Клуб "Преступление и наказание"

Машина мягко съезжает по проселочной дороге к пляжу и останавливается возле низкого деревянного забора, выкрашенного светло-голубой краской. Ночь опустилась на побережье еще пару часов назад, но этот beach club работает до утра. Тем лучше для меня и моей тоски. Вспоминаю, как несколько месяцев назад сильный штормовой ветер уносил слезы с моего лица, смешивая их с солеными брызгами темно-синей воды. Хорошие истории повторяются заново и я достаю из рюкзака стеклянную бутылку сухого мартини и, пока еще холодный, тоник из придорожного магазина. Кидаю их в соломенную пляжную сумку, предварительно вынув из той планшет. Целая история жизни в прямоугольном куске металла и микросхем. Голоса, эскизы, террабайты созданного мной текста. Песни и мечты, мечты и слезы, слезы и любовь.

Оставляю планшет на сидении и открываю дверь старого фольксваген жук. Дверь скрипит тяжелым железом и я вспоминаю свою ауди, оставленную в городе песка и тумана. Здесь все не так, здесь все другое.

На мне голубые джинсы, белые кеды и мужская белая рубашка. Глаза и волосы выгорели на солнце, оставив от женщины в черном только воспоминание.

- Кто ты? - спрашивала я отражение в зеркале на заправке каких-то пятнадцать минут назад и вот я здесь, чтобы сдаться.

Сдаться нелегкой правде о себе, сдаться тоске и сдаться воспоминаниям.

Забирай меня, забирай меня полностью - шепчу я своей памяти и поворачиваю ключ в замке водительской двери своей новой машины.

Иллюзий у меня нет, я знаю, что будет больно и иду к барной стойке клуба с удивительной обреченностью. Персонала нет, на стойке табличка и я оставляю двацатку за вход, прижав ту свободным стаканом. Беру плед из стопки у входа и иду к шезлонгу. Море шумит в темноте как живое существо и я вспоминаю разумный океан Соляриса. Шум волн словно биение сердца. Мне становится трудно дышать и я на ходу вынимаю из сумки мартини.

К черту. Я не соглашусь на это без анестезии.

Она появляется сразу - холодная северная красота, яркий кроваво-красный маникюр и холеные руки, сжимающие плеть. Делаю два больших глотка и наливаю еще.

- Ты заплатишь за все - яростный шепот и она берет меня за волосы, заставляя откинуть голову назад

Больно.

- Прости меня, я не знала, что он разобьется..

Длинный, расчерченный на мокром, стеклянном асфальте путь торможения его байка.

- Ты вмешалась, ты нарушила мой приказ!

Очередная пощечина и я пытаюсь освободить руки, чтобы защититься.

Сухой мартини обжигает горло и я жалею, что не взяла водку.

Вмешалась, да. Я вмешалась в процесс. Зашла на ее территорию, чтобы защитить и успокоить его и вот он мертв, а я здесь, в ее доме, привязана к старой лестнице в продуваемом сквозняками холле.

Хочу уйти за ним следом, но она не позволит.

Каждый глоток алкоголя возвращает мне удар ее плети и слезы текут по моим щекам, смешиваясь с прохладным напитком. Плед лежит рядом, ветер треплет волосы и волны стучат в такт биению сердца.

Экшен, который происходит прямо сейчас.
Все хорошие истории повторяются заново и я закрываю глаза.

В тот день она была особенно жестока с ним. Словно сорвавшийся с цепи зверь, она наказывала его за какой-то проступок, сопровождая порку жестокими, уничтожающими словами, ломающими его стены и волю. Он, так же как я потом, плакал, пристегнутый наручниками к столбу из черного дерева. Я смотрела на это, по ее приказу, ломая пальцы от ужаса.

Она переходила черту, разрушала его личность и не останавливалась ни на минуту.

Опасные игры, опасная ситуация за точкой невозврата. Кто мог знать, чем все закончится, когда я вмешаюсь. Возможно, она права, и дай я ей вывести его из этого состояния, ничего бы не было. Он остался бы жив, хотя представить себе выжившего после такой психологической мясорубки мне сложно даже сейчас.

