Клуб "Преступление и наказание"

Пока перечитывала цитату, думала, что вопрос будет о последнем "почему" в ней) - имхо, очень интересный с точки зрения Темы вопрос.

Но с удовольствием отвечу и на данные почему.

1. Почему не женился. Как вы поняли, многоженство у них. Ну и как оборотная сторона медали многоженства, чтоб не передрались - за женщину выкуп платится (калым). В этой же повести, к примеру, описывается женщина, притворяющаяся сумасшедшей, кормят ее только за то, что она исполняет роль юродивого, почти как шута горохового. Да, у ненцев было такое понятие и даже специальное слово для него - салла. Богатые могли держать при себе такого шута, было принято. Почему эта женщина вдруг стала притворяться сумасшедшей? Все просто: когда она была девушкой, к ней посватились, отец поехал за мясом для свадьбы, по дороге его ограбили, отняли все и убили. Они с матерью остались в результате без работника, мать очень скоро умерла. Девушка выжила, но стало понятно, что никто ее замуж не возьмет, имущество мужа, отца и любого другого родственника не может после его смерти переходить к женщине, так что, лишившись кормильца она осталась без приданного, мать тоже стала неимущей. Кроме того, нельзя посваться к сироте, если ее никто не опекает. Короче закрыт вопрос о браке по всем правилам, принятым среди ненцев, она могла только стать приживалкой, батрачить или вот так, в качестве саллы, если работать невмоготу. То есть, понимаете - кому платить калым, чтобы жениться на вдове - это вопрос не праздный. Это во-первых.

Во-вторых, у ненцев левират. Это означает, что жена, за которую непременно платится выкуп (калым), она становится как бы собственностью семьи мужа. Если муж умер, она передается младшему брату мужа, становится его женой. Младшему, потому что старшим выделяли часть имущества (оленей в первую очередь, чум - приданное женщины) и они отделялись, а младший содержал в старости родителей, то есть как бы она передавалась в хозяйство родителя мужа. Если младший был мал, мог ею временно попользоваться какой-то другой взрослый брат, потом отдать младшему. Детей у ненцев было много, разве что много умирало в процессе родов или в детском возрасте. К чему я это? В конце повести выясняется, что у законного сына вдовы нашелся родственник. Возможно, это как раз был тот, кто мог по праву левирата забрать себе вдову и ее детей.

Майма на описываемый момент наследник своего богатого отца, но еще не хозяин. Он не может пойти совсем уж против правил и жениться без одобрения родителей лишний раз тоже не может. Его отец - человек, которого уважают не только за богатство, его авторитет шире, его считают мудрым. Стал бы рисковать своей репутацией? Совсем не факт.

2. Почему не позаботился о роженице? Никто из ненцев о роженицах не заботился. Все, что было связано с родами и женскми критическими днями считалось поганым, женщина тоже нередко считалась поганой. Это не только у ненцев. Вы в курсе, что и православным женщинам в критические дни в храм входить до сих пор считается что нельзя. А уж как оно у таких вот маленьких разных и северных народностей все на этот счет строго, видно из того, что женщина для родов уходит в отдельный чум. Она не имеет права кричать там - дабы не навлечь злых духов. Если умрет в процессе родов, считалось, что не от родов, а от злых духов или духов умерших предков, которые слетаются на этот процесс как ангелы и бесы к постели умирающего. Роды вообще древним человеком воспринимались в тесной связи с мертвецами, скорее как процесс их перерождения, чем как процесс возникновения какого-то совершенно нового человека. Поэтому в чум к роженице Майма крадется как тать в ночи, дабы никто не увидел - нельзя к поганому чуму, то есть родильному, приближаться. У ненцев, кстати, поганые нарты еще были, на которых спали выселенные из чума батраки и прочие приживалки, та самая притворявшаяся сумасшедшей. Там среди поганых шкур, возможно, было ненамного холоднее, чем в чуме.

Вот так вот. А вы говорите "павлины").

А, да, чуть не забыла.

