Клуб "Преступление и наказание"

Рассказы однодневки читаются только один раз, а потом к ним пропадает интерес как дешёвым детективам. Хорошо написанный рассказ всегда привлекает читателя, он возвращается к ним снова и снова. Разве вам не приходилось перечитывать одну книгу по несколько раз?
Посмотрите старые страницы форума, некоторые произведения набирают по 2000, 3000, 4000 раз прочтений и более, а некоторые, пролежав годами, не могут преодолеть барьер в 2000.
Я считаю, если рассказ за год не преодолел барьер в 2000 прочтений, то он неудачен.

Мне кажется более точной мерой (по крайней мере в первые месяцы) не абсолютное число прочтений, а отношение числа прочтений к числу комментариев. Люди часто просто заглядывают прочесть не сам рассказ, а последний комментарий к нему.

А вообще всё это неточная мера. Как поймёшь, кто читал от корки до корки, а кто открыл, ругнулся и вышел?

Любой желающий может нащелкать сколько угодно просмотров, просто открывая-закрывая рассказ. И есть еще боты. Так что этот "критерий" - для самых бедных . А еще больше просмотров в публикациях, вызвавших по той или иной причине скандал.
Проще же всего понять читательскую реакцию на тот или иной текст, разумеется, по комментариям .

Глубокоуважаемый Шварц, автору рассказа, занявшего на конкурсе последнее место, негоже обвинять кого бы то ни было в бездарности .
И системы рейтинга тут нет: количество просмотров, которое каждый может набить себе сам, насколько хватит терпения, таковым считаться никак не может .

Я думаю, что на форуме есть порядочные люди, и никогда не будут пользоваться методом квазара.

Главное, чтобы методом Шварца никто не пользовался .

Будь честным хоть в новом году.

Продолжить?

Как хотите.

Задумчиво ехал Морган через мрачный лес. Предсказания Германа не давали ему покоя, а ведь Герман никогда не ошибался.
Он проехал то место, где упала древняя лиственница, чуть не придавив его вместе с конём. Лесники распилили её и убрали с дороги, лишь только остатки сгнившей коры и сухих веток напоминали место падения этого гиганта.
Вот показалось озеро в просвете расступившихся деревьев. Он пришпорил коня и поскакал к видневшемуся в дали дому.
Как только он приблизился к дому, на крыльцо выбежала Фрида.
- Господин, там Герман вас второй день дожидается, я устала вино носить ему из погребка. Он в столовой.
Герман сидел в кресле, положив ноги на стол, в левой руке у него был платок смоченный вином, им он прикрывал лоб.
- Добрый день, дружище, где тебя носит? Он отвёл руку ото лба, где сияла большая шишка.
- Что с тобой, Герман?
- Да это Фрида огрела меня серебряным подносом.
- За что?
- Я ущипнул её за попочку, а она шарахнула меня. Кстати, ты не знаешь, почему она не носит панталончиков?
- Это ты у неё спроси.
Герман допил вино и поставил бокал.
- Я привёз тебе кое-что интересное. Ты помнишь нашу библиотеку в Академии? Оказывается, там есть одна комната, где хранятся очень древние пергаменты. Её охраняет вечно пьяный страж, который никого туда не пускает кроме высшей элиты, да и те вряд ли туда заглядывают. Его ничего не стоило подпоить, сунуть пять дукатов, которые он долго рассматривал подслеповатыми глазами, пробовал на зуб, а потом распахнул передо мной дверь. Я пробыл там всю ночь, выбирая всё, что посчитал нужным. Когда я выходил страж спал сном праведника.
Герман вывалил на стол из сумы целый ворох свитков.
- Только ты, Морган, можешь разобрать эти старинные рукописи, может, быть мы узнаем секрет этой бессмертной. А, кстати, где ты так долго пропадал?
- Я был у графини Вольской, лечил её мужа графа Вольского. Он упал с лошади и повредил себе ногу.
- Как! И ты не придушил этого негодяя? Напрасно, я бы поступил именно так. Его ненавидит вся округа – пьяница, дебошир, развратник. Он промотал почти всё состояние графини.
- Не беспокойся, она держит его в ежовых рукавицах. Я был свидетелем. Но давай ближе к делу, давай разбирать рукописи, да брось ты этот платок, уже темнеет.
- Фрида, свечи!
Наступила полночь. С трудом разбирая старинный шрифт, напрягая зрение, Морган переводил текст, диктуя Герману. Тот записывал. Некоторые слова трудно было понять на полуистлевших пергаментах, оставалось только догадываться, какой они несут смысл.
Приходила Фрида, принесла ещё свечи, предложила перекусить господам, но её прогнали, чтобы не мешала.
Ближе к рассвету был закончен перевод больше половины рукописей.
И вот перед глазами вырисовывалась ясная картина тех далёких лет

