ClubPN

M/F


III место на Ежегодном Литературном Конкурсе ПиН-2013


Alexander Kovalskij


Эквивалентная замена



-1-

- Вот эти двое, - сказал я и положил перед ним фотокарточку.
Старик самодовольно усмехнулся.
- Как видите, я не ошибся, именно их она и выбрала. Опыт, знаете ли, молодой человек, не пропьешь.
Мне не хотелось развивать эту тему, к тому же желание поскорее покинуть этот вертеп с каждой минутой ощущалось все сильнее. Какой бы не была вывеска, сколь длинным не был бы список научных званий, а сводня всегда останется сводней. Для меня, во всяком случае.
- Так когда мне ждать?
- Вам, юноша, ждать нечего, - с какой-то неуместной назидательностью проговорил он, - Вы все узнаете от своей супруги. Ну, или не узнаете. Тут уж как дело пойдет. Гарантий дать не могу, сами понимаете.
В свои сорок я уже как-то отвык, чтобы меня называли юношей. Впрочем, моему собеседнику было за восемьдесят, так что я не стал обострять.
- Понимаю, но надеюсь на Ваш опыт.
- Само собой, само собой. Впрочем, на что же Вам еще надеяться?
Сухо попрощавшись, я с облегчением откланялся и вышел. Налетевший порыв ветра словно сорвал с меня дурманящий затхлый запах его кабинета, больше похожего на склеп. В голове прояснилось, но на душе было по-прежнему муторно. Сев в машину, я вдруг ощутил острое желание втопить педаль акселератора в пол до отказа. "Черт с ними, с камерами", - подумал я, выруливая на шоссе, и дал газ. Триста шестьдесят лошадей под капотом – не шутка, умиротворение пришло когда впереди уже желтели скалы Кадакеса. Прикинув, что за спиной осталось километров сто двадцать, я развернулся и не спеша поехал домой.

-2-

В то утро я долго бродил по дому. Ставшие чужими стены давили с такой силой, что я буквально не находил себе места. Чуть легче было в саду, где журчание воды в фонтане и доносившиеся с побережья крики чаек как-то разбавляли царившую в комнатах невыносимую тишину. Устроившись под старой оливой с чашкой кофе, я развернул газету и попробовал сосредоточиться на кроссворде. Понемногу это мне удалось. Довольно успешно продвигаясь, я так глубоко задумался над именем известного французского скрипача, что я даже не услышал, как она вышла на террасу. Бледная, с глубоко запавшими глазами, в белом махровом халате Надин выглядела призраком.
- Не ходи никуда в субботу, - вдруг произнесла она, глядя куда-то в сторону.
Отложив газету, я подошел к ней ближе.
- Ты все обдумала?
-Да, так будет лучше.
- Хорошо, как знаешь.
Бросившись к калитке, я уже знал, что не вернусь сюда сегодня. До субботы оставалось три дня.

