Клуб "Преступление и наказание"

Отрывки, найденные на чердаке

Перед вами едва сохранившиеся отрывки из пролетарской пиесы. В них фигурирует светило мировой медицины Феофилакт Феофилактович Кобыльский, его помощник доктор Адольф Аполлонович Бульменталь и некий Телеграм Телеграмович Густопсовый, проживающий вместе с Кобыльским. А также присутствуют персонажи женскаго полу.

Отрывок первый

(Паци?)ентка: Шарль такой обаяшка! Такой симпампончик! Я чувствую, он – мой последний счастливый шанс, отрада дней моих суровых, как написал великий поэт!
Кобыльский: Я помогу вам, сударыня. Но это будет сопряжено для вас с некоторыми издержками - и, прошу заметить, отнюдь не только финансовыми.
Пациентка: Профессор, я наслышана: вы буквально творите чудеса! Я согласна на всё!
Кобыльский: Тогда снимайте штаны, голубушка!
Пациентка: Профессор, неужели прямо сразу? Juste ici?
Кобыльский: А зачем откладывать дело в долгий ящик? Ваш случай – типический. Я прописываю вам двадцать сеансов по три дюжины розог каждый. Раз в неделю. В дальнейшем будете приходить в клинику, но первый сеанс проведём здесь.
Пациентка: Профессор, вы фраппируете меня!
Кобыльский: Голубушка, лечение половой дисфункции требует жертв! С моей стороны — это время, силы и метод, с вашей – сознательное терпение.
Пациентка сокрушённо вздыхает и начинает возиться с завязками и крючочками. Потом укладывается на кушетку. У неё большие белые, слегка рыхловатые ягодицы.
Кобыльский снимает пенсне, вытаскивает из кадки прут и приступает к процедуре.
Пациентка: Ай-я-яй! Ай-я-я-я-яй! Караул! Вы ж меня сгубите! Сатрап! Inquisiteur!
Совершает поползновения к бегству.
Кобыльский: Дуня!
Дуня, просовываясь в дверь: Чего изволите, Феофилакт Феофилактович?
Кобыльский: Где доктор Бульменталь?
Дуня: Известно где – в клинике. Германскую машину давеча привезли. Адольф Аполлонович распаковывает её, настраивает. Просил и меня подойти помочь. А откуда мне в этом разбираться? Я девушка простая, техникам необученная.
Кобыльский: Тогда зови сюда Густопсового!
Вальяжно вваливается Густопсовый.
Густопсовый: Чего, папаша, опять пособить треба?
Кобыльский: Сколько раз вам повторять, голубчик: не называйте меня папашей!
Густопсовый: Лады. Но и ты меня голубчиком не кличь. Пакостное словечко! Нэпманское!
Кобыльский: Хорошо, голубчик, тьфу, каналья, ну, вы поняли! Придержите даму покрепче, ещё почти две дюжины осталось!
Пациентка начинает возмущаться и снова пытается встать с кушетки, однако Густопсовый ловко запрыгивает к ней на ноги.
Пациентка: Ай-я-яй! Ой-ё-ё-ёй! Больно-то как! Бо-о-о-о-ольно! Пожалейте, профессор! И псиной от него воняет!
Густопсовый: Чай не козлиной! Терпи, толстожопая!
Пациентка: Наглец и хам!
Кобыльский: Регулярное сечение розгами активизирует приток крови к органам малого таза, возбуждает телесные рецепторы и тем самым способствует укреплению и омоложению половой функции организма! По завершении назначенного курса будете как ягодка! Ещё и краше этого Шарля кавалера себе сыщете!
Густопсовый: Шибче секи толстожопую! Плашмя ложь! По ляжкам мясистым тожа!
Пациентка: Да что же это такое-то?! Quel cauchemar!
Кобыльский: Стыд, голубушка, есть важнейшая составляющая процесса лечебного сечения! Зело обостряет чувственность и будоражит первичные инс(тинкты?)


