Клуб "Преступление и наказание"

От автора.
Большое спасибо за вдохновляющие отзывы по первой главе!
Предлагаю вашему вниманию вторую. По-прежнему очень прошу высказывать своё мнение и задавать любые вопросы.
С уважением.
helena

«КОГДА ЖИЗНЬ ПОВЕРНУЛАСЬ СПИНОЙ»
Часть первая.
«ТЕРПЕТЬ И НЕ СДАВАТЬСЯ»
Глава 2
Лена

Отправив Соню в кровать, Лена обошла посты ночных воспитателей, сама тщательно проверила по мониторам, все ли в порядке в спальнях, и вернулась в свой кабинет. Сегодня она была ответственной дежурной по всему второму отделению “Центра перевоспитания”. На ее ответственности находилось 108 воспитанниц – студенток второго курса колледжа, ей же подчинялись все сотрудники отделения.
Ответственные дежурные воспитатели в течение всего дня контролировали правильность режима дня, присутствовали в классах, спальнях, столовой, наблюдали за наказаниями. Они первые узнавали обо всех нестандартных ситуациях в отделении, к ним стекались вечерние отчеты от всех групп. Сегодня Лена могла собой гордиться – день в отделении прошел без единого сбоя.
Пришлось, правда, разрулить несколько сложных ситуаций, но она справилась без труда: решения принимала быстро, коллегами руководила тактично, но твёрдо.
Молодой воспитательнице нравились дни дежурства. Выпадали они довольно часто – каждые десять дней. А один раз в полтора месяца каждый ответственный воспитатель дежурил ещё и по всему “Центру”, в котором всего было 4 отделения и проживало 460 воспитанниц. Это было ещё круче! Приходилось отвечать за прием новых девушек, за выпуск отбывших срок; принимать и размещать сопровождающих, родственников, организовывать свидания, а ещё – инспектировать изолятор и карцеры. Такое дежурство предстояло Лене через три дня, и сердце её уже сейчас замирало в предвкушении этого праздника. Она вообще была влюблена в свою работу, гордилась ею. Девушка ежедневно засыпала с мыслью, что ей невероятно повезло в жизни.
Кадры для “Системы перевоспитания молодежи” растили в основном с юного возраста. Это была престижная и высокооплачиваемая работа. Специальные сотрудники “Системы” по всей стране выискивали способных молодых людей – лидеров, которые проходили тщательный отбор, включающий независимое личностное тестирование. Перспективных лидеров было много, но пройти этот тест удавалось далеко не всем. Отобранные молодые люди и девушки направлялись на углубленное обучение всем тонкостям будущей работы, включая мощную психологическую подготовку и совершенствование техники телесных наказаний. Одновременно они проходили первую практику в учреждениях “Системы”. На этом этапе отсеивалась часть кандидатов. Если у стажера все складывалось успешно, его ожидало самое трудное испытание.
Будущие воспитатели с соответствующей легендой направлялись в учреждения “Системы” других регионов в качестве воспитанников на срок не меньше трёх месяцев. Естественно, добровольно. Это было следующим этапом обучения.
Стажёры должны были буквально “на своей шкуре” прочувствовать быт, обстановку, режим исправительного учреждения, испытать на себе телесные наказания, лучше понять психологию воспитанников, узнать все их возможные уловки и хитрости. О том, что некоторые воспитанники “ненастоящие”, знали только директора “Центров”, а они свято хранили тайну. Соответственно, никаких поблажек стажеры не имели. Воспитатели, конечно, знали о существующей практике (многие сами через это проходили). Теоретически, любой воспитанник из числа бывших лидеров мог оказаться таким “засланным”. Но лидеры и сами по себе иногда попадали в “Центры” за разные прегрешения, поэтому точно знать ничего было нельзя. Сами стажеры должны были молчать. Правда сообщалась воспитателю через 3 месяца. Тогда составлялся подробный отчет, оценивалось поведение стажёра и все проявленные им качества. Все это рассматривалось специальной комиссией, и, при положительном решении, с сотрудником подписывали контракт. При отрицательном – что на этом этапе бывало крайне редко – стажеру выплачивали хорошую денежную компенсацию за моральный ущерб.
