Клуб "Преступление и наказание"

Холмс, у вас ко мне все вопросы, или можно идти? Я не всегда в сети, потому что аскеза. Ночью я отдаю свой мозг транквилизаторам. Скажи, если я тебе еще нужна сегодня.

***
Я спал долго и можно сказать – жадно. Без сновидений. Хотя… помню этот сладкий и поющий, как нежный блюз, шепот. Глаза. Совсем как у той, что так любит J’Adore. И стоны.
Утро встретило меня ослепительной белизной улиц. За ночь выпало столько снега, что, подойдя к окну, я просто остолбенел от того великолепия, во что превратился город!
Распахнув раму, я долго любовался редким для меня зрелищем.
Сотня отжиманий в два сета, burpee без счета, пока мышцы не взвоют от напряжения. С каждой минутой утро становилось все приятнее и приятнее.
Завтрак, предложенный в ресторане гостиницы, превзошел все ожидания. Потом я утрясал ситуацию с продлением аренды авто, разгребал почту, пообщался с банком, порешав кое-какие вопросы, но все время держал в голову странную девушку и какие-то проблемы с ее бумагами.
В принципе, к обеду, свои дела я уже привел в порядок и оставалось только принять решение: еду ли я в усадьбу с интригующим французским названием или ищу рейс до дома.
«Ну ее к черту!», - разумные мысли, как всегда, были четкими и лаконичными.
«Разберешь дела – и приезжай», - память словно разворачивает экран, где девушка с черной гривой волнистых волос просит о помощи.
«Мало тебе неприятностей!» - ругаю я отражение в зеркале, садясь в машину и забивая в поисковик адрес усадьбы.

Помотаться мне пришлось знатно! Несколько раз сворачивая не туда, доверяясь навигатору, я вынужден был возвращаться, наматывая лишние километры и снова пытаться найти нужную дорогу.
- Чертовщина какая-то! Словно водит кто-то кругами, - ругался я. – Ага, или просто нафиг оно мне все не надо, лучше вернуться…
Нужный поворот нашелся совершенно неожиданно, как будто выжидал удобное время, чтобы эффектно выйти из тени. Облегченно выдохнув, я погнал машину в правильном направлении, торопясь добраться до своей цели засветло.

Я успел. Подъехав к воротам, вышел из машины и просто замер от изумления - на столько потрясающим был вид!
Старинная кованная ограда, подернутая инеем, на фоне вечернего неба, смотрелась очень причудливо. Я бы даже сказал, что волшебно. Витые прутья переплетались искусным, сложным узором, отбрасывая на мерзлую землю узорчатую тень. Листья на деревьях огромного сада, еще вчера мокрые от дождя, сегодня – прихваченные морозом, словно хрустальные, слегка дрожали на легком ветерке. В глубине сада можно было увидеть фонтан и беседку. От ворот в глубь сада шла широкая, вымощенная камнем дорожка, наверняка еще помнящая, как шуршали юбки на кринолине и стук мужских тростей. Наверное, когда-то, тут были просто потрясающие по шику и бесстыдные по роскоши приемы!
Солнце садилось. Большой дом, явно работы французского архитектора, смотрел на ворота мрачными, тусклыми окнами, как голодным взглядом, и ждал гостей. На витражном стекле, с крупной волчьей мордой, играли лучи заходящего солнца. В какой-то момент глаза зверя полыхнули кровавым маревом, но тут же погасли.
Я вздрогнул. Как-то сразу стыло зябко и неуютно.
Бывают же такие оптические иллюзии! Аж кровь в жилах стынет.
Ворота заскрипели и плавно распахнулись. Наверное, я задел решетку, когда вздрогнул. Перешагнув невидимую черту между «я еще сам по себе» и «ты просила – я пришел» - медленно пошел к дому.
Почему-то мне бы очень хотелось, чтобы стук моих шагов не был таким громким. В тишине сонного сада он раздавался очень гулко.
Я взялся за массивную ручку и толкнул тяжелую входную дверь. Дом словно облегченно вздохнул, принимая меня в себя.

