочерью непрерывно скитались по временным пристанищам. Другой «девочкой» дома была Томми. Томми, которую Джейн упорно называла Томазиной, именем, навешенным на Томми родителями, была ещё одной племянницей Джейн. Томми и Мэри были двоюродными сёстрами. Но Томми хотя бы успела уже привыкнуть к тётушкиным порядкам, проживая в доме с 1936 года, когда Томми было шестнадцать. Во время войны Томми служила в Женской Вспомогательной Службе Королевского Военно-Морского Флота. Поскольку после войны жилья не хватало, после демобилизации Томми пришлось возвращаться к тётушке. Томми любила повторять, что во флоте порядки раза в два мягче, чем в тётушкином доме. Шла первая неделя 1948 года, и девятнадцатилетняя Эми узнала, что она ещё не слишком взрослая для порки. Порка была основой воспитания Эми. Воспитывая дочь без мужа, в мире, который рушился на глазах, у Мэри просто не оставалось времени на «глупости», как она говорила. Но это было ничто по сравнению с тем, что началось после переезда к тётушке! Тогда жизнь приняла такой крутой оборот, что иногда Эми не могла уже смотреть на стул, на который садилась мать, чтобы её выпороть. «Эми Луиза Джонс, быстро ко мне!» сказала Мэри с таким выражением на лице, которое совершенно исключало возможность неповиновения. «Упс, тебе сейчас влетит, малыш!» сказала Томми с симпатией. Несмотря на игривый тон, она съежилась, так сильно стальные нотки в голосе Мэри напомнали ей тётушку Джейн. Эми вздохнула, и на деревянных ногах пошла на кухню, где её ждала мать. В такие минуты она ненавидела эту кухню. Раньше мать по меньшей мере порола её в своей комнате! «Мамочка, я…» «Да?» тон матери не настраивал на продолжение беседы. «Нет, ничего,» говорила Эми, понимаю, что чтобы она ни сказала, будет только хуже. «Ложись ко мне на колени!» приказывала мать. Разложив дочь на коленях, Мэри задрала её юбку и стащила с Эми трусики. Но мать порола она хотя бы тапком: у тётушки были инструменты пострашнее. Эми смотрела на ноги матери, лежа на её коленях, и почти доставая носом до пола. Под своим животом она чувствовала крепкие бёдра Мэри. Когда Эми увидела, как мать снимает свой тапок на кожаной подошве, у неё от страха начался озноб. После этого началась неизбежная нотация, которую Эми не слушала, ожидая, того момента, когда щекочущую её попку прохладу сменит обжигающая порка. Когда мама начала пороть, боль была гораздо сильнее, чем она представляла себе по памяти о предыдущих порках. Шлепки по её попке разносились по всему дому. Но после первой энергичной серии сыплющихся друг за другом без счёта ударов, которыми мать начинала порку, Эми уже ни о чём не думала, кроме жгучей боли. Эми крепко сжимала зубы, чтобы не заплакать. Однажды, во время одной из порок, присутствовавшая на ней тётушка Джейн сказала: «пока девочка не раскаялась, порка, можно сказать, ещё и не начиналась. А раскаяние демонстрируется слезами.» Это случилось после инцидента с сидром, и, насколько помнила Эми, её мать полностью согласилась с этим утверждением тетушки. В тот раз порка продолжалась безо всякой жалости с неослабевающей силой и не снижающейся скоростью , так что вскоре жжение превратилось в ожог, и Эми заплакала. «Что, почувствовала, девочка моя? Неделю на попу не сядешь!» приговаривала Мэри свою любимую присказку. В другой ситуации Эми бы посмеялась – после тапка повышенная чувствительность на коже попки сохранялась не более двух дней. Конечно, если бы её порола тетушка, то