Клуб "Преступление и наказание"

У меня какая-то странность случилось. Я давно прочла первую главку (первое сообщение ветки) и подумала почему-то, что там и конец, а дальше - комменты на семь страниц. Как глюк. Но, кстати, мне и тогда понравился текст по звучанию.

Вчера под утро прочитала до конца, даже не отрываясь на чай-кофе. Butterfly, это все здорово, просто замечательно, и чего вы жаловались на неумение в реализм? Я б не назвала это мейнстримом. Это только по форме, языку и хронотопу можно отнести к тому, как сейчас пишут. Но это вне зависимости от того когда как пишут, очень интересный, самостоятельно мыслящий текст и самодостаточный, роман я бы сказала. Он целиком и очень отчетливо в миноре, такой вот у него характер. И дело даже не в эмоциональности, которая ведет за собой сюжетные линии. Это обманчивое впечатление, это просто вступление, вовлекающее, настраивающее на одну волну с внутренним рассказчиком. Я очень люблю "авторский голос" в тексте. Его можно сравнить с "голосом за кадром" в кино. Это такие скрытые ГГ часто, с которыми потом, если есть отклик, и беседуешь о прочитанном, увиденном. Вот тут он явно есть и от его лица идет осмысление, философская часть, без которой данное произведение уже представить невозможно.

Не знаю, мб, потому что я не самый терпеливый читатель, мне всегда хочется смыслов. А смыслы они либо внутри образов могут быть спрятаны, либо между строк - в устах невидимого рассказчика. Третий, самый древний, отплатоновский вариант - в диалогах и еще далее в монологах - самый безыскусный, самый прямолинейный. В идеале, конечно, мне лично хотелось бы, чтобы весь текст волшебным образом играл на эти самые смыслы, на то, что автор имеет сказать. Потому как это высший пилотаж - сказать не прямо и просто, а всей силой, глубиной образов и фонов это /главный вопрос/ хотя бы поставить, озадачить им читателя, заставить думать в этом направлении. И тогда невидимому рассказчику остаются совсем небольшие кусочки, как указатели на дороге. Это здорово...

Мне показалось, что вас несколько смутил, сбил с понталыку комментарий Постороннего. Но к такому надо быть готовым, такие комменты неизбежны. И тут неважно, кто прав, если у вас есть общее чувство насчет того, как добраться из точки А в точку Б, прокладывайте свою линию, невзирая на то, является ли она кратчайшей и самой "верной" - это же искусство, а не логика чистой воды. Без вашего видения, вне контекста Посторонний ни о каком айкидо не вспомнил бы. То, что вы пишете очень ценно само по себе и еще более ценно для тех, кто с вами на одной волне. А кто на другой - ну, пусть, ищут сходства и различия, и это тоже продуктивно для них.

А я-то понадеялся на продолжение...

алаверды) - https://www.youtube.com/watch?v=S9eb0ZO7qA8
А вообще люблю у него Великую Железнодорожную),
но то, что вы обозначили, душевная вещь..,
но с утра к кофе лучше вот это - https://www.youtube.com/watch?v=SXfTCHveRc4

Какое шикарное произведение! Мне понравилось даже в том виде, как есть, неоконченное. Но узнать продолжение также очень хотелось бы.

Дождь хлещет по лобовому стеклу с такой силой, что лихорадочно работающие щетки тонут в бессмысленных волнах, захлебываясь ливнем, как будто специально. Я думаю, что умножая сопротивление, они умножают страдания и вцепляюсь в руль, пытаясь взять под контроль волны адреналина. Где-то справа расплывчатые огни полицейской сирены мигают как тревожный маяк. Не нужно выходить, в этом нет смысла. Просто не надо.

- Алена, вы можете приехать? Наша Оксана собирается уходить, ей позвонил муж. Алена, он же убьет ее.. — всегда выдержанный и спокойный голос Аллы Дмитриевны дрожит и я понимаю, насколько все это серьезно

- Вызовите полицию — говорю я, отрываясь от своих изматывающих поисков

- Но что я им скажу, Алена? Вы же понимаете, что у нас нет никаких прав..

- У нас нет — я ищу куртку и с досадой смотрю на остывший американо рядом с одиноким сэндвичем, сжатым вакуумной упаковкой. От одного вида еды меня начинает тошнить — У нас нет прав, Алла Дмитриевна, но у их сына есть, а ведь ему всего семь..

- Да, да — вторит она расстроенно

- Да, вызывайте полицию. Я скоро приеду.

От моего деревенского дома до приюта минут сорок езды. По кольцевой — можно доехать за полчаса, если не думать о камерах. Полчаса — я думаю, что успею, вот только, если бы это могло что-то решить. Мы бессильны против чужой воли — добровольно данное согласие на насилие не попадает ни под средней тяжести ни под легкие. Я думаю об Оксане — первый раз ее к нам отправил телефонный психолог. Исключительно и полностью заслуга волонтеров — брошюры с информацией о приютах, контакты кураторов, финансирование бесплатных психологов — все это сделано людьми, которым не все равно. Такими людьми как Алла Дмитриевна, но не такими людьми как я. Во мне слишком много ярости, я не умею помогать деликатно — сразу причиняю боль, действуя на рефлексах как запрограммированный заяйц из рекламы про дюрассел. Сука. Я помню историю Оксаны — с сыном Алешей она попала к нам практически в одной пижаме и пальто. Паспорт еще успела взять, пока муж не проломил ей голову. А мы ее приняли, заранее зная финал. Такие истории всегда идут по одному кругу ада — насилие, побег, возвращение. Снова насилие. Сколько историй заканчиваются смертью насильника — не сосчитать. Половина женских колоний сидит за такое убийство, и если это не ад, то что тогда.

