Клуб "Преступление и наказание"

Ремарка автора

Это моя последняя во всех отношениях тематическая повесть. Все! А. Новикову пора на покой! Все, что я хотел сказать я уже сказал.
Две трети (66%) россиян считают физическое воздействие в той или иной степени допустимым способом воспитания детей!
По мнению 8% россиян, ремень является необходимым способом воспитания детей, а 58% наших соотечественников считают оправданным физическое воздействие в целях воспитания только в исключительных случаях.
Интересно, что такого мнения единодушно придерживаются как имеющие, так и не имеющие детей жители РФ.
А вот среди мужчин категорических сторонников рукоприкладства значительно больше: о том, что ремень является «необходимым методом воспитания», заявили 11% мужчин и только 5% женщин.
Около трети (34%) россиян считают физическое наказание детей в принципе недопустимым.

_________________
С наилучшими пожеланиями

Пролог


Настеньке не повезло с самого рождения. Толи пьяный поп при крещении перепутал молитвы, толи родители слишком много времени и денег отдавали общению с зеленым змием, а может, и то и другое вместе сделали Настеньку ходячей неприятностью.
Несчастья разного калибра преследовали девочку с пугающим постоянством, ну а родители особо не разбираясь в первопричине, все пытались поправить непедагогическими дедовскими методами.
К прозвищу "принцесса" Настенька привыкла, а к родительской строгости не смогла. Если честно, патриархальное воспитание существенной пользы не приносило, но родители другого способа просто не знали и знать не хотели, книг по психологии не читали и не собирались читать.
Короче: за все и всегда расплачивалась исключительно Настенька, точнее одно ее место, самой природой приспособленное для строгого воспитания. Когда Настенька пошла в школу и получила плохие оценки, папа решил, что ремень поможет улучшить успеваемость. Вот только почему-то девочка не начала лучше учиться, получив родительскую «помощь и поддержку». И тогда заботливый папа начал "вразумлять" Настеньку с завидной регулярностью.
На этом Настенькины неприятности не закончились. Это маленькие дети с их маленькими неприятностями расплачиваются за них ремешком. Взрослые грешат не меньше детей, но расплачиваются по счетам по-крупному! Когда здоровьем, а когда и собственной жизнью.
Настенькин папа не был исключением. Поездка в пьяном виде стала для него последней.
Настина мама, оставшись вдовой, быстро нашла себе нового сожителя, на так давно освободившегося из мест заключения. Вскоре после свадьбы у них зашел разговор о Насте, и она предложила сбагрить девочку с глаз долой в интернат. Федор Иванович, наотрез отказался.
В сущности, принцесса была одной из основных причин, по которым Федор вообще женился. Тогда же было решено, что он лично возьмется за воспитание принцессы. Надо сказать, что Настенька была проблемным ребенком. Для принцессы это не очень правильное определение: ребенок – это наибольшее счастье и любовь, а так же максимум тревог и ответственности.
Федора Ивановича жена боготворила. Это страстная, всепоглощающая и всепрощающая любовь, женщины средних лет. Во всяком случае, она любила его гораздо больше, чем собственную дочь, напоминающую о первом муже-пьянице, которого она ненавидела. Сразу же после свадьбы отчим удочерил девочку.
Настенька росла нервной и агрессивной, частенько грубила маме или закатывала истерики.
Ни мама ни отчим не считали, что причиной такого поведения является период в развитии, когда за свое «я хочу» Настеньке надо бороться, а мама, устав от воплей и криков частенько шла навстречу пожеланиям принцессы. Со временем такая схема достижения желаний стала привычной, и Настенька взялась использовать ее везде и всегда, а тут нашла коса на камень!
Дядя Федор заметив такое поведение, не стал поддаваться и пообещал корректировать поведение девочки и вылечить ее от истерик.
– Физическое наказание необходимо, главное, как и во всём, нужно знать меру, дабы ремень не стал единственным "аргументом" в воспитании! – заявил он, а супруга согласилась.
Первая же истерика при новом "папочке" закончилась поркой.
После короткой нотации на тему "как должны себя вести принцессы" он схватил девочку в охапку, положил себе на колени животом в низ, быстро стащил с колготки и трусы и стал сильно шлепать ремнем по голой попе. Ремень, рассекал воздух, впивалась в исстрадавшуюся попу принцессы, но это еще отнюдь не все, что отчим приготовил.
Настя, лежа у дядя Федора на коленях, не переставая вопила, дергала ногами и прикрывала попу руками.
ШЛЕП!!! Попа покраснела подобно перцу. ШЛЕП!!! ШЛЕП!!! ШЛЕП!!!
Уже после первого десятка хлестких ударов зад девочки выглядел крайне плачевно, Федор и не думал останавливаться.
ШЛЕП!!! ШЛЕП!!!
Федор усилил удары, порол молча, а девочка пыталась вилять попой и пару раз согнула в коленках ноги. Тогда отчим пережидал приступ страдания и прежде чем всыпать новую серию ударов, дожидался, когда она успокоится.
И жена никогда с тех пор в этот процесс не вмешивалась. Эффект не заставил себя ждать: на попе алело одно большое малиново-алое пятно, почти круглой формы, контрастно выделяющееся на светлом фоне кожи.
Настенька ревела во весь голос, а мама приговаривала "это тебе за дело", а потом натянула трусы с колготками на место, посадила себе на колени и погладила по голове, доходчиво объяснив, что теперь ждет Настеньку при капризах и плохом поведении. Результат с точки зрения мамы превзошел все ожидания. Воспоминания об этой первой порке крепко врезались в память девочки Дочка, не захотев повторения, стала вести себя смирнее, но ее хватило ненадолго. С тех пор новый папа не упускал случая Настю выпороть, однако: заметив, как падчерица стесняется перед ним раздеваться, стал сечь ее голенькой, для "усиления воспитательного эффекта", а Настенькина мама в этом ему не мешала.

_________________
С наилучшими пожеланиями

Глава 1 Ходячее недоразумение.

