Клуб "Преступление и наказание"

Рабочий день директора крупной туристической фирмы, расположенной на десятом этаже современного небоскреба, начинался весьма хорошо. Утро было чудесное, дела шли отлично, к тому же в лифте он поднимался вместе с Людочкой –менеджером из второго отдела. Людочка – молодая, светлая шатенка с большими серыми глазами ¬– работала в фирме недавно. Сегодня девушка была в элегантном брючном костюме: черные узкие брюки, маленький жилет и белая блузка с широкими воланами на рукавах. Несколько верхних пуговиц на блузке были расстегнуты. Это, безусловно, нарушало офисный этикет, но ровно на столько, чтобы, как язвительно говорила Виктория Валерьевна, глаз не оторвать, язык не повернуть, имея ввиду, что не заметить этого было невозможно, а сделать замечание – язык не поворачивался. Людочка была прекрасна, как солнечное летнее утро. Яркий, многоцветный маникюр на ее длинных, тонких пальцах прекрасно дополнял романтично-деловой образ девушки. Безупречной формы аккуратные ногти были покрыты лаком трех цветов: синий, белый, красный. На среднем пальце лак был белого цвета, и на нем черными штрихами был обозначен силуэт Эйфелевой башни.

—Париж, Париж, — мечтательно повторял директор, подходя к приемной.

Лирическое настроение руководителя улетучилось, как только у двери своего кабинета он заметил визитера. Утренние посетители, пришедшие до десяти часов, вообще сулили мало приятного, но этот человек нервно постукивал пальцами по чемодану. А это верный признак надвигающейся бури.

— Прошу, — директор предложил клиенту пройти в свой кабинет и представился, сделав в фамилии ударение на первом слоге — Куксов Афанасий Никитич.

Посетитель — мужчина лет шестидесяти, невысокого роста, с начинающей пробиваться лысиной — прошел к директорскому столу и, в свою очередь, коротко, деловым тоном сообщил:
— Соболев Владимир Эльевич.
После этого мужчина открыл чемодан, и на столе директора одна за другой стали появляться вещи: плавательная маска, трубка, сланцы.
— Как вы думаете, куда я направлялся с такими вещами? — не скрывая своего раздражения, вопрошал мужчина.
— Очевидно, на курорт, — директор старался сохранять спокойствие.
— Правильно! И смею заметить, что, скорее всего, на юг!
— Полагаю, что да, — спокойный тон давался директору с большим трудом.
— И я так полагал. А в результате, в результате что получается?! Молчите? А я вам отвечу! — клиент перешел на крик. — Ленин в Шушенском встречает двадцать первый век! Вот что получается!
— Владимир Ильич, вы только не нервничайте. В конце концов, Шушенское — это тоже юг, только юг Красноярского края, — Куксов попытался шуткой разрядить обстановку.
У обстановки на это утро были свои планы: она продолжала наэлектризовываться.
— Эль-е-вич! Владимир Эльевич! — лицо клиента побагровело, а крик перешел в визг.
— Извините, извините, — Владимир Эльевич. Вы успокойтесь и, пожалуйста, сформулируйте поточнее вашу претензию, — директор пытался наладить диалог, так как пока не очень понимал причину такого раздражения клиента.
— Какое может быть спокойствие? А сформулировать я могу, но сперва хочу видеть эту «умницу», которая занималась моим заказом.
— Конечно, я сейчас приглашу вашего менеджера.
Афанасий Никитич поводил мышкой, пощелкал клавиатурой и через несколько минут нажал кнопку селектора.
— Виктория Валерьевна, будьте добры, пригласите Людочку… Людмилу Петровну Сусанину из второго отдела.
— О, боже, Сусанина! — подняв глаза к потолку, взвыл посетитель.
— Она у нас недавно работает, но очень приятная девушка и весьма старательная, — пытаясь создать у клиента наилучшее впечатление о фирме, директор слегка приукрасил профессиональные качества сотрудницы.

Людочка была прилежной, но о прилежании у нее были свои представления. Девушка полагала, что страны и континенты никуда не денутся, а вот за изменениями моды надо следить неукоснительно. Поэтому наряды у нее всегда были безупречны, а каждую неделю на изящных пальцах красовался идеальный маникюр с весьма замысловатым рисунком. Текущая неделя была посвящена Франции.

Очаровательная Людочка появилась минут через пять. «Старый пентюх», — недовольно подумала она, взглянув на клиента. Однако виду не подала и очень естественно изобразила на своем хорошеньком личике лучезарную улыбку. Девушка была твердо уверена, что ее неотразимая внешность и очаровательная улыбка легко улаживают все спорные моменты. К большому разочарованию Людочки Владимир Эльевич был не в курсе такого простого способа решения конфликтов.

