Клуб "Преступление и наказание"

Я не успела к конкурсу рассказов, жаль:( впрочем, наверное и хорошо, потому что герои не хотят жить в одном рассказе, им масштаб подавай. Ну, пусть их!

When you knew that it was over
Were you suddenly aware
That the autumn leaves were turning
to the color of his hair?

---

Господи, думала Арина, щуря разом ослабевшие глаза к узкому клину света, прорезывающего темень зрительного зала. Зачем Ты дал мне надежду, Господи?Это ведь нечестно, в самом конце...В конце концов...

А вокруг нее уже воронка образовывалась - люди на первых рядах, удивляясь затянувшейся паузе, вставали с кресел, вытягивали шеи и надавливали массой, толпа колыхалась вокруг - хотя Арина лежала на возвышении, всё равно чувствовала себя упавшей на дно. Волны накатывали, смыкались, давили больно на легкие, и когда дышать стало совсем трудно, вдруг кто-то разрезал на ней ткань платья, а потом как ножом масло - так же легко - разрезал прутья на ее клетке легких, хрустнули ребра. Столб света прошел сквозь всю толщу воды, вонзился в грудь - и Арина мокро всхлипнув, задышала.

В этой темноте не было ни туннелей, ни зала ожидания, ни молодого отца, обычно смеющегося ее страхам,как всегда в арининых снах, ни персонального врага, нападающего на нее, как из-под земли, было просто пусто и очень скучно. Поэтому Арина только обрадовалась, когда ее позвали из ниоткуда и пошла туда, на голос.

Она открыла глаза - тот, кто стоял рядом, оказался тем, кого она меньше всего ожидала увидеть. Глюк? Сморгнула, нет, не глюк.
Страшно мерзли ноги, пальцы окаменели от холода!
- Вы зачем здесь?- губы шевелились очень тяжело и медленно
- Ты лежи, лежи,- человек поправил на ней одеяло.- Я скоро уйду, только дождусь, когда тебя в палату определят и уйду.
- А мы сейчас где? - потолок, как и водится в российских бюджетных учреждениях, был в желто-серых подтекших вензелях, но в середине белый и сам по себе высокий. Еще и холод собачий, больница, конечно.
- Мы в коридоре. Ты лежишь на каталке и ждешь, пока за тебя заполняют анкету и тест, потом придет завотделением и тебя привезут в палату.
Арина облизнула пересохшие губы, хотела почесать нос, обнаружила руки надежно прикрепленными ремнями к каталке и очень удивилась.
- Это еще зачем?
Человек пожал плечами: - Я тоже счёл неуместным тебя вязать, но врач на скорой помощи был крайне настойчив.
Арина вспомнила суету в скорой, мутную воду, трубку в гортани и ее снова чуть не вывернуло.
- Мы в Склифе?
- Нет. Это... Клиника душевного здоровья. Видишь ли... Ммм... Твоя записка , тон твоих слов и все это приключение - он так и сказал: приключение! - не оставили мне иного выхода.
- Это вы сумасшедший, а не я, - Арина даже не ожидала от себя подобного шипения, - какая записка? Я была на сцене, ждала своего партнера и упала в обморок от духоты, правильно? Дайте попить, сейчас умру.

Ерофеев беспомощно огляделся по сторонам в поисках воды, никаких кулеров поблизости не увидел и обреченно полез в свой портфель. Воду в бутылке, Арина знала, он всегда таскал с собой, на всякий случай - и поэтому предпочитал не тратить нз, каждый раз покупая новую. Но ей не до его заморочек!
Он не дал ей отхлебнуть немного - только слегка смочил губы и придержал бутылку для пары глотков. Стало полегче.
- Какая записка? - снова яростным шепотом напустилась Арина. - Ваша инициатива меня так связать? Ну скажите тогда врачу, чтобы отпустили!
- Обязательно отпустим, - раздалось слева успокаивающее мурлыканье. Врач и сам был похож на кота - обманчиво-круглый, хоть и высокий, он неслышно подошел с изголовья и смотрел на Арину с интересом, которое можно было бы расценивать как благожелательное.- Обязательно,только если обещаете не буйствовать! Это я попросту к пациентам - пояснил он взметнувшему брови Ерофееву.
Арине было плохо, во рту снова образовалась Сахара, но просто так отправляться безропотно в палату в психушке она ни за что не хотела!
Пока врач расстёгивал клапаны на ремнях и поглядывал на нее - не жаждет ли она его крови,ногти -то вон какие длинные! Арина гневно поглядывала на Ерофеева, он все рылся в портфеле, перекладывая там с места на место файлы.
- Вот.
Он придержал ее, пока она садилась, потому что от слабости не могла сама, и поднес клочок бумаги, неаккуратно оторванный от А4. На бумажке арининым почерком значилось: Простите, не хочу больше никому портить жизнь. Точка. Подпись, число.
- Это бред какой-то!
- Подпись Ваша? - у врача даже сочувствие прорезалось в голосе.
- Моя. Но записка не моя!
- Ну-ну. Я сейчас медсестер позову, они Вас отвезут.
- Максим!
- Аречка...- он дотронулся до ее руки.
Должно быть, со стороны мы смотримся как типичная пара истеричка-перфекционист - злобно подумала Арина, оскорбившись на Аречку. А это совсем не так!
- Аречка, - продолжил Ерофеев противным задушевным голосом. - Ты пока полежи, отдохни пока. Не волнуйся! Я тебе яблоков зеленых принесу!
- Максим! - завопила Арина уже сама не своя. - это синяя шариковая! Синяя!
Я не пишу на белой бумаге кошмарным синим!
Ерофеев молча погладил ей руку и ушел. Она заплакала от обиды и усталости.
Рот ей не затыкали, конечно, и вообще были предупредительно вежливы, но Арина резко замолчала, когда подошли медсестры, безропотно дала себя увезти и потом положить в узкую крохотную нишу-палату возле самого их наблюдательного поста. Сейчас лучше было подчиниться - так говорила ей интуиция, а поскольку интуиция была единственным собеседником, которому Арина верила, то она легко включила в себе сабмиссива и провалилась теперь уже в нормальный сон без сновидений. Там было тепло и уютно.