Странно. Как будто тут никто не живет. Кажется, что в этом доме очень давно никто не дышал. Какой-то туман осторожно коснулся границ моего сознания, словно проверяя, впущу ли я его или нет. Хрень какая-то! Вроде ж я не гипнабелен. Но всей кожей чувствую фантастическую обстановку дома.
Громадная гостиная впечатляет своей роскошью. На стенах большие картины. Дорогой, хоть и старый гобелен. Громадный стол из мереного дуба. Оглядываюсь по сторонам в поисках хоть каких-то признаков пребывания хозяйки. Но никаких милых женских штучек, вроде статуэток, фото и тому подобного – нет.
Подхожу к столу и вижу несколько книг, стопки бумаг и записку:
«Стив, располагайтесь и чувствуйте себя, как дома. Все, что вам нужно для работы – на этом столе. Я буду очень поздно. Ольга»
Мда. Какая-то вовсе странная история. И мне ничего в ней не нравится!
Я подтащил к столу большое, мягкое кресло. Усмехнулся, обнаружив дешевенький коробок спичек, рядом с керосиновой лампой.
Ок, поиграем в старину.
Искренне удивлен, какой хороший свет дает это допотопное изделие! Что ж, посмотрим бумаги, все равно нужно дождаться Ольгу.
Стопка – чертежи, чертежи, счета, финансовые отчеты. Пока непонятно, что именно от меня требовалось. Но, сортирую бумаги, чтобы потом легче было ориентироваться. Обожаю бюрократию, все эти бумажки – моя стихия, поэтому достаточно быстро с головой погружаюсь в работу. Время как-то стремительно стало наматывать счет, и я очнулся, когда на улице было совсем темно.
А Ольги все не было. Совсем дурная история! Как-то не по себе…, наверное, лучше свалить по добру по здорову. Вот только попить бы.
На дальнем конце стола замечаю графин. Снимаю пробку, осторожно принюхиваюсь – вода. Не утруждая себя поиском стакана, я пью прямо с горлышка. Отлично! Ну все. Хозяйка не пришла, я приехал, побыл. Будем считать, что не срослось. Имею полное право…
Взгляд резко расфокусировался, тело качнулось.
- Что за дела? – мне казалось, что я произнес это вслух, но на самом деле только в голове, так как язык совсем не слушался.
Меня решительно тянуло в сон. Именно в сон, все это слабо выглядело на попытку организма потерять сознание.
На шатающихся ногах я дохожу до ближайшего дивана, затянутого белым чехлом и поэтому похожего на громадный сугроб, сбрасываю чехол на пол и валюсь, отключаюсь еще в момент падения. Как тело коснулось мягкого сиденья – я уже не чувствую.

Arthur, Вы замечательно пишите, вас очень интересно читать, жанр нуара слегка сьехал в мистический детектив, но чем разнообразие жанр, тем интереснее! Пишите, пожалуйста, дальше! Вместе со всеми другими читателями, буду очень ждать продолжения.

***
Сны. Я совсем забыл, что это такое… Как же давно мы не виделись, мои вы хорошие!
Сладкий шепот коснулся уха:
- Пришел…
Я даже не пытаюсь проснуться, наоборот, я так боюсь выйти из этого состояния и, как обычно, провалиться в глухую мозгую темноту.
- Потерпи день-два, а потом ты сам не захочешь уйти!
- О чем ты?
- Бумаги…
- Чем ты меня накачала?
- Хорошо, я помогу тебе…

