ClubPN

qwasar

Это не заготовка, и не рассказ, а что-то вроде мемуаров. Тоже ведь литературный жанр?


Санкт-Петербургский клуб садистов



Первый визит

Дело было в конце 1997-го. Я к тому времени уже добрался до реальной темы и в неофитском угаре хотел «быстрее, выше, сильнее». В моментально ставшей любимой газете «Крутой мен» (она продавалась далеко не везде – нужно было знать заветные места и успеть побывать там, пока номер не раскупили) сообщалось о регулярных встречах любителей порки под Москвой. А что же в родном городе?!
Как люди знакомились, когда Интернет еще был диковинкой? Да легко! Например, трижды в неделю выходила толстая газета частных объявлений «Из рук в руки». И вот там, в полуприличном разделе «Объявления о знакомстве» мне вдруг попадается волшебное: «Санкт-Петербургский клуб садистов приглашает любителей порки»! С замирающим сердцем набираю указанный номер. Отвечает мужской голос, тараторит, так как разговоры по мобильнику были тогда очень дорогими. Предлагает пересечься в центре города для предварительного знакомства.
Так я познакомился с председателем клуба, назвавшимся Алексеем. Представительный бородатый мужчина лет тридцати с чем-то. Пообщавшись в кафе с четверть часа и убедившись, что я не случайный человек, он предлагает посетить уже ближайшую вечеринку клуба. Оказывается, питерские садисты еженедельно (!) встречаются в бомбоубежище на Коломне, удаленном от метро районе в исторической части Петербурга - за Мариинским театром, в сторону Адмиралтейских верфей.
Придя к семи вечера в указанный скверик, я встречаю там Алексея. Он ругается по мобиле с какой-то девушкой. Та явно хочет поговорить, а ему жалко дорогих минут на пустое, с его точки зрения, общение.
- Она сегодня не придет! – бросает он мне, отключаясь. – Хорошая девка, но взбалмошная, семь пятниц на неделе!
Мы идем к бомбоубежищу, расположенному прямо по центру скверика. Это строение конца сталинской эпохи, когда СССР готовился к атомной войне с США. Невысокая насыпь прикрывает потерну, уходящую под землю. Алексей открывает ключом тяжелую наружную дверь, за ней еще одна, тоже стальная, и третья – с поворотным штурвалом. Включается свет и становится видно, что это большое и мощное бетонированное подземелье. Потенциальное убежище для целого квартала, которое через полвека облюбовали питерские садисты. Здесь хоть оборись – наверху никто ни звука не услышит. Жутковатое, надо признать, место.
Забегая вперед, расскажу одну короткую историю. Спустя примерно полгода после описываемого начала я привел в клуб знакомого фотографа. Он хотел поснимать что-нибудь фетишное в готовом антураже садо-мазо. Закрывая за ним на штурвал третью дверь, я не придумал ничего умнее, как пошутить под лязг сталинского металла:
- Ну все, ты попал!
Бедный фотограф, оказалось, уже был на нервах. На дворе еще стояли лихие 90-е, и его не так давно ограбили, стукнув по голове. Короче, парень поймал «медвежью болезнь». Хорошо, что там был душ и разные гигиенические средства. Я чувствовал себя последним кретином. Но этот эпизод хорошо характеризует атмосферу нашего бомбоубежища. Сейчас такое не устроишь!