надеюсь, это только начало?

Тринадцать, греет душу ваше "надеюсь":)
Да)

Ерофеев вздохнул. Ерофеев зевнул. Ерофеев моргнул - сначала одним глазом, потом двумя. Темнота постепенно рассеивалась, он уже мог различить окно за плотной шторой и кресло, на которое с предупредительной аккуратностью, по военной привычке, повесил брюки по стрелочке и рубашку - на спинку. Странное дело - просыпаться в 5 утра вне службы, но ему ни в коем случае нельзя было столкнуться с теми, кто мог приехать пораньше в это святилище Мельпомены. Или Терпсихоры? Надо уточнить у Ари, это она специалист по мифологии и вообще всей литературы.

Вспомнив, где сейчас находится Аря и то, что вряд ли она сможет с ним поговорить (врач положил ее смартфон в сейф у себя в кабинете), Ерофеев мрачно зевнул еще раз, мгновенно оделся и двинул в туалет позади гримерной чистить зубы - щетка с пастой были у него нз в портфеле. Там же лежали таблетки и пара ампул со шприцем на экстренный случай, бутылка воды, отвертка, охотничий нож, гематоген и тюбик шампуня. Он терпеть не мог попадать в чрезвычайные ситуации, а еще грязные волосы. Жена Ерофеева вечно посмеивалась над ним за привычку мыть голову где угодно, начиная с рукомойника в поездах, заканчивая речкой на даче. Нет, про жену невовремя.

Он вспомнил, как долго и безрезультатно набирал ей ночью сообщение в вацапе, потом смс, да так почему-то и не отправил. Поехал вместо этого в театр, успев в счастливый час после обхода сторожами помещений и включения ночных камер наблюдения, там открыл гримерную собственным ключом и повалился на диван.
Что-то случилось вчера, что-то важное... Помимо этой нелепой-принелепой попытки самоубийства, в которое он поверил сразу же, обнаружив в гримерной на дальнем аринином столике записку. Он на сдаче нормативов так не бегал, как по прочтении. У него побаливал локоть - не вписался в поворот, чесались губы - от того, что с натяжкой можно назвать поцелуем. Ерофеев делал искусственное дыхание ей на сцене, отрывисто приказав вызвать скорую и очистить зал от зрителей. Его послушались быстро, хотя все актеры, включая второй состав, продолжали толпиться за кулисами. Потом приехала скорая,
замотанный фельдшер, взглянув на Арину, которую начало рвать, сразу потребовал объяснить, сама ли она... И он, Ерофеев, кивнул, не подумав.
Ему почему-то разрешили поехать с бригадой и Ариной в клинику, не вместе, но за ними на машине. Разрешили держать ее вещи и даже пройти вместе в отделение, куда запрещено было проходить всем посетителям мужского пола дальше приемного холла.

Потом он кивал, снова не думая, на какие-то вопросы, из чего старшая медсестра и врач сделали вывод, что он аринин муж, хотя в паспорте -то у нее были девственно чистые страницы на этот счёт! Но это сыграло на руку - он настойчиво и умоляюще попросил их положить Арю в самое безопасную и теплую палату. Пока умолял, постоянно сбрасывал звонки на разрывающийся мобильник. Потом очнулась Арина и, сверкая глазами на серо-желтом прям под цвет подтеков на потолке лице, сказала ему что-то важное... Потом он ушел, потому что не держали ноги. И только в машине удосужился проверить звонки с сообщениями. Жена уведомляла, что его выбор ей очевиден, так же как и расстановка приоритетов, если хобби и его собственные дела для него важнее семейных ценностей, она не станет препятствовать! И еще какую-то чепуху про то, что они все свободные люди. Ну да, подумал Ерофеев и почему-то вспомнил, какие сухие у Арины губы и хрупкая грудная клетка. Он так боялся не успеть, что почти сломал ей ребра. Почему он так боялся?

