Клуб "Преступление и наказание"

Море

- Ты заметил? - Ивар прислушивается к молчащему лесу и пожимает плечами - Здесь что-то не так, Агне, здесь что-то не так.

- Тишина? - я затягиваю ремень стремян, похлопывая лошадь по спине - та вздрагивает и тревожно переступает на месте, шумно втягивая воздух ноздрями

- Тишина? Это не тишина, Агне - видно, как он пытается подобрать слова - Мы словно умерли разом, ты слышишь хоть что-то? Ветер? Деревья? Ты слышишь лес?

- Я слышу тебя - говорю я ему, улыбаясь - Оставь, Ивар, это грядущая буря

- Все равно поедешь? - бросает он между прочим

- Да - и мы оба знаем, что я уехал бы в любой ураган, снег и ливень с грозой взятые вместе

- Сколько у тебя дней? Два?

- Три

- Не совершай ошибок, Агне - говорит он с тревогой - Она находила всех, кто пытался сбежать

- Я не идиот - бросаю ему сухо - Считаешь я, что? Спущусь в город, найду первую попавшуюся лодку и рвану отсюда к чертовой матери?

Я озвучиваю ему план, который каждый из нас обдумывал наедине тысячу раз. Сбежать из этого проклятого Легиона, уйти из круговорота чужих смертей навсегда, начать все заново, получить невозможную, но такую близкую при этом свободу.

- Надеюсь, что так - он снова пожимает плечами - Из Легиона выхода нет

- Я знаю

Тоски в моих словах столько же, сколько в его. А ведь мы даже не знаем, сколько нас - вот таких. С момента Его пришествия прошло уже шесть лет и все это время мы служим Легиону и Его второй ведьме Дит. Один гарнизон под командованием одной ведьмы. Ведьм у него тоже шесть, а сам Легион растет день ото дня, обрастая гарнизонами как щупальцами гигантский, чудовищный осьминог. Все больше людей переходит на Его сторону. Кто-то добровольно, кто-то проигрывает Ему умирая.

Я всерьез обдумывал эту возможность, как и Ивар, но он никогда не произнесет этого вслух. Из Легиона нет выхода, но есть выбор способа службы - ты можешь служить ему живым, либо ты можешь служить ему мертвым. Пока что - я предпочитаю живым. Ивар - тоже. Стать мертвой плотью, несущей разрушение в абсолютном безумии, стать ходячим трупом не хочет никто из нас. Мы не говорим об этом, но пока что, каждый из нас надеется на спасение. Война за эту надежду идет ровно шесть лет, и такие как мы еще верят в легенду о равновесии.

«Любая сила в этом мире будет уравновешена» - так учили нас с детства, не особенно вдаваясь в подробности. Справедливости ради - тогда этот постулат в доказательствах не нуждался, а вот сейчас нуждается уже просто отчаянно, а мы просто верим в него вопреки разуму и рассудку. Если придет Другой или Другая - тогда и можно будет разыграть свою последнюю карту, отдав свою жизнь за эту надежду на равновесие. Тогда, но не сейчас, и ради этого будущего, возможно иллюзорного даже - сражения, мы с ним добровольно остаемся в сознании. Надеясь.

- Что-то не так с этой тишиной, Агне - тихо говорит Ивар и в этот момент мы слышим крик, полный абсолютного ужаса

Он смотрит мне в глаза своим тяжелым взглядом и я озвучиваю его мысли вместо него

- Они кого-то нашли.

***

Когда мы подходим к лагерю, мы видим там ровно то, что ожидали увидеть. Они нашли чужака.

- Следопыт - цедит Ивар сквозь зубы

- Похоже - отвечаю я ему, смотря на человека, лежащего на земле - тот лежит на боку, скрученный болью от сети, брошенной на него патрульными Легиона, и кричит от бесконечной боли и ужаса.

В ловушке нет никакой необходимости, но Дит недаром прививает своим солдатам вкус чужого страдания. Публичные казни и пытки - вот любимое развлечение ее гарнизона. Никто не может уйти от сцен бессмысленной и беспощадной жестокости, ведь когда долго кормишь людей одним только мясом, они сами превращаются в обезумевших волков, постоянно жаждущих крови. Я думаю о том, что она обращает их во зло даже не прибегая к собственным заклинаниям и одно это разрушает мою надежду на равновесие, ведь обращенных в зло среди нас уже давно большинство. С каждым днем все больше.

