ClubPN

M/F, M/M


tilly


Игра в биллиард



Короткометражный фильм

Spanking, m/f, m/m

Ньй-Йорк, 1930 гг.

Билиардный клуб. Полумрак, приглушенные разговоры, нарушаемые лишь щелчками шаров. Над входом картина, изображающая женщину в черном вечернем платье. Она наблюдает за игрой двоих мужчин в полосатых костюмах, подбоченившись и зачем-то задрав сбоку платье таким образом, что эта сторона ее тела практически обнажена. На лице женщины легкая улыбка.
Камера движется по залу, выделяя то одну, то другую фигуру, склоняющуюся над столом с кием в руках. Одновременно мы слышим приглушенный стук каблуков, сопровождающий передвижения камеры. В центре за невысокой стойкой сидит служитель. Он выдает шары, следит за игрой, время от времени консультируя игроков. Падают в лузы шары. Вот шаги затихают перед стойкой служителя. Женщина берет кий. Над очередным столом вспыхивает свет, выделяя темнеющий силуэт женщины. По-видимому, она решила сыграть одна. Скорее всего, очень скоро кто-нибудь присоединится к ней. Служащий расставляет шары, убирает треугольник и кивает женщине. Она склоняется над столом. Пристально смотрит на шар, немного исподлобья, как обычно, когда игрок смотрит поверх кия. Расставляет пошире ноги и еще ниже наклоняется над столом, принимая более удобную позицию. Крупный план: фигура женщины сзади. На ней длинное вечернее платье темно-синего бархата с разрезом сбоку, и перчатки. Плечи и лопатки обнажены. Она отводит локоть назад, прицеливаясь. Небольшая пауза. Удар. Очевидно, она ударила со слишком большой силой. Кий чуть задевает сукно, оставляя на нем заметный след. Женщина, испуганно оглянувшись через плечо, пытается разгладить след пальцами, но безрезультатно. К ней подходит служитель. Высокий, сухощавый мужчина. В его волосах уже заметна седина, взгляд пронзительный, лицо с крупными правильными чертами неулыбчиво. Весь его вид не вызывает симпатии.
- Мадам, вы повредили сукно.
Женщина нервно кусает губы, теребя кий. Пальцы у нее длинные и тонкие. Она ничего не отвечает, стараясь не смотреть в лицо служителю.
- Сожалею, мадам, но вам известны правила клуба.
Женщина, вспыхнув, кивает.
- Прошу вас.
Она в смущении оглядывается по сторонам. Игроки за соседним столом, которые слышали весь разговор, прекратили игру и внимательно смотрят на них. Постепенно прекращается игра за остальными словами. Посетители клуба наблюдают за разворачивающимися событиями.
- Мадам, - с нажимом повторяет служитель, - вам известны правила.
Служитель делает приглашающий жест.
- Но я... меня еще никогда... – растерянно бормочет женщина.
Служитель в видимом раздражении подавляет вздох.
- Я повторю свою...просьбу, мадам. В противном случае я вынужден буду применить силу.
Мужчина подходит ближе и вынимает у нее из рук кий. Аккуратно отставляет его в сторону и занимает выжидательную позицию, чуть прислонившись к столу. В крайнем смущении женщина задирает платье, спускает трусики и облокачивается о стол, отставив зад, словно собираясь ударить по шару. Крупный план женщины в таком положении. Ее обнаженные ягодицы чуть сжимаются. Бедра подрагивают. Она поворачивает голову, пытаясь посмотреть, что делает служитель.
Служитель неторопливо вынимает из кармана жилета широкий короткий ремень на ручке. Проводит им по ягодицам женщины сверху вниз. Та вздрагивает. Выждав мгновение, служитель наносит сильный шлепок по ее заду.
- Айй! – вскрикивает женщина и выпрямляется, схватившись за зад.
В глазах ее слезы. Служитель укладывает ее на место и наказание продолжается. Ремень шлепает. Женщина начинает всхлипывать, торопливо вытирая слезы тыльной стороной ладони. Служителя, кажется, это совершенно не трогает. Лицо его бесстрастно. Женщина какое-то время тихонько плачет, потом начинает крутить задом и дергать ногами. Пытается прикрыть ягодицы руками, но получает сильный удар по пальцам. Вскрикнув от боли, она подносит руку ко рту. Больше уже она не может сдерживаться.
- Ай! Ай! Ой! Ай! – вскрикивает она в такт ударам.
Служитель, не меняя темпа, шлепает ее пылающие ягодицы, принимающие все более яркую окраску.
- Прошу вас, хватит! – молит она.
Но порка продолжается и продолжается. Женщина начинает рыдать в голос, как школьница. Впрочем, длится это недолго. Через несколько минут наказание окончено.
- Можете привести себя в порядок, мадам, и продолжать игру. Конечно, с условием, что вы будете соблюдать правила.
Служитель учтиво наклоняет голову, складывает в карман жилета свое орудие и уходит. Женщина торопливо натягивает трусики, ощупывая ягодицы. Одергивает платье, осторожно вытирает лицо. Берет сумочку и нетвердым шагом направляется в сторону дамской комнаты.