— Ваш менеджер — Людмила Петровна Сусанина, — представил Людочку директор.
— Значит, это вы отличница по географии? — злобно-саркастично проговорил Соболев.
— Да, у меня в дипломе одни пятерки и по географии тоже пять, — Людочка заулыбалась еще старательнее.
— Прекрасно, надеюсь, это гарантирует, что вы умеете читать по слогам.

Людочка перестала улыбаться, недовольно сжала пухлые губки и вопросительно посмотрела на начальника. Афанасий Никитич пожал плечами, всем видом показывая, что и сам ничего не понимает.

Тем временем Владимир Эльевич выложил на стол директора путевку и авиабилет.
— Попросите вашу красавицу прочитать, что здесь написано, — обратился к директору Соболев.
— Людмила Петровна, пожалуйста, — Куксов жестом пригласил Людочку к своему столу.
— Вслух, по слогам, — сквозь зубы проговорил клиент и ткнул пальцем в верхний левый угол туристической путевки.
Людочка нехотя начала читать:
— Курорты Краснодарского края.
— Вот! КрасноДАРского! А теперь читайте, что написано на билете, — Соболев нервно тыкал в билет пальцем.
— Москва (Домодедово)—Красноярск (Емельяново), — спокойно прочитала Людочка, все еще не понимая причину ярости клиента.
— КрасноЯРск! Чувствуете разницу?!—взвыл Соболев.
Людмила обиженно молчала. Судя по всему, разницы она пока не замечала.

А вот Афанасий Никитич заметил и уже успел оценить: и разницу в географических названиях, и разгильдяйство сотрудницы, и то, в какую сумму обойдется фирме исправление ошибки и сохранение репутации. Утреннее очарование девушки мгновенно померкло перед этой, пока весьма предварительной, но уже достаточно внушительной суммой.

— Что скажешь, Людмила? — раздраженно обратился Куксов к подчиненной.

Степень раздраженности начальника была наивысшей. Директор обращался к сотрудникам на «ты» только в случае крайнего недовольства. Людочка заволновалась. Все говорило о том, что пора немного подумать о работе, а не о внешности. Девушка постаралась сосредоточиться и перечитала фразу в путевке и пункт прибытия, указанный в авиабилете. Несоответствие названий стало до нее доходить.

— Да, есть разница, но слова так похожи, что перепутать легко, — оправдывалась Люда.
— Географию учить надо было! — гаркнул клиент.
Афанасий Никитич к этому моменту немного успокоился: теперь он владел ситуацией.
— Владимир Эльевич, позвольте принести вам извинения. Мы в кратчайший срок все исправим и категорию отеля повысим за счет фирмы. Надеюсь, это компенсирует доставленные неудобства.
— Неудобства, — хмыкнул Соболев.
Но предложение директора его заинтересовало, и он счел возможным завершить разговор.

— А вы, Людмила Петровна, – обратился Куксов к сотруднице, — пройдите на двадцатый этаж в одиннадцатый кабинет и там исправьте вашу небольшую ошибку. На слове «небольшая» директор сделал ударение.
— Ой, а я и не знала, что у нас на двадцатом есть офисы, — удивленно произнесла Людочка.
— Есть, —усмехнулся Куксов.

Радостная Людочка выпорхнула из кабинета начальника под строгий взгляд Виктории Валерьевны.
— Что разгильдяйка, получила взбучку?
— Нет. Надо только на двадцатом этаже ошибку исправить, — беспечно ответила Людочка.
— Ну-ну, тебе туда давно пора, — Виктория Валерьевна проводила девушку надменным взглядом.

Второй отдел смотрел на вернувшуюся от директора Людочку выжидающе-тревожно. Девушка работала здесь недавно. Занятая собой и новыми тенденциями нейл-арта, она почти не обращала внимания на окружающих сотрудников. А потому не замечала, что порой некоторые коллеги сидят сильно расстроенные, потом уходят, долго отсутствуют на рабочем месте, а по возвращении присаживаются на свои офисные кресла весьма осторожно, к тому же женщины часто возвращаются заплаканными.

Вот и сейчас Людочка, не замечая сочувственных взглядов коллег, громко восхищалась:
—Афанасий Никитич просто удивительный человек! Все понимает. Ну, ошиблась я немножко. Так там сложно разницу заметить. Мой прежний шеф сейчас бы орал как сумасшедший, а этот спокойно разговаривает.
— Да, наше начальство бережет свои нервы. Оно предпочитает, чтобы кричали мы, — тяжело вздохнув, проговорила Инесса Савельевна — сотрудница, занимающая стол рядом с Людмилой.