Поэтому у женщины в черном есть собственный кодекс. Только по запросу, только через согласие.

Я вмешалась, когда она вышла из комнаты, чтобы передохнуть. Собрала все знаковые для него слова так, чтобы построить стену между ним и ею. Чтобы поставить заслон для его психики между ним и насилием. Чтобы защитить его, я обесценила эту боль. Обесценила его служение ей, разрушила связь доминант и сабмиссив. Мне понадобилось на это пятнадцать минут. Пятнадцать минут и сработали пятнадцать процентов - он зашел в свою мертвую зону. Зашел и спустя час разбился на своем байке на скорости 120 км/час. С тех пор я ненавижу скорость и ненавижу насилие.

- Оля, пожалуйста - вижу свои разбитые в кровь губы в тусклом сиянии ночных фонарей - Я не понимала, что делаю

Слезы, слезы, отчаяние и боль.
Удары снаружи, отражающие удары внутри.

Я допиваю свой мартини, слушая биение моря и бронирую билеты на самолет. Мой побег завершен и я возвращаюсь для нашего финального акта насилия.

На этот раз - он заберет ее жизнь.
Быстро и навсегда.

Спасибо, Любимая! Шикарно написано.
Мишка с нетерпением ждет продолжения

Спасибо, Butterfly.

Сильно. Очень жду продолжения.

Круто. Сколько попаданий в личное. Спасибо, что озвучили. Присоединяюсь к жаждущим продолжения.

Спасибо за отзывы, коллеги, это очень ценно для автора.

_________________
"Но автор уже изнасиловали все правила..."

(C) Кассандра

Спасибо, что комментируешь, мон шери.

Продолжение очень погружает в настроение, эффект присутствия. Как в начале, где описание морского побережья, представляется южное море, далёкое и наполненное солнечным светом. На Финском заливе вдалеке от города есть места, где другое настроение, где нет людей, но есть постоянное движение волн, все также как было за миллионы лет до появления людей, и как будет после через миллионы лет, сподвигает к странным размышлениям. Что время скоротечно, и огромный механический мир живет по своим, неодушевленным законам, и человек в отчаянной попытке может противопоставить этому разум, интеллект, чтобы на какое то время укрыться, сбежать от равнодушия неодушевленной природы. Сюжетная линия, связанная с прошлым ГГ одно из наиболее интересных мест в сюжете, но в мозаике есть недостающие фрагменты, читателю пока доступные если строить предположения. С радостью буду ждать продолжения.

В квартире, куда она пригласила меня - прямой яркий свет, окна в пол, закованные по бокам в серый камень, чёрная, минималистичная мебель, и издевательски яркая картина отца психоанализа со знаменитой сигарой во рту. С тревожным, жёлтым фоном - она висит над диваном темно-серого, графитового цвета и создаёт в гостиной странную атмосферу осознанного сумасшествия.

Все гораздо сложнее, чем кажется.

Я рассматриваю ее квартиру как музей, ощущая неуютность от холодных, тёмных цветов и прямых линий, не смягченных ничем.

- Я думаю, что нам стоит перейти к делу - невозмутимо произносит она и по-моему телу пробегает дрожь адреналина - Вы ведь за этим пришли, правда?

Она улыбается, и как при первой встрече в клубе, от этой улыбки меня бросает в холод. Сжимаю пальцами остывший фарфор лаконичной белоснежной чашки и ставлю ее на барную стойку.

Время уходить или переходить черту. Мне страшно, я чувствую опасность, исходящую от нее как невидимый, ледяной огонь.

- Уходи - говорит разум.
- Сделай это, сделай - пульсирует голод.
- Она убьёт тебя - сопротивляется контроль.
- Именно, да - шепчет внутренний демон - Мы ждали ее все это время, отдай ей власть, отдай...

Я хмурюсь.