3. Почему только один сын. Как бы, поскольку прочитала повесть целиком, могу сказать, оставлено на откуп читателю, без ответов: придумывайте объяснение, какое хотите. Только уточню: молодая жена появилась за год до этого всего. Если пара приходит к врачу с жалобой/подозрением на бесплодие и выясняется, что у нее за плечами менее года-полутора лет семейной жизни или регулярной половой жизни, врач говорит , в смысле, что это нормально, идите дальше любитесь на здоровье, иногда химико-биологические среды иногда должны адаптироваться, перестроиться, чтобы зачатие стало реальным. Часто для этого нужна любовь. К примеру проститутки, которые не по любви, залетали во времена, когда никакой контрацепции не была или она была смешная, не так уж часто, а вот в процессе изнасилований, наоборот, по статистике зачатие происходит чаще, тем чаще, чем сильнее напугана женщина. То ли накала страстей, то ли гармонии, доверия не хватает... То же и относительно старой жены. Тут уточнить только могу, что к концу повести, рассуждая, почему умер их сын-урод, старая жена осознает, что никогда не была счастлива с Маймой. И раз уж он побил ее, когда она была беременна, надо понимать, то что ему стоило бить ее раньше? Мб, она не единожды скинула от побоев, сама того не зная.

Я тут немного напутала с подачи Лагунова: не жена Маймы метнула нож в пришедшего их раскулачивать красного. Это сделал сам Майма. Обе жены выглядят просто несчастными (а Майма несколько более плоским, чем я надеялась). Не знаю, мб, Лагунов имел в виду какой-то черновой вариант другой. Насколько я поняла, он, возможно, не дожил до публикации третьей повести.

Любовница Маймы была женой батрака Мерчи. Этого батрака, когда он был болен, Майма послал в буран искать отбившихся от стада оленей. Мужик помер, все понимали, что Майма его на верную смерть послал (мб, не обошлось без того, что глаз на его сына и жену положил, не мог смотреть спокойна на собственного сына, одногодкой которого был сын будущей вдовы, потенциально очень хороший пастух и охотник). Осталась вдова и сын. Что с ними делать? Возможно, у этого батрака были братья или хотя бы один брат, который их должен был забрать, а заодно и имущество погибшего, часть которого потом, по наследству перешла бы сыну погибшего. Но это же кочевники, брат может быть в другом конце тундры со своими оленями, сколько времени пройдет, пока этот родственник узнает и приедет их забрать... И еще вопрос: так часто получалось, что в батраках оказывались не сразу, а попав в долговую кабалу. Не был ли должен еще чего отдать за вдову и ребенка родственник погибшего - скорее всего, был, иначе бы не батрачил. Или не был, но не оставалось сил наловить диких оленей для себя, но тогда жену и сын покойного, скорее всего, ели бы в долг какое-то время, семилетний мальчик - не охотник еще, ну или им должны были дать работу, тогда как батраков и приживалок и без того хватало. Отец Маймы периодически отпускал своих батраков и до прихода красных. Майма смотрел на это как на излишнюю доброту, осуждал за это отца.

Женщины наследуют только приданное, в которое традиционно входили как минимум одежда, как минимум верхняя, сшитая из шкур. Платья и белья под вывернутой наизнанку шкурой могло не быть у бедняков. Далее - чум, то есть специально сшитые для него шкуры, шесты и деревянный настил для пола - вторая по необходимости вещь в приданном. Третья - то, что составляло очаг (котел, еще какая-нибудь посуда), поддон, чтоб деревянный настил не спалить, позже - квадратная, приземистая железная печка с трубой, отдаленно напоминающая буржуйку. Квадратная или прямоугольная потому что - удобно ставить сковороды и прочую посуду во время готовки. На Дальнем востоке тоже такие, и трубы оттуда же (в России топили по-черному же часто). Потом нарты у женщины могли быть. У богатых - олени, целые сундуки с одеждой и утварью, в том числе детской, украшения.