Молодой сотрудник начинал работу в “Центре”, соответствующем уровню его образования, будь то школа, колледж или ВУЗ. Здесь же, одновременно с работой он продолжал свое обучение.
Лену отобрали для работы в “Системе” в 16 лет, она только перешла в десятый класс. Девушка прыгала от счастья, получив с курьером официальное письмо с предложением подписать учебный договор и прибыть в “Школу подготовки стажеров”. Её “Школа” располагалась на базе “Центра нравственного перевоспитания учениц старших классов”, где содержались девочки от 14 до17 лет. Получая знания, стажеры тут же применяли их на практике. Сначала они выходили на одноразовые дежурства, замещая постоянных сотрудников во время их выходных и болезней.
Поведение и проявленное мастерство стажеров на первых дежурствах было определяющим. Умение подать себя, не растеряться, способность сразу взять группу в железные тиски дисциплины, действовать решительно – все это оценивалось. По возрасту девушки ненамного отличались от своих воспитанниц, но их это чаще всего не смущало. Все будущие воспитатели в своих учебных организациях были лидерами и привыкли руководить сверстницами, отвечать за них и иметь над ними власть. Но в “Центрах перевоспитания” находились более сложные подростки, с отклонениями в поведении. Все они нарушили нравственные законы общества, несмотря на то, что прекрасно знали – скрыть это не получится, и наказание неизбежно.
В стране каждый гражданин, начиная с десятилетнего возраста, ежемесячно проходил проверку на усовершенствованном детекторе лжи на предмет нарушения основных нравственных законов. Условия существования воспитанников в “Центрах” тоже резко отличались от жизни обычных молодых людей. От воспитателей «Системы перевоспитания» требовались особые качества! А самое главное – в процессе обучения и практики выявлялись стажеры, по-настоящему преданные профессии воспитателя, искренне полюбившие её и получающие удовольствие от работы. Только такие по-настоящему успешно могли работать в «Системе».
Лене месяц назад исполнилось 19 лет. За два года работы в “Системе” она сделала неплохую карьеру. Во время своей первой практики в 17 лет девушка работала в группе 14-летних девочек-восьмиклассниц. С первого же дежурства Лена поняла, что это её работа. Ответственным воспитателем группы была Инесса Анатольевна – энергичная женщина в возрасте около 30 лет – опытный специалист. Она твёрдой рукой управляла девочками, проявляя в то же время мудрость, чуткость и материнскую заботу о них. Такая тактика была по душе Лене, и они быстро нашли общий язык.
Лена изначально пришла в группу замещать заболевшего дежурного воспитателя. В конце недели Инесса Анатольевна попросила администрацию, чтобы девушку оставили у неё постоянно (у второго дежурного воспитателя как раз начинался двухмесячный отпуск). Лена успевала все: работать, учиться в выпускном классе и в “Школе стажеров”. За два месяца они вывели группу на первое место по всем показателям. Заслуги Лены в этом были немаленькими. У способной практикантки досрочно приняли теоретический экзамен по курсу “Введение в специальность” и предложили перейти к следующему этапу. Нужно было ехать в аналогичный “Центр” в качестве воспитанницы. Страшно было ужасно! Вечером накануне отъезда Лена плакала в объятьях Инессы Анатольевны. Другие коллеги тоже поддерживали её как могли.
В новом “Центре”, как только у Лены забрали всю собственную одежду и заставили голой идти в изолятор, да ещё рядом шагала грозная воспитатель, готовая за малейший промах отхлестать ремнем, девушка поняла: всё это правильно. Никогда не понять полностью, что чувствует воспитанница, пока не испытаешь это на себе. Ответственный воспитатель группы, в которую попала Лена, её ошеломила.
