Клуб "Преступление и наказание"

Париж Иванович бережно закрыл кейс, положил его в сейф, захлопнул дверь и небрежно бросил секретарю:

- Машину. Быстро!

Мужчина, сидевший за рецепшеном, нажал красную кнопку, и спустя минуту ко входу подкатил длинный ролс-ройс. Недовольно взирая на водителя, Париж Иванович провалился в открытую швейцаром дверь, и взмахом пальца с бриллиантовым перстнем приказал ехать. Шофер, улыбаясь, сказал:

- Париж Иванович, хотите свежий анекдот?

И выдержав паузу, стал рассказывать.

- Садится генеральный директор в машину, и спрашивает нового шофера:

- Фамилия?

-Меня Вася зовут, ко мне все только по имени обращаются.

-Мне наплевать, как тебя кто зовёт, я всех зову только по фамилии.

-Как хотите, любимый моя фамилия.

Повисает неловкая пауза, и генеральный говорит:

- Так, Вася, заводи машину уже, поехали.

Париж Иванович повел бровью, достал блокнот, написал - уволить шофера, и продолжил размышлять. Дела идут успешно, воронежский мы грузим алюминием, на таможне чтобы быстрее пропустить надо позвонить Лысенко, а дальше подтолкнуть с помощью Борщева. Звягинцев хочет пять процентов за состав с углем - предложу ему три, а когда он запросит семь, соглашусь на пять без торга. Развернув планшетку с чертежами для своего памятника в десятикратном размере на площади перед главным офисом, он вспомнил слова архитектора:

- Куда ты такого монстра хочешь влепить, он же диспропорционален! Монстр! Я ему покажу, монстр - зло подумал Париж Иванович. Надо будет связаться с мэром, давно пора этому архитекторишке на пенсию. Его размышления прервала кочка, от которой он подпрыгнул на сидении.

- Эй, ты - Париж Иванович ткнул кулаком в спину водителя. Не дрова везешь. Хочешь вылететь с работы по статье? Мигом устрою.

Несчастный водитель вжался в свое кресло, не издавая ни звука. Париж Иванович внезапно задумался, и глядя на проносящиеся за окном пейзажи, приказал:

- Остановиться тут!

Шофер притормозил, и владелец компании вышел на улицу. От ветра в степи качался ковыль. Париж Иванович с сожалением подумал, что современный век так мало дает человеку возможностей:
- Жил бы я в старые времена, они бы мне тут, прямо в этом поле вручную камни таскали для моего изваяния. Это всё вокруг - моё, принадлежит только мне. Кому захочу, тому и разрешу тут жить.

Окинув взглядом далекие просторы, он снова сел в машину. Спустя какое-то время в небе впереди заблестел непонятный объект, похожий на круглый шар. Словно примеряясь к атаке, он неотступно следовал за лимузином, а затем, практически долетев до машины, ярко вспыхнул и исчез. Париж Иванович выругался и спросил у шофера:

- Почему опять трясет, как по камням едем?

- Так мы и едем по камням, сами посмотрите.

Дорогу словно не ремонтировали сто лет: обычные булыжники, неплотно подогнанные, составляли единственное её покрытие. Впереди в ста метрах стояли какие-то люди, одетые в изорванные лохмотья.

- Стой - приказал Париж Иванович и вышел.

Подбросив долларовую монетку к ногам простолюдинов, он сказал:

- Где находится основная трасса? Как попасть в город?

Толпа смотрела на него с недоумением. Наконец, из неё вышел седой старец с гуслями, и сказал:
- Подождите немного, скоро проедет наш управитель, поезжайте за ним, только не сразу - и окажитесь в столице.

Париж Иванович устало сел на поставленное на лужайке водителем кресло и открыл банку кока-колы. Шофер с опахалом, истекая потом, тут же стал им махать. Ждать пришлось недолго. Впереди показалась странная процессия, состоявшая из едущих верхом на лошадях мужчин, и следующей за ними открытой карете, запряженной четверкой. В ней сидел нарядно разодетый господин. Париж Иванович увидел, как толпа оборванцев почтительно склонилась в поклоне. Он презрительно сплюнул, и отхлебнул лимонада.

- А тебе, что, особое обращение нужно? - прокричал один из конников, закованный в броню. Свернув с дороги, он мигом подъехал к Парижу Ивановичу, и давя его лошадью, ткнул копьем в грудь:

- На колени перед князем.