Под клуб были оборудованы несколько соседних помещений недалеко от входа, которые составляли малую часть этого бункера. Алексей сказал, что договорился с местным дядькой, отвечающим за уже никому не нужный объект, регулярно платит ему некоторую сумму и гарантирует порядок.
Мы пришли первые, поэтому у меня была возможность оглядеться, привыкнуть. Все устроено довольно удобно и функционально. В главной зале, предназначенной для общения до и после, большой стол с электросамоваром, подшивками «Крутого мена» и эротической газеты «Ещё». Здесь же стойка с девайсами. Я впервые увидел кожаные плети, изготовленные специально для порки. До того сам порол только ремнями, скакалкой и другими подручными средствами. Надо сказать, что плети для того времени были изрядными: конструктивно богатыми и разнообразными - всего примерно с десяток. Их участники клуба сделали сами или заказали у знакомых мастеров по коже.
Соседнее помещение оборудовано для экшенов: есть деревянная скамья, носилки на ножках, специальная рама через стены и потолок, со множеством фигулечек для фиксации, электрообогреватели, дополнительное освещение, стулья для зрителей. Пространство? Да, немного не хватает – на махание кнутами архитекторы явно не расчитывали. Впрочем, тогда еще длинномерами не заморачивались, пороли чем удобно.
Рядом в подсобке еще всякое полезное барахло, веревки и ведро с целой охапкой замоченных красных розог. Розги были как на подбор – длинные, гладкие. Алексей сказал, что это растение называется крушина. Лишь много позже мне пришло в голову проверить, так ли это - и выяснилось, что розги отнюдь не из крушины, а из дёрена белого. И по сей день этот популярный парковый кустарник является для меня главным источником традиционного «девайса».
Постепенно стали подтягиваться другие участники, в основном мужчины. Алексей нервничал, несколько раз хватался за «трубку». Оказалось, что все девушки, которые предварительно согласились быть выпоротыми, по разным причинам дали задний ход.
- Извини, - говорит он мне, - сегодня, похоже, не наш день. Если только внезапно кто-нибудь не нарисуется.
Однако никто из готовых к порке мазохистов так и не появился - мое первое посещение клуба прошло без самого интересного. Может, оно и к лучшему: впечатлений и так было выше крыши! Я убедился, что все это не сказка, и в Питере действительно существует клуб, где собираются люди, которым нравится то же, что и мне – порка! И клуб, судя по всему, серьезный и раскрученный. В дальнейшем на встречах кого-то непременно пороли, обычно нескольких человек друг за другом. Такое, как в мой первый раз - только общение и разочарованные шуточки собравшихся голодных садистов о том, кто или что сгодится на «безрыбье» - случилось еще, если мне не изменяет память, всего раз или два.
Народ мне в целом тоже пришелся по душе. Люди культурные, спокойные. При женщинах обходятся без мата, да и без дам языки не особо распускают. О чем-то даже интересном, кажется, разговаривали, но за давностью лет запамятовал. Короче, со стороны наверно и не скажешь, что садисты! Ну прямо, как я.


