Клуб "Преступление и наказание"

Мое самое суровое наказание.

Немного навеяло, вот и решила поделиться. Заметка автобиографическая.

Было это в не столь далеком 2007 году. Да и было так только однажды, поэтому почти все детали помнятся четко. Остальные наказания были менее суровыми.

Было мне тогда 17 лет. Я росла нормальной девочкой. Со своими шалостями, проказами горестями и радостями. Довольно часто подвергалась домашним наказаниям за свои делишки. Не скажу, что это мне нравилось. Да и как может нравиться наказание. Одно немаловажное уточнение. Меня никогда безвинно не наказывали. Росла я в семье, где никто никогда не курил. А я однажды повелась на поводу у подружки и попробовала. Не понравилось мне это. Не нашла я в курении ничего положительного. Но речь не об этом.
Вот прихожу я домой после перекура. Жвачку выбросила. А папа все равно учуял запах, не мудрено для некурящего человека. Вот и начался разбор моих полетов. Родители наперебой доказывали мне, что курить вредно и т.д. и т.п. Я согласно кивала головой, уже заранее зная, что курить я не буду. Вроде бы все закончилось гладко. Но не тут то было. Папа сказал, что совершила самый серьезный проступок и поэтому понесу серьезное наказание. Честно говоря такого поворота событий я уже не ожидала.
В общем «приговорили» они меня к порке розгами. Мне было не привыкать. Но цифра 50 меня несколько испугала. Я просто была в шоке. Таких наказаний у меня еще не было.
И вот я лежу на диване, как обычно спустив трусики и поняв юбку. Мама подошла ко мне, с укоризной на меня посмотрела и сказала:
- Ну что, готова?
- Готова. Только можно не очень сильно.
- Нет! – ответ мамы был краток и неоспорим.
С этим словом первый удар накрыл мою попку. Он был неожиданным. Я встрепенулась, сжала попку в комочек, но вспомнив о боли, тут же расслабила ее. Второй удар не заставил себя долго ждать. С каждым ударом духу оставалось все меньше. После десятка я уже стала вскрикивать, стараясь сдерживаться. Но это уже не очень удавалось. Мама велела мне перевернуться на другую сторону. Появилась возможность хоть чуток размять попу. Мне казалось, что попа горит уже где-то внутри. Только я заняла «исходное положение», наказание продолжилось. Еще 10 раз и снова смена позиции. После 20 ударов я уже не сдерживала эмоций. Слезы заливали мне глаза. Я просила прекратить наказание, понимая все бесполезность этих просьб.
С началом третьего десятка я уже не могла сдерживаться. Я стала вилять попой, стараясь увернуться от очередного удара, дергала ногами, пыталась закрыть попу руками. Но все это было бесполезно. Мама методично поднимала и опускала розгу на мои иссеченные ягодицы, дожидаясь пока я их расслаблю. Она знала, что бить по напряженной попе нельзя и не делала этого. Так я домучилась до 40-ка ударов. Я кричала от боли, уговаривая маму, что не буду больше курить никогда в жизни. Мама, полная жалости ко мне, сказала: «Доченька, потерпи еще немного, осталось всего 10 розг. Ты же должна получить все наказание. Я знаю, что это очень больно. Но наказание для того и придумано, что бы было больно. Потерпи, милая, потерпи». Последние 10 ударов были неимоверно жесткими. Казалось, что каждый разрезает попу до самых костей. Я закусила подушку, перестала закрываться и решила вынести все, чего бы мне это ни стоило.
И вот, наконец порка закончена. Мама ушла, оставив меня лежать на диване. Я пролежала в блаженстве с пол часа. Я блаженствовала от того, что наказание закончено. Попа горела, как будто на нее поставили горячую сковороду. Мне было страшно на нее посмотреть. Наконец я встала. Далось мне это нелегко. Я подошла к зеркалу и посмотрела на следы воспитания. Такой я свою попу не видела никогда. На ней не было полос. Она вся была одним бардовым пятном. Я с трудом одела трусики и снова улеглась на живот. Сколько я так пролежала не знаю. Потом пришла мама. Она нежно погладила мою иссеченную попку, сделала прохладный компресс. В ее глазах я увидела жалость. Ей было жаль меня, вернее мою попку, которую она же так нещадно секла недавно.
Дальше мы с мамой о чем-то говорили. Она рассказывала мне о своем детстве, о планах на будущее. Я знала, что мама меня любит и очень сильно за меня переживает. А еще я знала, что мама желает мне только добра. Я не злилась на нее, понимая, что порка была для моего же блага. Как говорится, что заслужила, то и получила.

P.S. Не судите строго. Я лишь поделилась самым страшным эпизодом из своей пОрочной практики.

_________________
Валерия. Та еще штучка.

Странно, обычно ведь первые удары самые болезненные пока кожа не разогрета, а у Вас получается наоборот?

_________________
Валерия. Та еще штучка.

Да ну, 40. это не много.. Для 17-летней..

Не 40, а 50. Конечно много. Даже очень много. Но и поделом. За дело ведь получила. Как вынесла, не знаю. Наверное есть в человеке какой то потенциал. Но помню, что было оооооочень больно. И ооооочень стыдно.

_________________
Валерия. Та еще штучка.

Наверно не догадалась.. Больно ведь)

_________________
Любящая мамочка своих детей

Мама сама сделала холодный компресс. Я в писала об этом.

_________________
Валерия. Та еще штучка.

и тебе понравилась тема после этой порки или позже?

_________________
Валерия. Та еще штучка.

_________________
Валерия. Та еще штучка.

Я же говорю, мама не была извергом. Я была не тематиком. Ее действий я понять даже не пыталась. Скорее всего Вы правы. Мама боялась проявить жалость.
Насчет пучка, это не так. Розги были по одной. Просто на девичьей коже следы быстро расходятся. Моя анатомическая особенность. И опять же это воспоминание. Прошло 4 года. Я старалась изложить литературно. С претензией на литературный автобиографический очерк. Это был, если можно так сказать, мой дебют. Что -то забылось, кое-что приукрасила.

Обычно ремнем было не больше 40-ка. Розгами - 20. В данном случае я получала за курение. Это в нашей семье считалось преступлением.

_________________
Валерия. Та еще штучка.

Правильно. В деле наказания жалости не место

_________________
Любящая мамочка своих детей