ClubPN

Dascha


Бастинадо


Айша пришла в гости к садюге в сопровождении подруги, - опытной, а сама она ни разу не пробовала еще. Вот она сидит на его диване, в детских джинсах и допотопном турецком платке. Ей ужасно стыдно, что она пришла и, что на стене висит картинка с голой теткой. Садюга поит чаем и уговаривает:

- Ну, что ж ты милушка сидишь? Раз уж пришла, так имей смелость, - не идти же тебе не солоно хлебавши домой.

Девушка заливается краской, прячет лицо на груди свой товарки и снимает туфли. Ах, какая она хорошенькая! Поджимает колени и протягивает садюге голые ножки, - темные, шелковые, - как экзотические южные цветы.

- Ты правда хочешь бастинадо? Не слишком ли больно для первого раза?

Айша качает головой. Молчит. Потом встрепенулась:

- Ведь это наверное ужасно, мерзко, что я такого хочу? Это ведь у для вас - давнее прошлое, Средневековье. А у нас... Еще не зажили раны. Нельзя с этим играть. Нельзя хотеть ЭТОГО. Мне дед рассказывал, как он мальчиком видел бастинадо, - это ужасно!

Старого садюгу совсем не интересует история телесных наказаний в Турции. Он с аппетитом разглядывает ее узкие стопы и хочет уже начать наконец...

- Девочка, поверь, ни ты ни я не хотим того, что видел твой дед. Это только страшные тени в твоей фантазии. Забудь.

Он бьет тихонечко, равномерно, - легкой тросточкой. Вначале ножки испуганно вздрагивают и поджимают пальцы, но не долго. - Айша лежит в объятьях своей подруги и как будто спит. Садюга ударяет посильнее, еще посильнее. По лицу девушки текут слезы, она то ли поет, то ли жалуется на своем языке. Но глаза ее закрыты, а тело блаженно расслаблено.

- Ах, какая мазочка, - восхищается садюга, ишь как "улетела", а ведь это ее самый первый раз. И какая хорошенькая...

Айшу, уставшую, довольную, поздравляют с почином и кормят шоколадом. Посидев еще немного, она торопится домой. "Родители не понимают, что я уже студентка, - взрослая. Они ругаются, если поздно приду." Садюга остается со своей знакомой вдвоем.

- Какое же ты сокровище привела! Но почему ж только стопочки? - садюга вытягивает нижнюю губу, как ребенок, которому не дали мороженного, - я бы ее всю...

- Ты смотри, не спугни ее, старый развратник, - смеется опытная маза. А потом добавлает совсем серьезно: Я не знаю, сколько лет или поколений нужно, чтобы такой человечек стал раздеваться при чужом мужике и подставлять голую попу.

- А это мы еще посмотрим, - мечтает садюга, - я ее-таки всю...

И он оказывается прав. Всего через несколько недель, уже без старшей подруги, Айша бордовая от стыда, расстегивает молнию на своих детских джинсах, которые у нее еще со школы.