Клуб "Преступление и наказание"

Не примите за насмешку, но я говорила о несколько ином уровне власти... Руководство сотрудниками не своей компании (да и своей тоже), это труд вызывающий сочувствие, или неприязнь, но не эротический флер... Вот станьте президентом страны, и заметите...

Кстати, ваша реплика заставила внезапно и глубоко осознать, как за последние 20-30 лет изменился, до предела сузился круг лиц, которых можно принимать за «власть». Личная воля и свобода действий теперь прерогатива совсем маленькой кучки людей, да и те в основном «временщики».
Однако свято место пусто не бывает, на смену эротизма власти, пришел эротизм «известности».

Ну и еще немного о сексе и эротике.
Я придерживаюсь взгляда, что сексуальность это размножение (бессмертие) вида совокуплением индивидов. А эротика – смертность индивида и его стремление стать всем для себя.
Мне нравится базовая идея Жоржа Батая, что животные не знают эротики, поскольку не знают о своей смертности и не пытаются вместить как можно больше наслаждения в краткий промежуток жизни. И, напротив, из-за того, что люди живут в тревожном ожидании смерти, они одержимы эротизмом.
Эротика исходит из ощущения своего смертного «я», которое пытается продлить наслаждение, превзойти служебную функцию совокупления, замкнуть на себя то, что принадлежит роду. При этом нагота прикрывается, влечение затормаживается, создается множество запретов, в свою очередь порождающих соблазны. Так вырастает область эротики, в которой скорейшая сексуальная разрядка уступает место многоступенчатой игре сближения и отстранения.

Сексуальность – это «хочу», эротика – «желаю».
Хотение обращено к конкретным предметам, желание – к таким, которых никогда не будет достаточно. Счастье, бессмертие, удовольствия – все это такие состояния, которыми нельзя насытиться, поскольку они содержат в себе источник все новых желаний.
Хотение – это жажда, которая ищет утоления. Желание, напротив, ищет утоления, чтобы еще больше жаждать.