- Подлец! Вырядились тут, понимаешь. Да завтра я от вас камня на камне не оставлю!

- Сделайте лучше, что велено - шепотом попросил шофер.

Но Париж Иванович разошелся не на шутку, и хотел сказать еще много, как сильная рука в стальном доспехе взяла его за шиворот и потянула на себя:

- Батюшка-князь, вот - воин показал на барахтающегося в руке человека - отказался почтить ваше святейшество. Что с ним делать?

- Всыпьте ему сотню горячих. И отпустите с миром.

Князь, потеряв интерес к беседе, сделал знак рукой и процессия тронулась, из неё остались еще двое латников. Соскочив с коней, они подошли ближе и взяли несчастного Парижа Ивановича за руки. Подошедший первым, воин, намотав на руку вожжи, с силой хлестнул нарушителя по спине. Париж Иванович извился от адской боли, пританцовывая на месте. Стоявших рядом рыцарей защищал доспех. Молодое и умное лицо латника не выражало особенных эмоций, в нём была видна некоторая, впрочем, наигранная серьезность и строгость. Очевидно, что молодой человек хотел казаться сам себе и окружающим старше. Весело сияя глазами, тот покрутил кистью восьмерку с вожжами, и неожиданно еще раз полоснул Парижа Ивановича. Тот издал глухой стон и заревел. Воин ухмыльнулся, и продолжил счет. Когда было досчитано до сотни, рыцари отпустили Парижа Ивановича, и тот без сил рухнул в песок.

- Моё имя - сэр Меч, голова с плеч. Если ты еще раз проявишь непочтительность к князю, тебе несдобровать, понял?

Посмотрев на кивающего головой владельца компании, воин запрыгнул на лошадь, и все трое скрылись в пыли.

Спустя десять минут робкой походкой подошел шофер. Глядя на шрамы и рубцы на спине владельца компании, он только охнул. Париж Иванович скрежетал зубами, силясь что-то сказать.

- Вот видите - сказал шофер - я же говорил вам сразу - надо было сделать. На любую силу найдется еще большая сила. Потому что не в силе Бог, а в праведности. Добавил шофер и перекрестился.

Это не притча.
Некая лобовая басня в прозе, напоминающая творения Льва Николаевича.

_________________
"Но автор уже изнасиловали все правила..."

(C) Кассандра

Во-первых, это не притча.
Во-вторых, своей алогичностью и бессмысленностью напоминает наркоманский трип.
В-третьих, с неуместным пафосом, особенно в финале (заимствовано из фильма "Брат"?)
Типичные корявые обороты, выдающие серьезные проблемы автора с русским языком:
"взмахом пальца с бриллиантовым перстнем приказал ехать" (палец с бриллиантовым перстнем у него на веревочке?)
"шофер с опахалом, истекая потом, тут же стал им махать" (махать пОтом?)
"весело сияя глазами, тот покрутил кистью восьмерку с вожжами" (как это: "весело сиять глазами"? что за "восьмерка с вожжами"?)

_________________
"Но автор уже изнасиловали все правила..."

(C) Кассандра

Да ладно, Посторонний. Вы же прекрасно понимаете, что это текст школьного уровня. Когда хочется обо всем и сразу, и показаться умным, а литературным языком владеешь еще так себе.

Не знаю, как в фехтовании, но плетками можно крутить восьмерку и от кисти, и от локтя, и от плеча. Но вопрос не в этом, а в том, что выражение "покрутил кистью восьмерку с вожжами" литературно неграмотное.
"Кистевым замахом покрутил вожжами восьмерку".

_________________
"Но автор уже изнасиловали все правила..."

(C) Кассандра

"...а тот, кто крикнул из ветвей: "Жираф большой, ему видней!"

_________________
"Но автор уже изнасиловали все правила..."

(C) Кассандра

А в флагелляции кистевые восьмерки в общем-то бессмысленны, разве что погрозить (как в этом тексте), локтевые - т.н. "флорентийка", от которой больше вентиляторного эффекта, чем болевого, а вот плечевые имеют реальный смысл - для разгона однохвости, увеличения амплитуды удара.

Негодяй Париж Иванович (что за дурацкое имя?) творил черные дела, будучи уверенным в своей абсолютной власти и безнаказанности, относился к людям, как к расходному материалу, пока дорогу ему не перешёл джентльмен сэр Меч, поставивший подлеца на место.

Ну это же стеб, да?Местами смешной)