Богатой невесте отец мог добавить что-то к приданному и после свадьбы, спустя сколько-то лет. Семья богатой невесты могла добиться развода, если она плакалась и ее жалели, вернув калым, часто, как говорится, с процентами.

Денег в приданном, как правило, не было. Деньги и прочие ценности хранились в сундуках богатого мужа, к которым женщина прикасаться не могла. Так до сих пор еще где-то у ненцев в тундре и не в тундре тоже, я об этом писала - женщины получают пособия по трудовому договору, числятся чумохозяйками и нередко отдают все деньги мужьям, те нередко пропивают. Так сама Неркаги поступала в 70-80х, когда у нее были романы с русскими в Тюмени, о чем писал, не понимая, что так у них принято, помогавший ей стать писательницей Лагунов.

Ну а в общем, чего далеко ходить - посмотрите внимательнее на наших "женщин Востока" откуда-нибудь из Узбекистана, Туркмении, из какой-нибудь кавказской глубинки, и все вопросы на сей счет отпадут. Все то же самое. В среднеазиатских республиках, где мужики часто сваливают на заработки в Россию, мужья понахватались от русски, слишком часто стали разводиться, а это как нефиг делать по исламу (сказал три раза слово "талак" и досвидос). И это притом что на женщине дети остаются. Правильный мужчина по их понятиям детей должен забрать к себе, хоть отдать своим родителям, а женщину - содержать материально, пока не найдется иной желающий на ней жениться. Если она оставит детей при себе - 99% за то, что не найдется. В принципе возможно такое, что правильный мужчина будет содержать жену с детьми, просто разводом освобождается от того, чтобы не спать с ней, если он не хочет (собственно чаще всего именно по этой причине мужчины там чаще всего и разводились, не терпеть мозговынос при наличии нескольких жен, живущих отдельно - не проблема, а при наличии одной жены - наказывать ее не запрещено в исламе, на этот счет даже специально прописано, что только не по голове, и не чем попало). Собственно наши северные народы пришли на север откуда-то или с Алтая или из Центральной Азии, Тибета, ДВ и ЮВА. Конкретно ненцев с низовья Енисея вытеснили тюрки. Кто захотел жить только охотой-рыбалкой, те осели по лесистым берегам рек. Кто хотел остаться кочевником - те пошли дальше, пока не вышли к лесотундре - им нужен был аналог степей для пастбищ.

Про Майму и его беременную жену - он ее за оленей наказал. У него олени в глазах, как, знаете, в мультиках рисуют долларовые значки в зрачках, вот так же примерно, только это его сгубило. Он и погибает от того, что замученный им сын вдовы гонит на него его снова ставшим многотысячным стадо оленей, как в индийской сказке про Золотую антилопу, завалившую жадного раджу горой золота.

Боюсь, притом что история сына вдовы была известна, его спасли красные и так это все стало известным, то финал и многое про Майму - чисто авторское вИдение, догадки, интерпретации. Вместе с тем, даже подав его таким, автор посчитала нужным вставить эпизод, когда Майма, будучи ребенком, с детства наблюдал за кровавым принесением в жертву сотни оленей и играл в оленей и их ловцов не по-децки, бил "оленей" по-настоящему. Видимо, автор чувствовала, что одной только формулой олени=богатство, богатство=власть недостаточно, чтобы объяснить не просто жестокость, а извращенную, весьма специфическую жестокость: сына вдовы Майма превратил в собаку, кидал ему кости, лишил права говорить (у ненцев есть поговорка о том, что с собакой нельзя говорить как с человеком, иначе она ответит), заставлял делать то, что делает собака-пастух со стадом, в остальное время держал на улице, приковав цепью к поганым нартам. Такое отношение к человеку ненцам было вообще непонятно. Можно было убить, побить, оставить без жилья, без еды, но разницу между собакой и человеком блюли, хоть судя по выше упомянутой пословице. Иное приравнивалось как бы к неуважению богов, неправильному, несоответствующую обычаям и традициям поведению, как все равно что у представителей чужих народов.