-3-

Они пришли только в седьмом часу вечера, за окошком уже смеркалось. Первый выглядел постарше. Он был не слишком высоким, но коренастым и жилистым. Второй оказался детиной двухметрового роста, бугрящимся мышцами. На лице его застыло какое-то сонное выражение.
- Хороший дом, - вместо приветствия произнес первый. Его улыбка была отвратительной, но он так, видимо, не думал и скалился во все тридцать два крепких белоснежных зуба. – Заходи, Родриго, здесь есть на что взглянуть, - пригласил он напарника.
- Родриго? – удивленно произнес я.
- Ну да, здесь все его так называют. А вообще-то он Родион, как Раскольников. Помните такого? Ну, там Достоевский, и все такое. Не бойтесь, старик Вас не напарил, он русский.
- А Вы, часом, не Порфирий?
Он явно не уловил аллюзию. А может, и роман не читал, интеллекта в его лице было немного.
- Бог миловал, матушка моя на выдумку была не горазда, и нарекла меня Павлом. Пабло, по местному, значит.
Я кивнул.
- Что ж, проходите в дом. Стол накрыт на террасе.
Их не нужно было уговаривать. Оценивающе осмотрев по дороге мебель и картины, они переглянулись так красноречиво, что я дал себе слово завтра же сменить замки.
На террасе никого не было.
- Так где хозяйка? – удовлетворенно взглянув на выпивку и закуску изрек Павел.
- А бог ее знает, - совершенно искренне ответил я.
- То есть как это? Задерживается, что ли?
- Понятия не имею, она мне не докладывает.
- Так может она и вовсе не придет?
- Все может быть. Она девушка непредсказуемая, особенно при таких обстоятельствах.
Физиономии у них вытянулись.
- Послушайте, так дело не пойдет. Мы тут часами торчать не можем, да еще без толку.
- Что, заказов много? – съязвил я, не удержавшись.
Этого делать не стоило. В их среде такая шутка звучала оскорбительно.
- Послушайте, мистер не знаю-как-вас-там, - недобро сверкнув глазами, сказал Павел, - Вы конечно, отвалили старику изрядно, но нас-то Вы не купили, а всего лишь наняли. Для дела, как я понимаю. Так делом давайте и займемся.
- Ладно, парни, расслабьтесь, - примирительно сказал я, откупоривая бренди, - пунктуальность не ее добродетель. Может, и придет вскоре. Давайте-ка пока по стаканчику пропустим.
В следующие два часа они выпили всю бутылку. Впрочем, для них это было немного, тем более под хорошую закуску. Мне оставалось лишь сидеть и смотреть за тем, как они с аппетитом уплетают хамон и тортилью. Наконец, ближе к девяти, у ворот остановилось такси.
- Вы помните, что обещали не вмешиваться? – откладывая сигару напомнил мне Павел.
- Само собой, - мрачно произнес я и пошел открывать.
Надин выглядела очень спокойной. Прошелестев мимо меня белым кружевным платьем, она уже совсем было собралась подняться к себе, и лишь почувствовав мой удивленный взгляд, устремленный ей в спину, обернулась и довольно равнодушно спросила:
- Так они еще здесь?
За пятнадцать лет супружества я привык ко многому, но эта выходка была странной даже для меня.
- А где же им еще быть? Между прочим, я их уже третий час развлекаю. Ты находишь это забавным?
Она словно не слышала моего вопроса. На секунду задумавшись, Надин посмотрела куда-то сквозь меня, а потом решительно повернулась и стала подниматься по лестнице. На полпути она обернулась:
- Выгони их, я передумала. Все это глупости и бред.
Мой ответ, как обычно, ее не интересовал. Еще мгновение, и она скрылась бы за дверью своей спальни, захлопнув ее у меня перед носом, как это постоянно происходило в течении последнего года. Но тут ярость вскипела во мне.
- А знаешь, что, - прошипел я сквозь зубы, - коли так, то и выпроваживай их сама.
С этими словами я резко повернулся и отправился к себе в кабинет. Захлопнув дверь, я дал себе слово, что не выйду отсюда до утра, чтобы не случилось. Мне было наплевать на двух громил, сидевших у меня в гостиной, наплевать на Надин с ее нелепыми причудами, и вообще наплевать на все на свете. Плюхнувшись в кресло, я открыл почту и стал работать. Проблемы других людей занимали меня сейчас куда больше, чем мои собственные. Погружаясь в них, я словно убегал в другую реальность и старался не вываливаться из нее.