Надо было спешить. Надо было еще раз тщательно осмотреть гримерную - помимо того, зачем он вчера приходил, требовалось взглянуть на аринин столик. И времени так мало!

Он сосредоточился на предмете поиска. Человек, который был ему нужен, очень умен и изобретателен. Если бы не вчерашняя задержка... Он снова сбился со следа, снова упустил - а запах, дымок уже нарисовался перед ним, шапка на воре ведь начала уже подтлевать! Если бы ему дали минуту, он бы уже все понял!

Стоп.
Стоп-стоп.
Минута. Это очень важно. У Арины было в запасе несколько минут до начала необратимых процессов - так сказал врач. Что-то важное было именно в наличии этих минут, что-то должно было произойти в эти минуты на сцене - и... Не произошло.

Ерофеев подошел к арининому столику, оперся на него, посмотрел в зеркало на ввалившиеся щеки и щетину. Разве можно было вот так хладнокровно писать записку в антракте, потом гримироваться, поправлять одежду, идти за кулисы, кивать остальным, и все это время знать, что среди реквизита лежит твоя собственная закупоренная смерть?
Без колебаний и сомнений читать монолог, страшиться безумия в нем, но уже быть охваченной безумием - на самом деле.
И почему на бумаге? Разве нельзя было написать сообщение через мессенджер и поставить его на отсроченную отправку? Сколько пафосной наигранности и торжественности в этом жесте!
Он вынул из кармана записку. Буквы в аринином духе скакали вразнобой, прямо на середине клочка, не сверху, как если бы она взяв лист А4, начала писать, и...
На ее столике в стакане со спицами, заколками, клеем и ножницами стояли пишущие ручки. Гелиевые, черные.

Он застонал. Вот почему такой ... Художественно выполненный этюд, а не наспех оторванный клочок бумаги. Вот что она пыталась ему объяснить - записка-то написана синей, шариковой!

Но что же делать с ядом? Существуют ли яды, мгновенно убивающие жертву и в то же время доступные для покупки человеку, далекому от химии и медицины, как Арина? Нужно же было бы доказать в случае ее смерти, что она именно самоубилась и именно вот этим ядом.
Позвольте, а где пузырек, который она так демонстративно выпивала, и падала в постель?
Почему она вообще пролежала на сцене еще несколько минут после того, как упала?

Руки у Ерофеева быстро делали работу, запаковывая записку и правильную черную ручку в пакет. Внезапно он услышал скрип и насторожился: кто-то шел в этот утренний час по коридору, почти не слышно - ни для чего кроме натренированных ерофеевских ушей.

Chanterelle, Вы пишете превосходно, но почему такое явное избегание конкурсов?
Не верю, что нельзя было попросить Электру подожать один день, или просто докинуть рассказ на конкурс с задержкой на сутки-двое. Ничего бы там не изменилось.

Format C, а зачем? Выиграют другие участники,и очень хорошо - я сама за них проголосую. В конкурсах смогу себе позволить участвовать, только если буду писать на уровне, приблизительно равном их уровню.
Это не ложная скромность, но трезвая оценка своих возможностей.

Ну, просто я вижу смысл пребывания на форуме, как на любом ванильном, в диалогах с другими людьми, а конкурс увеличивает вероятность таких диалогов.
Плюс, возможность представить, в общей копилке, свое видение Темы.

Format C, я вижу конкурсы не как диалог, но как соревнование, к которому надо серьезно готовиться, иначе оно не имеет смысла.
Свое видение Темы прекрасно демонстрирую на паблике уже лет так 7 - с временными разрывами. А учитывая количество народу, ломящееся мне в личку на чёрном...поверьте, поговорить "ни о чем" есть с кем. И чего-то там продемонстрировать.

ПиН же не просто форум для болтовни. ПиН - островок моего безмятежного детства, игровая площадка, где у каждого своя роль. Я предпочитаю отыгрывать ту что с немногочисленными репликами.

Мне так даже нравится, что во время конкурса идут рассказы вне его. По-моему, хорошая тенденция, в которой одно на другое работает, нисколько друг друга не ущемляя. Кто-то любит соревнования и драйв, кому-то этот драйв, наоборот, мешает, кто-то действительно не успел, по-разному бывает.

И смотрите, Format C, это, кажется, почти детективная история, пока во всяком случае можно на это надеяться.

Электра, ну почему же почти.

спасибо за продолжение.

Тринадцать, спасибо за комментарии