- Лёха, не ссы!
Не торопясь, вальяжно выходим на дорожку и перегораживаем ей путь.
Лёха деловито щёлкает смартфоном несколько кадров.
- Здравствуйте, гражданочка! Нарушаем?
«Гражданочка» явно в смятении. Оглядывается по сторонам. Но никого больше нет – только она и мы с Лёхой.
Симпатичная девка: кровь с молоком, чёлка, как у пони, вздёрнутый носик. Соломенного цвета волосы стянуты резинкой в озорной хвостик. На ней розовые леггинсы с лампасами, по-цыплячьи жёлтая майка, белые кроссовки. Грудь примерно третьего размера волнующе колышется – её обладательница ещё не успела отдышаться после бега. Добегалась, козочка!
- «Роспотребнадзор». Инспекторы Алексей Михеев и Владимир Кораблёв.
Сую ей под нос раскрытую «корочку».
- Ваше имя?
- Олеся.
- Значит так, Олеся, вы нарушили сразу целый букет статей!
Лёха монотонно гундосит выдержки из последних актов. Нахождение на расстоянии более ста метров от места проживания. Посещение закрытого на время карантина парка. Отсутствие обязательных маски и перчаток. Нда-с!
На горизонте за спиной Олеси появляется одинокий прохожий. Чешет в нашу сторону.
- По каждому нарушению предусмотрен штраф в размере четырёх тысяч рублей. В сумме – двенадцать тысяч. Будьте добры ваши документы, Олеся.
Девка потрясена до глубины души. Нет у неё с собой документов, разумеется. Кто ж берёт документы на спортивную пробежку? В этом прикиде у неё даже карманов нет. Не в трусы же паспорт пихать!
- Ай-яй-яй! Что будем делать?
У Олеси уже слёзы на глаза наворачиваются. Поняла, что влипла по полной. А вот не фиг нарушать!
- Придётся доставить вас в отделение полиции для составления протокола!
Одинокий прохожий, услышав нас, на ходу разворачивается и едва не бегом чешет восвояси. И правильно: нечего по паркам шляться! Хоть бы собаку у соседа напрокат взял.
- Не надо в отделение! – жалобно просит незадачливая бегунья.
– А как же с вас сыскать?
- У меня и денег столько нет сейчас! Простите!
Переглядываемся с Лёхой. Развожу руками - мол, все они такие! Как нарушать, так смелые, а стоит попасться с поличным. . .
Олеся хлюпает носом.
- Гражданочка, вы тут нас перезаразить хотите своими соплями?!
- Не надо в отделение! – только что не рыдает.
- Владимир Владимирович, озвучить Олесе утреннее распоряжение губернатора?
Благосклонно киваю:
- Озвучивай, Алексей Глебович.
Лёха гундосит про новое распоряжение. В целях неукоснительного соблюдения временных ограничительных мер и принимая во внимание текущее затруднительное финансовое положение многих слоёв населения. . . Ну, вот так, короче.
Олеся окончательно сломлена. Она, видите ли, не знала про указ. Да, нынче время неспокойное, всё так быстро меняется – не уследишь за нововведениями!
- Или всё-таки доставить вас в отделение, Олеся?
- Не надо в отделение! – в третий раз пищит наша спортсменка. Комсомолка и отличница? - Я согласна.
- Тогда ткните, пожалуйста, вот в эту кнопочку, что всё добровольно, и приступим, наконец. Дела не ждут. Нас, инспекторов, двое, а вас, нарушителей, в этом парке много бегает!
Сопровождаем Олесю на заранее облюбованную полянку, где очень удобная поваленная берёза.
- Штанишки снимаем, полностью. И стелим на берёзу – чтобы никаких заноз. Вот, хорошо. Теперь трусики снимаем. Что? Нет, Олеся, спор здесь не уместен. Шеф ясно сказал: кто без маски – того без трусиков! Чтобы доходчивей! Вот, хорошо. Маечку можно оставить. Алексей Глебович, какой у нас нынче тариф?
- Шеф говорил, совершеннолетним по четыре за условную тысячу штрафа.
Олеся тихо подскуливает.
- Отлично! Тогда я начну, а после двух дюжин вы меня смените.
Срезаю с ближайшего куста длинный и гибкий прут, очищаю его от листвы и пару раз широко замахиваюсь – розга в воздухе поёт. Ах, как сладок этот звук!
- Розги, Олеся, есть самый экологичный и подходящий для условий карантина инструмент! Гигиеничный, одноразовый и очень наш, русский! В старину такими всех пороли – и вот история закладывает петлю, скрепы возвращаются, так сказать! Обхватите берёзу покрепче руками и ногами!
Я с наслаждением вытягиваю Олесю поперёк нежных белых ягодиц, на которых отпечатались следы от резинок трусиков. Сейчас заретушируем этот ненужный рельеф! Счастливый Лёха показывает мне оттопыренный большой палец.
Олеся мычит. По-другому это трудно назвать. Такой немного странный звук. Я почему-то иного ожидал от этой девицы. Взвизг, что ли?
Стаскиваю с ладоней опостылевшие резиновые перчатки, сую намордник в карман – ничто не должно мешать этому прекрасному процессу!
Снова и снова опускаю поющую розгу, рисуя на округлых Олесиных тылах подобие энергичной композиции художника Кандинского. Она в такт повиливает задом и уморительно прихрюкивает.
Лёха отталкивает меня. Похоже, я увлёкся и превысил свою квоту. Но уж больно хороша девица!
Лёха работает старательно, спустив маску на шею и высунув от усердия язык. Розга в его руке быстро укорачивается, и последний удар он наносит уже почти огрызком. Энтузиаст!
Олеся затихла на своей берёзе. Не верит, что всё закончилось? Да, мне тоже искренне жаль, но хорошего понемножку! Мы ж не звери какие. И так влепили ей раза в полтора больше обещанного.
- Гражданочка, подымайтесь! И не вздумайте попасться нам ещё раз! Рецидивистов велено потчевать по тройному тарифу!
Разрумянившаяся Олеся, морщась, неуклюже натягивает на припухший зад свои узкие штанцы и бормочет неловкие слова благодарности. Похоже, рада, что легко отделалась. Могли и больше этой спортсменке ввалить!
- Губернатора нашего благодарите! С этим прорывным решением быстро поднимем дисциплину у народа!
Лёха суёт ей пакетик с одноразовыми маской и перчатками. Типа, презент от властей. Олеся напяливает уродливые средства защиты от коварного китайского вируса и улепётывает по той же дорожке в обратную сторону.
Мы смотрим на удаляющиеся розовые леггинсы с лампасами и по-цыплячьи жёлтую майку.
- Я ж говорил, не ссы! – хлопаю Лёху по плечу. – Ну что, ещё какую-нибудь девку поймаем или на сегодня хватит?
|
.
.
какой-то фетишный предмет одежды, право слово, помимо трусов в горох, конечно!