Евгения Владимировна, стройная эффектная блондинка лет двадцати шести, была очень умна, проницательна, много внимания уделяла индивидуальной работе с каждой воспитанницей. Но стиль её воспитания сильно отличался от методов Инессы Анатольевны.
С девушками-школьницами в “Центрах” обращались так же строго, как и со студентками колледжа. Единственная поблажка – не применялись для наказания ротанговые трости. Но кроме порки, в ходу было много других унизительных наказаний, которые в этом возрасте (16-17лет) воспринимались особенно болезненно. Назначались наказания исключительно по усмотрению ответственных воспитателей, и они не должны были отчитываться, почему решили применить за какой-то проступок именно такую кару. Главное условие – безопасность для здоровья. А в остальном воспитатели, как квалифицированные специалисты, могли выбирать для всей группы или отдельных девушек любую воспитательную методику.
Инесса Анатольевна и Лена старались избегать унижающих наказаний. Лена твердо была уверена, что в большинстве случаев достаточно порки – наказание само по себе очень строгое и эффективное. Но в группе Евгении Владимировны на девочек градом сыпались пощечины, они неделями по вечерам простаивали на коленях, что лишало их личного времени. Евгения Владимировна любила полностью раздеть воспитанницу и в таком виде отправить ее на лекцию или в столовую, где собиралось всё отделение. Пороть она тоже предпочитала перед всей группой, предварительно заставив девочку у всех на глазах раздеться.
Лене в первые дни пришлось трудно. Отношение к бывшим лидерам у воспитателя было однозначным: с них надо драть три шкуры. Объяснение простое: лидерам стыдно попадать в “Центры”. А если попали – им легче приспособиться. Поэтому или не “нарушайте”, или пощады не ждите.
Лена быстро поняла, что в “Центре” практически невозможно с самого начала не допускать нарушений. Слишком все ошеломляюще! Даже ей, досконально знающей правила ещё до поступления, не удавалось избегать мелких промахов. Наказывали её строго даже за мелочи, но зато девушка поняла многое, что пригодилось ей в будущей работе.
Например, раньше она не осознавала, насколько большая для воспитанницы разница – проводит воспитатель наказание в своем кабинете, или публично – на глазах у всей группы. В первом случае просто страшно и больно, а во втором - добавляется такая смесь унижения, стыда и отчаяния, что делает наказание гораздо более жестоким. Два раза Лене пришлось голой стоять на специальном постаменте посреди столовой и на глазах у всех буквально давиться своим штрафным ужином – стаканом воды и куском хлеба. Свои ощущения она помнит до сих пор, и сама использует это наказание в своей группе только в особых случаях.
Лена адаптировалась полностью примерно за три недели. После этого её наказывали только вместе с группой, например, если воспитателю покажется, что слишком шумно (и в подобных случаях).
Поэтому, хотя Лена сегодня и отругала Соню, она сделала это больше в воспитательных целях. Трудно было не признать, что Соня держится хорошо. Попадается только на мелочах, наказания терпит достойно. Лучше никто не сможет! А ведь Соне гораздо труднее – для неё это все не на три месяца, а на долгих четыре года. И после окончания срока её не ожидает, как стажёров, престижная работа и уважение. Скорее, наоборот. Но чтобы адаптация у воспитанницы не затянулась надолго, встряска была ей необходима.
Во время своего трёхмесячного заключения Лена закончила выпускной класс школы и сдала почти все экзамены. Было даже преимущество – от учёбы ничего не отвлекало, и ей удалось усиленно позаниматься французским языком, подтянуть его почти до совершенного уровня.
Ещё в “Школе подготовки стажёров” Лена узнала, что ответственные воспитатели не только ведут группу, а ещё обязательно преподают у воспитанниц один из предметов образовательного цикла. Инесса Анатольевна посоветовала ей заранее выбрать какой-либо предмет, углубленно его изучить и сдать экзамен на право преподавания. Без этого она могла бы работать только дежурным или ночным воспитателем. Лена практически идеально знала французский язык и решила остановиться на нем.