- Торги? - улыбается она своей холодной, понимающей улыбкой и от вежливой доброжелательности не остаётся следа. Маска не просто слетает с ее лица - она тает как иллюзия, спадает как ложная кожа. На меня смотрит опасное, сильное существо, чуть склонив голову на бок, словно примеряясь, куда вонзить свои зубы в первую очередь.

Места всегда два - шея или живот.

Я знаю, что она выберет второе для максимально мучительного истязания.

Что я здесь делаю? Ее мне не переиграть.

- Да - отвечаю я, удивляясь тому, как безжизненно звучит мой голос - Торги

- Вы можете уйти, Баттерфляй - произносит она мое имя безо всякой иронии, серьезно, словно мы говорим не о псевдонимах в девиантной среде, а о реальном имени, реальной личности, которую она видит насквозь.

Вскрывает границы - думаю я отстранённо, последний раз сопротивляясь желанию отдать ей себя целиком.

- Вам помочь? - она берет с низкого столика длинные сигареты и щёлкает зажигалкой.

- Нет - я не хочу скидок и снова смотрю на холодный фарфор. На дне чашки чаинки образуют странный узор - мне кажется, что я вижу там дракона и сломанное копье. Фантазии, фантазии преломляют реальность, пока я слышу шум крови в висках.

Пульс 140. Что она будет делать с этим?

- Не надо - повторяю я и иду к своей сумке, оставленной в холле. На дне из жесткой кофейной кожи - черная коробка с логотипом известного бренда. Внутри - свернутый в кольцо ремень с буквами DG тускло-золотого цвета.

- Дыши - шепчет голод, оболакивая разум - Дыши, дыши

Делаю глубокий вдох и возвращаюсь в комнату. Она изящно выдыхает дым и светлая косая чёлка скрывает взгляд.

Любуюсь тем, какая она красивая и подхожу к дивану вплотную. Молча скольжу по ней взглядом, ища хотя бы один признак слабости. Лёгкое напряжение мышц, сжатые пальцы, отблеск вынужденного желания в светло-серых глазах - что угодно, что дало бы мне возможность ее обыграть.

Нет ничего. Идеальный, холодный самоконтроль.

Улыбаюсь с восхищением и признаю свое поражение. Смотрю на коробку в руках и вспоминаю наш разговор во вторую встречу. Уютный ресторан на набережной Мойки, мягкий свет и французский вокал под переборы гитарной струны.

- У меня есть подарок для вас - с широкой, искренней улыбкой, ложно маскирующей немного детское предвкушение, она кладёт на стол новую глянцевую коробку - Увидела в Пассаже сегодня, и поняла, что он ваш - чёрный, идеальная толщина, жёсткая кожа

Я дотрагиваюсь до подарка с осторожностью и в этот момент ее рука оказывается поверх моей - улыбка исчезает и я встречаю прямой, заинтересованный взгляд.

- Когда вы придёте ко мне, чтобы подчиниться, вы возьмёте его с собой. Я сделаю так, что вы будете кричать от боли под ним - она делает паузу и наклоняет голову чуть вбок, чтобы рассмотреть меня как добычу - А потом вы будете носить его постоянно, и подавать мне для своих наказаний, когда я скажу.

Я молчу, а она нежно смеётся в ответ и ее смех растворяется в окутывающей меня атмосфере тепла маленького ресторана.

- Когда вы придёте - сказала она и я вытаскиваю чёрное кольцо кожи с золотыми буквами, чтобы положить перед ней стол.

Отключаю контроль и отодвигая столик от дивана, встаю перед ней на колени.

За окном ноябрьский дождь хлещет по низким окнам с удивительной яростью.

Когда она ударяет меня по лицу в первый раз, я закрываю глаза, абсолютно не удивляясь жестокости.

Все будет плохо, все будет куда хуже чем кажется.

Я захожу в капкан хищника добровольно. И вот ловушка захлопнулась.

а что это никто не комментирует? Артур не дал отмашку?

очень здорово, Butterfly. в вашей лаконичности миллион тематических эмоций. очень хочется продолжения.

Интересное продолжение сюжета.