После маминого замужества Настенькины неприятности продолжились. Конечно же, Федору Ивановичу совладать с упрямой «проблемной девочкой» было не так просто, а тут еще Настеньку переселили на раскладушку на кухне. Та по старой привычке пыталась устроить скандал, но отчим тут же нашел раскладушке новое применение.
– Хватит орать! Помолчи! – прервал отчим, укладывая на раскладушку диванную подушку. Потом приказал:
– Плакса-вакса! Приготовься! Раскладушка ждет!
Настенька поняла, что перестаралась качать права, но было уже поздно.
– Пожалуйста! Помилуй... – просительно ныла Принцесса, понимая, что просить бесполезно.
– Устроила тут вопли не по делу! Кухня ей не нравится! Раздевайся! Совсем!
"Снова буду бить!" – Принцесса, почти смирившись с неизбежным, послушалась: потянула через голову полотняную футболку, потрепав прическу.
"Хороша малышка. Тоненькая, стройненькая, так дрожит, раздеваясь! И прикрывается ладошками!"
Она не знала, что таким стриптизом доставляет дяде Федору удовольствие: его пьянила безграничная власть над беззащитным существом.
– Прости! Я больше не буду! – Полуголая принцесса ежилась, раздеваясь. Потом сняла трусики и прикрывая ладошкой низ живота, прилегла поверх подушки.
Впрочем, живая игрушка не знала, что за сюрприз ей приготовили на этот раз. Дядя Федор подложил ей положил живот диванную подушку и попа приподнялась поплавком.
Впрочем, даже теперь до конца далеко. Отчим решил дополнительно поглумиться над принцессой.
– Ну, теперь ты, Настенька готова к получению взыскания! А всего лишь не надо было скандалить! Отвыкай от этой привычки. Возьмем ипотеку и у тебя будет своя комната! А пока надо потерпеть и подумать над своим поведением!
"Неплохой каламбур!" – подумал отчим любуясь мишенью.

ШЛЕП!!! ШЛЕП!!! ШЛЕП!!!
Настенька, от твоих Пользы – пшик! ШЛЕП!!! ШЛЕП!!!
Ремень ложился по диагонали, пересекая попу и бедра принцессы, но иногда попадал то вдоль одной из ягодиц, то вдоль серединной складочки, а то поперек попы, захлестывая на ее боковую поверхность. Она выла, вертелась, ерзала, вытягиваясь в струну, а потом не выдержав перевернулась а спину, спасая попу от ремня и прикрыла лобок руками.
– На живот или начну сначала! – Приказал воспитатель.
"В другой раз привяжу скотчем!" – Рассуждал Федор Иванович, ожидая, когда ошалевшая от боли Настенька выполнит приказание., .
Казалось: принцесса потеряла всякий стыд: так боль преревесилась законную девичью скромность и девочка отказалась перевернуться.
Пришлось Даде Федору е только перевернуть Настеньку ни и кжерживать в нужном положении завернув той за спину руку.
Бить стало не так удобно, зато пятно красное пятно от ремня расползалось, опустилось на бедра, захватывало низ спины, и разделилось на хаотично пересекающие друг друга багрово-синие полосы с припухшими краями. Но отчим продолжал безжалостно стегать. не уменьшая ни силу ударов, ни их темп.
"Пора перестать", – подумал отчим рассматривая плоды воспитания.
Нанеся более трех десятков крепких стежков, отчим закончил наказание.
– Что надо сказать?
– Спасибо! – Настенька, плача, тянулась руками к полыхающему заду, пытаясь растиранием разогнать жуткую боль.
Отчим допускал, что сейчас она действительно ему благодарна. Ведь Федор Иванович сообщил самую лучшую из новостей – порка закончилась.

_________________
С наилучшими пожеланиями

Глава 2. Школьная неприятность.

Невротические нарушения в школьном возрасте, становятся “лакмусовой бумажкой” неблагополучных семейных отношений. Проявления невротических расстройств в этом возрасте связаны со школьной адаптацией, уменьшением игровой деятельности, и с увеличением требований к девочке.
Как и проклятая принцесса из сказки, Настенька большую часть энергии во затрачивала на то, чтобы испортить жизнь учительнице. Одноклассники находили выходки очень забавными, тогда как Анна Ивановна украшала дневник красными чернилами.
Несмотря на все это, Настеньке нравилось перед ней выделываться! Тщетно Анна Ивановна опробовала все учительские методы воздействия. Девочку не выпускали на перемене, задерживали после уроков,. Чем больше внимания мне уделяли, тем забавнее Настеньке это казалось.
Настя прогуливала, получала тройки и дерзила. Плохое поведение подлежало порицанию. Кончилось тем, что Анна Ивановна позвонила Настенькиной матери и обсудила создавшееся положение.
– Я с ней разберусь! – Пообещала мама и согласовала время. – Муж сказал, что Настенька слишком балована и ребёнка он будет воспитывать как считает нужным. Я согласилась с ним,
В один прекрасный день, когда Настенька, в очередной раз рассмешила весь класс. На перемене Анна Ивановна взяла девочку за руку и вытащила в коридор.
– Мама с тобой разберется – с усмешкой промолвила Анна Ивановна. – Кстати, Настенька, суровое воспитание детей ремнем – это обычная практика для большинства семей в постсоветских странах.
"Что мама в школе делает?" – Настенька ничего не ответила, придя в замешательство от присутствия мамы в коридоре школы.
– Ты думаешь, что можешь вернуться в свой класс и все будет хорошо? – спросила Анна Ивановна, передавая маме ключ. – Это случится, но чуть позднее.
– Да, Анна Ивановна! - ответила Настенька, – я обещаю, что буду хорошей! И не буду больше хулиганить.
Но Анна Ивановна строго посмотрела на Настеньку. "Дети бывают разные. Одни из них молча сносят все обиды и наказания, стоят в углу, не шелохнувшись, и лишь смахивают слезы, когда их бьют ремнем. А другие, как Настенька, имеют буйный и своевольный нрав, они не согласны с наказаниями, они протестуют и пытаются, как бы отомстить родителям, которые их наказывают. Ей же хуже!"
– Мама тебе поможет стать хорошей девочкой! – парировала Анна Ивановна передавая ее маме.
– Пойдем, прогуляемся в подсобку! – Голос мамы не предвещал Настеньке ничего хорошего.
В крошечной комнате без окон хранился уборочный инвентарь и поломанная мебель. Свет давала тусклая лампочка под потоком.
– Молодец, принцесса! Доигралась! – Мама села а стул, перекинула девочку себе на колени и несколько раз шлепнула по заду.
"Пришла пора отчета!" – рассуждала мама, – задирая юбку и сдергивая трусы до щиколоток.
– Мама, не надо! – Настенька знала, что просить помощи бесполезно.
ШЛЕП, ШЛЕП, ШЛЕП, и еще сильнее: "Вот когда я вырасту и стану большой – никто меня не сможет побить! – Думала девочка, вытирая слезы. – И никто не будет обижать мою попку!" Настенька металась, выла и рыдала почти истерически, не переставая, так, что даже удивительно, как человек может так долго плакать столь горькими слезами. Попа Настеньки полыхала подобно пожару.
ШЛЕП!!! ШЛЕП!!! После десятка горячих шлепков Настенька подумала было, что на том дело и закончится Школьной перемены маме на расправу хватило.
– Это, принцесса, аванс! Остальное получишь в субботу! – Услышав звонок, мама натянула дочке трусы и юбку, потом довела до туалета умыться и только потом обратно в класс.
Класс притих: красные глаза школьницы доказывали, что за выходку Настенька сурово наказана.
– Можно мне сесть? – Настенька робко взглянула на Анну Ивановну. Та лукаво улыбнулась в ответ. Анна Ивановна, да и весь класс знал, что произошло.
"Таким, как Настенька, в школе тяжело, они крайне остро реагируют в тех случаях, когда что-то идет не так, как они сами того желают. – Подумала Анна Ивановна. – Я не считаю, что ремень – это всегда плохо, и по действительно важным случаям можно вооружиться и им, если уже были испробованы все мирные способы и методы. Но Настенькиной маме нужно знать меру, умейте не только выпороть, но и от души похвалить девочку там, где она преуспела. Такой баланс строгости и нежности обеспечит и отличное воспитание, и не ожесточит Настеньку."