так легко бы она не отделалась, но сейчас Эми беспокоило только то, что делала с ней мать, и Эми в данный момент этого было вполне достаточно. «Оооййй, мамочка, пожалуйста…» заплакала Эми. «Ладно, глупая девчонка, ещё немного, и мы закончим!» К тому моменту, когда мать разрешала её подняться, Эми уже плакала навзрыд. Встав с материнских колен на деревянных ногах, Эми приходилось прижимать руки к бёдрам, чтобы удержаться от растирания ими попы, что было строжайше запрещено. После порки Мэри ставила дочь в угол. Угол Эми ненавидела – это было почти хуже порки! Взглядом она умоляла мать о пощаде, но та была неумолима, и Эми молча встала в угол, задрав юбки повыше. В углу стоять придётся по меньшей мере до ужина, когда, если Эми повезёт, её могут пригласить за стол. Но сегодня не должна была прийти уборщица! Немного погодя, в кухню зашла Томми. К тому моменту Эми уже перестала плакать, и стояла, прижав сцепив руки на пояснице сзади. Когда Эми искоса посмотрела на Томми, её щечки были почти такого же цвета, как и её оголённая попка. Томми пожала плечами. “Крутая!”, подумала Эми. Томми приходилось пробовать порку покрепче – как от тетушки Дженни, так и во флоте. В учебном лагере, в котором она начинала свою службу, недели не проходило, чтобы одну из девочек не вели к старшине сечь тростью – а уж та пороть умела! Томми пришлось проверить это на собственной попке дважды. Как-то в Эйдене она уронила заряженную винтовку, произошёл самопроизвольный выстрел, после чего Томми выпороли так, что даже тётушка Джейн бы позавидовала. Заметив, что Эми повернула голову, мать начала нетерпеливо стучать рукой по столу, пока дочь не уткнулась носом обратно в угол. После этого Мэри повернулась к Томми. - Вечером уходишь? - Да, но оно того вряд ли стоит. Мне уже 28 лет, а я всё ещё обязана возвращаться домой к 10. По-моему, это слишком! Мэри пожала плечами. Её тоже не разрешалось быть вне дома после 10. - Это правила тётушки Джейн. 2 К тому моменту, когда Томми добралась до садовой калитки, было уже почти 10.45. Обычно Джейн не дожидалась возвращения Томми, веря Томми на слово, что та вернётся во время, но в любом случае глубоко уснуть тётушка ещё не могла. В темноте Томми задела пустую бутылку из-под молока, и та со звоном упала на каменную дорожку. «Блин!», сказала Томми – сквернословие из неё давно выбили. Какое-то время Томми стояла, напряжённо вслушиваясь, но ничего не происходило. Страшно лязгнув, ключ повернулся в замочной скважине, но дверь не поддавалась – она была заперта на засов изнутри. Это было и плохо и хорошо для Томми – видимо, тётушка решила, что племянница уже вернулась домой, раз заперла дверь на засов, но попасть внутрь теперь будет сложно. Крадучись, Томми подошла к заднему входу и попробовала его открыть. Дверь оказалась не запертой. «Добрая старая Мери», прошептала Томми. Эта дверь всегда заедала, и Томми пришлось хорошенько на неё поднажать, чтобы попасть в дом. Войдя, она заперла задний вход, и замерла, прислушиваясь. Всё тихо. «Получилось!» подумала она. Теперь Томми предстояла лестница, каждая вторая ступенька которой скрипела так, что мёртвый бы проснулся. Пока Томми прокралась наверх, прошла вечность. Она не собиралась опаздывать – иначе бы она спрятала ночную рубашку внизу, чтобы можно было в неё переодеться, и потом, если бы тётушка её поймала, притвориться, будто бы она просто спускалась попить воды. Дверь в её комнату была приоткрыла. Ещё немного, и тётушка могла бы заметить, что Томми дома нет. «С этим надо быть внимательнее!» подумала Томми. Вдруг сзади неё раздался шум, и включившийся свет ослепил Томми как прожектор германского концлагеря. «Если бы ты включила свет, то подниматься было бы проще!» надменно сказала тётушка, стоя в дверях своей комнаты. «Тётушка, я…» «Доброй ночи, Томазина! Мы с тобой поговорим об этом утром.» 