В нем прекрасно все, но вот фраза "Когда она ударяет меня по лицу в первый раз" ! это определенно, магические слова.

Они переключают в другую реальность, и текст невозможно воспринимать рационально, холодным ясным умом, никак иначе, кроме как на уровне чувств.

Мы встречаемся с ним в третий раз, и каждая такая встреча бессмысленно тратит наше общее время. Я снова молчу. Он заполняет медицинские карты.

Тишина. Меня душит тишина и бедность этого старого кабинета с его единственным зарешеченным окном. Круглые часы под тусклым пыльным стеклом невыносимо медленно отсчитывают минуты. Сука. Я готова схватить их и яростно бить об пол до тех пор, пока ход стрелок не остановится, а отвратительный щелчок не замолкнет.

Щелк - невыносимо медленно стрелка переходит на два, щелк.
Щелк.

С ненавистью смотрю в циферблат, потом на него, склонившегося над рабочим столом, потом снова перевожу взгляд на часы.

Я думаю о том, сколько времени провела в этой богом забытой больнице. Двадцать один день бессмысленной тишины. Двадцать один день в обществе душевнобольных, к которым я не имею ни малейшего отношения.

Злость заполняет меня как едкий туман.

Щелк.

С трудом давлю в себе язвительный вопрос о его продуктивности как врача. Мне неинтересно говорить обо мне, куда охотнее я бы поговорила о нем, но тут наши интересы не совпадают, поэтому я прихожу к нему раз в неделю и весь отведенный мне час мы оба молчим.

Гребаная бесполезная психиатрия.

Кладу руки на колени и закрываю глаза, откидываясь на стену. Я убеждаю себя, что могу медитировать. В этот раз я решила остаться на больничной кушетке, обтянутой растрескавшимся материалом. Подальше от его стола, прямо напротив проклятых часов.

Пытаюсь вспомнить, какая жизнь там, за окном?

- Вы не имеете права покушаться на мою свободу - злые слова, взгляд исподлобья, я не изображаю хорошую девочку, я просто хочу отвоевать себе право на выбор

- Это наша работа - безразлично говорит он, не отрывая взгляд от бумаг

Так закончилась наша встреча номер один.

- Нет, неважно, не знаю - лениво отвечаю я на его дежурные вопросы об обстоятельствах происшествия

- Ясно - он смотрит на меня внимательным взглядом, и понимающе кивает

От его псевдосочувствия меня охватывает безысходное отвращение.

Встреча номер два проходит под аккомпанемент ненавистных часов.

Сегодня я решила не тратить на него свои силы и вовсе не говорить.

Щелк, щелк.

Дожидаюсь, пока минуты подберуться к цифре двенадцать и медленно встаю, стараясь сохранить равновесие - от бесконечных таблеток бесконечно кружится голова.

- Ваши раны почти прошли - внезапно говорит он и я на секунду теряюсь

- Когда я выйду отсюда? - спрашиваю я раздражённо

- Когда поправитесь - говорит он и отодвигает ящик стола - Возьмите

Я подхожу к нему, чтобы взять протянутый мне маленький мячик.

- Что это? - с искренним удивлением произношу я, уставившись на упругий каучук, размером с теннисный мяч

- Придумайте - мягко говорит он и я отчётливо слышу иронию

Я молча разворачиваюсь и выхожу из старого кабинета. Прямо у входа, раскачиваясь и напевая какой-то мотив, сидит женщина со спутанными седыми волосами и пятнами от еды на выцветшей синей рубашке.

Отворачиваюсь, чтобы скрыть брезгливость и иду по темному коридору.

За окном снова метель, огромная территория больницы мерцает тусклым жёлтым цветом обшарпанных корпусов.

Когда я дохожу до своей палаты, я практически забываю про мяч.

Только собираясь упасть в кровать, замечаю, что держу что-то в руке. Смотрю на красный маленький мячик с недоверием и осторожно подбрасываю его вверх.

Ловлю его резко, как драгоценность и неожиданно для себя самой улыбаюсь - я больше не чувствую себя в одиночестве.