Битва. 816 год.
Наступил рассвет. Дозорные начали будить войско. Было выдано каждому воину по ковшу медового напитка с цикорием.
Ярдах в пятистах находилось войско противника – рослых бородатых людей, на плечи которых были накинуты звериные шкуры. Сотенные будили их пинками, и что-то кричали на непонятном языке.
- Они встают, Командор, надо строить войско.
- Ты прав Редо. Лучники вперёд.
Когда войско диких людей начало подниматься, вся степь далеко к югу зашевелилась – их было неисчислимое множество.
- Сколько их там? Крикнул Командор наблюдателю, сидевшему на дереве.
- Сэр, я не вижу края.
Застыли в напряжённом ожидании оба войска. Каждый не решался первым нападать.
Воспользовавшись паузой, Командор объехал ряды воинов.
- Славные Воины, эти твари уже дошли до Чёрного леса, покорив всю степь, ранее принадлежавшую нам. Если мы проиграем битву, то они покорят наши города и поселения, убьют наших жён и детей, разорят наши дома. Король выслал три корпуса конников, но мы должны стоять насмерть, не допуская дикарей в лес, который позади нас.
Если они войдут в лес, королевская конница будет бессильна. Так отдадим свою кровь за короля Герхарда и за нашу Священную землю.
Ликующий возглас прокатился по рядам воинов.
- За короля! За короля!
Командор проскакал назад вдоль рядов воинов.
- Лучники.
И те, передавая факелы, поджигали концы стрел. Больше всего эти дикари боялись огня.
- Копейщики.
Те выставили свои копья сквозь ряды лучников.
Королевское войско занимало выгодную позицию – наклон шёл в сторону противника.
Командор доскакал до левого фланга, где позицию занимала конница Редо.
- Кто командует правым флангом?
- Монс, сэр. Его конница не подведёт, сэр.
В рядах противника прокатился рёв. Они поднимали пали
В рядах противника прокатился рёв. Они поднимали палицы, утыканные острыми шипами, и потрясали ими в воздухе.
- Пусть пойдут первыми. Лучники, готовьтесь.
Толпа дикарей двинулась на королевское войско, не переставая реветь, подбадривая себя таким образом.
- Рано, рано ещё. Пусть подойдут на сто ярдов. Прокричал Командор, предупреждая лучников, натянувших тетиву лука, и готовых выстрелить без команды.
- Огонь.
Туча стрел с огненными наконечниками полетела в сторону противника.
Первые ряды противника, издавая предсмертный крик, повалились на землю.
- Огонь.
Лучники, успевшие перезарядить стрелы и поджечь наконечники, выпустили стрелы, поразив вторую волну дикарей.
Стрелы были выпущены и в третий раз, поразив авангард противника.
Но они шли, переступая через раненых и убитых.
- Копейщики.
И те вышли в первый ряд, выставив свои длинные копья.
Обе стороны сомкнулись, завязалась битва. Орудуя мечами, рыцари косили лохматых, нанося смертельные удары.
Палицы дикарей наносили сокрушительные удары, ломая череп, разбивая предплечья, ломая позвоночник. Падали королевские рыцари, орошая Святую Землю своей кровью.
- Сэр, они обошли левый фланг. Конница бьётся в окружении.
- Выслать туда резервный отряд из леса. Помочь правому флангу. Главное не допустить их в лес.
Командор посмотрел на солнце. – Где же королевские конные корпуса, которые должны прибыть к утру. Он ещё раз посмотрел на солнце, и поскакал на левый фланг.
Битва продолжалась, теснимые к лесу рыцари, отчаянно держали оборону, с трудом сдерживай противника.
- Мины, давайте мины.
Находящиеся позади войска на опушке леса минёры, выкатили баграми горящие брёвна, пропитанные хвойной смолой с жиром.
Воины расступились, пропуская брёвна.
По наклонной плоскости мины покатились в сторону ошалевшего от ужаса противника, которые не знали огня и считали его исчадием ада.
Они бросились бежать, сбивая с ног задние ряды.
- В атаку. Крикнул Командор, и воины бросились крушить мечами отступающих дикарей. Но победа была недолгой. Брёвна остановились, тлея погасшим огнём. Люди в звериных шкурах снова бросились в атаку на рыцарей.
- Отступать! Иначе они возьмут нас в кольцо.
Командор не знал судьбу конных флангов – разбиты они или нет. Невозможно было пробиться туда сквозь ряды окруживших противников.
- Где же конница? Чёрт возьми.
Солнце ушло на юг, слепя глаза королевским воинам. Положение стало невыгодным.
Поредели ряды славных рыцарей. Уже часть дикарей добралась до опушки леса, стараясь войти в лес.
Командор с мечом в руках отражал натиск врага, раненый в правую руку, он прекрасно владел левой. Сыпались головы дикарей от его меча. Но исход битвы бы предрешён. Он уже не надеялся на подмогу.
- Сер. Крикнул один из воинов. – Взгляните на восток.
Командор повернул голову, там вдали он увидел приближающуюся массу конников. Их оружие блестело на солнце.
- Сэр, запад, они идут.
Командор услышал боевой звук рожка, и с востока, и с запада конница атаковала дикарей.
Третий корпус конницы вторгся в центр битвы. Дрогнули бородатые, побросав свои палицы, они бросились бежать, сминая стоящих за ним воинов. Те падали, и их тела калечились толпами убегающих. Долго преследовала конница эту орду. Уже и кони устали, и мечи притупились, и усеяно было всё поле отрубленными головами и руками диких людей.
И вдруг остановился авангард.
- Стой. Крикнул командир и поднял руку.
Приблизились конники к командиру.
И вот чудо – в пятидесяти ярдах от них они увидели соломенный шалаш, из которого вышел седой высокий старик, держа за руку маленькую девочку.
- Кто ты, старче.
- Я схимник, живу, здесь уже много лет. Много извели людей здесь дикари. Ели их сырое мясо.
- А как они тебя не тронули?
- Стар я, да и лечил их раны. Считали они меня как богом, спустившимся с небес.
- А дитя откуда?
- Привели её ко мне, не тронули, объяснили, что нашли в степи.
Девочка смотрела на рыцарей не по-детски серьёзными глазами.
Она подошла к одному из конников, взяла его за руку.
- Нико. Произнесла она.
- Да, меня зовут Нико.
- Нико. Повторила она.
- Она хочет сказать, что и её зовут Нико?
- Возьми её к себе, славный рыцарь. У тебя с женой нет детей, бесплодна она – Нико будет тебе дочерью
- Откуда Ты знаешь старик, что у меня нет детей?
- Я много знаю. Знаю, что вам не следует преследовать малибанов. Не догоните вы их, да и кони ваши утомились. Не будет больше их, их покорит другой народ, который через двести лет вторгнется в вашу землю. Но и вы тогда станете крепче. Жестокая будет битва, но помогут вам другие силы.
- А что будет потом?
- Часть из вас приобретёт магическую силу. В этом поможет она.
И он указал на девочку.
Всадники тронулись в обратный путь.
- Глядите ка. Обернулся один всадник.
Шалаш и старик исчезли, будто их не было.
Всадники возвращались к лесу. Впереди они увидели пламя погребальных костров, проступающих сквозь тьму ночи. Они приблизились.
Командор стоял, опустив голову возле одного из костров.
- Много погибло наших?
- Половина войска.