_________________
С наилучшими пожеланиями

Глава 3. Черная суббота

– Погоди, поганка, придет суббота – поговорим! – периодически повторял отчим, попрекая падчерицу школьными выходками. – Чую: ремня будет маловато!
Суббота подкралась как партизан к блок-посту: быстро и незаметно, и дала о себе знать звоном будильника.
– Пора. Поднимайся! С утра в школу, а днем Настенькины ноги никак не хотели принести ее домой. Там отчим уже подготавливал место для расправы.
Настя сняла обувь у порога прошлепала пятками по паркету на расправу.
"Прутья!" – в ужасе подумала Настенька, и даже мысль о том, что скоро эти гибкие прутья, будут жалить, нежную попку привела в ужас!
Девочка стояла ни жива не мертва от приготовлений.
– Принцесса, ты понимаешь, что заслужила наказание? Мне засечь время или просто сама разденешься?
– Не на-а-до - захныкала Настенька, понимая что её ждет.
Настенька путаясь в пуговках, разделась и осторожно подошла к раскладушке. Принцесса с надеждой посмотрела на маму и в нерешительности остановилась, и прерывающимся от страха голосом умоляла Федора Ивановича простить или хотя бы заменить орудие наказания.
– Разделась, принцесса? – Улыбнулась мама.ю – Молодец!
– А теперь наш друг скотч! – широкие липкие ленты стянули запястья и лодыжки.
Принцесса переволновалась: полушария подергались-подергались, потом присмирели.
"Боится малышка. Зато теперь ей никуда не спрятаться, не скрыться и не перевернуться!" – Отчим помахал просоленным прутом и погладил им от шеи до пяток.
СШ-ша! Первый прут просвистел, плюхнулся, прочертив пурпурную полосу поперек Настенькиной попы.
– ААААА! – прокричала Принцесса потрясенно и дернулась, как червячок на крючке.
Теперь Настенька плакала, ерзала, корчась от боли... Отчим стегнул второй раз, третий… И пошел хлестать орущую и принцессу без остановки.
– За учебу, за пререкание с учительницей… Отчим взмахнул рукой с зажатым прутом и еще раз стегнул.
АААА! – Это было больнее куда ремня. Настолько больнее, что падчерица забыла даже про свое присловье – она просто орала, не пытаясь придать издаваемым им звукам хоть какой-нибудь членораздельный смысл. Она наивно пыталась вырваться из пут – но ей удавалось только выгибать от каждого удара попу и спину.
Удары отчим наносил сериями с короткими передышками специально. Так больнее и стыднее. По три-четыре за раза, с очень короткими перерывами.
– Пожалуйста! Прости! – Настенька плакала.
– Плевать. СШ-ша!!!! Поздно просить прощения, – проговорил отчим продолжая пороть.
СШ-ша!!!! СШ-ша!!!!
Прут полосовал полушария попы.
Попа – пылала. СШ-ша!!!!
Прошла почти половина порки. СШ-ша!!!! СШ-ша!!!!
Пытка продолжалась как показалось Настеньке, вечно. СШ-ша!!!! СШ-ша!!!! СШ-ша!!!!
Наконец, порка прекратилась. Еще немного подождав, отчим перерезал скотч и освободил девочку, а мама по-отечески потрепала Настеньку по врорсам, и произнесла:
– Помни!
Принцесса плача, покивала. Попа зудела и чесалас.
– Пошла в угол! – проговорил отчим.
Настя, позабыв одеться, ушла в угол, потирая попу.
Жаловаться девочке было некому: мама была свидетелем наказания и е вмешалась.
"Пусть поплачет! – Федор Иванович вышел из комнаты, оставив голую девочку одну. – Полезно! За одно ей будет, о чем подумать!"
Он пошел на кухню и приказал жене:
– Тряпочку дай, чистую. Намочи. На задницу положить!
Настенька стояла в углу тихо и горестно плакала, редко всхлипывая.
И тот ей снова приказали лечь на раскладушку.
"Неужели опять будут бить?" – Настя выполнила приказ и тут на исполосованные ягодицы легла мокрая тряпка.
Застывший взгляд устремлен вперед. Руки трут попу, впрочем, сомневаюсь, – не осознанно.
Только старый плюшевый мишка знал, сколько стоит девочке черствость и жестокость взрослых. Но он никому не хотел, да и не мог этого рассказать.
Мысль созрела сама собой: бежать! Бежать куда глаза глядят! Подальше от страшного ремня!

