Клуб "Преступление и наказание"

АЗЫ ДИПЛОМАТИИ

Иногда, в самолетах, на него находило...
Давным-давно стали рутиной бесконечные смены часовых поясов, аэропорты, границы, встречи с послами и консулами, совещания на самых высоких уровнях, документы, печати, залы банкетов и залы прилетов, снова границы, журналисты, министерства и ведомства, деловой или вечерний стиль, приемы, оркестры, переговоры, казенные стены, отели, чужие – ничьи по определению – постели, привык, ко всему привык, но иногда, обычно в самолетах… вдруг становилось странным, что все это С НИМ. Как это вышло? Где началось и когда перестало удивлять? Каким образом так вильнула жизненная дорога, что он сидит сейчас в этом кресле? И хорошо ли, что так получилось? Иногда он отчетливо завидовал сам себе, иногда уставал так, что хотелось все бросить и никогда больше не видеть эту работу. Иногда, как будто поднималась пелена перед глазами и заставляла… удивляться. Как это вышло? И тогда, в самолете, поверх сливающихся перед глазами газетных строчек, он видел всплывающие из глубин памяти, ниоткуда, картинки. Например, первый день работы в Министерстве. Или во всех подробностях обстановка хором, что считались жилищем консула в далекой стране, где он счастливо прослужил три года. Или та памятная поездка в свите еще прежнего Министра… куда же? Во Францию? Да, точно, это был Париж. Или и вовсе представал как наяву день сдачи госэкзамена в ВУЗе, ехидные вопросы старого профессора с ужасающей репутацией. Интересно, что бы он сказал теперь о карьере своего студента… А сегодня память швырнула куда-то особенно далеко. В полусне, под бормотание репортера из записи вчерашних новостей в наушниках, он увидел вдруг, как…