Будни клуба

Чем занимались садисты в те далекие времена? Да примерно тем же, что и сейчас, только репертуар был не такой пестрый. Пороли да вязали. Правда вязали сугубо утилитарно: фиксировали перед поркой. Только один был любитель связывания как такового – назовем его Костя-бондажист. Не разу не видел, что бы он порол, зато всегда рвался помочь зафиксировать. И делал это быстро, умело и красиво. Правда, иногда перебарщивал – и девушка, распятая, например, в раме, просто не могла еще и порку терпеть. Сама поза становилась мучительной уже через пару минут. Нынче, полагаю, Костя легко стал бы мастером-шибаристом. Но тогда бондаж сам по себе еще не имел аудитории.
То есть, в основном пороли. При этом, как я скоро заметил, желающих самим махать было не так уж много, большинство предпочитало зрительскую роль.
Кого пороли? Дам-с. Разные были «модели»: и молодые-красивые, и другие. Кому-то приплачивали, скидываясь среди присутствующих. Кто-то был готов и безвозмездно.
Например, Алексей однажды привел брюнетку-фотомодель, которая пожелала испытать себя. Ее честно предупредили, что результаты испытания временно помешают ей позировать, но Наташу это не остановило. Алексей собственноручно очень сильно выдрал ее своим любимым офицерским ремнем. Она принимала порку стойко, по-партизански, только пару раз матюкнулась. С носилок встала с иссиня-черной задницей. Тогда я и понял разницу между мазохистами и ванилью: мазохистам это нравится. Но в плане выдержки отличий нет. При должной мотивации и ванилька способна вытерпеть очень много - как Наташа. Которой порка совсем не понравилась, зато обрадовало, что она смогла-таки совладать с собой. Хотя тут, конечно, вопрос. Мне показалось, что умный Алексей не стал пытаться пробить ее, позволив девушке «победить».
Мужчину снизу я видел только одного. И то в паре с женой. Оба оказались прожженными мазохистами. Ладненькая Света часто бывала у нас. И однажды привела своего дрищеватого муженька, мол, он тоже хочет. Раз такое дело, решили пороть их вместе. Благо и верхние дамы к нам иногда захаживали. В тот вечер как раз была одна. Пороли супругов очень долго и много. Верхняя дама не выдержала первой. Но это было только начало. Порка завершилась лишь когда закончились желающие садисты. Света с дрищеватым муженьком уделали всех! Такого верхнего фиаско я больше не видал. Кстати, муженек с тех пор у нас не появлялся, а Света спустя примерно месяц пришла как ни в чем не бывало. Я тоже порол ее несколько раз – до сих пор с удовольствием вспоминаю. Она умела отдаваться порке и порющему полностью, «обратка» была сильнейшая.
Я, кстати, недолго задержался в кругу зрителей, захотелось участвовать самому. Так получилось, что начал с розог – уж больно они были гладкие и красивые, и всегда казались мне идеальным инструментом (слова «девайс» тогда никто не знал). Моей первой «жертвой» стала тихая татарочка Гуля. Я плохо помню подробности самой порки – до того у меня зашкаливали эмоции. Впервые розгами! Впервые публично! Более того, Алексей привел знакомого китайца – так что порка была еще и интернациональной! Этот китаец потом подошел ко мне и на корявом русском принялся нудеть про захлесты, которых я по неопытности оставил на Гуле просто немерено. А Алексей сказал, что следил внимательно и вот-вот был готов остановить, но я прекратил сам. Это его обрадовало. «Чувствуешь девушку!» - похвалил. Ах если бы! В тот раз я не чувствовал и не замечал ничего и никого вокруг. И даже сам испугался своего азарта – потому и остановился.
Был уверен, что Гуля больше не захочет со мной. Ан нет! Через пару недель она как миленькая снова легла под мои розги. Во второй раз я включил голову, стал лучше выдерживать дистанцию, чтобы меньше захлестывать на бока и попробовал переменный ритм. Давал Гуле небольшие паузы, в которых легонько щекотал ее розгами. Результат оказался неожиданным. Встав со скамьи, Гуля как была голая полезла целоваться, прошептала, что впервые словила от порки оргазм. Я, признаться, обалдел.
Вот после того вечера я и стал одним из частых порщиков в клубе. Наряду с Алексеем и еще несколькими камрадами. А с Гулей потом встречался несколько раз и тет-а-тет.
Надо подчеркнуть, что хотя аббревиатура БДСМ тогда только-только появилась и использовалась чаще в ругательном контексте – а-а-а, эти говноеды! – но безопасность, разумность и добровольность соблюдались в клубе не менее строго, чем на современных вечеринках. А то и строже. При мне экшены несколько раз останавливали – если видели, что у верхнего «сорвало крышу». Например, был один завсегдатай – назовем его Дима-неадекват – который очень сладко говорил (особенно любил словечко «душевно»), да подло порол, постоянно стремясь зафигачить по местам, для порки мало пригодным. В первый раз его остановили в самом разгаре, а во второй Алексей почти сразу сказал: «Все, Дима, теперь ты только зритель». Он пообижался для вида, но ходить не перестал, каждый раз смотрел на порку жадными, нехорошими глазами.