Людочка на эти слова не обратила внимания и бодро отправилась исправлять ошибку.

Поднявшись на двадцатый этаж, Людочка небрежно толкнула дверь одиннадцатого кабинета. В кабинете, за столом сидела крупная, голубоглазая блондинка лет пятидесяти. Слегка вьющиеся волосы были уложены в аккуратную строгую прическу.
— Мне ошибку надо исправить, — манерно произнесла Людочка.
— Здравствуйте, — назидательным тоном произнесла дама и строго посмотрела на девушку. — Сусанина Людмила Петровна, так?
— Да-да, мне надо быстренько исправить маленькую ошибку, — протараторила девушка.
Дама посмотрела на экран стоящего перед ней монитора и задумчиво произнесла:
— Судя по назначенному наказанию, быстренько не получится, а ошибочка не такая уж и маленькая.
— Какая разница: маленькая или большая, меня прислали сюда ее исправить, — продолжала горячиться Людочка, до сих пор не понимая всей серьезности ситуации.
Дама была не намерена вступать в дискуссию и, продолжая смотреть на экран монитора, проговорила:
– Так, подписан трудовой договор, значит, отказаться не имеете права. Проходите.
Дама указала Людочке на дверь, которая вела в смежное помещение. Табличка на двери сообщала невеселым посетителям: «Менеджер по дисциплинарным воздействиям. Нагонова Ираида Аркадьевна».
— Надо же, тоже менеджер, — хмыкнула про себя Людочка, уверенная в том, что такой должности достойны немногие избранные и она, Людочка, в их числе.

Обстановка помещения напоминала медицинский кабинет. Посередине комнаты стоял стол, в углу, у окна — шкаф, у стены находилась широкая лавка, стул и две высокие напольные вазы. В одной стояли тонкие прутья практически одинаковой длины, а в другой не очень толстые палки светло-бежевого цвета.
— Какая-то странная икебана, — подумала Людочка.
Вошедшая следом Ираида Аркадьевна плотно закрыла дверь и, обращаясь к девушке, строго произнесла:
— Блузку и брюки снимай, на стул положи. Сама — к столу.
— Зачем? — осторожно спросила Людочка, тревога начала закрадываться в ее беспечную головушку.
— А как прикажешь пороть?
— Пороть? — Людочка растерянно посмотрела на менеджера и захлопала длинными ресницами.
— Да, а ты что думала?
Девушка покорно сняла брюки, аккуратно стала складывать их на стул и вопросительно взглянула на менеджера.
— Трусы положи туда же, — уточнила Нагонова.

Людочка, стесняясь и дрожа, подошла к столу, наклонилась и оперлась на руки, согнутые в локтях. Дерзить уже не хотелось.
— Руки вытяни, а то локти собьешь.
— Это больно? — спросила испуганно-осторожно девушка.
— Больно, но плакать и кричать не запрещено, даже рекомендуется, — произнесла Ираида Аркадьевна.

Только сейчас Людочка вспомнила фразу, сказанную сотрудницей, про начальство, которое не кричит, а предпочитает, чтобы это делали подчиненные.

— Руками не закрываться. По рукам еще больнее прилетит, а я не собираюсь за твоими руками следить, — строго произнесла Ираида Аркадьевна, держа в руках ротанговую трость.

Первая отметина, появившаяся на нежной попе девушки, заставила Людочку застонать. А дальше становилось все больнее и больнее. И все же эта трость не смогла усмирить Людкину протестную натуру. Как только менеджер прервала порку и положила трость на стол, Людмила, наивно полагая, что наказание завершено, отошла от стола. Потирая руками горящие и ноющие ягодицы, недовольно бурчала:

— Чего так больно-то. Подумаешь, немного ошиблась.

— Вернись к столу, — приказала Нагонова. — Я не разрешала тебе вставать.
Люда прерывисто и обреченно вздохнула. Терпеть порку дальше не было сил, но выбора у нее тоже не было. Пришлось подчиниться. С ужасом смотрела девушка на трость, лежащую на столе.
— Разница, говоришь, небольшая?
С этими словами менеджер положила на стол перед Людой вторую трость. Эта трость была толще.
— Вижу, что ты заметила разницу, — обратилась к Людмиле Нагонова.
— Да, — еле слышно произнесла девушка, дрожа от еще не отпустившей боли и страшась грядущего продолжения порки.