…Миха опаздывал домой уже минут на 20. Сейчас отец привяжется. Он уже в прошлый раз орал как потерпевший, даже выпороть пообещал в «случае рецидива». Но самого страшного для Михи, и самого логичного – домашнего ареста – тогда не последовало, и Миху это очень порадовало. Все-таки старик считает его не таким уж желторотым. А ругаться – ну, пусть ругается. Занятия при театре раньше заканчиваться не будут, а не встретить и не проводить после них свою девушку Миха не может. Отец должен понять, в конце концов, что требование быть дома не позже 10 – это для детского сада. Вот для младшего братца в самый раз…
Лелеемая в глубине души надежда, что нынешний косяк оставят без внимания, разлетелась от вида отцовского ремня, скучающего на тумбочке в прихожей. Ну, цирк с конями! Миха бахнул дверью погромче, и в коридоре тут же нарисовался разгневанный до невозможности пап. А мама не показалась – вот это был нехороший знак. В тот раз именно она все как-то сгладила и разрулила.
Миха невольно подобрался, однако начать разнос отец не успел. Из маленькой комнаты высунулся Павлик и громко сказал:
- Ты не имеешь права бить Миху ремнем!
Отец на секунду опешил, и Миха двадцать шестым чувством определил, как подслушивающая в кухне мать, сокрушенно прижала руки к щекам.
Никто не учил мелкого качать права, да и любителей скандалить на ровном месте в семье не водилось, однако с Пашкиных лет трех, а то и раньше, с завидным постоянством у него кто-нибудь на что-нибудь да не имел прав, о чем безапелляционно заявлялось во всеуслышание. Воспитатели в саду не имели права кормить кашей, врачи в поликлинике трогать его холодными руками, что уж говорить об уколах. Бабушке запрещалось зацеловывать внуков при встрече. Вот и до папы очередь дошла. И судя по льдинкам в отцовских глазах ох, как это ему не понравилось. Однако отец справился с собой и довольно миролюбиво поинтересовался:
- Правда? Почему же?
- Потому что он – личность!
- А в угол я имею права эту «личность» поставить? – игра продолжалась.
- Не имеешь, - не слишком, впрочем, уверенно ответил Павлик.
- Что же мне делать? Вот я Миху в прошлый раз не наказал, и он опять ходит по улицам ночью. А если на него разбойники нападут и убьют?
- Не убьют!
- Вот и Миха мне не верит… - вздохнул отец.
Миха стоял опустив голову. Очень уж жалко было маленького дурачка, влипшего в неприятности из-за старшего брата.
– А когда ремнем бьют – больно? – спросил Павлика отец.
- Да! – горячо отозвался тот, хотя еще ни разу толком от отца не получал. И мать не выдержала, тоже вышла в коридор, стянула с тумбочки ремень и спрятала за спиной, глядя на мужа лукаво подняв бровь.
- А в углу стоять скучно? – продолжил любопытствовать отец, будто ничего не заметив.
- Да...
- Вот я сейчас Миху ремнем накажу и в угол поставлю. Он вспомнит, как это больно и скучно, в следующий раз домой будет торопиться и разбойники его не убьют. Видишь, как хорошо будет?
- Нет! Ты не имеешь права!
- Ну тогда давай попросим Миху без всякого ремня приходить домой вовремя. Миха, ты слышишь? Мы тебя просим. Нам тебя жалко разбойникам отдавать.
Миха за время этого смешного и грустного разговора успел снять куртку и ботинки, надел тапки и сумку на плечо.
- Я постараюсь... – сказал он, глянув поочередно на всех участников беседы. - Но мне бы еще полчасика… - добавил он неожиданно даже для самого себя. – Хотя бы по средам. Пожалуйста, пап… - получилось настолько жалко, что проигнорировав озадаченность в глазах отца (про этот чертов Машкин театр из-за прошлых выволочек родители так ничего и не узнали), не дожидаясь ответа, Миха дернул плечами, развернулся и ушел к себе.
Родители быстро перемигнулись, решая, что дальше, и Павлика отец вдруг повел к себе в спальню.
- Ты не имеешь права указывать мне, что делать, – строго сказал он, поставив сынишку перед собой. – Граница. Табу. Ты нарушил мои права, я нарушу твои.
С этими словами отец бросил Павлика животом на кровать так что его ноги остались на полу, вытянул вперед и прижал к покрывалу руки, стянул штаны и звонкими шлепками быстро нарумянил маленькие половинки. Павлик плакал и жалобно вскрикивал, но Миха не пошел заступаться. В конце концов братцу давно пора научиться понимать, что и как можно говорить окружающим, особенно взрослым - сильным мира сего, особенно родителям – самым сильным, особенно отцу... Вот пусть и учится, на собственной шкурке. В жизни пригодится.

_________________
Конкурс

По формальным признакам:
Конкурсная тема - 2 из 2 - что позволено, а что нет.
Тематичность - 1/2 - намеки на порку неоднократные, но сама сцена очень беглая.
Язык - 2/2 - в порядке.
Сюжет - 1/2 - всего один эпизод.
Сбалансированность - 0/2 - вступление слишком большое, перегруженное для такого короткого рассказа, и плохо связанное с остальной частью; не хватает привязки дипломатической деятельности героя к этому жизненному уроку.
Итого: 6 из 10.

Неформально:
Вступление еле дочитал, но основная часть понравилась с точки зрения подачи психологии, персонажи "живые". Тематичность субъективная (торкнуло ли именно меня) на нуле - семейные наказания маленьких мальчиков вне моих тематических переживаний, назовем это так.

Рассказ вроде бы как жизненный... Про границу - понятно...
Но шлепки по попке крохи Павлика... Не мое...
Вступление- мне не понятно... Зачем оно?

Автор не любит правозащитников. О том и рассказ.

А может быть ГГ - и есть Павлик, а не Миха? Надеюсь, автор потом напишет, как имелось в виду.

"Азы дипломатии в семье Морозовых" .

Любой нестандарт - хорошо.
Хорошо прописанный нестандарт - вдвойне.

Не моё. Не люблю М/м, не люблю наказания маленьких детей, повод надуманный, и вообще. Хотя нестандарт действительно есть...

Рассказ на удивление точно соответствует современному российскому тренду.

Прочитал. Спасибо за краткость.

_________________
Бисер есть? А если найду?

По-моему, в конце отец неправильно поступил и сказал неправильные слова. Однако... Как вообще правильно было бы поступить в такой ситуации?