833-836 годы
Шли годы. Нико повзрослела, и из маленькой хрупкой девочки она превратилась в девушку изумительной красоты.
Все детские игры она проводила с мальчиками, а когда повзрослела, её возненавидели все девушки и молодые женщины.
- Ишь, красавица какая, а чем я хуже её. Всех парней от нас увела. Глаза бы ей выцарапывать, чтобы не зазнавалась.
Парни и молодые мужчины ходили за ней, исполняли любую её прихоть и называли её королевой, и никто не решался предложить ей свою руку и сердце. Как только он открывал рот, чтобы признаться в любви, она с очаровательной улыбкой, говорила ему.
- Милый Ром, я знаю, что ты хочешь сказать. Я люблю тебя, я люблю вас всех, но я не та женщина, чтобы жить в брачных узах.
Однажды, какой-то негодяй отвесил ей неприличную сальность. Она взглянула на него, сузив глаза.
- Уходи.
Испуганно поглядев на неё, он сделал несколько шагов, упал и забился в припадке эпилепсии.
С тех пор в народе стали называть её ведьмой.
Сухое лето выпало в том году. Земля жаждала влагу. Напрасно молились люди, испрашивая у Бога дождя. Надежда пропала. Грядел голод.
Очевидцы рассказывают, что видели в то утро Нико на окраине города с поднятыми руками в небо, запрокинутой головой. Что она говорила, никто не слышал.
С востока медленно поползла тёмно-синяя туча, освещаемая бликами молний.
Вот она закрыла солнце. Грянули грозовые раскаты, потрясающие землю. Хлынул дождь, да такой силы, что казалось, открылись все хляби небесные.
Нико стояла, и казалось, что ни одна капля дождя не упала на неё. Она была как бы в стеклянном шатре, защищающим её от дождя.
Дождь лил два дня, не прекращаясь, земля взяла всё.
Люди гадали – кто послал дождь? Силы Небесные? Или эта Нико?
Мнения разделились – она святая. Другие – как была колдунья, так и осталась.
Масло в огонь противников Нико подлил случай – начался падёж скота.
Кто-то видел как, проходя по рынку, Нико как будто, коснулась крупа коровы. В тот же вечер у купившего её фермера эта корова пала.
Начался падёж овец, каждое утро хозяин находил в овчарне мёртвую овцу.
Поднялся бунт.
- Это она, ведьма. Убить её, убить.
С вилами и топорами разъярённая толпа ринулась к дому Нико, но защитники Нико раскидали разъярённую толпу.
- Вы ещё об этом пожалеете. Уходя с разбитыми носами, грозились они.
Составили коварный план – ночью незаметно подкрасться дому, и убит ведьму.
Наступила ночь, злоумышленники вломились в дом, но увидели только стариков бодрствующих и сидящих за столом.
- Где эта ведьма?
Ничего не ответил отец, только взглянул на людей вооружённых топорами и вилами, и те со страху попятились из дому.
Но вот чудо, вместе с Нико пропали её рыцари.
Прошли годы, никто не знал, куда пропала Нико со своей гвардией. Стали её забывать. Молодые жёны, у которых пропали их мужья вместе с Нико, перестали горевать, и некоторые вышли замуж, считая своих мужей погибшими.
Как-то раз появился на рынке иноземный купец с необычным товаром, который не видели никогда жители славного города Вольфбурга. Торговал он шёлком, сафьяном, парчой, неведомыми пряностями. Быстро разобрали у него товар, расплачиваясь золотыми дукатами.
- А, что у вас там, на юго-востоке около моря? Строят там город с красивыми домами из белого камня. Командует строителями юная дева неписанной красоты, и нет там ни одной женщины кроме неё. Она называет их рыцарями, а они её своей королевой.
Любезно она пригласила меня в свой дом. Расспрашивала, из какой я страны, купила у меня некоторого товару, расплатившись со мной такими же дукатами. А город она назвала «Академия».
… Морган открыл глаза, не понимая, где он находится, он обвёл взглядом всё вокруг. Боже, они просидели всю ночь, разгадывая старинные рукописи.
В открытые настежь окна столовой проникал ветерок, играя занавесками, на полу с восточной стороны солнце нарисовало светлые дорожки. Утро.
А где же Герман?
Морган подошёл к окну. Там вдали на опушке леса он заметил какое-то маленькое светлое пятнышко. Не в силах разглядеть, он отошёл от окна, нашёл позорную трубу, настроил…
Две фигуры стояли обнявшись. В одной он узнал Германа, другая, повернувшись к нему спиной, была Фрида. Белым пятном оказалась то место без панталончиков, с задранной юбкой она обнимала Германа, который гладил по ягодицам.