Электра, спасибо за инфу. Вы могли запостить лишь то, что прочли. Я просто воспользовался случаем получить инфу. Вот по ассоциации кое что вспомнилось.
Когда таджики отправились в Россию на заработки, их тут встретили, мягко говоря, не ласково. И тогда в Россию на заработки отправились их бабы. Короче однажды на наш ТВ экран попал репортаж такого содержания. Типа, как только у их женщин появилися деньги, которые они САМИ заработали, так среди женщин стали появляться и такие, которые решили, что могут прожить и без своих мужей и без своих детей. И перестали посылать деньги мужу, оставшемуся дома с детьми. Но сама Анна Неркаги до такого не додумалась. А жаль!
Такое сообщение попало на наш ТВ экран лишь однажды. Видимо, проблему с женами их мужики как-то решили.
Насчет печки буржуйки в чуме и поддоне под нее. Поддон, видимо, как железный лист перед топкой печи, чтобы вывалившийся горящий уголь пожар не устроил. А чтобы железная печь деревянный настил не прожгла, ее проще на ножках приподнять. Вот вспомнилась попавшая когда-то давно на наш ТВ экран усовершенствованная походная печка одного изобретателя. Печка разборная из тонкостенной жаропрочной стали. Вокруг топки с боков плоские емкости для кипячения воды. Сверху в топку опускается прямоугольный котелок для варева. Дрова расходуются очень экономно. Дымовая труба, необходимая для улучшения тяги, тоже разборная. В комплекте так же посуда из нержавейки и столовые инструменты, приспособленные и для того, чтобы вынимать из печки горячие емкости. Продолжения судьбы такой печки не последовало.
Но мне стало любопытно, какие печки стоят в современном чуме и чем их топят. То, что попадалось мельком в Интернете, очень похоже на литой чугун.

Из чугуна или близко к чугуну сплав там, скорее всего, только верхняя плита, как у кухонных плит-печей в домах старого фонда в городах, построенных до середины прошлого века. У городских таких печей по бокам, передняя и нижняя стенка из листового железа, внутри контура печи - кирпич. Задняя стенка - кирпичная стена дома. Ножки железные. Одна из двух комфорок открывается в топку. Есть отделение для противней типа духовки. Чугун, конечно, остывает медленнее, но сколько будет весить целиком чугунный шкафчик? - боюсь, аж трех оленей придется впрягать в нарту с ним.

Где-то видела, что печки ненцы сегодня предпочитают покупать у японцев. У японцев традиционная печь, как мне попадалось в художественной литературе, в переводе на русский называют жаровней. Она вроде как переносная, легкая, чем-то смахивает на мангал, или это съемная отдельная конструкция, часть печки. Но! на нее по окончаю готовки кладут что-то вроде деревянной столешницы и накрывают одеялом, так что получается столик, вокруг которого на подушки по-турецки усаживается энное количество домочадцев ноги погреть, поболтать, поиграть. После этого спрашивается, где труба? Не знаю))).

Зато знаю, что у их соседей корейцев в домах, которые из-за очень влажного муссонного климата строятся типа на ножках-сваях (превалирующий традиционный тип японских домов другой, с земляными полами), труба от печки идет вниз и змеей, в несколько поворотов проходит под полом, прежде чем подняться вверх. Считается, что теплый дым, который курсирует в трубе под полом, обогревает пол до тех пор, пока не остынет (вот откуда происходит изобретение "теплых полов"). Как они вопрос с тягой решают при этом, не знаю, ведь теплые газы, как известно, стремятся вверх. Мб, активно используют поддувала (с мехами?).

Таджикистан сегодня - единственная среднеазиатская республика (б.СССР), где законом запрещено ношение никаба и всего, что скрывает лицо. Это, конечно, последствие гражданской войны, в которой участвовали исламисты. Они очень боятся, что Дедушка Рахмон помре и без него снова начнется... После войны был спад рождаемости, один ребенок в семье стал обыденностью, подъем начался в последнюю пятилетку. Сейчас там, по крайне мере, для женщин работа находится, и они чаще официально трудоустроены, чем женщины в соседних регионах. Возможно, что это заслуга властей и именно так в первую очередь решился вопрос с прекращением оттока женщин (иначе там бы вообще никого не осталось). С работой для мужчин вот, как было, так и осталось.