Отрывок второй

(Кобыль?)ский, Бульменталь и Густопсовый обедают за круглым столом. Дуня прислуживает.
Бульменталь: Новый электропаровой посекательный агрегат, Феофилакт Феофилактович, имеет массу очевидных достоинств. И прежде всего – нам более не придётся заказывать у мужиков охапки розог! В комплект входит дюжина синтетических прутьев разного калибра, которым подлинно нет износу! Потребна единственно регулярная дезинфекция!
Кобыльский: Вот и славно, давно пора переходить на современные средства механизации - негоже отставать от Европы-матушки. Налегайте на рябчиков, Адольф Аполлонович! Лукерья Петровна запекла их сегодня превосходнейше!
Бульменталь, накладывая себе рябчиков: Не устаю удивляться чудесам германской инженерной мысли! Едва помечтаешь – а товар уже представлен в ассортименте! И до чего всё толково продумано! Одних креплений мудрёных – тьма! И подушечки эдакие, где надо, аккуратно приспособлены. Дуне очень понравилось: удобно, говорит, грудям и прочим важным членам!
Дуня: Вам бы лишний раз смутить невинную девушку!
Густопсовый, придвинув к себе поближе пузатый графин богемского стекла, угощается рюмка за рюмкой.
Бульменталь: Ох, и вкусны у вас рябчики, Феофилакт Феофилактович! Со сметанной-то подливочкой да с черносливом! Скажу как на духу: вы не только светило мировой медицины, но и настоящий титан отечественной кулинарии!
Кобыльский: Полноте, голубчик, это всё Лукерья Петровна, мастерица наша. Густопсовый, не увлекайтесь!
Густопсовый: А чего вас, угнетателей, зря слушать? Одна контрреволюция и буржуйская пропаганда! И вообще ты, папаша, розгами сечь ни хрена не могёшь. Антилихентус! Кто ж так секёт? Надоть плашмя да с оттяжечкой, а ты одними кончиками тыркаешь бабу – словно комар ненасосавшийся!
Кобыльский: Мой научный метод лечения половой дисфункции много раз успешно проверен и уже запатентован в Лондоне и Париже, скоро и в Берлине! Что бы вы в этом разумели, необразованный негодяй!
Густопсовый: Да уж разумеем поболе вашего. Чего в порке разуметь-то? Драть надо по-рабоче-крестьянски – и вся недолга! А вы електропаровой механизьмой баб сечь удумали! Без чуйства и ласки, бездельники старорежимные!
Бульменталь: Вот вы, Густопсовый, водочку Феофилакт Феофилактыча кушать изрядно изволите, а она между прочим рубликов стоит! А рублики те просто так не платят! Феофилакт Феофилактович и ваш покорный слуга трудимся день-деньской в поте лица! Помогаем советским гражданам одерживать победы на фронте деликатных обстоятельств!
Густопсовый: Нэпман ты паршивый.
Бульменталь, мгновенно зверея: Да я ж тебя, пса брехливого, в подворотне изловленного, . .

Дальше несколько строк вымарано, очень неразборчиво.

(Коб?)ыльский: Полноте, Адольф Аполлонович, успокойтесь! Отведайте лучше клюквенной наливочки. А вас, Густопсовый, коли уж вы набрались несусветной наглости поучать умных и культурных людей, я настоятельно попрошу принять меры к самостоятельному обеспечению своих жизненных потребностей - в доказательство того, что вы более не иждивенческое экспериментальное существо, а полноценный член общества!
Густопсовый: Не кипешуй, папаша, меры примем. Ишо и твою блудодельню за пояс зат(кнём?)


