Мик. Наказанная Шантажистка
Добавлено: Сб фев 19, 2022 10:40 pm
Мик
Наказанная Шантажистка
(экстракт рассказа)
- Девчонки, - восторженно завопила Маша при виде подружек, - я такое про него раскопала!
- Про кого? – спросила дотошная и занудная Леночка.
- Про Борисыча. Который новый Преемник по версии «Слуха Москвы», ну и по всем авторитетным замерам тоже. Такая запись! Такие кадры!
- Что он натворил? – спросила Анечка? – застрелил президентского амурского тигрёнка и замариновал его на шашлык?
- Сбил на зебре многодетную инвалидку, отъехал, развернулся, разогнался и сделал контрольный наезд? – предположила Леночка.
- Всё гораздо интересней, - ухмыльнулась Машенька. – Смотрите.
На экране планшета задрожала дилетантская видеозапись, что сразу сделало её правдоподобной.
В кадре огромная деревянная лавка и два расписных полотенца. Рядом с лавкой – такая же огромная бадья с розгами. Мужчина средних лет медленно подошел к лавке: во-первых, идти ему не хотелось, во-вторых, чёрные брюки и трусы были спущены до колен. Он бубнил: «простите»…
- Высеку – прощу, - сурово сказала дама, атлетического сложения. – Давай, Димочка, раньше ляжешь – раньше встанешь.
Димочка вздохнул и лег, на миг повернувшись к камере.
«Он!» - охнули Леночка и Анечка.
- Да, - констатировала Маша, - кроме всего прочего, он еще и извращенец.
Дама привязала «Димочку» полотенцами за руки и ноги, задрала рубашку, высоко подняла руку и хлестко ударила.
Журналистки смотрели на экзекуцию минуты три. Наконец, Леночка сказала:
- Век бы смотрела, как этого {censored} лупят. Маш, сколько там еще?
- Полчаса, - сказала Маша.
- Бокс интересней. А что думаешь делать с записью.
- Шантажировать, - сказала Маша. – Чтобы исправился, покаялся, ушел в отставку и дал денег. Нам всем, - уточнила она.
- Не много ли? – спросила пугливая Анечка. – Ему не проще будет тебя грохнуть? И нас заодно.
- А мы сейчас всё продумаем, - успокоила её Маша. – Сделаем, чтобы нам все хорошее было и ничего плохого нам не было.
- А не кажется ли тебе, - серьезно спросила Анечка, - что шантажировать извращенцев не совсем правильно. Наоборот, это подло, мерзко и гадко.
- В борьбе с таким козлом все средства хороши, - убежденно сказала Маша. – Или мы обогатимся, либо весь мир увидит его полосатую задницу.
*
- Ну как? – спросила Леночка.
- Никак, - вздохнула Маша. – Поначалу его реально вставило. Грозился найти и сделать звездами ютуба в категории 18+. А потом то, что останется отправить на три курорта сразу.
- Каждую на курорт? – заинтересовалась Аня.
- Нет, каждую на три курорта, частями. А потом тон изменился. Написал: я искать не буду. Сами пожалеете, или сама пожалеешь, что так сделала. Моё слово.
- А ты?
- У меня тоже есть слово и я ему обещала. Сегодня вечером он в прямом эфире, с семи. Тогда и запущу. Уже к восьми у него треть смс-вопросов будет про пятую точку и её приключения.
*
Две трети передачи «Истина жизни» уже прошли. Ведущий продолжал расспрашивать восходящую политическую звезду о его политических прогнозах и предпочтениях. С какого-то момента его лицо изменилось. Он поглядывал на айфон. На лице появлялась не смущенная улыбка, но секундное предчувствие смущенной улыбки. И тотчас же она исчезала – профессионал.
Наконец, он взглянул на гостя.
- И вот еще…
- Вы об этом? – улыбнулся Борисыч. – Будьте добры, поставьте эту запись.
Теперь ведущий смутился всерьез. Но исполнил просьбу.
Мужчина средних лет медленно подошел к лавке: во-первых, идти ему не хотелось, во-вторых, чёрные брюки и трусы были спущены до колен. Он бубнил: «простите»…
- Высеку – прощу, - сурово сказала дама, атлетического сложения. – Давай, Димочка, раньше ляжешь – раньше встанешь.