Прошло несколько дней. Герман не собирался уезжать, он забросил свитки, у него вспыхнул бурный роман с Фридой.
- Мы будем разбирать свитки?
- Там больше нет ничего интересного.
- Ты так думаешь?
- Наверняка, какие-нибудь счета за фураж лошадям или что-нибудь в этом роде. Он явно потерял интерес к рукописям, всё его внимание было обращено к Фриде.
Они пропадали на целый день в ближнем лесу и возвращались только к вечеру. Фрида забыла о своих обязанностях, и Моргану приходилось готовить себе еду, а если посчастливится найти в погребке немного копчёной корейки, то это он был счастлив. Он прощал Фриду, надеясь, что чары любви недолговечны, и она возьмётся за ум.
Шумные, уставшие и разгорячённые они возвращались поздно вечером, подчистую съедали всё то, что не успел съесть Морган, оставляли на столе объедки и немытую посуду, удалялись в комнату Фриды. Наступала тишина, утомлённые любовники засыпали сладким сном.
Среди ночи Морган просыпался от шумной возни в соседней комнате. Раздавались звонкие шлепки по голому телу, сдавленное хихиканье, скрип кровати, и прочие звуки ненасытных любовников. Перед рассветом всё замолкало.
- Ты что так её лупишь? Спросил Морган Германа, застав его рано утром, пока не было Фриды.
Герман расплылся в улыбке.
- Это она меня, она меня так любит. Чертовка нашла где-то старый арапник, и лупцует меня каждую ночь. Ну и здорова драться девка.
Он потёр место пониже спины, осторожно сел и принялся жевать засохший хлеб с ветчиной, запивая его вином.

Однажды вечером он шепнул Моргану.
- Я завтра уезжаю, не говори Фриде.
- А как же ваша любовь?
Герман замялся.
- Ну, ты же меня знаешь, я привык к вольной жизни, поиграли, и хватит, не одна же Фрида на белом свете, вон, сколько красивых женщин.
- Ох, Герман, ты неисправим.