Отрывок третий

. . .(спустя?) несколько суток, в течение которых о нём не было ни слуху ни духу, Густопсовый появляется на пороге профессорской квартиры. На нём чёрная комиссарская кожанка и хромовые сапоги. За ним – стайка девушек совершенно непролетарского, вызывающе интеллигентного облика.
Кобыльский: Это ещё что за первомайская демонстрация к нам пожаловала?
Густопсовый: Надомная работа, папаша. Сегодня буржуазных людишек пороли-пороли, пороли-пороли, пороли-пороли. . . Да оть всех-то и не поспели: комитет уже в шесть пополудни закрывать надобно. Ну и пришлось остатних девок на дом взять. Выдвигай свою кушетку! Будем сверхурочно – за идеалы мирового пролетариата!
Бульменталь: Не хотите ли вы, премерзко зарекомендовавший себя товарищ Густопсовый, сказать, что. . .
Густопсовый: Накося, Аполлоныч, выкуси! Таперича я поболе твоего начальник! Голова цельного Комитета по революционному наставлению нетрудового элемента – КаПэЭрЭн нет!
Кобыльский: Вы, что же, собираетесь их всех здесь. . . того, наставлять, пардон муа? . .
Густопсовый: В корень зришь, папаша! Будем революционно драть бабьё до победного конца! И не по три дюжины, как ты со своим приблудным нэпманом филонишь, а по сту горячих кажной фифе! Без всяких твоих бусурманских електропаровых абрегатов!
В стайке девушек происходят шебуршения. Слышны возгласы восхищения неутомимым Телеграмом Телеграмычем. Самые смелые начинают загодя расстёгивать юбки.
Кобыльский: Я не позволю устраивать в своей квартире похабные луперкалии! Здесь вам не древнеримская площадь!
Густопсовый: Девки, в очередь! Не толпись!
Бульменталь: Мы не позволим, классовый негодяй!
Дуня: Свалился на наши головы, Телеграмка стоеросовый, псина окаянная!
Густопсовый: Ах, не позволите? Да ишо ругмя ругаетесь? Вяземская! Огласи-ка наш специяльный кондуит для завтрева!
Одна из девушек, решительного вида, достаёт из-за пазухи сложенную вчетверо гербовую бумагу, разворачивает её и зачитывает неожиданно тоненьким голосом: Такого-то числа сего года к восьми утра в Комитет по революционному наставлению нетрудового элемента, адрес такой-то, надлежит явиться гражданину Кобыльскому Феофилакту Феофилактовичу и гражданину Бульменталю Адольфу Аполлоновичу. Последнему за укоренившуюся нэпманскую сущность будет выдан двойной порцион!
Дуня: Батюшки, а как же я? А меня?
Густопсовый: Вяземская, высеки эту дуру сама, со всем нашим пролетарским усердием - опосля остальных. Девки, заголяйсь! Чулки спустить!
Зан(авес?)

скучно. и не Булгаков, и не Собачье Сердце, и даже не стилизация.

Полный отстой, согласен.

А эту милую густопсовую пьесу почему так мало комментируют?

Ок, прокомментирую. Это умело сделанный текст. Проблема в том, что, как мне кажется, "Собачье сердце" невозможно хорошо спародировать, т.к. оригинал сам по себе во многом пародиен. Так же как существует анонимная порнографическая версия "Горя от ума", ничего по сути не добавляющая к первоисточнику. И мне обычно неблизки тематические произведения откровенно фельетонного жанра, такие, как это. Текст, повторюсь, неплох, просто затерялся среди других. Отмечу, что в целом на фоне убывания читающей/голосующей аудитории качество текстов растет, мне в этот раз много чего тут понравилось.

Как и в прошлый раз, у меня не было настроения писать что-то серьезное. Поэтому, исключительно для поддержки провисшей номинации, быстренько накатал эту хохму. К сожалению, не уложился в правила (процент авторских слов превысил 10), попытался немного разбавить - опять не вышло. Организатор проявила любезность и взяла-таки. Но с тематическими пьесами у меня всю дорогу не ладится: одну в свое время не взяли на конкурс, вторую (эту) взяли, но читательский интерес к ней оказался фактически нулевым.

У меня такое чувство, что в этой пьесе кудрявый язык изложения несколько перегрузил сюжеты. Вось если бы поразмашистее содержанием уравновесить, то получится вполне себе густопсово.

Может быть, яркие работы весеннего и летнего конкурсов вдохновят вас осенью на какой-нибудь шедевр.