- Только не лезь, Агне - говорит Ивар - Там Лассе

Я думаю о том, что найденному следопыту не повезло, а еще о том, что должен был уехать из лагеря уже час назад. Целый час свободы от тех трех дней, что дала мне Дит, а я трачу его здесь, вынужденный наблюдать за очередной бессмысленной агонией человека, которому уже ничем не помочь.

- Пусть снимет с него уже эту проклятую сеть - говорю я раздраженно и мы останавливаемся в метре от воющего следопыта и озверевшего воина Легиона

Кто-то толкает меня в спину и возле пойманной жертвы быстро собирается толпа, жаждущая своей порции крови. Лассе снимает сеть с уже задыхающегося следопыта, и я делаю шаг назад, чтобы, наконец, распорядится своим куском долгожданной свободы. Сегодня я могу не смотреть на этот кошмар, сегодня я имею полное право уйти, и этому праву не помешает ничто.

На мгновение я поднимаю взгляд к небу, как и Ивар до этого прислушиваясь к тишине, и на месте вязкого, мутно серого неба представляю себе соленую воду нашего моря. Одно поручение Дит и три дня холодной, иссиня черной воды для меня одного. Мне кажется, что я уже ощущаю на лице ветер своей свободы, и он пьянит меня как самый сильный наркотик, как самое сильное снадобье.

- Мне пора, Ивар - я бросаю эти слова другу, поворачивая голову, чтобы кивнуть ему на прощание и в этот момент мой взгляд встречается с взглядом пойманного следопыта.

Короткие, непослушные волосы цвета меди и карие глаза, полные слез и отчаянного, бесконечного ужаса.

Молодая, полная права и желания жизни, она безошибочно выхватывает из целой толпы убийц того одного, у которого есть шанс, даже не возможность, а всего-навсего шанс на ее спасение, и под мои ребра сразу входит крюк уже взятой ответственности.

- Сука - говорю я вслух и вытаскиваю из-за спины два коротких меча

Кажется, что я уже никуда не поеду.


***


- Я думаю, что этот охотник мой! - выкрикиваю я толпе и иду к лежащей на земле пленнице - Вот уж спасибо за улов!

- Агне, какого черта?! - лицо Лассе перекошено звериным оскалом - Это не охотник! Она следопыт! И эта добыча - моя!

- Спорно - парирую я и пинаю заплечную сумку пойманной пленницы - Куропатки да зайцы, Лассе, вы поймали обычного человека

То, что каждый следопыт идет на разведку в ином обличии не новость, поэтому солдаты Легиона пытают всех своих пленников с таким наслаждением - и, что неудивительно, всегда выбивают признание. Но не в этот раз. Надеюсь, не в этот раз.

- Обычного?! - от моей наглости он теряется на пару секунд и этого времени мне достаточно, чтобы бросить девушке короткий приказ - Не вставай и молчи.

Справедливости ради, заяц у нее все-таки есть. В пыли я вижу его тушку, привязанную к поясу за задние лапы.
Наши шансы с Лассе равны - мое слово против его, ведь я использую право на трофей, не нарушая проклятые правила нашего Легиона. А на обычного человека может претендовать любой из солдат.

Но не на следопыта.

- Ты вроде собирался валить, а Агне? - он убирает с лица мокрые от пота волосы, медленно проводя по ним рукой, и один этот жест выдает его нетерпение красноречивее любых слов

В руки солдат Легиона редко попадают женщины, особенно такие, которых можно пытать. К женщинам у Дит свое, особое отношение.

- Но я здесь - говорю я, прокручивая в правой руке меч - Хочешь обсудить мое право?

Солдатам Легиона нельзя убивать друг друга, а за саму попытку сражения ему светит боль не меньшая, чем испытала его пленница от сети ловца. Вариантов у него два - уступить или обратиться к Дит, оспорив мое мнение о пойманном человеке. Учитывая то, что к ней никто не обращается добровольно, это фактически выбор без выбора.

Я размышляю о том, что еще могу сделать, чтобы заставить его отойти, чтобы мы не привлекали внимание ведьмы и решили все между собой, но через секунду понимаю, что уже опоздал. Вначале я замечаю, что глаза Лассе стекленеют, и только потом чувствую знакомый лед в своих венах. Она проникает в мое сознание, молниеносно забирая себе контроль - с этим я уже ничего не смогу сделать, пока она меня не отпустит. Мир отслаивается от меня толщей глухого тумана, и я слышу ее голос в своей голове, так, словно ее слова выжигаются на моей коже огнем.