По Неркаги. Ее молодость пришлась на 70-80 года прошлого века, совсем другое время. На него пришелся раскол по типу "отцы и дети" у северных народностей, из-за того, что детей чуть не силой у них отбирали, увозили в интернаты и там дети отучались от всего, чем жили их родители. Сейчас уже пошел обратный процесс - молодежь идет в тундру (кто за романтикой, кто за деньгами), в оленеводы, родители оттекают оттуда на "вечные стоянки" в поселки и города, если не вообще закрепились там с молодости. Какая-то деятельница из Союза писателей отметилась, заявив, что писательницы из этих народностей дважды дискриминированы: тем, что они не-мужчины и тем, что они "нерусские". Тут можно возмущаться феминизмом (меня это движение тоже отнядь не восхищает), но сермяжная правда, с которой неизбежно сталкиваешься в реальной действительности, в этом замечании есть. Кто для нас, для обывателя ненка, если она живет в Тюмени, как к ней относятся? Почему ей мечталось о блондинах и почему она так стыдилась своих родителей и своего происхождения? Плюс, независимо от этого, очень многим молодым, в юности хочется прожить жизнь иначе, не так, как их родители, протестное всякое такое практически естественно для определенного возраста, для одного из периодов развития. Но одно дело протест-отрицание и совсем другое, когда человек находит некую положительную альтернативу, обретает таким образом некую самость и вместе с тем зрелость. Можно сколько угодно оберегать и предостерегать, как вел по отношению к ней себя Лагунов, выбивая ей пособия, организуя жилье, собственную квартиру... Но она пошла своим путем. Не со всеми работает, а с кем работает - не всегда так, как хотелось бы (иногда благими намерениями вымощена дорога... в тюрьму, например, для многих обученных в интернатах представителей молодежи северных народностей). Такие дела.

По мере знакомства с ее биографией и вот сейчас, читая ее последний роман, никак не могу отделаться от мысли о душевном здоровьи ее. Когда человек роман свой начинает со слов о том, что не понимает, кто водит его пером - бог или дьявол, мне это сильно напоминает историю с пророком Мухаммедом. Он тоже в этом сильно сомневался одно время, когда ему явился Джабраил (архангел Гавриил, у Пушкина об этом эпизоде стих есть, с не всем известным черновым заглавием, подражание Корану, про семикрылого Серафима, где не все надо принимать за аллегорию, для Мухаммеда то были очень чувственные переживания). Тогда будущий пророк рассказал об этом жене именно такими словами, что он не знает - действительно ли то был Джабраил или то был дьявол. Мухаммед, как известно, с детства переживал эпилептические припадки. Жена его убедила в том, что это был бог, и с этого момента он начал проповедовать. Душевными заболеваниями люди заболевают разные, переживания свои объясняют по-разному, но сами по себе болезненные переживания очень схожие.

Но как бы там ни было, прочесть "Илир" очень советую, больше остальных трех ее вещей (если только я своим цитированием и разъяснениями желание не отбила). Имхо, вещь очень сильная и цельная, без единого лишнего слова. И, кстати, коротенькая. Вот здесь начало в середине страницы - https://www.litmir.me/br/?b=264270&p=46, странное форматирование три книги, без заглавий. С 29 по 58, кажется, страницу. Сначала идет "Белый ягель", потом "Илир", потом "Молчащий". Куда девался первый роман, непонятно, мб, в конце, еще не дошла. "Молчащий" читается очень тяжело, боюсь, не из-за того, что постмодерн, а из-за болезни автора в нем, по крайне мере, поначалу сплошная горечь, это антиутопия.

И именно в этой повести есть мысль не жены, а сына Маймы - он просит мать сбежать вместе с ним от отца.