_________________
С наилучшими пожеланиями

Глава 4. Побег и монастырь (начало)

В маленькой келье молилась перед образом Богородицы Настя. Перед иконой мерцала лампадка, и ребенку казалось, что образ ей улыбается. А вот принцессе было совсем не до улыбок. Из ее голубых глаз катились слезинки и падали на досчатый пол.
Что привело Настю в этот монастырь? Суровый отчим, Федор Иванович с маминого разрешения нещадно бил ее ремнем за малейшую провинность, а иногда и просто так, чтобы весело провести вечерок.
Вот и в последний раз он подкараулил момент, когда девочка мылась в ванной, и вошел туда без спроса.
– Ай! – Девочка прикрыла ладошками низ живота.
– Ай будет немного позднее, – отчим грубо наклонил ее, зажал мокрую голову между своих ног и стал работать ремнем, сложенным вдвое.
Бедной Настеньке небо показалось с овчинку. Удар по мокрой попе оказался гораздо больнее чем всухую! Когда петля ремня угодила точно в щель между маленькими половинками и впилась в лобок – искры посыпались из ее глаз. ШЛЕП, ШЛЕП, ШЛЕП.
Девочка заорала так, что, казалось, начался пожар, но соседи давно не обращали на крики принцессы никакого внимания.
Настенька пыталась прикрыть ладошками попу, но тут же получила ремнем по рукам.
– Прибавки захотела? – Гаркнул Федор Иванович. – Будет!
Федору Ивановичу было очень приятно смотреть на смущение мокрой и голой Настеньки:
«Я начал драть малышку, и с каждым годом раздеваться для наказания для Настеньки становилось все мучительнее, а тут она стоит голая и мокрая»…
Честно, порка прибавляет мне сил! А с девочки не убудет! Велика важность – ремешка получить!
"Выдрал я ее на третий день после того, как познакомился с ее мамочкой, а как начали женихаться… И мама считала, что порка идет Настеньке только на пользу! А что собственно говоря, в телесном наказании такого ужасного? Зато как эффективно!"
Конечно, мнения Настеньки на эту тему никто и не спрашивал. Маме просто понравилось то, что девочка стала больше сидеть над уроками и меньше гулять, наивно надеясь спасти попу от наказания.
А повод, самое интересное, находился всегда! А даже если и не находился – ремешок мог гулять по ней и с профилактической целью! Вот и сейчас ремень бил крест-накрест по попе и бедрам.
Казалось, мучениям не будет конца.
Натешившись вдоволь, отчим отпустил девочку и любовался, как она пляшет вприсядку, прямо на дне ванны.
– Мало тебе попало! – Ухмылялся он, пуская в зареванное лицо девочке клубы дыма. – Сейчас еще добавлю!
– Нет! – Девочка с криком бросилась из ванной, надеясь найти спасение у мамы.
Но мама слишком перебрала пива, чтобы понять кто тут прав, а кто виноват.
– Что за шум? – Она опрокинула девочку животом на стол и сняла с ноги резиновый шлепанец.
– Ну, выдрали! Ну, зачем же на весь дом кричать? Соседей будить!
Федор Иванович Настеньки почувствовал шевеление в штанах.
Настенька увидела, как заблестели мамины глаза толи от выпитого пива толи еще от чего-то такого… Непонятно страшного.
– Шлеп! ШЛЕП!!! ШЛЕП!!! – Тапок припечатал правую ягодицу. Шлеп! Аналогичная участь постигла левую.
– Так ее, Федор Иванович вышел из ванной. Вид раскрасневшейся мамочки, орудующей тапком было очень сексуален. Подождав, пока мама наиграется с тапком, Федор Иванович встал слева от Настеньки и взял в руки ремень
– Подержи ее! Я сейчас слегка подправлю рисунок на попе!
– Мама, нет! Не надо! – Настенька кричала и вырывалась.
Однако, мама держала ее крепко.
– Ой! Ай!
Ремень снова нашел привычную цель.
– Так ее! Мама держала девочку, прижимая к столу. Совсем избаловалась!
– Ну вот, пока хватит, отчим спокойно стал вдевать ремень в брюки.
– В субботу продолжим! – Федор Иванович потащил маму в спальню.
Мама знала, что порка принцессы прибавляет сожителю сил.
«Субботы не будет!» – Девочка прислушивалась к стонам, охам и вздохам, и сетовала на свою судьбу.
– Он маму наверное тоже лупит, раз она так стонет! Но почему она стонет так сладко? – Настенька решилась на побег.
А вот на воле оказалось не так здорово, как она себе воображала.
Деньги, украденные из дома, быстро кончились, воровать она не умела.
И тут Настеньке улыбнулась удача: женщина протянула ей садкую булочку и повела в монастырь. Вот только монастырский рай оказался на проверку адом, где дисциплина поддерживалась постом, покаянными молитвами и розгами.