Алла Дмитриевна знает это колесо кошмара куда лучше меня, поэтому у нее так дрожит голос. Второй раз Оксана уезжает обратно, а значит через несколько месяцев там будет трагедия. Все эти истории заканчиваются одинаково — черепно-мозговая, средние, тяжелые, от сто-двенадцатой до сто-шестнадцатой. Пойдет любая статья, тут результат как в треке на выбор: кладбище — больница — тюрьма. Вот только взрослые всегда забывают про главное — за каждой историей женщины-жертвы стоит преданная жизнь ребенка. За статью "сиротство" — я бы давала пожизненное, очевидно поэтому у меня нет никаких прав, а такой статьи нет в УК. Слишком непросто сдержать карателя, особенно карателя общества. Я думаю о том, что защищая свободную волю, мы защищаем чужое право на смерть, и кажется, в такие моменты я начинаю понимать всю трагедию Библии. Создав нас, Создатель обрек себя на страдания.

Нужно отключить щетки, пока они не сломались под напором воды. Но в короткие просветы чистого стекла я могу видеть Оксану, торопливо носящую сумки в припаркованный возле входа автомобиль. Старая нексия, грязные номера, кузов, подьеденный ржавчиной снизу. Не нужно выходить, после попыток уговорить Оксану остаться, после сдержанной горечи Аллы Александровны, после разговоров с полицией, устало и в тысячный раз обьясняющих нам — почему нет, у меня сдали нервы и я ушла обратно в машину, отказавшись от главного и единственного козыря — звонка в службу опеки. Сука, сука!! В отчаянии бью кулаками по рулю, чтобы успокоиться хоть на секунду. Сейчас они уедут и я не сделаю ничего.

Так правильно, так и должно быть. «Просто дай им уехать, не выходи» - говорит мой внутренний голос, пока я вижу перед собой улыбающегося Алешу, льнувшего к маме словно маленький олененок. Такой нежный, такой беззащитный.

Сука!! Я начинаю орать в машине, как пойманное в капкан животное, избивая подушку безопасности. Я кричу и ненавижу весь этот мир - одновременно ненавижу и жалею их всех.

Открываю дверь, снова проваливаясь в ливень кошмара.

- Зайдите в дом, Оксана, на пять минут, ненадолго — кричу я сквозь шум дождя, подходя к старой нексии

- Зачем? - подавленно и нервно спрашивает она, как застуканный с поличным зверек

- Простая формальность, для документов — вру я, сжимая кулаки с такой силой, чтобы ногти впивались в ладони — Пять минут, потом поедете

Не знаю, насколько убедительно звучит моя ложь, но вежливость всегда работает безупречно — недовольно вздохнув, она уходит обратно в главный корпус приюта где находится ее сын, пока еще в компании Аллы Дмитриевны.

Старая нексия тонет в волнах холодной воды. Я смотрю на нее, лихорадочно соображая, что делать. У меня нет ни одной карты против него — только старый, ржавый корпус его машины дает одну догадку о том, что можно сказать, чтобы он отступил.

Мигающая полицейская сирена превращает землю перед машиной в кроваво-красное пятно. Я обхожу нексию, чтобы открыть дверь пассажирского.

Не нужно было этого делать, но дюраселл работает без остановок.
Сука, просто работает без остановок.
Всегда.

Про ливень - это здорово, очень достоверно по ощущениям получилось. Была, не помню, увы, названия статья Маяковского, где он советовал поэтам, уж если они пишут о природе-погоде, то писать не о сегодняшней, а в предвкушении будущего сезона. Это очень ценное замечание - ожидания часто бывают сильнее.

И про детей. Это так верно, что они - самое больное в больных семьях. Как-то по ходу общения с разными людьми в одно время мне так странно было, что о детях как будто мало кто думает, когда расстаются просто оттого, что "прошла любовь, завяли помидоры", а уж когда виктимность - тем паче. Вопрос о детях в таких случаях воспринимается, как будто задающий его с луны свалился, мол, причем здесь дети... какая-то безвыходность (((...

Очень хорошо читаетесь в последнее время, Butterfly, как-то вот не сходу я ваши тексты распробовала, это для меня хороший признак.

Спасибо, Электра, но на этой радостной ноте Ларри также покидает обитель ПиН, как и Шантрель. Вернется ли, и когда - не знает. Но будем оптимистами.

Butterfly, я все понимаю, отдыхать надо всем периодичеки. Но вы обещали участвовать в конкурсе. Очень буду ждать, иначе это удар ниже пояса... Отдыхайте и хорошо отдыхайте, но возвращайтесь с новыми силами!