Она отыскала в библиотеке программу обучения по курсу: “Преподавание французского языка в гуманитарно-языковом колледже”. Выяснилось, что официально обучаться этому курсу она сможет, только когда сама поступит в колледж. Однако самостоятельно работать с программой можно было и сейчас. Лена с воодушевлением взялась за дело и посвящала этому все свободное время. Один раз Евгения Владимировна во время вечерних занятий неожиданно подошла к Лене и взяла у неё из рук учебник. Прочитав название, она улыбнулась и демонстративно подняла глаза к потолку. Затем вернула девушке книгу и отошла. Лена поняла, что, скорее всего, раскрыта, но виду не подала. По правилам, и она, и воспитатель должны были молчать.
Евгения Владимировна и по другим признакам могла догадаться, что Лена не простая воспитанница. Кроме того, что она быстро адаптировалась и вела себя идеально, Лена очень быстро стала признанным лидером в группе, хотя официально старостой не была.
Она часто беседовала с девочками, обсуждая с ними те или иные их проблемы, советовала, как лучше поступить, что сказать, и как себя вести, чтобы избежать наказания или смягчить его. Практически Лена выступала в роли группового психолога и оказывала действительно неоценимую помощь своим одноклассницам, а попутно и для себя делала очень важные выводы.
Дежурные воспитатели часто просили Лену поговорить с той или иной девочкой:
– Елена, попробуй ты ей объяснить, а то у меня уже слов нет.
А Евгения Владимировна иногда, выслушав от воспитанницы толковое, аргументированное объяснение её поступка, с усмешкой спрашивала:
– Это тебя Гаричева уже натаскала?
Но все-таки жизнь воспитанницы в “Центре” была суровой и безрадостной. Лена считала дни до освобождения. Она поступила сюда 28-го февраля и очень рассчитывала, что её выпустят 29 мая – ровно через три месяца. Хотя в договоре фигурировал срок от трех до четырех месяцев, чаще стажеров освобождали именно через три месяца, причем день в день. Но день 29-го мая прошел как обычно. Лена была разочарована. Поразмыслив, она решила, что, скорее всего, её оставят в “Центре” до окончания экзаменов. Время было напряженное. Воспитанницы сдавали экзамены за курс средней школы, от их результатов зависело очень многое. Только если все экзамены сданы хорошо (не менее 85 баллов) – выпускники допускались к тесту для поступления в колледж. Тест был сложным, двухступенчатым. Задачей первой ступени было определить потенциальные способности выпускника и возможность для него усвоить более сложные программы дальнейшего обучения. Вариантов прохождения первой ступени теста было три:
Первый: допущен ко второй ступени.
Второй: сомнительный.
Третий: не допущен.
При сомнительном результате выпускнику рекомендовали поступать не в колледж, а в профессиональную школу, либо воспользоваться своим правом один год потратить на углубленную подготовку и на будущий год сдавать тест снова. Программа подготовки предлагалась.
При результате “не допущен” выпускник мог идти только в профессиональную школу.
Допущенные на вторую ступень проходили тестирование, направленное на профориентацию, и уже по его результатам рекомендовался тип колледжа, в котором лучше учиться дальше.
Большая часть молодежи стремилась попасть в колледж, а затем в ВУЗ (примерно по такой же схеме). В стране очень ценились образованные люди. Хотя общий уровень жизни был высоким, люди со средним специальным и высшим образованием имели возможность жить на порядок лучше. Поэтому сейчас девушки очень старались. Ведь сдашь экзамены не так успешно – даже не допустят к тесту!
Воспитанницам оставалось сдать два экзамена: французский язык и обществознание. Нервы у всех были на пределе, девочки занимались целыми днями. Воспитатели сменили тактику – меньше придирались и наказывали, старались помочь и поддержать.