_________________
С наилучшими пожеланиями

Глава 5. Монастырское покаяние

В монастырской келье, стараниями матушки истопницы, было тепло.
Но Настенька стучала зубами от страха.
– Матерь Божья, пресвятая Богородица, девочка крестилась и била поклоны, спаси меня от порки! Спаси меня дитя, неразумное, и прости меня грешную.
В келье было темно, монастырь экономил на электричестве.
Каждая клеточка маленького тела выражала протест. Она знала, что за плохое, с точки зрения матушки келейницы выполнение послушания ее не только лишили ужина. Впереди скамья и прутся, замоченные в огуречном рассоле. Монастырские огурцы славились по всей округе, а рассол не пропадал. Монастырское хозяйство находило применение любой мелочи.
Девочке очень хотелось есть, монастырская каша без масла казалась райским лакомством, но муки голода затмевал страх жуткой расправы.
– Матерь Божья, – девочка смотрела на икону, – прости и сохрани меня грешную! – Коса принцессы растрепалась, а головной платок свалился с плеч на пол.
Лик, на Образе, как показалось девочке, глянул сочувственно и улыбнулся...
– Отче наш... – Девочка крестилась, иже еси на небеси....
Молитву прервала матушка келейница.
– Вставай, приведи себя в порядок и пойдем! Нас уже ждут!
«Ну вот, по запросу в милицию мы выяснили, что девочка из неблагополучной семьи и в розыске вторую недель, – думала матушка, – сжимая потную ладошку послушницы, – ее родители возражать против строгого воспитания не будут! Скорее всего, нам удастся получить их согласие на воспитания малышки у нас! Розги, молитвы и посты сделают из нее замечательную монашку!»
Каждый шаг давался девочке с трудом.
Вот и трапезная. Сейчас столы были сдвинуты к краям, посередине комнаты стояла скамья, а рядом в бочке мокли прутья.
Посмотреть на порку собрался весь монастырь. Монахини и послушницы были рады хоть такому развлечению.
Девочка не знала, что ее мама сначала грозилась девочку высечь собственноручно, а потом, поняв, что ребенок может пропасть навсегда, подала в розыск. И теперь, когда девочка нашлась, собиралась всеми правдами и неправдами вытащить из монастыря.
– Ну что ты стоишь, как столб, – обратилась к малышке матушка келейница, раздевайся!
С этими словами она стащила с девочки головной платок.
Монашки пели молитвы…
Девочка не сразу решилась… Келейница помогла ей освободится от монастырского одеяния и поволокла к лавке.
– Не надо! Пожалейте, плакала девочка, чувствуя, как монахини привязывают ее за запястья и лодыжки.
Монашки знали, что привязывая таким образом девочку, они в качестве дармового зрелища получают танец ягодиц.
Не привязанная за поясницу малышка билась и вертела попой, наивно стараясь спасти ее от ударов, но с розгой в прятки не поиграешь!
– Наш господь милостив! – Пять прутьев мокло в бочке. Значит, пятьдесят ударов искупят все грехи юной послушницы.
– Бог терпел и нам велел, – матушка келейница стала выбирать прут.
– Правила монастыря, строгая дисциплина едина для всех! – матушка попробовала прут в воздухе и несколько капель рассола упали девочке на спину.
Дальше начался кошмар.
Адская боль рвала тело, уступая место зуду. Сил кричать и молиться уже не было. Монахини были недовольны: танец ягодиц прекратился слишком быстро. Теперь девочка только кричала и вздрагивала всем телом. Сил вертеться уже не было.
Зато там, где тонкий конец прута впивался в нежное тельце – показывалась капелька крови.
Девочка несколько раз теряла сознания, но очередной удар приводил ее в чувство.
Каждые мять ударов монашка переходила на другую сторону скамьи, давая девочке короткую передышку.
Но сил восстановиться полностью, и отдышаться не было. Казалось, она выплакала годовой запас слез.
– Сорок… пятьдесят! – Считали монашки.
К пятидесятому удару на спине, попе и бедрах, казалось, не было живого места.
Изломанные прутья валялись на полу.
– Охолоните ее! – Приказала матушка, и послушницы вылили на девочку – оставшийся рассол.
«Нам всю трапезную заново убирать!» – думала они.
Девочке показалось, что ее сварили в кипятке.
Зуд стал просто нестерпимым.
Она не помнила, как ее отвязали, и как она оказалась в своей келье.
И тут, о радость! На столе лежала горбушка хлеба и стакан молока.
– Матерь божья услышала мои молитвы!
Вот только хлеб и молоко слишком быстро кончились.
К заутрене девочка выйти не смогла. Матушка медсестра осмотрела девочку, не нашла в ранах ничего угрожающего здоровью, смазала просечки йодом и разрешила лежать на животе до обеда.
На следующий день мама с мужем приехали забирать девочку из монастыря. Однако, переговоры затянулись.
– В монастыре будет лучше, чем дома! – заявила матушка настоятельница.
– Я мама лучше знаю, с кем и где ей лучше! И держать ее в монастыре вы не имеете права!
– Это право вы нам дадите! В письменной форме! Мы в курсе, почему девочка ушла из дома! Наш юрист возбудит против вас дело, поэтому давайте по-хорошему, оставьте девочку у нас! Ей у нас будет хорошо!
– Ни по каким законам вы не имеете права ее держать здесь! Мы вернемся, но с милицией, а потом посмотрим, на чьей стороне правда! А сейчас я требую свидания с дочерью!
– Хорошо, – матушка согласилась.
Кончилось тем, что девочку маме вернули. Вернули после того, как девочка, рыдая, бросились маме на шею и закричала:
– Мама, забери меня отсюда! Меня тут до смерти забьют!
Монахини поняли, что зря они наказали девочку так сурово накануне, но сделанного не воротишь! «Такую монашку потеряли!» – вздохнула матушка настоятельница и пообещала проклясть Настеньку, если та будет много болтать.
– А за украденные деньги мы с тобой дома разберемся! – пообещал девочке Федор Иванович.
«Меня ждет дома ремень!» – Поняла малышка.
Впрочем, мама решила сразу не наказывать принцессы, просто радовалась, что девочка нашлась. Отчим пил пиво и ждал.
Никуда она от меня е денется! – думал он.
Сразу после монастыря мама завела девочку в ванну и ужаснулась. Матушки постарались от души: на теле принцессы не было живого места!
– За что тебя так?
– За нарушение дисциплины! Больше она ничего не рассказывала, так как матушка пригрозила ей проклятием.
За воровство и побег наказание решили отложить до полного выздоровления.
– Возможно, мы его сократим или отменим! – мама решила дать девочке шанс. Если будешь себя хорошо вести!
– Хорошо, мама! – После монастыря девочка была готова на все, что угодно.
Долго девочка хорошо себя вести не могла. Какой же ребенок без шалостей?
Кончилось тем, что отчим разложил в центре комнаты раскладушку.
– Пришло время держать ответ!

_________________
С наилучшими пожеланиями

Что значит "не смогла выйти к заутрене"? Монастырь - не дом отдыха. Если девочка считает, что она не может исполнять послушание, значит, урок не усвоила. Но монашки сами виноваты, что девочка обнаглела. После наказания её следовало привлечь к уборке и приведению в надлежащее состояние трапезной, а не нести на руках обратно в келью горбуши с молоком лопать.

Написано выразительно - доктор Новиков в пике формы. Чуть-чуть мешает реалистичность описанных сцен, некоторые из которых в реальной жизни тянули бы на статью.

А главное, очень боюсь, что в продолжении будет педофилия и самоубийство. Доктор, а может, не надо?

А главное, Вы подумайте, прежде чем переквалифицироваться в управдомы, а? Без Вас форум не тот, тут и так активных авторов немного осталось, а уж старожилов среди них и вовсе...

Ужасы нашего городка...