3 На следующее утро Томми проснулась в предвкушении чего-то ужасного. На флоте они называли это «командирской грустью» - непреходящее подташнивание перед встречей с начальником, собирающимся устроить тебе выволочку. Сделав долгий выдох, она встала, умылась, оделась, и спустилась к завтраку. «Поймала она тебя?» спросила Мери, наливая Томми чай. «А что, она уже тебе рассказала?», пожала плечами Томми, стараясь унять охватившую её панику. «Нет, но у тебя же всё на лице написано.» «Ооо… ты же не думаешь, что она…» Мери сделала такое выражение лица, которое говорила «ты что, правда хочешь это услышать?» «Доброе утро, Мери. Доброе утро, Томазина», сказала тётушка, вплывая на кухню только для того, чтобы убедиться в безукоризненном состоянии одного из комнатных растений. «Доброе утро, тётушка Джейн», хором ответили Мери с Томми. «Томазина Никсон-Браун, сразу после завтрака я жду тебя в передней!» «Да, тётушка!» Томазина постаралась ответить отрывисто, как её полагалось отвечать офицеру на флоте, но её голос звучал как у испуганного подростка. Мери бросила на Томми старомодных взгляд поверх чайника. «Я сделал всё, что могла,» прошептала она. «Я сказала ей вчера, что ты уже легла, и пока она закрывала переднюю дверь, я отперла заднюю». «Я знаю, спасибо! Но… блин!» Томми пристукнула ножкой в досаде. Для Томми завтрак закончился слишком быстро. На еду ей и смотреть не хотелось. Наконец, глубоко вздохнув, Томми встала и прошла в переднюю, где тётушка уже ожидала её. «Не стоит закрывать дверь,» сказала тётушка, «сегодняшняя порка всем будет примером!» Томми нервно сглотнула. И даже не от этих слов, а от того, что тётушка держала в руках трость. «Тётушка, я знаю, что заслужила порку, но я ведь опоздала совсем чуть-чуть!», сказа Томми, с ужасом глядя на длинную, тонкую трость – слишком сильно она была похожа на ту, которой её пороли в Эйдене. «Я надеюсь, что ты не собираешься со мной спорить, Томазина?» «Нет, тётушка!» «Тогда я попрошу тебя подготовиться к порке». «Да, тётушка!» Томми начала копаться с застёжками своей юбки. «Побыстрее, девочка!» скомандовала тётушка. «Да, тётушка!» С поспешностью артиста, переодевающегося между номерами, Томми стащила с себя юбки и трусики. Она так и не научилась без смущения стоять полуголой перед кем-бы то ни было, и то, что её должны были сейчас высечь тростью на глазах у домашних делало её положение только хуже. «Встань сюда на колени, а руки положи на пол!» приказала тётушка, пододвинув Томми пуф. «Мне надо, чтобы ты подставила свою аппетитную попку так, как мне будет удобнее её сечь!» Посмотрев на обитый кожей пуфик так, как будто бы он вот-вот её укусит, Томми приняла заданную тётушкой позу. В таком положении открывалось слишком многое, и порка обещала быть гораздо хуже тех, которые ей задавали в Эйдене. Спина Томми выгнулась, голова почти лежала на полу, а попка была выпячена высоко вверх. Тётушка подошла к Томми сзади, так, что Томми не могла её видеть, отчего Томми стало ещё страшнее. «Ты знаешь мои правила. Перед тем, как я начну считать, я