Она возвращается.
Направляется к стойке служителя, явно намереваясь расплатиться и покинуть клуб. Но тут ее внимание привлекает какая-то перепалка.
Темноволосый крепкий мужчина ожесточенно вырывается из рук двоих остальных, одетых в форму обслуги. С ним явно хотят сделать то же самое, что только что случилось с ней. Рядом стоит служитель. Женщина замедляет шаги.
- Сожалею, мистер Тиммонс, - говорит служитель с бесстрастным лицом.
- Я всего лишь присел на бортик! – фыркает тот, кого назвали Тиммонсом.
- Сэр, - терпеливо произносит служитель, - вы сами распорядились: правила для всех одинаковы. Я правильно вас понял?
- Да, черт возьми, но...
- Без учета общественного положения, не так ли?
- Так, Сэм, но...
- В таком случае, - служитель делает уже знакомый женщине приглашающий жест, - приготовьтесь.
- Подите вы к черту! Это мой клуб и я буду делать в нем то, что считаю нужным!
Сэм кивает двоим служащим и те плотно прижимают темноволосого владельца клуба грудью к поверхности стола. Один довольно аккуратно заворачивает ему руки за спину, второй просовывает руки под жилет мужчины, расстегивает и спускает его брюки и трусы. Сэм снова достает свой ремень и глазам женщины предстает впечатляющее зрелище. Похоже, мужчина совершенно не собирается терпеливо переносить наказание. Он дергается, извивается, издавая сдавленные вскрики и ругается на чем свет стоит. «Шлеп!»
- Я уволю вас, Сэм!
- Увольняйте, сэр.
«Шлеп!»
- Завтра же... Ай! Нет, сегодня!
- Как скажете, сэр.
«Шлеп!» «Шлеп!»
- Оу! Ау! Вы уволены, Сэмюэл!
«Шлеп!»
Округлые ягодицы мужчины принимают все более яркий розовый цвет.
- Я вас убью, Сэмюэл! Сегодня же!
Женщина улыбается и присаживается на край соседнего, пустующего стола. Впрочем, тут же вскакивает и пересаживается на высокий табурет.
- Так вам и надо! – четко произносит она, - нечего было вводить такие идиотские правила!
«Шлеп!» «Шлеп!» «Шлеп!»
- Ай! Ой! Ой! Чертовы ублюдки! Что?!
- Я сказала, так вам и надо, мистер ... Тиммонс, да? Нечего было вводить такие идиотские порядки!
- Вы сами согласились с правилами! Ауу!
- Там сказано: «при порче инвентаря или поведении, нарушающем порядок в клубе и мешающем игре других членов клуба». У меня не было намерений портить инвентарь или нарушать порядок. Ваш клуб – самое приличное место в Нью-Йорке, куда женщина может пойти одна!
- Спасибо на добром слове, мисс! Ой! Сэм! Не могли бы вы все-таки полегче?
- Нет, сэр.
«Шлеп!» «Шлеп!»
- ... уууу...ыыыы... это чертов ублюдок Сэмюэл...АЙ! ...предложил. Он работает на меня с самого моего детства. Я привык доверять этой скоти... ОЙ! Этому подонку! Жулику! Ай! ОЙ!
- Надо было доверять себе, а не этому подонку и жулику, - фыркает женщина, не двигаясь с места.
На Сэмюэла ее слова не производят никакого впечатления.
- Подите ко всем чертям! Оххх... Что вы тут расселись? Нравится смотреть, как разукрашивают мою задницу?
- Да, - нахально отвечает она, - да, нравится.
- Я сказал, убирайтесь вон! Все убирайтесь вон!
Посетили, переговариваясь между собой, расходятся. То тут, то там слышны смешки. Остается только Тиммонс с «компанией» и женщина.
- Мисс, - стонет мужчина, - вас это тоже касается!
- Эдна, - спокойно произносит женщина и достает из сумочки сигарету.
- Мадам, - произносит Сэмюэл, не прекращая своего занятия, - здесь нельзя курить.
- Очень жаль, - ядовито произносит Эдна, но сигарету убирает.
Она кладет ногу на ногу, продолжая наблюдать за процедурой. Наконец, порка закончена. Служители отпускают Тиммонса.
- Сэр, - произносит Сэмюэел, убирая ремень на место, - время закрытия клуба. Я могу теперь пойти домой?
- Убирайтесь, я вам сказал! – рычит Тиммонс, натягивая штаны на алеющий зад.
- Да, сэр. До завтра сэр.
Тиммонс рычит ему вслед ругательство, заправляя рубашку. Хлопает дверь. Они остались одни.
- А, черт!
Тиммонс ожесточенно трет ягодицы.
- Очень больно, да? – ехидно спрашивает Эдна.
- Слушайте, есть у вас совесть?!
Эдна подходит к нему вплотную сзади и кладет ладони на его зад.
- Нет, - отвечает она, - ни капли.
Тиммонс разворачивается к ней лицом, тяжело дыша. Эдна, глядя ему прямо в глаза, впивается в его губы своими. Поцелуй этот тянется очень долго. До тех пор, пока Тиммонс не обхватывает ее бедра, не задирает ее платье и не валит на стол. Эдна успевает расстегнуть и спустить его брюки. Трусы Тиммонс спускает сам, одной рукой, наваливаясь на нее.
- Сэр, - произносит Эдна с наигранным ужасом, - а как же сукно?
Грудь ее тяжело вздымается, губы распухли.
- Завтра же отменю эти чертовы правила, - рычит Тиммонс, - и уволю Сэма!
С картины за ними с легкой улыбкой наблюдает женщина в черном платье.