- Ты, правда, хочешь этого, Агне?

Она всегда говорит спокойно, даже сейчас, но это спокойствие не прячет от меня ее ярость. Хочу ли я? Естественно нет, но какое это имеет значение? Мы с ней знаем ответ на этот вопрос, и знаем, почему пойманная сегодня жертва выбрала своим спасителем меня, а никого-то другого.

Я стараюсь не думать о цене, которую мне придется заплатить Дит. Я думаю о холодных водах моего моря и о потерянной возможности увидеть его в подаренные дни свободы. Лучше об этом, чем о том, что ждет меня в ближайшие пару часов.

- Да, хочу - отвечаю я ей, и она отпускает меня моментально

Лассе отходит в сторону, оглушенный не меньше меня, а я медленно убираю оружие и иду к своей лошади, стараясь сохранить равновесие и ясность сознания.

Я беру вожжи, складываю их пополам, а потом иду обратно к девушке, лишившей меня всего разом и в одночасье. Лишившей свободы, надежды и защиты от боли, причиняемой Дит.

- Вставай - приказываю я ей и хватаю ее за руку, сильно сжимая запястье

Тишина по- прежнему стоит оглушающая и тем хуже для нас.

Я веду пленницу в свой персональный шатер, чтобы сделать то, что обязан сделать по существующим правилам для воров. Я назвал ее охотником, а на территории Легиона нельзя охотиться чужакам. Теперь мне придется высечь этого вора самостоятельно. И, учитывая проклятую тишину - ей придется очень громко кричать, чтобы это наказание выглядело убедительно.


***

Мы заходим в палатку, и я выпускаю ее руку, чтобы самому схватиться за столб. После вторжения Дит меня по-прежнему шатает, и я трудом удерживаю равновесие.

Она шарахается от меня в страхе - взгляд загнанного животного прикован к вожжам в моей правой руке.

- Садись - приказываю я ей, показываю на лежанку

Мне дико хочется пить, но вода осталась в седельной сумке.

- Слышал, как ты кричала - говорю я ей и отхожу от столба опоры на шаг - Сможешь повторить? - я замахиваюсь для первого удара

Она смотрит на меня со страхом, недоверием и надеждой одновременно.

- Кричи - говорю я и вожжи оплетаю столб

Я слышу их свист, он звучит особенно громко в этой изматывающей тишине, но она продолжает молчать, а времени у нас остается все меньше.

- Ты хочешь уйти отсюда живой? - спрашиваю я ее разозленно - Тогда просто кричи, они должны услышать, что я делаю все по правилам

- Вы убийцы - шепчет она мне с ненавистью следопыта - И вы никогда не сможете победить.

Победить! У меня нет сил, даже рассмеяться, в ответ на этот абсурд. Я не слышу ни шума деревьев, ни пения птиц - ничего. Как сказал Ивар - природа вокруг словно умерла разом и в этой тишине наше время идет на минуты. Пожалуй, что победить - последнее, что нам удастся. Я смотрю в ее глаза - сила охотника или отвага следопыта? Судя по ненависти в словах - наш Лессе был все-таки прав в своем убеждении.

Я понимаю, что у меня нет сил, убеждать ее в том, что это упрямство и нелепая гордость уничтожают надежду на ее же спасение с бессмысленным безрассудством.

- У нас с тобой порядка пяти минут, максимум - десять. Если ты не начнешь кричать, ты дашь им право сюда войти. Ты это осознаешь?

Она смотрит на меня со стальным упрямством.

- Я не дам тебе себя унизить - отрезает она - Это вы должны осознавать, что вы делаете! Здесь, везде! Вы несете смерть своему же народу! Считаешь себя лучше других - бери меч и сражайся вместе со мной!

Твою ж мать.

Я заношу руку для удара, но она упрямо качает головой. У нас остается всего пара минут. От истерического смеха меня отделяет одно мгновение.

- Ты хочешь остаться в стороне? Ты не сможешь! - она чеканит мне свои аргументы с таким упрямством, что я готов послать ее к черту

Все-таки следопыт.

До моей полной капитуляции нас отделяет мгновение. Я слишком сильно устал.