- А где Герман? Спросила Фрида на следующее утро? - Вы не видели его, сударь?
- Он уехал, Фрида.
- Как, и не попрощавшись? Она уронила чашку с кофе. Слёзы брызнули из её глаз, она зарыдала. – Подлец, негодяй, а я уж думала выходить за него, наобещал мне золотые горы и сбежал. Я убью его. Взвизгнула Фрида, бросилась к кухонному шкафу, взяла нож и взмахнула им.
- Фрида, Фрида, успокойся, его здесь нет, положи нож от греха подальше. Лучше отдай мне его.
Она бросила нож на пол и снова залилась слезами. Морган подошёл к ней.
- Поплачь, всё пройдёт, всё забудется, он мизинца твоего не стоит, шалопай эдакий, сколько он девушек соблазнил, не ты первая. Он положил её голову на грудь, и она снова залилась слезами.
- Да, я старая, кто возьмёт меня замуж.
- Какая ты старая, тебе недавно исполнилось 23 года. Ты всегда найдёшь себе суженного, девушка ты ладная. Всё впереди. Вон парень молочник из соседней деревни, который приносит нам продукты, так и не спускает с тебя глаз.
- Да, он рыжий, конопатый.
- Ну и что? Тихий вежливый, чем не пара.
Постепенно Фрида пришла в себя, вздохнула, слёзы вытерла.
- У-у, попадись он мне привязанный к дереву, спущу панталоны, всю задницу отодрала бы толстыми прутьями. Она представила, как она будет драть Германа, и зловещая улыбка появилась на лице.
- Да кто ж его привяжет к дереву, на вот выпей вина и успокойся.
Наступило молчание, она вышла, чтобы привести себя в порядок.
- Простите меня сударь, я совсем запустила хозяйство, высеките меня, я это заслужила. Она подняла подол, подставляя свой зад.
- Никого я сечь не буду, вот отшлёпать тебя надо. Кто это тебе так попку зацеловал? Вся в красных засосах.
- А, вы не знаете? Чего спрашиваете.
Он шутливо шлёпнул её пару раз по попе.
- Иди, приготовь чего-нибудь поесть, я голоден, пока вы занимались любовью, я ни разу нормально не питался.
- Сейчас, сейчас, сударь. Индейку будете, сегодня рыжий как раз её принёс.
- Я бы съел целого барана не только индейку – готовь.

Наступили спокойные дни. Фрида старалась угодить Моргану, приложив все свои старания в кулинарии.
- Вам нравиться, сударь?
- Восхитительно, не зря я тебя отшлёпал.
- Ну, уж так и отшлёпали.
Появлялся рыжий со своей тележкой с продуктами.
- Я привёз вам цыплят – вчера только бегали. А ещё форель. Вот спаржа и салат кронвельский, сметана, сливки. Всё для вас.
Он не сводил с Фриды взгляд, когда она расплачивалась с ним за продукты.
- Чего уставился, нравлюсь что ли?
Парень покраснел до корней волос.
- Да. Выдохнул он, и покраснел ещё больше.
Фрида задумчиво наблюдала за ним, когда он покатил свою тележку к берегу озера, поминутно оборачиваясь, вкатил тележку в лодку и поплыл к противоположному берегу, где через кроны деревьев видны были крыши домов.

На стене кабинета висел гербарий удивительного растения. Легенда гласит, что появились они на тех лугах, где происходила битва с дикими людьми много веков назад, говорят там, где пролилась кровь павших в битве, появились эти цветы. Ничего не растёт на этом месте кроме этих цветов. Виноградари называют это место проклятым. Древне ботаники назвали это растение Orhidea maculate, крупные белые цветы с чёрной серединой, напоминающий мёртвую голову, от них исходит густой тяжёлый запах, ни одно насекомое не садится на этот цветок. Говорят, кто понюхает этот цветок – лишится разума.
Морган не верил в это поверье, мало ли, что скажут люди. Он выкопал это чудо, сделал гербарий, и ничего с ним не случилось. Пока сушилось это растение, весь кабинет пропах его ароматом напоминающий запах мёда и полыни. Он до сих пор издаёт аромат, но уже намного слабее.
Он отвёл взгляд от гербария, и взглянул на стол, где валялись свитки украденные Германом. Стол был пуст. Сегодня утром они лежали на столе. Где же они?
- Фрида!
Не прошло и минуты, как послышались торопливые шаги.
- Да, сударь.
- Ты убирала сегодня мой кабинет.
- Да, я только протёрла пыль на полу. Вы сами сказали, чтобы я ничего не трогала.
- Ты видела свитки на столе?
Она задумалась.
- Да, утром они были.
- Куда же они делись?
- Не знаю, я ничего не брала.
- Я тебя не обвиняю. Чудеса какие-то.
Он задумался, не к добру всё это. Пока он вспоминал – не мог ли он куда-нибудь их положить, появилась Фрида.
- Вам письмо, сударь.
- Кто принёс?
- Никого не было, я нашла его на столе в столовой.
Она передала письмо Моргану. На большом конверте стоял знакомый штамп Академии.
Он распечатал конверт.
«Милостивый государь, господин Морган, прошу вас явиться в Академию в удобное для вас время. Вы восстановлены во всех правах, вам возвращено звание почётного рыцаря Академии. Прошу простить нас, за непродуманное лишение вас всех почётных титулов.
Ваша королева»
Фрида стояла у него за спиной.
- Что там?
Морган передал ей письмо. Она прочла.
- Что бы это значило?
- Догадываюсь, назревает что-то серьёзное. Иначе бы я им не понадобился. Столько лет прошло, и они обо мне вспомнили.
Фрида ушла, но не прошло и минуты, как она опять появилась.
- К вам графиня Вольская.