Электра, спасибо за инфу. Меня главным образом интересует, как люди выживают в таких условиях. Почему-то в житиях всяких святых отшельников именно про это ни слова. Как там преподобный Сергий Радонежский в одиночку в лесу не сгинул? Картошки еще не было. Из инструментов топор и лопата. Как Филипп Столбненский умудрился на озере Селигер зимой покинуть монастырь, по льду перебраться на необитаемый остов и там в одиночку не загнуться? Нет про выживание ничего в их Житиях. Из того, что нахватался про оленеводов, получается, что они просто кочуют вслед за оленями. Олени сами мигрируют, как им природой заведено, а люди идут вслед за ними. Ну и стараются свои стада от волков как-то защищать. Ну и пользуются оленями, как тягловым скотом, пользуются их мясом, шкурами и что там еще от них получить можно.
Интереса ради поискал в Интернет железные печки для похода, для обогрева палатки, для чума. Для чума вот наткнулся: https://zimcom.ru/about/news/news_121.html "Партия мобильных печей с дымоходами для чумов в количестве 100 штук отправляется в Чукотский автономный округ для обогрева жилищ народов крайнего севера. 07.09.2016"
Там на картинках показаны и штабели этих печек, и сами печки в нескольких ракурсах. Конструкция элементарная. Это просто железный ящик на ножках, сваренный из листовой стали. Толщина листов на глаз порядка 3 мм. Верхний лист может быть потолще. Габариты на глаз примерно 1 м в глубину, 0,5 м в ширину и порядка 0,4 м в высоту. В верхней горизонтальной стенке размером 1х0,5 м три круглых отверстия. У дальней стенки отверстие диаметром порядка 100 мм с патрубком для установки съемной дымовой трубы, потом диаметром порядка 250 мм под кастрюлю и ближе к дверце диаметром порядка 150 мм под кастрюлю меньшего размера. Чтобы закрывать отверстия для кастрюль в комплекте есть плоские крышки. В передней стенке открывающаяся дверца топки. Колосник, поддувало и приемник для золы не предусмотрены. В походном положении две секции дымовой трубы и крышки убираются внутрь топки. В чуме этот железный ящик ставится посредине, чтобы труба была против дыры в верху чума. Впечатление осталось такое. Женщина должна уметь всем этим пользоваться. Ящик горячий со всех сторон. Маленький ребенок может легко обжечься. На горячий ящик не должно упасть ничего возгораемого. Надо научиться как-то регулировать скорость горения.
В чем преимущество этого железного тяжелого ящика перед костром? Вспомнил где-то прочитанное, что простейший очаг потребляет дров в 10 раз меньше, чем костер. А недостаток - большой вес и габариты.
Для сравнения посмотрел походные печки для туристических палаток. Цены не указаны, но сказано, что не дешевые. Жаропрочная тонкая сталь. Теплоизолированные составные дымовые трубы. Теплоизоляция наружных стенок печки. Регулировка поступления воздуха в топку. Цель. Обеспечить медленное горение дров, загруженных в топку. Есть приспособления для просушки одежды и обуви. Японскими жаровнями еще не интересовался.

Конечно, очаг, если имеется в виду, камни или кирпичи, которыми он обкладывается снизу и по бокам будет дольше остывать. Некоторые городские хозяйки кладут кирпич на газовую плиту, чтобы кухню хотя бы прогреть. Даже от одного кирпича уже намного теплее, когда он нагреется. А железо быстро нагревается и так же быстро остывает. Теплопроводность - на уровне обыденной практики, столкнувшись один раз, каждый это понимает.

Изначально в чумах были очаги. Я так понимаю, что от них отказались из-за использования деревянных настилов. Доски в тундре - большая роскошь. В лесотундре топят валежником, в тундре - карликовыми деревьями (южные кочевники, степные и переходящие через пустыни - помет собирают для этих целей). Большие деревья, они так реденько растут, их стараются беречь для изготовления нарт и прочего самого необходимого). Когда пастбища поделены, деревья не воспринимаются как что-то ничейное, халявное, их мало. Не будет деревьев, не будет дичи, грибов, ягод. Грибы оставляют оленям. Мифы придумали, что ожог на земле от очага ею воспринимается, как нечто болезненное, надо несколько лет, чтобы он зарос травой. Это, скорее всего, оттого, что ягель растет не везде, а это корм для оленей.