- Хочешь сделать это? Так делай по-настоящему! Вы же убиваете нас по-настоящему! Вы все и ты в том числе! Давай, сделай это своими руками, ведь твои руки в крови, так же как у всех остальных.

Этого аргумента мне не оспорить.

Ее глаза сверкают гневом и руки сжимаются в кулаки. То, что она покончит с собой ради своих идеалов для меня очевидно. Но есть обстоятельство почему-то не очевидное для нее - перед этой смертью будут долгие часы бессмысленной боли.

- Хочешь, чтобы я сделал это по-настоящему? - усмехаюсь я с ответной злостью - Ну давай все будет по-настоящему. Я позову сюда пару людей, чтобы они держали тебя, потому что привязать мне тебя нечем и времени на это у нас с тобой нет. Нужно будет два человека, и они разденут тебя полностью. Ты же понимаешь, что здесь есть свои правила? Правда? Так вот эта одежда тебе не к чему.

Я понимаю, что причиняю ей боль одними словами, но остановиться уже не могу.

- Разложат они тебя прямо здесь, где ты сейчас сидишь и ты не сможешь двигаться, сможешь только орать. Я буду пороть тебя «по-настоящему», а значит, эти вожжи сдерут с тебя кожу, пока ты будешь заходиться в чертовом крике. Ты потеряешь сознание раньше, чем я закончу это «по-настоящему», но, правда, сука, давай уже сделаем это так, как ты хочешь. Без твоего, как ты говоришь - «унижения».

Она смотрит на меня со слезами в глазах.

- Тебя же этому учили? Там, в вашем Сопротивлении? Умирать без смысла во имя свободы?

- Не смей говорить о свободе - шепчет она мне сквозь слезы - Ты не знаешь о ней ничего.

- Это так - устало соглашаюсь - Зато знаешь ты. Для кого этот заяц? - я киваю на ее пояс и привязанное к нему тело животного

Она вздрагивает и смотрит на меня с новым страхом. Страхом, выдающим самое главное - чью-то любовь. Она инстинктивно прикладывает руки к груди и выглядит в этот момент такой потерянной, что я начинаю ненавидеть Легион еще сильнее. Хотя казалось бы - куда больше.

- Я думаю - добавляю я тихо - Что они хотели бы увидеть тебя снова. Живой.

Последние секунды тишины и у нас больше нет времени. Я заношу руку для удара и с вопросом смотрю ей в глаза. Из ее глаз текут слезы, и она едва заметно кивает.

Когда вожжи снова оплетают опору шатра, она начинает кричать.


***

Ты можешь обмануть солдат Легиона, можешь обмануть себя, но Дит не обманет никто. Я оставляю пленницу в своей палатке и прошу Ивара отвезти ее с утра в город. В город, в котором сегодня должен был быть я.

Он не спрашивает ни о чем, но от его сочувствия мне почему-то хочется выть.

Я снова считаю минуты - медленно иду к лошади, снова. Медленно пью воду, стараясь оттянуть необратимое, но от этих жалких попыток становится только хуже. Проклятая тишина измотала меня не меньше, чем все события дня и мне хочется орать в эту тишину свои пустые вопросы о равновесии. Смеюсь, думая о том, что именно это мне в итоге и предстоит, и мой смех переходит в истерику глухого отчаяния.

Время неумолимо идет вперед, я знаю, что должен прийти к ней сам, и так будет быстрее и проще, но какая-то часть меня упрямо предлагает совершить нелепую попытку побега к холодным водам нашего моря.

- Из Легиона нет выхода, Агне - вспоминаю я голос Ивара и сдаюсь снова. Снова, и, наверное, в тысячный раз.

Я иду к ней сам.

Когда я захожу в шатер Дит, я попадаю в свой персональный сумрак ада, из которого не смогу уйти пока она меня не отпустит, а значит - я совершаю свой последний на сегодня акт воли.

Я встаю перед ней на колени и убираю за спину руки.

Она стоит ко мне вполоборота, волосы цвета луны рассыпались по спине, руки воздеты к небу. Красивая, я снова думаю о том, что она настолько красива внешне, насколько беспощадна внутри. Она договаривает нараспев последние слова своей молитвы Ему, и я просто жду, молча, не смея отвести от нее взгляд.