Графиня Вольская
- Она опять приехала в кабриолете?
- Нет, господин, верхом.
Морган выбежал на крыльцо, а вслед за ним Фрида.
Графиня держала за узду белую лошадь, и ждала, когда её примут. Фрида взяла белогривую за узду и повела в конюшню.
Морган повёл графиню в столовую.
- Сейчас Фрида приготовит что-нибудь для нас. Вы не откажетесь, Агата?
- Признаться у меня со вчерашнего дня не было и маковой росинки во рту.
Морган внимательно вгляделся в её лицо.
- У вас горе, я вижу это по вашим глазам.
- О, сударь, мой муж, Оскар. Она заплакала. – Он сейчас в доме скорби, я приехала к вам, потому что всё в доме напоминает мне о нём. Если вы не откажете – я поживу у вас некоторое время, чтобы успокоится.
- О чём речь, графиня, весь дом в вашем распоряжении. Выбирайте любую комнату, Фрида поможет вам расположиться, и живите, сколько вам захочется, дом пуст, живём здесь я да Фрида.
Фрида поставила на стол графин с вином, принесла блюдо с жареными цыплятами, вернулась с полым блюдом спаржи. Уходя и возвращаясь, она приносила всё новые и новые кушанья.
- Приятного аппетита, графиня, и вам сударь. Вот маринованные листья капусты, они хорошо подходят к жареным цыплятам, вот сбитый творог с укропом – он хорошо возбуждает аппетит, кушайте, кушайте на здоровье. Землянику в сливках, я подам вам на десерт, а ещё яблочный пирог.
- Вам налить вина? Спросил Морган.
- Да, только, пожалуйста, не делайте тех фокусов, что вы делали в моём доме, я их боюсь.
Графиня отпила из бокала, положила себе на тарелку цыплёнка, откусила кусочек спаржи, положила вилку и закрыла глаза платком.
- В последнее время я стала наблюдать за ним какие-то странности, он часами сидел неподвижно, бормоча себе под нос, то неожиданно становился чрезвычайно весёлым, носился по дому как мальчишка, на следующий день всё резко менялось – он становился мрачным, раздражительным, агрессивным.
- Давайте мы его высечем – верное средство, говорила мне Вольфия.
- Ах, ты опять с этим.
Она постоянно мне напоминала об этом, зря я тогда согласилась. Мы связали его, притащили в его комнату, ну а дальше вы понимаете, что мы с ним сделали. Я не прикасалась к розгам – Вольфия всё выполнила за меня. До сих пор в голове у меня стоит его крик и мольбы о пощаде.
Он исчез ночью, утром мы нашли веревку, спущенную из окна, его спальня была закрыта снаружи, где он мог найти верёвку – не понимаю.
Графиня отпила ещё глоток вина, откусила кусочек крылышка цыплёнка.
- На третий день к нам явился ротмистр из полиции, спросил – здесь ли живёт графиня Вольская, я вышла к нему, он объявил, что мой муж находиться в полиции, просил явиться, чтобы подтвердить, что действительно он граф Вольский, и является моим мужем.
Когда я явилась в полицию, мне сказали, что их доктор определил у него психическое заболевание, и его отвезли в сумасшедший дом.
Что же он натворил, спросила я у ротмистра. Я не поверила, когда он рассказал мне, что мой муж бегал нагишом возле королевских конюшен и кричал, что он и есть король, и просил дать ему коня для торжественного въезда во дворец. Разумеется, его взяли в полицию, а там определив, что он душевнобольной, отправили в дом скорби.
Фрида стояла за спиной графини, и глаза её были полны слёз.
Графиня отпила ещё один глоток вина, немного помолчала и продолжила.
- В этот день я была измучена до предела, я бросалась из одного конца города в другой, разыскивая дом скорби. Наконец я его нашла на какой-то улице, где он стоял одиноко в тени каштанов.
Меня не хотели пускать, я сунула какую-то мелочь охраннику, и пока он её разглядывал, я проскользнула в здание. Я вошла в первую попавшую комнату.
- Где мне найти главного?
- Я главный, а что вам нужно. За столом сидел оплывший жиром человек с наглыми глазами.
- Сегодня к вам доставили моего мужа, графа Вольского. Я графиня Вольская жена его.
Он посмотрел на меня, и глазки его заблестели.
- Мы осмотрели его, и нашли на его теле следы побоев. Сожалею, сударыня, но мы вынуждены подать на вас в суд за поруганное достоинство человека. Он назвал мне статью, которую я не запомнила, где карается сие деяние штрафом и каторжными работами на два месяца.
Я выложила на стол три золотых дуката.
- Этого хватит, чтобы не заметить побоев?
Он замялся, что-то проблеял, видя его нерешительность, я выложила ещё два дуката, он, быстро оглядываясь на дверь, сгрёб их в ящик стола.
- Мы уладим это дело, можете, не беспокоится, но если вы хотите приемлемого содержания мужа в этом богоугодном заведении, вы должны ежемесячно вносить десять дукатов.
- Я согласна, могу его видеть?
- Сейчас нет, он отдыхает после ванны.
Позднее я узнала, что его высекла повариха, которую он укусил за нос, когда его вели по коридору, и эта особа случайно появилась на его пути.
К вечеру я едва доплелась до дому, но и там меня ждала неприятная новость.
- Вы знаете, что читает граф. Спросила меня Вольфия, когда я вошла в дом. Она показала мне книгу, которая была любимым чтивом графа.
- А в чем дело, там всё про королей.
- Взгляните на обложку, а теперь здесь. Она показала мне титульный лист, где была надпись «Искусство однополой любви». Она стала листать страницы, на каждой из них были рисунки, от которых я чуть не упала в обморок.
- Сожги эту гадость в камине.
- Я хочу почитать.
- Отдай мне, мерзавка, я сама сожгу её. Я едва вырвала книгу из её рук.
Чтобы окончательно доконать меня, Вольфия показала мне кучу бутылок из-под рома, которые она нашла во всех потаённых местах дома. Алкоголь сгубил его.
Три дня я пыталась увидеть графа, но меня не пускали, я ходила вокруг дома, заглядывала в окна. Я узнала, как с ними обращаются, наверное, тюрьма лучше этого дома скорби. Три дня я не могла сомкнуть глаз, и вот я решилась поехать к вам. Дом я оставила на попечение Вольфии.
Графиня допила вино. Попросила ещё, сделала глоток и поставила бокал, устало посмотрела на Моргана.
- Не проводите ли меня спать.
Фрида взяла её под руку и проводила в ту комнату, где в недавно жил Герман.
Морган задумался – как тяжело этой женщине, которая всю жизнь терпела это чудовище, который сломал ей жизнь. И вот теперь, когда с ним случилась беда – она его жалеет. Маловероятно, что он выйдет из этого ада называемым дом скорби. Создавая ад другим, он сам попал в ад.
- Она заснула. Я постелила ей постель, и она тут же заснула.
- Хорошо, Фрида, пусть отдохнёт. Судя по её рассказу – у него маниакальный психоз. Резкий переход от эйфории к депрессии свидетельствует об этом.
- Мне жалко его.
- Не жалей это чудовище, я видел его всего два раза, и он оставил неприятное впечатление.
- Вы, господин, так и не чего и не поели. Хотите, я вам принесу землянику со сливками?