Люда все поняла после первого удара. По сравнению с этим ударом предыдущая порка тростью была легкой. Сейчас Люде казалось, что попы у нее нет совсем, и эта толстая трость бьет прямо по внутренностям. От этой боли даже плакать было невозможно — только орать.

Девушка разревелась, когда ей разрешили встать. Осипшая от крика, она стояла, плакала и слушала, как менеджер по дисциплинарным воздействиям выговаривала ей нравоучительным тоном:

— Видишь, всего несколько миллиметров, а какая большая разница в ощущениях! А у тебя тысячи километров и «небольшая разница». Иди, одевайся.

Людмила поплелась к стулу и начала одеваться. Модные брючки натягивала аккуратно, молнию застегивала осторожно, чтобы не зацепить сломанный ноготь на среднем пальце правой руки.
— Можешь идти на рабочее место. Директору я сообщу, что ошибка исправлена.
— Спасибо, было очень больно, — тихо произнесла Людмила и вышла за дверь.

Следующий календарный год в турфирме «Седьмое небо» был объявлен годом географической грамотности. Каждые две недели сотрудники сдавали директору экзамен на знание своей страны и стран, в которые отправляли туристов. На Людочку, из-за ошибки которой все и началось, коллеги частенько посматривали недобрым взглядом, так как после очередного экзамена на попах не всегда сидели ровно.

Напоминает сюжет "отправили груз вместо Харькова в Хабаровск".
Вообще, автор данного рассказа - юморист. Отдельные предложения просятся на цитаты.
--
Поначалу, на название глядя, думал, почему-то: "большая разница в возрасте"

отлично))

все время путаю Ирак или Иран (с)

и фамилия героини - милый штрих.

А Афанасий Никитич для директора турфирмы? А Владимира Эльевича/Ильича в Шушенское отправить?
Столько искринок раскидано по тексту

Свежо, легко и весело. Отличный рассказ. Мне очень понравился. Автор: qwasar

Да, лучезарный образ главной героини), и такое неласковое Седьмое небо). Я даже не знаю, чего здесь больше - лирики или юмора, замечательная смесь).

Думаю, что отличная смесь и лирики, и юмора. Да, подняться наверх, чтобы там исправить ошибку - это классно написано.
Тьфу, чуть не спросил, кого автором считаете)) Простите, меня заносит с Угадайкой. Веселая развлекуха, сложно удержаться.

Попытка - не пытка), в партизан я еще в детстве играть любила). У рассказа очень классная стилистика, авторский голос, интонации как "колокольчик в твоих волосах звучит соль диезом".

Какой приятный юмор. Мне понравилось!

Тут этта, предупреждаю, что я музыкально безграмотна в том смысле, что определять тональность меня никто не учил, я и не парилась), но все-таки, ля-бемоль - это когда соль-диез-мажор, а когда соль-диез-минор, то никакой энгармоничности. Потом, я все же извращенка: для меня лучшие образчики искусства - это там, где смех сквозь слезы или наоборот, где хоть немного грустные улыбки, где просветление на грани изнеможения и всякое такое неоднозначное, не сходу понятное.

А цитата про колокольчик - из песни - https://www.youtube.com/watch?v=e53LkdF7Hoc
Там этот колокольчик поет о хорошем, о всяких таких доброжелательных намерениях, которые, имхо, в чем-то схожи с авторской интонацией по отношению к ЛГ - они даже не снисходительные, а какие-то со знаком абсолютного авторского приятия и симпатии по отношению к Людочке. Это такая тонкость, которую трудно объяснить на словах, но, думаю, что она скорее минорная, чем мажорная, ласково-заботливая, трогательная.

Вообще, вот такое отношение к персонажу, в чем-то очень похожее с самоиронию, сердечная причастность, максимальное приближенность к персонажам и героям, что-то такое, близкое по духу к "С тобой теперь я слезы лью (...) Простите мне, я так люблю Татьяну милую мою!"... Мне кажется это особый писательский дар, особый талант, и довольно редкий. Рассказчик в данном рассказе на такой позиции, что его интонации как бы улыбаться, смахивая "скупую мужскую" слезу, проникнувшись мыслью о том, как обеднел бы мир, как скучны бы стали офисы и пр без таких вот прекрасных, замечательных рыженьких и лучезарных, как солнышко, Людочек).

Похоже вообще-то на "Выкуп", но в комедийном регистре. Автор, видимо, Артур, чувствуется недостаточное знание местных реалий. В России даже самая безграмотная сотрудница турагентства не перепутает Краснодарский и Красноярский край...