Четвертого июня Лена была дежурной по группе и после обеда занималась уборкой. Остальные девушки с дежурным воспитателем занимались в саду – зубрили французский. Экзамены Лена сдавала отлично, за предстоящий тест тоже не волновалась. Перед приёмом на обучение профессии воспитателя она проходила более сложный тест.
“Система” не стала бы вкладывать силы и деньги в обучение стажера, если бы не было уверенности, что он сможет поступить в колледж.
Сейчас Лена была очень озабочена уборкой. Дежурная по группе у Евгении Владимировны всегда была первым кандидатом на порку – даже когда все блестело, воспитательница находила, к чему придраться.
Внезапно в группу вошла ответственный дежурный воспитатель отделения:
– Гаричева, приведи себя в порядок. Тебя вызывает директор.
Сердце Лены забилось сильнее.
«Ну, наконец-то», - подумала она. А вслух сказала:
– Слушаюсь.
Девушка быстро умылась, поправила одежду и вместе с воспитателем прошла в кабинет директора “Центра”. Там уже ждала Евгения Владимировна. Директор Оксана Романовна – высокая и строгая эффектная женщина лет сорока – ободряюще улыбнулась Лене:
– Входи.
Евгения Владимировна сидела за столом для совещаний, глаза её смеялись. Пригласив всех сесть, Оксана Романовна зачитала приказ:
– Воспитанницу 308-й группы Гаричеву Елену, которая является учащейся “Школы подготовки стажеров”, исключить из состава воспитанниц 4-го июня в 15 часов.
Евгения Владимировна улыбнулась:
– Правильно! Забирайте её у меня. Нечего даром казённый хлеб есть.
Она вскочила с места, подошла к Лене, обняла её и с чувством произнесла:
– Молодец!
– Значит так, Елена, - продолжила директор. - Ты остаёшься в “Центре” досдавать экзамены и проходить тест колледжа. Одновременно ждешь решения комиссии о подписании с тобой контракта. Из группы, конечно, уходишь. Будешь жить в гостевом отсеке. Поздравляю! Быстро иди собирай вещи, сдавай в кладовую и заселяйся на новую жилплощадь. Твои одноклассницы ещё в саду. По легенде ты заболела и попала в изолятор. Ну, а дальше всё равно у всех пути разойдутся.
Лена прожила в шикарной гостевой квартире ещё 10 дней. Конечно, успешно сдала экзамены и тест. Из кадрового отдела “Системы” пришло сообщение, что с ней готовы подписать контракт. За эти 10 дней они сблизились с Евгенией Владимировной, много общались, разговаривали. В жизни бывшая Ленина воспитательница оказалась прикольной – веселая, с юмором. Она жадно расспрашивала Лену об её впечатлениях, а о своей системе воспитания отозвалась:
– Мне ближе такая методика. И ведь моя группа в числе лучших!
Из девяти оставшихся в группе девочек четверо поступили в колледж, а остальные пойдут в профессиональную школу. К сожалению, ни у кого из них срок заключения ещё не закончился, поэтому все будут вскоре переведены в соответствующие “Центры нравственного перевоспитания».
– Не волнуйся, ты с ними не встретишься, - успокоила Лену Евгения Владимировна. - В ближайшее время тебя распределят на работу, после этого всех наших воспитанниц, поступивших в гуманитарный колледж (со всего курса), отправят в другие “Центры”, а не в твой. “Система” работает чётко.
В середине июня Лена прибыла в кадровую службу и подписала контракт. С 1-ого августа ей предстояло приступить к работе дежурным воспитателем в “Центре перевоспитания студенток гуманитарно-языкового колледжа”, ближайшего к месту её проживания. А пока ей выдали «подъемные» (увидев сумму, Лена внутренне ахнула) и предоставили отпуск.
В установленное время девушка приступила к работе – воспитателем в изоляторе. Через два месяца её назначили дежурным воспитателем в одну из групп на первом курсе. Все сотрудники, которые обучались одновременно с работой, должны были вести группы на том же курсе, на котором учились. Но им необходимо было усиленно заниматься, чтобы идти с опережением программы: одной из обязанностей воспитателя являлось оказывать активную помощь воспитанницам в занятиях.