Непонятно, почему автор эпизод пребывания девочки в монастыре называет адом. Сцены с отчимом меня напрягают значительно больше. А то, что девочку за ненадлежащее послушание лишили ужина и высекли розгами, нормально, и очевидно, что права матушка-настоятельница, заявляя, что в монастыре девочке будет лучше. Там ей гарантировано ровное, последовательное прививание трудолюбия и дисциплины. А что девочку ждёт дома? "Возможно, мы его сократим или отменим" - т.е. неопределённость, которая лишь дезориентирует ребёнка и вселяет неуверенность в будущем. Потом отчим выставляет какую-то непонятную раскладушку, прости господи, хоть уже наряд полиции вызывай... Про монастыри, у меня есть подружка, она стала послушницей при одном монастыре, не буду называть каком, и раз в полгода ей позволено покидать монастырь, чтобы повидаться с родственниками, так вот, розг там никаких она не видела, но её несколько раз били по рукам, т.е., надо руки ладошками кверху подставлять, и по ним бьют, я не спрашивала чем, но она рассказывала, что это очень больно. И ужина лишают часто, и многие из-за этого недоедают, хотя качество еды хорошее. Но по ней заметно, что из неё там зомби сделали, она уже нормальной жизнью жить не может, и ещё её заставляют в ларьке торговать разными иконками и прочими церковными штучками. И она по секрету намекала, что между некоторыми послушницами отношения могут быть такие близкие, что и до греха недалеко, и она сама два раза видела, как целовались, но это очень тщательно скрывается. Все боятся, что кто-нибудь узнает.

Спасибо всем кто прочитал и всем, кто ответил. Значит, есть смысл выставлять продолжение. Что касается монастыря... Монашки просто слегка перестарались как с силой наказания, так и с его публичностью.
Случай монастырской расправы, кстати, реальный, произошел в городе Саяны несколько лет назад. Звонарь и дьячек держали, а матушка так разошлась, что девочку пришлось долго лечить в больнице и...

_________________
С наилучшими пожеланиями

Глава 6 Заслужила-получила!

За воровство денег, уход из дома мама решилась наказать Настеньку. Кроме того, за месяц, проведенной девочкой после монастыря, накопилось достаточно прегрешений. Значит, пора держать ответ.
Отчим разложил раскладушку на середине комнаты.
Настенька поняла, что снова попа нарвалась на крупную неприятность. Впрочем, то, что принцессу ждет порка – было понятно сразу, оставалось лишь гадать, чем и как достанется на этот раз!
– Мамочка, пожалуйста, не надо! – Попа Настеньки предательски зачесалась, чуя скорую расправу.
– Что надо, что не надо мне решать!
Так Настя оказалась в полном распоряжении дяди Федора, инквизитора с длинных темно-красных прутьями в руках. Он нарезал заранее, на перспективу, сразу штук тридцать. Они потом хранились в туалете, подвешенными к фановой трубе, а замачивались перед наказанием.
– Нет, Настенька моя, на этот раз тебе ничего не сойдет с рук, а воспоминания будут красоваться на твоей попке. Но сейчас я тебе напомню, как нужно себя вести, раз ты забыла.
– Мамочка! – Настенька не могла поверить своим ушам! – Не надо так со мной.
К реальности происходящего принцессу вернул голос Федора Ивановича:
– Настенька, встань и подойди ко мне.
На ватных ногах, еще не до конца веря в происходящее, Настенька подошла к нему.
– Настя, ты согласна, что вела себя крайне плохо и за это должна быть наказана?
– Да.
– Я рад, что ты понимаешь, что окончательно нарвалась на хорошую порку и будешь наказана прямо сейчас.
Отчим наслаждался властью над принцессой. Девочка стояла, разглядывая рисунок на линолеуме.
– А теперь, принцесса, соизволь раздеться и подумать о своем поведении.
Медленно, дрожащими пальчиками, путаясь в застежках Настенька спустила с себя трусики, и прикрывая все что можно было прикрыть руками.
Принцесса стояла с пылающим лицом без конца повторяя про себя одну и ту же сумбурную фразу : «меня будут пороть, будут пороть меня, голой, меня розгой. Мамочки только не это!»
– Ты хорошо подумала и осознала, что наказание будет тебе полезным?!
– ….
– Не слышу!
– Даааа..
– Тогда выбери сама прут и проси о наказании.
Настенька непослушными руками взяла розгу и тут же бросила на пол, как ядовитую змею.
– Ах ты, негодница! Ты что же это творишь?!
– Не надо! Мне очень, очень стыдно!
Он поднялся, Настенька опустилась передним на колени, и продолжала умалять о пощаде.
– Я уже говорил тебе, что бы ты приняла это наказание как неизбежный факт. Раньше думать надо было, – сказал он вытаскивая из пучка прут и вкладывая в руку Настеньки. Проси!
Запинаясь от стыда, сквозь слезы Настенька прошептала: Высеки меня, пожалуйста, накажи так, как я этого заслужила.
– Вот так-то лучше! – подняв с колен, он приказал лечь на раскладушку.
Из глаз Настеньки покатились слезы, прицесса знала, что в такой позе наказание будет особенно болезненным.
– Ноги связывать не буду, но, если будешь дергаться или вырываться, всыплю дополнительно. На этот раз получишь 20 горячих.
Он два прута, помахав ими в воздухе. – Одну на первый десяток, другую на второй – комментировал он.
Ш-ш! – Он нанес первый жгучий удар.
– Ааа! – Настенька завопила как резаная.
И в ту же секунду принцесса услышала короткий пронзительный свист и второй горячий удар буквально обжег тело причиняя долгую саднящую боль.
Он сек умело, оставляя на попке ровные длинные параллельные полосы, которые прямо на глазах распухали и меняли окраску на красную.
крепко сомкнутые в начале порки ножки, с каждым ударом, становились все бол неконтролируемыми и открывали незнакомцу все прелести. От этого Настеньке становилось еще хуже, ведь к нестерпимой разрывающей боли, примешивалось чувство жгучего стыда. После десятого удара он сменил розгу и перешел на противоположную сторону раскладушки, что бы равномерно высечь каждую половинку попки.
Настенькина напоротая попка горела и щипала, невыносимо хотелось почесать, потереть и погладить, это было невыносимо, но принцесса изо всех сил удерживалась.
– За визги и вопли получишь пять дополнительных ударов ремнем! - прикрикнул он.
Мгновение и к попке с разгона прилип сложенный вдвое ремень. Петля попала как раз по самому нежному месту между ног.
Дядя Федор сделал паузу. Он желал как можно дольше продлить сеанс.
– Аааахх!
Еще несколько секунд, и затем третий:
– Ииииахх!
И ремень жалил и жалил нежную кожу распухшей попки и бедер. Вскоре боль стала настолько невыносимой, что она, забыв про предупреждение начала вырываться.
Последние пять ударов, отчим наносил поверх всех предыдущих, перечеркивая ровные припухшие полосы.
– Все! Вставай! – По окончанию наказания, он погладил зареванную, обессиленную Настеньку по голове.
Настенька продолжала лежать, пока дядя Федор не взял за руку им не помог встать.
– Пойдем принцесса, я провожу тебя в душ, тебе станет легче. – сказала мама обнимая и целуя в нос.
Но тут ей «повезло»: начались каникулы в деревне.