- Оставьте фоном, звука не надо, - сказал Борисыч резким, командным тоном, несколько контрастирующим с «простите…». – Так вот, поясняю для непонятливых, меня действительно секут. Се-кут. Настоящими длинными розгами, вымоченными в добротном рассоле. А теперь ответ на главный вопрос: почему я считаю, что вы все обязаны это увидеть.
Маша, Аня и Лена отставили бокалы с лимонным пивом и в недоумении уставились на экран.
- Так вот, - продолжил Борисыч, - сейчас состоится сеанс разоблачения. Разоблачения очередной либеральной лжи. Те, кому нужны великие потрясения постоянно пытаются убедить нас в том, что главное – права человека и неприкосновенность личности. И что все цивилизованные страны давно отказались даже от педагогического шлепка по мягкому месту, не говоря уже о порке детей и взрослых. Это ложь.
Борисыч на секунду замолчал. Стали слышны его стоны на дальнем плане.
- Какой народ на свете самый дисциплинированный? – с нажимом спросил Борисыч.
- Наверное, немцы, - растерянно ответил ведущий.
- В этой стране, - уверенно и презрительно заметил Борисыч, - даже не осталось жвачки на стенах. Конечно же это Сингапур. Страна, в которой за хулиганство пьют по заднице гибкой и крепкой палкой. Согласны?
Ведущий кивнул. Борисыч продолжил.
- Какая страна на первом месте во всех рейтингах по школьной успеваемости? Все знают, что это – Южная Корея. А почему? Думаете, потому, что там нет коммунизма и чучхе?
Борисыч посмотрел на ведущего так строго, как будто он каждый день объяснял педагогические успехи Республики Корея только отсутствием коммунизма и чучхе.
- Потому что в южнокорейских школах разрешены телесные наказания! - торжественно закончил гость программы. – А какой народ самый верный?
Ведущий опять промолчал. Борисыч сказал, что саудиты и иранцы. И после выверенной драматической паузы перешел к главному козырю:
- Но главными объектами и субъектами основного обмана являются американцы. Если верить пропаганде, в Америке, как и на остальном Западе, запрещено даже шлепнуть тень ребенка. На самом деле, в США телесные наказания существуют в школах, в скаутских лагерях и в спортивных клуба. Но и не это главное. Согласно данным опроса Остазиатского социологического агентства, 70% американцев подвергались порке в школе и семье. И согласно данным того же агентства, 80% из числа не подвергшихся жалеют об этом, а 30% даже предъявляли иски к родителям и опекунам после наступления совершеннолетия!
Борисыч взял короткую паузу.
- К чему это он? – беспокойно спросила Леночка. Подруги не ответили.
- Не будем упрекать американцев, - продолжил Борисыч, - будем учиться. У них и не только у них. У сингапурцев – порядку, у южнокорейцев – школьной успеваемости, у саудитов – верности, у американцев – могуществу. Мы, скажем так, совместим эти качества в нашей доброй, русской лозе.
Достал розгу, свистнул в воздухе перед носом ведущего. Тот отшатнулся.
- Сегодня правительство внесло в нижнюю палату законопроект, призванный вернуть наше законодательство к истокам. Я заранее знаю, что скажет оппозиция: власть предлагает то, что её не коснется никогда. Налоги, которые возьмут не с них, штрафы, которые им не платить. Поэтому, чтобы общественная дискуссия сразу вошла в правильное русло, я заранее попробовал на себе то, что уже скоро попробует вся страна.
На экране Борисыч наконец-то встал с лавки. Поклонился, поцеловал розгу, отправился стоять в углу.
Маша, Лена и Аня ахнули.
- Надеюсь, законопроект будет принят во всех трех чтениях сразу, - сказал Борисыч.
*
Три месяца спустя
- Какие новости? – печально спросила Ленка. – А то мне следить было противно. То, что закон принят, я поняла вчера, когда мне за курение на остановке прописали десяток. Десять дней на получение, иначе вдвое.
- Всё как всегда, - вздохнула Аня. – Коммунисты отказались голосовать, требуя альтернативы – ремня с краснозвездной пряжкой, по выбору получателя. Либеральные демократы то кричали о варварстве, то требовали заодно рвать ноздри, то требовали ввести нагайку, то ротанг. Потом проголосовали всей фракцией. Системная оппозиция добилась применения с четырнадцати лет и до восемнадцати – с согласия и в присутствии родителей.