Ночью Морган проснулся от прикосновения чей-то руки к его лицу, он открыл глаза – возле его кровати стояла графиня в одной ночной рубашке.
- Мне холодно, Морган, можно я к тебе прилягу.
Не дожидаясь ответа, она сбросила рубашку и нырнула под одеяло.
- Поцелуй меня, какой ты тёплый…

Белая Королева

За завтраком Морган ещё раз перечитал письмо, присланное ему из Академии.
- Я должен вас покинуть, милые дамы. Меня вызывают в Академию. Не знаю надолго ли. Как там мой Лорд? Готов ли к дальней дороге?
- Он рвётся к белогривой, да и та отвечает ему взаимностью.
- Если графиня разрешит то я дам ему порезвится, когда вернусь, а теперь приготовь его к дальней дороге.

Его провожала Фрида и графиня. Он оседлал коня и, махнув им рукой, поскакал вдоль берега озера. Вскоре исчез из виду его дом, он повернул на юг.
- Ну, Лорд, ты не забыл, как мы летали по воздуху. Конь заржал и оторвался от земли. Он поднимался всё выше и выше, набирая скорость. Внизу проносились хутора виноградарей, и они с удивлением смотрели на летящего коня с всадником. Миновали поля, внизу блестящей змеёй извивалась река с поросшими камышом берегами. Солнце опускалось к горизонту, создавая большую тень, бегущую за всадником. С наступлением сумерек они достигли леса. Стемнело, вышла луна, осветив вершины деревьев, там внизу он заметил какие-то огоньки.
- Спускайся, Лорд, здесь мы и переночуем.
Конь плавно опустился на маленькую полянку, её обступили громадные ели, на ветвях которой сверкали огоньки.
Морган расстелил плащ, готовясь ко сну. Лорд отошёл в сторону, пощипывая травку. И только Морган собрался лечь на плащ, как среди стволов деревьев, обступающих полянку, появилось белое сияние.
Сияние приближалось и приобрело форму женского тела. Она подошла к нему. Перед ним стояла обнажённая девушка, она светилась лунным светом.
- Кто ты, рыцарь, как имя твоё, куда путь держишь?
- Зовут меня Морган, прекрасная дева, а путь я держу на юг, где ждут меня великие дела. Но кто ты, юное создание, и куда я попал.
- Я нимфа – хозяйка этого леса, а попал ты в лунный лес, немногие попадают сюда, а единожды побывав здесь, они ищут это место и не находят. Ты устал и проголодался, возьми эту корзину с лесной земляникой, а коню твоему достаточно травы на этой поляне. А захотите пить – там ручей за деревьями. Слышишь?
Морган прислушался, и услышал звучание ручья.
- Спи. Она исчезла, как утренний туман, погасли огоньки на ветвях деревьев. Опустилась тьма.