_________________
С наилучшими пожеланиями

Глава 6 Заслужила-получила!

За воровство денег, уход из дома мама решилась наказать Настеньку. Кроме того, за месяц, проведенной девочкой после монастыря, накопилось достаточно прегрешений. Значит, пора держать ответ.
Отчим разложил раскладушку на середине комнаты.
Настенька поняла, что снова попа нарвалась на крупную неприятность. Впрочем, то, что принцессу ждет порка – было понятно сразу, оставалось лишь гадать, чем и как достанется на этот раз!
– Мамочка, пожалуйста, не надо! – Попа Настеньки предательски зачесалась, чуя скорую расправу.
– Что надо, что не надо мне решать!
Так Настя оказалась в полном распоряжении дяди Федора, инквизитора с длинных темно-красных прутьями в руках. Он нарезал заранее, на перспективу, сразу штук тридцать. Они потом хранились в туалете, подвешенными к фановой трубе, а замачивались перед наказанием.
– Нет, Настенька моя, на этот раз тебе ничего не сойдет с рук, а воспоминания будут красоваться на твоей попке. Но сейчас я тебе напомню, как нужно себя вести, раз ты забыла.
– Мамочка! – Настенька не могла поверить своим ушам! – Не надо так со мной.
К реальности происходящего принцессу вернул голос Федора Ивановича:
– Настенька, встань и подойди ко мне.
На ватных ногах, еще не до конца веря в происходящее, Настенька подошла к нему.
– Настя, ты согласна, что вела себя крайне плохо и за это должна быть наказана?
– Да.
– Я рад, что ты понимаешь, что окончательно нарвалась на хорошую порку и будешь наказана прямо сейчас.
Отчим наслаждался властью над принцессой. Девочка стояла, разглядывая рисунок на линолеуме.
– А теперь, принцесса, соизволь раздеться и подумать о своем поведении.
Медленно, дрожащими пальчиками, путаясь в застежках Настенька спустила с себя трусики, и прикрывая все что можно было прикрыть руками.
Принцесса стояла с пылающим лицом без конца повторяя про себя одну и ту же сумбурную фразу : «меня будут пороть, будут пороть меня, голой, меня розгой. Мамочки только не это!»
– Ты хорошо подумала и осознала, что наказание будет тебе полезным?!
– ….
– Не слышу!
– Даааа..
– Тогда выбери сама прут и проси о наказании.
Настенька непослушными руками взяла розгу и тут же бросила на пол, как ядовитую змею.
– Ах ты, негодница! Ты что же это творишь?!
– Не надо! Мне очень, очень стыдно!
Он поднялся, Настенька опустилась передним на колени, и продолжала умалять о пощаде.
– Я уже говорил тебе, что бы ты приняла это наказание как неизбежный факт. Раньше думать надо было, – сказал он вытаскивая из пучка прут и вкладывая в руку Настеньки. Проси!
Запинаясь от стыда, сквозь слезы Настенька прошептала: Высеки меня, пожалуйста, накажи так, как я этого заслужила.
– Вот так-то лучше! – подняв с колен, он приказал лечь на раскладушку.
Из глаз Настеньки покатились слезы, прицесса знала, что в такой позе наказание будет особенно болезненным.
– Ноги связывать не буду, но, если будешь дергаться или вырываться, всыплю дополнительно. На этот раз получишь 20 горячих.
Он два прута, помахав ими в воздухе. – Одну на первый десяток, другую на второй – комментировал он.
Ш-ш! – Он нанес первый жгучий удар.
– Ааа! – Настенька завопила как резаная.
И в ту же секунду принцесса услышала короткий пронзительный свист и второй горячий удар буквально обжег тело причиняя долгую саднящую боль.
Он сек умело, оставляя на попке ровные длинные параллельные полосы, которые прямо на глазах распухали и меняли окраску на красную.
крепко сомкнутые в начале порки ножки, с каждым ударом, становились все бол неконтролируемыми и открывали незнакомцу все прелести. От этого Настеньке становилось еще хуже, ведь к нестерпимой разрывающей боли, примешивалось чувство жгучего стыда. После десятого удара он сменил розгу и перешел на противоположную сторону раскладушки, что бы равномерно высечь каждую половинку попки.
Настенькина напоротая попка горела и щипала, невыносимо хотелось почесать, потереть и погладить, это было невыносимо, но принцесса изо всех сил удерживалась.
– За визги и вопли получишь пять дополнительных ударов ремнем! - прикрикнул он.
Мгновение и к попке с разгона прилип сложенный вдвое ремень. Петля попала как раз по самому нежному месту между ног.
Дядя Федор сделал паузу. Он желал как можно дольше продлить сеанс.
– Аааахх!
Еще несколько секунд, и затем третий:
– Ииииахх!
И ремень жалил и жалил нежную кожу распухшей попки и бедер. Вскоре боль стала настолько невыносимой, что она, забыв про предупреждение начала вырываться.
Последние пять ударов, отчим наносил поверх всех предыдущих, перечеркивая ровные припухшие полосы.
– Все! Вставай! – По окончанию наказания, он погладил зареванную, обессиленную Настеньку по голове.
Настенька продолжала лежать, пока дядя Федор не взял за руку им не помог встать.
– Пойдем принцесса, я провожу тебя в душ, тебе станет легче. – сказала мама обнимая и целуя в нос.
Но тут ей «повезло»: начались каникулы в деревне.