Диких оленей энное количество есть всегда, поскольку загонов нет, не из чего их городить. Да и времени, свободных рук особо нет круглые сутки их сторожить. Ночью они не уйдут, а днем могут потянуться, кто их знает - наугад или потому, что запоминают маршруты миграции. Дикие, должно быть, запоминают. Поэтому относительно: олени потянулись, значит, ягеля под снегом не стало, надо их перегонять безотлагательно, долго их не удержишь. Оттуда, где ягель есть, они не уходят - разве что из-за хищников, если те непрерывно нападают. Но тогда значит, надо хищников отстреливать. Или перегонять.

Как выживают отшельники, конечно, большой секрет). Надо полагать, они селятся около воды, чтоб пить, да)? И с голоду зимой не умирают оттого, что в воде есть всякая живность). Рыбку наловить всякими разными способами, начиная от крючка на самодельной лесе, заканчивая плетенками и просто частью одежды, тряпкой, немного легче, да хоть ракушек с мидиями насобирать, несколько легче, чем охотиться) и вообще это более по-христиански). Жить в наших краях удобнее всего в землянке или полуземлянке, таких домов было довольно много еще в 17-18вв на Руси. Котелок вот железный очень нужен. И режик) плюс очень желательно топорик, кремень, теплая одежда и обувь, если ее не из шкур делать, если из шкур - игла и нитки. Короче, невелика поклажа, на себе унести не проблема.

У тибетских монахов в ходу специальные брикеты из жира, молока, чая и ягод, это варят до однородной густоты и брикетируют, получается прототип армейских энергетических батончиков "Марс").

Arthur, спасибо за уточнение. Кладу на память, что в ЯНАО оленей все же пасут. То есть сами оленеводы пастухи направляют стада с пастбища на пастбище. Постараюсь при случае в Интернете поискать, как удается вести многотысячные стада в нужном направлении. Что многоголовое стадо в считанные дни выедает пастбище, этого я тоже уже нахватался. Так что кочевка с места на место занятие неизбежное.
Насчет миссионерства. Мне стало любопытно, какие христианские святые теперь покровительствуют разным занятиям оленеводов?
И какую поддержку могут иметь оленеводы христиане? Можно помочь предметами длительного пользования. Типа металлическая посуда, прочее железо, инструмент, оружие, патроны, серьезная древесина или заменяющий ее металлопрокат и пластик, чай, табак, спички или кремень, кресало, трут. Относительно возимого запаса средств медицины уже сомневаюсь... А насколько хватит возимого запаса расходных материалов? Типа горючего, батарей электропитания, муки, сахара?...

Электра, спасибо! Я стараюсь не забывать, что наш Север - огромный, северных народов - много всяких и разных и не все из них заняты кочевым оленеводством. Так что кладу на ум, что Arthur рассказал лишь про то, что сам знает. И поэтому спасибо и вам и ему за интересную инфу.
Насчет Темы, вспомнился попавший однажды на наш ТВ экран французский д/ф про одного оленевода. Его 15-ти летний сын, только что вернувшийся из интерната, охраняя оленей ночью зимой, уснул. В результате волки отбили от стада и угнали большой косяк. Отец выделил сыну нарты с одним оленем в упряжке, собаку, продуктов на неделю и отправил в одиночку искать и возвращать угнанных волками оленей. Стадо стоять на месте не могло и продолжило кочевку. Кроме того случилась пурга на 4 дня. Мать отцу всю плешь проела. Сын мог и сгинуть. Но сын все-таки вернулся и задание выполнил. Как сумел - в документалке не рассказали. Если это был реальный случай, а не только сценарий, то как парень уцелел, могу лишь строить предположения.