Солнце ослепило глаза Моргану, он встал, Лорд мирно пощипывал травку. Пора. Он оседлал коня и тот взвился в воздух.
Они скакали на юг, слева поднималось солнце, и вот вдалеке показались шпили башен Академии. Конь стал опускаться вниз, они подъехали к воротам, стражник открыл их, принял коня.
- Вас ждёт Королева. Не беспокойтесь о коне, я позабочусь. Вас проводить, Морган?
- Нет, я сам найду.
Он шёл и узнавал знакомые здания Академии, выросли новые постройки из того же красного кирпича. Мимо него промчалась стайка детей, их вели на завтрак в столь ранний час. Их сопровождала стройная дама в очках. Она прошла мимо него и не узнала, бросила «Здрастье» и удалилась с гурьбой малолеток. Откуда она могла его знать? Прошло много лет, и всё тут изменилось.
Он вспомнил, как когда-то давно он переступил порог Академии и был таким же ребенком, как и они. Вспомнил, как его изгоняли из Академии, отобрали магический меч и доспехи. Отнять у него магическую силу они не могли – она дана ему была при рождении.
Он подошёл к низенькому невзрачному дому, толкнул дверь и оказался в огромном зале. Всё те же знакомые витражи с изображением рыцарских боёв и гербами, тот же знакомый запах старого зала, большой стол у стены и кресла, на которых восседал совет старейших.
Нахлынули неприятные воспоминания, когда в этом зале генерал, потрясая его книгой с его доктриной новой магии, швырнул ему в лицо. Королева сидела, опустив голову, и не молвила ни одного слова в его защиту.
- Королева сейчас выйдет к вам, господин Морган, присаживайтесь.
Он очнулся, около стола появился седой старик, он объявил и удалился.
Она вошла, указала рукой на кресло, села сама и стала разглядывать его.
- Как вы изменились, в последний раз я видела вас юношей, впрочем, это не удивительно – прошло столько лет.
Он не спускал с неё глаз – всё та же ангельская красота, ни единой морщинки на лице, гладкая белая кожа, как у юной девы.
- Я призвала вас, чтобы объявит - нас ждёт опасность, но прежде чем раскрыть вам глаза на создавшуюся ситуацию, я должна выразить вам с Германом своё неудовольствие. Зачем вы с Германом ворвались в мой архив, усыпили стража, украли свитки, копались в них, пытаясь добраться до моих тайн. Я позволила вам прочитать несколько страниц моего архива, но то, что Герман принял за счета за фураж, являлись ценным материалом, о котором вам нельзя знать.
- Я верну вам, моя Королева, эти свитки, если найду, они куда-то пропали.
- Они здесь. Она кивнула на край стола, там лежали свитки.
Я вам прощаю, зная, что вас подбил Герман на этот шаг. Я хотела наказать Германа, но развернувшиеся события…
- Что вам, Христофор? Она обернулась к толстяку, который прятался за шторой и подслушивал их разговор.
- Я хотел узнать – не надо ли что вам Королева?
- Если мне что-нибудь понадобиться, я вас позову. Оставьте нас.
Она недовольно покачала головой.
- Когда–то он был славным рыцарем, а сейчас опустился, разжирел, стал лизоблюдом и подхалимом.
На чём мы остановились. Ах да. Сейчас не время сводить счёты. С востока надвигается чёрная сила, их легион. Ими руководит Чёрная Королева, они прибыли на своих кораблях с острова Сет, где Чёрная Королева создала такую же академию, как и я, но вложила в них чёрную магию. Они сильны, и бороться с ними трудно, сейчас они стремительно надвигаются на запад, захватывая всё новые и новые территории.
Разведчики мне донесли, что захватывая хутора, они предлагают крестьянам вступить в их войско, перед битвой им дают отвар Lamicetus rimatus, который одурманивает их и делает бесстрашными. Несогласных обращают в рабство и обращаются с ними хуже скотины.
- Карту. Крикнула она.
Принесли карту. Как щупальца осьминога были помечены те на карте места, где Чёрной Королевой были захвачены покорённые земли.
- Теперь вы понимаете всю опасность обстановки. Из столицы доходят слухи, что король Рауль сбежал, бросив свой народ на произвол судьбы. Там начались волнения. Я приказываю вам незамедлительно ехать туда, поднимать народ на борьбу, расшевелить королевскую гвардию, которая ждёт приказы короля, и пальцем не пошевелит без приказа, объяснить, что король сбежал и привести их туда, где я покажу на карте. Это местечко возле трёх озёр. Я вам доверяю, вы сможете это сделать, Морган. Да ещё, вооружите ополченцев, арсенал находиться на площади Трёх Святых, там же казармы гвардейцев.
Я возвращаю вам ваш магический меч. Доспехи вы получите у кузнецов, однако вы сильно возмужали, не беспокойтесь, они быстро вам выкуют.
Домой вы не вернётесь, поезжайте немедленно, как только вооружитесь, а я пошлю второе письмо Герману. На первое он не явился и не ответил.
- А где он сейчас?
- В Лотарингии.