_________________
С наилучшими пожеланиями

Глава 7 Деревня

«Деревня! Лес, речка, ягоды и грибы! По крайней мере, меня здесь не будут бить!» – думала Настенька, собираясь на лето к бабушке в деревню.
Попа после напутственного общения с ремнем Федора Ивановича не давала спокойно сидеть на сидении автобуса.
Ехали долго. Мама угощала девочку бутербродами и рассказывала о прелестях деревенской жизни. В салоне было душно.
Наконец, вот она, последняя остановка!
– Это мама твоего папы… Настенька поняла, что долго общаться с бабушкой мама не намерена.
Будь умницей! – Мама поцеловала дочку на прощание и села в автобус!
«Свобода!» – девочка не могла поверить, что ни мамы ни отчима с его страшным ремнем не будет до начала осени. Травка приятно щекотала босые ноги.
– Девочка, – бабушка погладила Настеньку по голове, – не забывай, что мне будет нужна твоя помощь. И главное, за воровство с чужих грядок – взвешу крапивы!
– А я не дамся!
– Тогда попрошу дедушку! Он подержит!
– Вот этого еще не хватало! – Настенька посмотрела на сочные стебли. – Впрочем, что я забыла на чужом огороде? Дед старый, но сам колет дрова, а соседки про него такое рассказывают…
А неприятности и не заставили себя долго ждать. Детей ее возраста в деревне не было, и Настя заскучала. И тут нашлось существо, с которым можно было бы пообщаться!
Лохматая соседская собака схватила ее мячик и унесла в свой огород.
Идти к соседям Настенька не решилась.
«Отберу!»– и смело перелезла через забор.
Собачка, решив, что с ней хотят поиграть – стана носиться между грядок, сжимая мячик в зубах.
Настенька – за ней и тут их поймала соседка.
– Мне не надо ваших ягод! – Хныкала девочка, когда ее тащила за ухо на расправу к бабушке.
– А топтать мои грядки. Значит можно? – Голос соседки был суров….
– Я же тебя предупреждала! – Бабушка пошла рвать крапиву голыми руками.
«Нет! Не позволю!»
Настенька рванулась, но соседка поймала девочку на ходу и зажала ее голову между своих ног.
– Нет! Вы не имеете права! – Настенька чувствовала, как руки соседки заворачивают ей сарафан и спускают трусы. – Детей бить нельзя!
– Значит, бить нельзя! А попа у нее расписана! – Соседка оценила работу ремешка на ягодицах. – Крапива ей только на пользу пойдет!
– А я тебя бить не буду! Я тебя высеку! – Бабушка провела по попе девочки крапивой.
– Ай! Ой! – Настеньку впервые в жизни чувствовала прикосновение жгучих стеблей.
– «Ай» будет сейчас! – бабушка стала хлестать внучку по спине и ягодицам.
«Меня сейчас будут крапивой!» – Настенька попыталась прикрыть попу руками.
– Руки убери! – Строго сказала бабушка!
– Ой, мама! – Девочка рванулась, но соседка держала ее крепко.
– Отпустите! – Орала Настенька.
Вместо ответа бабушка хлестнула ее по рукам. Девочке показалось, что ее ошпарили кипятком. И руки она убрала.
– Так-то лучше! – бабушка угостила ее между бедер.
Жалобно взвыв, она взбрыкнула ногами и попыталась одернуть платьице, но соседка завернула ей руки назад.
– Это тебе за грядки!
– Ай! – Настенька плакала и перестала дергаться, и молила простить. Она на помнила, как оказалась на земле.
– Сомлела ягодка! – Соседка взяла садовую лейку и полила девочку с головы до ног.
От такого импровизированного душа Настенька пришла в себя. Она сидела на траве и жалобно всхлипывала.
«Так больно меня наказали!» – Мокрый сарафан облепил ее тело. Вся кожа зудела и чесалась!
– Иди в дом! Переоденься! – Строго сказала бабушка.
– А ты приходи ко мне в гости, улыбнулась соседка.– Я тебя своим ягодами угощу!
– Не хочу! – Слезы текли из глаз девочки.
– А на обед у нас будут щи из крапивы! – Улыбнулась бабушка. – С яйцом и сметаною!
– Я не хочу! – Настеньке не хотелось ни с кем разговаривать.
«Пропало лето!» – Поняла Настенька.
До вечера девочка дулась. Поела щей только из-за того, что бабушка пообещала высечь ее крапивой еще раз, если та откажется от еды.
Вечером девочка сидела на крыльце. Вокруг суетились комарики. Стебли крапивы у забора покачивались, нашептывая девочке страшные истории.
И тут соседская собачка принесла ей мячик.
Виляя хвостом, собачка посмотрела девочке в глаза.
– Доигрались! Противный зверь! Знаешь, как мне из-за тебя попало!
Играть с собакой ей не хотелось.
Наутро приключение с крапивой стало забываться… Соседка уговорила Настеньку отведать малины с домашними холодными сливками.
Такой вкуснятины Настенька не ела никогда.
– Ты извини, – соседка ласково погладила девочку по голове. – рассердила ты меня! Давай помиримся!
***
Для Настеньки наступили счастливые дни. Бабушка не перенапрягала девочку работой, соседка сама завала девочку попить молока и отведать своих ягод. Настенька даже приходя к Анисимовне спрашивала:
– Можно я украду у вас ягоды?
– Кради, кради! – Улыбалась Анисимовна, наливая девочке сливки.
Неприятности-с крапивой стали забываться, но вот бабушка Насти достала с верхней полки самогонный аппарат, а Василий, ее дед стал топить печку. По избе пошел неприятный запах.
– Что это? – Не поняла Настенька. – Самогон, отвечал дед, облизыаясь в предвкушении пьянки. – Скоро приедет к нам в гости муж твоей мамы… Ох, мы с ним и выпьем!
– Я тебе выпью! – Цыкнула на деда бабка. – Назюзюкаешься, как в прошлый раз – в подпол положу, а не на печь!
– Раскомандовалась тут! – Дед огрызнулся, но спорить не стал.
– Картошку надо копать! А сынок, твой папочка, напился и умер, замерзнув в сугробе, – поясняла бабушка, глядя, как пахучая жидкость стала капать из перегонной трубки в бутылки. – Кроме как твоего нового папу просить некого!
– Хорошо, если дело ограничится только картошкой!
– Ты не рада?
– А что радоваться? – Настенька вздохнула. – Он повод-то взять ремень найдет!
– Бедная ты моя малышка… – бабушка потрепала девочку по голове. – Знаешь, меня в детстве драли розгами! И папе твоему попадало, и деду! Так надо!
– Может и надо, но попе моей от этого не легче!
– Пошли, егоза! – Строго сказал дед. – Надо баню топить!

_________________
С наилучшими пожеланиями