- Скажи, это того стоило, Агне? - спрашивает она меня своим красивым голосом, переливающимся словно ледяной родник

- Да - отвечаю я прежде, чем она ударяет меня по лицу

Я чувствую во рту привкус крови и снова смотрю ей в глаза

- Оно того стоило, Дит - я произношу ее имя и вместо ответной улыбки вижу оскал инфернального хищника

- Очень хорошо, Агне, значит, ты точно знаешь, за что именно будешь платить - она подходит к большому, черному сундуку и достает оттуда свою любимую плеть

Я хочу закрыть глаза, но знаю, что не имею на это права.

- Из Легиона выхода нет - крутятся в голове слова Ивара и я криво усмехаюсь в ответ этому воспоминанию.

- Раздевайся, Агне - спокойно говорит она, и я начинаю тонуть в волнах своего ужаса.

Когда мои руки оказываются в кандалах, она спрашивает меня о том, чего я хочу.

Учитывая обстоятельства, это действительно серьезное одолжение.

Я думаю о море и о свободе, упираясь головой в черное дерево опоры шатра. Мои ладони сжимают холодную цепь, и я почему-то вспоминаю рыболовную сеть отца. Вот мы вытаскиваем улов на берег, и я перебрасываю пойманную рыбу в большое деревянное ведро. Вот я бегу по берегу за летящим маленьким парусом, сделанным из старой, давно выцветшей скатерти. Вот - смотрю на то, как моя мать месит тесто, раскатывая его на прочном столе. Воспоминания окутывают меня легким саваном защиты и пусть это всего лишь мгновение - но оно стоит тысячи проведенных здесь дней.

- Дай мне воду - говорю я тихо, зная, что она прочла мои мысли до этого

- Надеюсь, ты понимаешь, Агне, что сам будешь кричать сегодня по-настоящему?

Я понимаю это отлично, но прежде чем ее слова подтверждаются действием, на измученный тишиной лес обрушивается дождь.

Сильный ливень возвращает окружающей действительности все звуки сразу - шум листьев в кронах деревьев, дыхание ветра и еле слышное сквозь стену дождя щебетание птиц.

Но Дит, как обычно, права. Как только ее плеть опускается на мое обнаженное тело, я действительно начинаю кричать сразу.

И вне всяких сомнений - в отличие от своей сегодняшней пленницы.

Я кричу по-настоящему.

Вот ради этого я с тупым упрямством мониторю форум.

Хороший "женский" рассказ.

Вообще-то, неплохо; только, неужели автор не понимает, что имитация порки бессмысленна: следов-то не остаётся и для того, чтобы проверить это хватит и пяти минут, -- не такие уж, наверное, всё-таки, безмозглые там командиры Легиона. Чего он добивался, стегая столб?
Но так -- неплохо, повторюсь. Сама атмосфера рассказа -- мрачноватая атмосфера скандинавской саги -- понравилась. Было бы ещё круче, если бы автор не побоялся и добавил сюда определённые элементы грандиозной войны в космосе -- между, скажем, Галактической Империей Лоон и Межзвёздной Федерацией Планет, -- но, тут уж, как говорится, на всех не угодишь...

Рассказ очень-очень дамский-дамский, романтичный-романтичный.
Агне - женское литовское имя, сбивает с толку.
Чемодана не обнаружил, да и он здесь абсолютно неуместен.
Стихия, порка, отъезд - в наличии.

очень странно слышать про такой текст "вообще-то неплохо" или снисходительное и обесценивающее квазаровское "милый женский рассказик сю-сю-сю", особенно учитывая, что форум позиционирует себя как литературный.

вообще-то текст очень хорош: четкое, ясное повествование. диалоги, герои и их характеры (сравните с Семеро, где не разобрать всех этих маш-лёш-петь), сам мир, в котором происходят события, прописаны кратко, но ёмко - они яркие, живые. в них веришь.

это то, что называется литература.

я могу допустить, что может быть не близок стиль, может не нравиться сюжет (я лично против такой беспросветной безысходности), но не верю, что читающие не видят разницы с другими рассказами.

видимо, болезненное эго сильнее мужества признать, что есть авторы, которые пишут действительно хорошо. очень жаль.

Мир как раз предельно схематичен, это просто фон для душевных терзаний героя и двух героинь.
Рассказ хороший, но крайне далек от меня.
И без чемодана, первого конкурсного условия.
Я дам баллы этому рассказу, но не максимум.

А вы вообще сомневаетесь когда-нибудь? В чем-нибудь?

Это - МОЁ.

Я не про авторство.

Вот в таких мирах я живу, блин. Почти все время.