Сквозь запертую дверь до меня доносились какие-то звуки. Кто-то ходил по дому, где-то хлопали двери и скрипели половицы. Я слышал голоса этой парочки, но старался не разбирать слов, тем более, что звучали они где-то далеко и не были обращены ко мне. Наверное, внезапное исчезновение хозяев дома их удивило и озадачило, но разрешать их затруднение я не собирался. Вдруг послышались мелкие торопливые шаги и в дверь настойчиво застучали.
- Немедленно открой! – раздался ее требовательный взволнованный голос.
- Что-то случилось? – невозмутимо спросил я из-за двери.
- Открой, черт возьми!
"Ну что ж, - подумал я, не спеша поднимаясь из-за стола, - по крайней мере, какие-то чувства они в ней реанимировали."
Пока я нарочито медленно поворачивал ключ в замке, Надин уже стала отчаянно дергать за ручку. Едва лишь дверь приоткрылась, она довольно бесцеремонно оттолкнула меня и влетела в комнату, тут же защелкнув замок обратно. Все в том же белом платье, взволнованная и раскрасневшаяся, она уже вовсе не напоминала живой труп, каким была последние полгода.
- Сделай же что-нибудь! – вскричала она, яростно сжимая кулачки и глядя на меня горящими глазами.
Мне оставалось только развести руками.
- Я уже все сделал. Ровно так, как ты хотела. Разве я не в точности исполнил твое желание?
- Я уже ничего не хочу!
- Ну, так скажи им об этом и дело в сторону.
- Но они меня не слушают!
- Вот как? А почему ты думаешь, что они послушают меня?
На Надин было жалко смотреть. В одну минуту она вдруг как-то съежилась и стала похожей на маленькую девочку.
- Но ведь можно же что-то сделать, - почему-то шепотом произнесла она, - в конце концов, есть полиция.
- Отлично, звони, – я подал ей телефон.
Взяв в руки трубку, она отвернулась к окну и стала нажимать кнопки. Сначала мне показалось, что она и правда набирает номер, но потом я понял, что она просто произвольно перебирает клавиатуру. Аппарат отчаянно пищал у нее в руках, экран то гас, то снова вспыхивал, и эта какофония звука и света, по всей видимости, отражала царившее в ее душе смятение.
В это время в дверь громко и решительно постучали.
-Эй, хозяева, - раздался голос Павла, - Вы там не забыли про нас, часом? А мы здесь, все ждем и ждем, и настроение у нас все хуже и хуже.
Надин затравленно взглянула на меня.
- Если звонить, то сейчас, - сказал я как можно спокойнее.
Не знаю, решилась бы она, будь у нее больше времени на обдумывание, но ей его не дали. За дверью послышалась какая-то возня, что-то лязгнуло в замке и дверь распахнулась. На пороге стоял Павел, за ним маячила фигура его молчаливого напарника.
- Дрянные у вас замки, - иронично произнес он, входя,- пальцем открыть можно. А вот кабинетик что надо, уютный такой, и размер подходящий. Может, здесь и расположимся?
Надин смотрела на него в ужасе. Не мигающий, холодный как у змеи взгляд, бессовестно обшаривающий ее тело, завораживал. Опустившись на подоконник, она без сил наблюдала за происходящим.
- Вы не могли бы освободить нам кресло? – нарочито любезно спросил меня Павел и получив, желаемое, тут же придвинул его спинкой вплотную к столу. Указав на него Надин, он иронично произнес:
- Не угодно ли пожаловать?
Если она и слышала его, то вряд ли понимала. В ее вдруг ставших серыми от волнения голубых глазах плескался такой первобытный страх, что мне в какой-то момент стало не по себе. Продлись это еще какое-то время, и я бы наплевал на все обещания. Безучастно смотреть на весь этот жуткий спектакль было почти невыносимо. Но Павел не стал затягивать.