Еще одна не очень приятная история, тоже помогшая мне четко определить рамки наших забав. Другой завсегдатай, назовем его Сергей-бизнесмен, как-то привел свою ванильную знакомую и сказал, что она злоупотребляет спиртным, и с этим надо бороться. Знакомая была слегка подшофе, но ясно подтвердила свое согласие бороться. Дама, кстати, красивая, фигуристая. Раздевалась, похоже, с удовольствием – у нас всегда пороли без трусов, а чаще совсем голыми. Но вот дальше не пошло. Сергей хлестал своей любимой плеткой грамотно и несильно, но его блондинистую спутницу хватило ненадолго. Очень скоро из нее полился поганый многоэтажный мат, причем сначала в адрес верхнего, а потом и всех присутствующих. Сергей попробовал прибавить – наказание же! – но вышло только хуже, началась форменная истерика. Естественно, праведную борьбу прекратили, расстроенную даму даже стали утешать (явно лишнее, на мой взгляд), успокаивать, поить чаем из самовара. Однако настроение в тот вечер у всех было капитально испорчено, и народ быстро разбежался по домам.
Для баланса расскажу и в некотором роде обратный случай. Еще один завсегдатай, назовем его Алексей-второй, привел как-то двух своих новых знакомых – чуть ли не у метро с ними познакомился. Студентки-подружки оказались веселушками. Сразу же согласились на все и, пока их пороли одну за другой, шутили, хохотали, словом, прямо-таки излучали хорошее настроение. Что было немного странно в этом мрачном бомбоубежище в присутствии сразу стольких людей, считающих себя садистами. Студенткам досталось немного – ни у кого не поднялась рука всыпать новеньким хохотушкам по-настоящему. Так они потом заявились еще несколько раз – пока, видать, новая забава не наскучила. Один суровый апологет телесных наказаний даже ругался за глаза на них, мол, разрушают нашу атмосферу, легкомысленные дурочки. Но его никто не поддержал: жизнерадостные студентки покорили черствые садистские сердца.
Некоторые экшены снимали на видео. Этим занимался Алексей-третий. Он работал, с его слов, в органах и по ночам колесил по городу на фургончике со специальной аппаратурой – ловил и записывал все подряд переговоры по мобильной связи. Однако камера у него была не ахти – качество съемки паршивое. С теми кассетами потом еще был скандал, когда один умник захотел нажиться на их копировании и продаже. Маленькие куски клубных съемок оцифрованы и по сей день гуляют в Интернете. Например, легко можно найти ролик с длинным подробным названием «Порка розгой голой русской девушки, привязанной к носилкам, в подвале».
Там же в клубе в 1998 году прямо на моих глазах создавался форум «Преступление и наказание» - один из первых в рунете по нашей теме. Этим занимался отставной военный Валентин, нашедший в стремительно развивающихся Интернет-технологиях свое новое призвание. Многие вещи решались непосредственно за большим столом в общей зале. Как админ ресурса Валентин назначил себя его президентом и около пятнадцати лет стоял во главе. Однако лет пять назад он окончательно отошел от дел, и сейчас ПиН находится в собственности талантливого тематического литератора, ныне проживающего за рубежом.
За большим столом я познакомился и с такой характерной чертой тематического сообщества как крайняя индивидуальность и прихотливость интересов. Казалось бы, в клубе собрались почти исключительно любители порки, то есть, вроде бы единомышленники. Ан нет! Чуть ли не каждый понимал это простое в сущности дело по-своему. Для одних порка служила исключительно телесным наказанием. И очень важна сопутствующая атмосфера – вплоть до того, что им было неприемлемо сидеть за одним столом с «жертвами». У других все завязано на сексе, и они никак не могли взять в толк: зачем пороть, если потом сразу не трахать?! Третьи плотно сидели в своих излюбленных сценариях, и вне этих схем им было не сладко. Четвертые. . . Короче, широка палитра человечья, как любит приговаривать один из немногих участников клуба, кто и теперь на виду.
Итак, чем же отличался Санкт-Петербургский клуб садистов от нынешних сборищ? Если вдуматься, то почти ничем. Да, это был именно клуб, то есть более закрытый формат, для «своих». Однако и теперь такие есть. Да, больше садомазохизма, маледома и меньше всякого разного БДСМа. Вот и все, пожалуй.
Что в итоге стало с нашим клубом? Увы, вмешалась чертова экономика! В середине 1998-го грянул кризис, от которого разом поплохело всем. Люди внезапно озаботились вопросами выживания, на изврат стало труднее находить время и средства. И в следующем году встречи в бомбоубежище прекратились сами собой. Алексей еще некоторое время «держал» помещение, но потом и ему надоело – занялся своим бизнесом. Попробовал устроить тему на работе, взяв в подчиненные пару девушек из клуба, однако скоро обломался. Девушкам порка нравилась, а работа – нет. Упихать неупихуемое оказалось, как всегда, невозможно. В начале нового века Алексей стал устраивать нерегулярные встречи в разных кафе города - под эгидой раскрутившегося ПиНа. И уже на тех встречах «проклюнулись» будущие новые организаторы, которые изначально выступили под флагом БДСМ.