хочу увидеть искреннее раскаяние.» «Но это не честно!» вскрикнула Томми. Даже в Эйдене порка тростью отмерялась определённым количеством ударов. «Ты что-то сказала?» сухо поинтересовалась тётушка. «Ничего, тётушка.» «Я так и думала. Но что ты хотела сказать?» «Пожалуйста, тётушка, выпорите меня, как я этого заслужила!» «Громче, Томазина, я хочу, чтобы Эми и Мери слышали тебя.» «Пожалуйста, тётушка, выпорите меня, как я этого заслужила!» Слеза скатилась по щёчке Томми, к удивлению девушки не вскипев на пламенеющем лице. Трость обожгла попку Томми раньше, чем женщина услышала её свист. «Чёрт, чёрт, чёрт!» не сдержалась она. «Вечером мы займёмся твоим языком. Думаю, ремень и мыло помогут нам в этом!» «Оооо!» Джейн смотрела, как розовая полоса на попе Томми медленно наливается кровью и на её месте вспухает рубец. Удостоверившись в эффекте от первого удара, Джейн хлестнула племянницу второй раз. «Гаааахххххх»….. прошипела Томми. Джейн неторопливо хлестнула племянницу тростью по заду третий раз, внимательно следя за тем, чтобы женщина оставалась в назначенной её позе и следила за языком. Тут Томми не выдержала, и из её горла вырвался всхлип. «Сколько тебе давали в Эйдене?» спросила Джейн, хлестнув Томми ещё два раза. Помолчав, Томми сказала «Восемнадцать». «Терпеть не могу зловещие номера,» мягко сказала тётушка. «Пять ты уже получила, ещё один, и потом будут тебе твои восемнадцать.» «Да, тётушка!» заплакала Томми. Всё, что она могла, это сосредоточиться на счёте. Каким-то образом она сумела продержаться до конца, как бы сложно ей не было. «Ладно, вставай. Это утро ты проведёшь в углу. Дверь останется открытой, так что я не советую тебе шевелиться!» «Да, тётушка, спасибо Вам за порку, тётушка!» прохныкала Томми. На Эми, вжавшуюся в дверной косяк, она старалась не смотреть. «А для тебя это будет уроком, девочка!» сказала тётушка Эми. «Да, двоюродная бабушка Джейн!» произнесла Эми, с ужасом глядя на рубцы на попке своей застывшей в углу двоюродной тёти. «Достаточно просто «тётушка Джейн» милая», сказала тётушка. «Да, тётушка Джейн.» «А сейчас пришли ко мне свою мать и придумай себе какое-то дело!» приказала тётушка. «Да, тётушка!» Через несколько минут в комнату вошла Мери. Томми плакала в углу, сверкая хорошо выпоротой попкой, но для Мери эта картина была не внове. «Вы за мной посылали, тётушка.» Джейн хлопала ремнём по ладони. «Странно, Томми же пороли явно тростью?» подумала Мери со всё растущим беспокойством. «Как я понимаю, ты помогала нашей гулёне уйти от наказания?» Это прозвучало не как вопрос. «Я… да, тётушка!» «Готовься к порке. Сегодня в этом углу будет две очень красные попы!» «Но, тётушка, сегодня же придёт уборщица!» Мери охватила паника. С тех пор, как она переехала к тётушке, та порола её только два раза, но каждый раз без посторонних глаз. Мери не знала, в курсе ли Томми, что тётушка порет её тоже, но Эми точно об этом ещё не знала. «Мери Джонс, я намерена так хорошо тебя выпороть, что… как ты говоришь, когда порешь Эми, «неделю на попу сесть не сможешь!» И поверь мне, что вот после моей порки сидеть ты точно не сможешь! Что же до уборщицы – тут нет ничего такого, что она ещё не видела.» «Но Эми,» застонала Мери, отступая назад. «Так или иначе, но Эми должна знать, что в этом доме нет никого, кто был бы слишком взрослым для порки!».

Страница 1 из 1	Часовой пояс: UTC + 4 часа
Powered by phpBB® Forum Software © phpBB Group https://www.phpbb.com/