- В чем дело, сударыня? – мягко, но с отчетливо прозвучавшей настойчивостью, продолжал он, - разве не этого Вы желали? Или мы не похожи на свое фото, которое Вам так понравилось? Ну же, решайтесь, наконец. Вы в шаге от исполнения своей мечты.
Ноль. Она словно оцепенела. Павла явно занимало ее состояние, он питался ее страхом, наслаждаясь каждым мгновением.
- Что же, реальность превзошла Ваши ожидания? Не рассчитали свои силы? Понимаю, случается. Но только теперь уже ничего не поделаешь. Игра началась и Вам придется сыграть свою партию до конца. Ведь Вы не единственный игрок и каждый из нас имеет право на свою часть удовольствия, не так ли? Родя, бери ее.
Тому не нужно было повторять дважды. Буквально сорвав Надин с подоконника, он одним движением развернул ее и бросил в кресло, перегнув через спинку. О сопротивлении нечего было и думать, пару раз дернувшись в его руках Надин обмякла, и лишь учащенное шумное дыхание выдавало тот шок, который она сейчас испытывала. Родион прижал ее к столешнице и завернул на спину подол. Сам он невозмутимо сел рядом, да так, что крышка стола жалобно застонала под его весом.
- Ну вот, - удовлетворенно произнес Павел, нагло разглядывая ее плотно сжатые бедра и едва прикрытые кружевным бельем ягодицы, - так оно много лучше выходит. Красивые трусики, между прочим, но нам они сейчас лишние. Родион, убери их.
Крепкая волосатая лапища а одну секунду сгребла в горсть тонкое кружево и рванула его с такой силой, что ткань лопнула почти беззвучно. Бросив на пол то, что еще недавно было не самой скучной моделью от Шанель, громила вновь вернулся в спящий режим и продолжил безучастно наблюдать за происходящим.
- Теперь совсем хорошо, - заключил Павел и стал расстегивать ремень на джинсах. Я прикинул, что со своего места без особого труда достану его свингом. По всей видимости, это намерение очень откровенно отразилось на моем лице, и негодяй уловил его.
-Родя, не спи. Тут кое-кто, похоже, намерен испортить нам вечер.
Гаргантюа поднял на меня взгляд, в котором читался упрек. Да-да, не угроза, не агрессия, а именно упрек, какой можно увидеть на морде у сенбернара, когда его вынуждают забыть про свой добродушный характер и оскалиться. Скалиться Родион не умел, но мимикой обладал вполне выразительной и понятной. Он все сделал правильно, вдруг отчего-то я почувствовал, что время действовать еще не пришло.
Тем временем Павел зачем-то снял ремень вовсе, сложил его вдвое, и подступился к Надин, замершей перед ним в весьма откровенной и стыдной позе. Не успел я осознать происходящее, как сильно размахнувшись, он, что было сил, вытянул ее поперек ягодиц. Несчастная издала такой визг, что я ощутил вибрацию оконного стекла у меня за спиной.
- Что это?! – закричала она, взбрыкивая ногами и пытаясь сбросить прижимавшую ее к столу тяжелую длань Родиона. Тщетно, разумеется, проще было столкнуть колонну Колумба.
- Это называется порка, мадам, - невозмутимо ответил ей Павел, - и будьте покойны, Вы ее сполна заслужили.
С этими словами он вытянул ее во второй раз, подождал, пока с потолка прекратит сыпаться побелка, и продолжил:
- Не думали же Вы всерьез, что мы станем насиловать Вас?
Третий удар лег чуть выше следа от второго. Мел продолжал сыпаться.
- Мы, конечно, плохие парни, но ведь не настолько. Здесь за изнасилование можно получить лет пятнадцать. Думаете, Ваша жалкая тысяча того стоит?
Четвертый и пятый удары обрушились один за другим.
"Сволочь", - подумал я о мерзком старикашке, который, если истязавший мою жену мерзавец не солгал, положил себе в карман вчетверо больше.
- Но ведь Вы не привыкли задумываться о таких мелочах? Разве Вам вообще есть дело до других? – равномерно полосуя отчаянно вихлявший зад Надин, продолжал Павел, - Нет, это Вас не касается, главное – чтобы Ваши желания исполнялись. Правда?
Вопрос повис в воздухе. Вряд ли Надин вообще слышала его за собственными воплями. Кресло под ней ходило ходуном, и время от времени Родиону все же приходилось напрягаться, чтобы удержать ее.