С первых дней Лена обратила на себя внимание. Она работала ярко, инициативно, с воодушевлением. Одновременно заочно проходила курс по преподаванию французского.
И вот в конце учебного года её назначили ответственным воспитателем 104 группы. Это был невероятный успех!
Чаще всего ответственные воспитатели должны были окончить колледж, самое малое – отработать дежурным воспитателем не менее двух лет, но для Лены сделали исключение. На этой работе она раскрылась ещё больше. Средненькая группа за полгода превратилась в образцовую.
Использовала Лена всё ту же свою “щадящую” методику воспитания, и твердо стояла на своем, несмотря на то, что коллеги вначале иронизировали и пытались её переубедить. Вообще-то “щадящей” в буквальном смысле Ленину линию воспитания назвать было трудно. Она не спускала воспитанницам ни одной, даже самой маленькой провинности и всегда применяла порку. Теоретически, за некоторые незначительные проступки можно было бы наказать по-другому: назначить лишнее дежурство по уборке, лишить просмотра фильма, поставить на колени, и.т.д. Но девушки 104-ой группы знали, что их накажут ремнем в любом случае, а остальные наказания если и будут, то только вдобавок к порке.
Поначалу некоторые воспитанницы пытались упросить Лену:
- Ну, пожалуйста, Елена Сергеевна, можно я лучше все полы вымою или на коленях буду стоять, только не ремень!
Но начинающая воспитательница была неумолима и быстро положила таким просьбам конец. Всем, кто осмеливался просить о другом наказании, она дополнительно назначала 20 ремней и тут же проводила эту порку при всей группе. Причем это не освобождало девушку от основного наказания. Очень скоро таких желающих практически не стало.
Зато Лена всегда поступала справедливо, не наказывала своих подопечных за сомнительную вину, не любила подвергать наказанию всю группу за проступок одной из воспитанниц. Она всегда выслушивала девушек и давала им возможность оправдаться. Пощечин Лена не давала никогда, другие унизительные наказания применяла не за рядовые проступки, а за более серьезные. У каждого воспитателя могли быть свои представления о том, какие прегрешения считать серьезными. Так, Лена терпеть не могла, когда воспитанницы обманывали (даже в мелочах), позволяли себе неряшливость. За это она могла наказать более строго.
У воспитателей “Центра” была отличная зарплата. Им предоставлялась шикарная квартира в жилом отсеке; питание и все текущие расходы оплачивались “Системой”. Нагрузки, понятно, были большие, в том числе и психологические.
У Лены был выходной почти каждое воскресенье, но с понедельника по субботу она работала с утра до позднего вечера. Зато каждые 1,5-2 месяца ей предоставлялся оплачиваемый отпуск на 7-10 дней, причём было рекомендовано уезжать за границу, чтобы полностью сменить обстановку.
Сейчас было начало декабря, а 2 недели назад Лена вернулась из Египта. Один раз в год сотрудники получали отпуск не менее 2-х месяцев (ответственные воспитатели - летом, когда не было учебы). В общем, Лена действительно могла считать, что пока в жизни у нее все складывается отлично.
Сегодня, как ответственный дежурный воспитатель по отделению, Лена должна была ночевать не в своей квартире, а на отделении – в специально предназначенном для этого кабинете. Девушка сделала себе чашку чая с мятой и с удовольствием расположилась в уютном кресле. В час ночи ей предстояло сдать традиционный отчет ответственному дежурному воспитателю всего “Центра”, а затем, если не будет ЧП, она поспит до пяти часов утра. Длинный, насыщенный день для неё тоже почти закончился.

_________________
С наилучшими пожеланиями

_________________
И если есть те, кто приходят к тебе, найдутся и те, кто придёт за тобой. (с)

_________________
Грозный викингенок

_________________
С наилучшими пожеланиями

_________________
И если есть те, кто приходят к тебе, найдутся и те, кто придёт за тобой. (с)

_________________
мыслящий тростник

_________________
мыслящий тростник

_________________
С наилучшими пожеланиями