И сон ожил! Он стал объемным, цветным, со звуком.
Громадная гостиная наполнилась светом от хрустальной люстры, гобелены словно помолодели, исчезла пыль, комната преобразилась.
Переливчато-веселый девичий смех лился откуда-то из далека и приближался с каждой секундой.
- Ну же, Даниэль, это не честно, право!
Стук каблучков, в такт им еще чьи-то шаги. Я чувствую себя не ловко в чужом доме. Мне хочется встать, но тело растеклось по дивану и не воспринимает импульсы мозга.
В комнату вбежала девушка. Она легко про скользила по комнате, лавируя между мебелью и обежав стол повернулась лицом ко входу, залившись ее одни мелодичным смехом. Какая же она была красавица! Чуть выше среднего рост, густые вьющиеся волосы, стянутые заколкой, отличная талия, гладкая, цвета топленого молока кожа. Она слегка пританцовывала от нетерпения, глядя с насмешкой на того, кому принадлежали шаги, сопровождавшие до этого цокот ее каблучков. На вид – едва семнадцать. Тот прелестный возраст, когда девушка прекрасна просто потому что ей семнадцать.
- Даниэль! Что же вы так растеряны? Входите!
Спутником девушки оказался высокий, крепкого телосложения шатен, лет двадцати пяти.
- Ольга, если вы не хотите принять свой проигрыш, я готов вам его простить.
- Мне не нужно снисхождение, Даниэль, но спор изначально был нечестным!
- Тогда зачем же вы соглашались?
Молодой человек произнес это не удивленно, а с насмешкой.
Девушка почему-то сжала кулачки и порозовела.
Юноша улыбнулся:
- Хорошо, раз вам это так все не приятно – я отказываюсь от своего приза.
Даниэль выдвинул из-за стола стул и сел.
Девушка растерянно оглянулась, словно переживала, что кто-то еще услышит этот разговор. Я инстинктивно затаил дыхание на своем диване, но ее взгляд прошелся по мне совершенно равнодушно, она не видела меня.
- Даниэль… я просто… это как-то неправильно…
- Вы всегда можете отказаться, Ольга!
Девушка глубоко дышала, заливаясь все более густым румянцем, губы увлажнили, а глаза засветились тем самым магнетизмом.
Ольга!
Действительно это же та самая девушка, что пригласила меня в усадьбу, только намного моложе и в старинном платье.
Даниэль смотрел на девушку очень внимательно, улавливая все изменения в ее позе, дыхании, взгляде. А потом похлопав себя по коленке, протянул:
- Идите сюда!
Медленно, словно нехотя, девушка пошла на зов. Она остановилась перед своим собеседником и присела в глубоком реверансе.
- Ну вот и славно! Сразу бы так, - усмехнулся Даниэль, - А теперь юбки! Вы же там… как мы договаривались, правда?
Ольга закусывает губу и умоляюще смотрит на человека, отдающего такие странные приказания. Видимо, она заплакала, потому что молодой человек немного поморщился:
- Ну что вы, Ольга! Еще рано лить слезы. Я жду!
Девушка торопливо поднимает пышные юбки, и я чувствую, как на меня накатывает волна томительного голода.
Даниэль уложил свою жертву на колени, подтянул выше подол и примял локтем пышную пену кружев.
- Ваш проигрыш, Ольга, и еще десять за то, что пытались его оспорить. Как считаете, это справедливо?
- Дааа…
Да откуда ж столько ненасытной чувственности в голосе семнадцатилетней девушки?! А еще говорят, что это именно в наше время расцвела акселерация.
Между тем, молодой человек размахнулся и со всей силы впечатал ладонь в округлый девичий зад. Девушка вздохнула и получила еще один сильный удар. Даниэль не жалел, ни сил, ни своей ладони. Для утонченной девушки, какой Ольга вбежала в гостиную, держалась она просто великолепно. Было видно, что это далеко не самое первое и совсем нередкое для нее наказание. То, что она наслаждалась этой болью чувствовалось во всем. Как она постанывала, после каждого удара, как выгибалась, то приподнимая зад в ожидании удара, то падая на колени Даниэля. Чем дальше все это продолжалось, тем резче девушка вскрикивала, сильнее сжимала ягодицы, пытаясь справиться с болью и яростнее топала каблучком, после особенно сильного удара.
- Ольга, старайтесь не вертеться, иначе мне придется добавить за ваше скверное поведение!
Девушка тут же замерла, уже больше не дергаясь ногами, только расставив их чуть шире, для устойчивости.
А парень знает в этом толк! Несколько быстрых ударов с отскоком, а потом еще пятерочка с оттяжкой к верху и зад девушки заалел, как совсем недавно ее щеки. Я почти услышал горькие слезы в ее вскриках!
- Ну вот, вы совсем молодец, полностью рассчитались, смелая моя, отважная…
Его рука грубо растеребила наказанные ягодицы, смяла их, погладила хозяйским жестом. Так треплют здорового сильного пса, когда уверены, что он не огрызнется.
Не мое оно, конечно, дело, как эти двое развлекаются, но неприятно кольнуло, когда парень полез рукой, чтобы приласкать свою подружку, и я прикрыл глаза. Правда слух отключит не мог, зато сумел не дорисовывать мысленно, к чему все эти стоны, шуршание юбок, а потом короткий, жалобный всхлип с облегченным вздохом…

… Не знаю, можно ли заснуть во сне, но я старался. Совсем не хотелось быть невольным свидетелем этого всего. Это все меня не касается, ну ее к чертям! Раз не умер, значит в графине был не яд. Все равно же проснусь. А потом – на выход и лесом всю эту историю с усадьбой, странной обстановкой, документами и … Ольгой.
Чья-то рука коснулась моей головы, ласково погладила волосы. Сладкий шепот:
- Привет…
Открываю глаза. Ни яркого света, ни веселой парочки. В полумраке – та гостиная, в которую я вошел. Тело по-прежнему не слушалось, перед глазами все плыло и двоилось. Действительно ли я слышал этот шепот или он отражался в моей голове – понять было сложно.
- Ты меня выпустишь отсюда?
- Ты уйдешь, если захочешь.
- Я хочу встать!
- Как проснешься – ты встанешь.
- Что тут вообще за хрень творится?
- Бумаги…
- Я не понимаю тебя!
- Помоги мне… Пожалуйста!
Темный, стройный силуэт нагибается ко мне и я ощущаю горячий, жаркий поцелуй на своей шее.
- Уйдешь, если захочешь, только разбери бумаги… Утром.
Я чувствую, как что-то першит у меня в горло, эта боль накатывает резкими режущими волнами, словно мне засыпали песка к глотку. Жжет! Пальцами рву кожу, стараясь унять этот зуд…
И я проваливаюсь в свой обычный сон. Холодную, черную пустоту.

Про холодную черную пустоту как прием в литературе, мне вспомнился фильм у Зака Снайдера, Sucker Punch называется.

Запрещенный прием, вот что я имела ввиду.

Вам идет этот текст, Arthur). Все в нем к месту и красиво). Получается, вы эстет и скрывали).