- А желания у нас будь здоров и выдумкой Господь не обделил! Не каждой в голову придет таким макаром от депрессии лечиться, да еще у доктора на это одобрение получить! Фантазии, говорите, замучили? Ну так мы их воплотим, только с поправочкой небольшой. Как она, депрессия-то, проходит?
Здесь он с особенным вдохновением вбил ремень в ее багрово-пламенеющий зад.
- Нравится? Кричите-то звонко, заливисто. Ну так это цветочки еще! Когда насилуют дамочки-то и не так орут. И с чего только дурочкам вроде Вас кажется, что изнасилование это круто? Муж лаской замучил, погорячее захотелось? Ну так это можно, смотрите только не обожгитесь!
Ремень продолжал ритмично взлетать и опускаться.
- Что же Вы ночью в Равал-то погулять не отправились? Ну да, там же могут и взаправду задницу порвать! А тут муж присмотрит, да и деньги немалые заплачены, чтобы поаккуратнее были! К старику-то сами ходили или мужа посылали?
На ягодицах у Надин уже не оставалось живого места и Павлу пришлось переключиться на бедра.
- Старик-то у нас молодец, доктор хоть куда! Он-то точно знает, что нужно его пациенткам! Насилия Вам хотелось? Ну, так извольте! Натуральнее не бывает!
Как завороженный я наблюдал за происходящим. Поражала и сама сцена, и поведение вдруг как-то изменившегося Павла. От образа приблатненного жиголо не осталось и следа, передо мной был вполне обычный и даже довольно симпатичный мужик, очень здраво оценивший ситуацию, в которой оказался. В этой его отповеди каждое слово было чистой правдой, а потому ремень в его руках выглядел органичным и естественным выводом из всего сказанного. В какой-то момент я поймал себя на мысли, что именно так мне и следовало поступить самому. Впрочем, вряд ли у меня хватило бы решимости это проделать.
Они устали одновременно, один – пороть, другая – орать. Опустив ремень, Павел смахнул со лба трудовой пот и присел на край кушетки.
- Все, Родя, не могу больше. Отпусти ее, к черту.
Родион просто убрал руку, и Надин в одно мгновение оказалась на ногах. Для человека, подвергшегося столь суровому внушению, она двигалась на редкость легко. Упавший подол платья мгновенно скрыл все следы экзекуции, но только не на ее лице, опухшем от слез и пылавшем негодованием. Обида и гнев душили ее. Бросив на нас троих испепеляющий взгляд, Надин опрометью бросилась вон из комнаты.
- Этого не было в сценарии, - сказал я, показав Павлу на брошенный им ремень.
- В Вашем - не было, а в моем – еще как. И это тоже часть его метода. Претензии есть?
- Никаких, - не задумываясь уверил я его , - даже если толку не будет. Старик у Вас и правда не дурак, и задачу свою решил оригинально.
- Вот и отлично. Толк будет, не сомневайтесь, не первый случай. Он свое дело знает. Ну, бывайте, что ли, пора нам.
Проводив эту необычную пару, я закрыл за ними дверь и прислушался. В доме было тихо, до меня доносилось даже тиканье часов на камине в гостиной. С трудом подавив желание заглянуть к Надин, я отправился к себе. В первый раз за полгода мне не понадобилась таблетка. Едва прикоснувшись головой к подушке, я провалился в глубокий здоровый сон.

-4-

Проснулся я без четверти десять от каких-то странных звуков. Без сомнения, они были мне знакомы, но память никак не хотела мне помочь. Вдруг до меня дошло, что это музыка. Она раздавалась снизу, из гостиной. Мощные звуки фортепианных аккордов разносились по всему дому. "Боже, она снова играет, - подумал я и сел в постели. Это была Крейцерова соната, Надин всегда блестяще исполняла ее, но сейчас у нее выходило особенно хорошо.
"Крейцер! Конечно, Крейцер, черт возьми!", - едва не вскрикнул я, вспомнив о неразгаданном кроссворде.
Вскочив и лишь набросив халат, я сорвал со стены скрипку и бросился вниз. Вступление заканчивалось, и мне нужно было вовремя начать свою партию.