- Да уж, - сказала Ленка, - спасибо тебя Машенька за подарок. Это надо же так: захотела девушка немного подзаработать, а вся страна получила.
Маша хотела сказать, что не так уж и немного. И что хотела, как лучше. И что подружки были не то, что уж совсем против. Но промолчала.
- Что же с тобой делать, Машуня? – спросила Аня. – Может тебе покурить в детской больнице и сквернословить при задержании? Это базовый полтинник.
- Маловато, - ответила Леночка. – Вообще-то, есть идея…
*
Посередине комнаты стояла огромная лавка. Рядом – бадья с розгами.
- Это значит из-за неё я лишилась клиентов? – спросила домина.
-Да, Дарья Ивановна, - сказала Лена.
Аня кивнула. Машенька только опустила голову и уронила слезу на пол, застеленный полиэтиленовой пленкой.
- Вообще-то, двое ходят по старой привычке, - сказала Дарья Ивановна, - уж такие они законники. Что нисколько не уменьшают твою вину…
Домина хотела что-то добавить, но сдержалась. Маша опять вздохнула и всплакнула.
- Ладно, чего за разговорами время терять, - сказала домина. – Справку от врача с кардиограммой принесла?
Маша кивнула. Лена протянула Дарье Ивановне медицинские бумаги и конверт.
- Это хорошо. Машенька, смелей. Теперь тебе так часто придётся, не стесняйся.
Маша всхлипнула. Медленно сняла джинсы, трусики, легла на лавку, животом на валик. Домина крепко привязала руки и ноги.
- И за что мы сейчас получим? – спросила она, вынимая прутья.
- За подлый, мерзкий, гадкий поступок, - ответила Маша.
- Правильно, - сказала Дарья Ивановна. Хлестнула во весь замах, без всяких ласкающих вступлений.
Маша простонала, но отчетливо произнесла:
- Еще!
- Один, - сосчитала Лена. Аня отвернулась.
- Ай! Еще!
- Два!
- Аййй! Еще!
- Три!
….
*
Некоторое время спустя Дарья Ивановна сделала перерыв – помассировать усталую руку. Лена, тоже уставшая считать, подтерла две капельки крови, попавшие на полиэтилен.
Маша всхлипывала, оборачивалась, пытаясь разглядеть свою несчастную попу. Видимо, это удалось, так как она отчетливо произнесла: «Ой. Поделом».
Аня, чтобы не смотреть на несчастья подруги, изучала новости на фейсбуке. Потом негодующе посмотрела на Машу.
- Кстати, Машенька, у тебя появился последователь. Узнал, что лидер фракции - член «Каннибал-клуб» и даже участвовал в Основном обряде. Сделал компрометирующую запись и теперь шантажирует.
- Депутата? – спросила Лена.
- Не депутата, а всю страну. Если все граждане не переведут ему деньги, он станет шантажировать депутата. И чем это закончится, мы знаем. А всё ты, Маша!
Маша только всхлипнула. Дарья Ивановна опять взяла розги.
Наказанная Шантажистка
(экстракт рассказа)
- Девчонки, - восторженно завопила Маша при виде подружек, - я такое про него раскопала!
- Про кого? – спросила дотошная и занудная Леночка.
- Про Борисыча. Который новый Преемник по версии «Слуха Москвы», ну и по всем авторитетным замерам тоже. Такая запись! Такие кадры!
- Что он натворил? – спросила Анечка? – застрелил президентского амурского тигрёнка и замариновал его на шашлык?
- Сбил на зебре многодетную инвалидку, отъехал, развернулся, разогнался и сделал контрольный наезд? – предположила Леночка.
- Всё гораздо интересней, - ухмыльнулась Машенька. – Смотрите.
На экране планшета задрожала дилетантская видеозапись, что сразу сделало её правдоподобной.
В кадре огромная деревянная лавка и два расписных полотенца. Рядом с лавкой – такая же огромная бадья с розгами. Мужчина средних лет медленно подошел к лавке: во-первых, идти ему не хотелось, во-вторых, чёрные брюки и трусы были спущены до колен. Он бубнил: «простите»…
- Высеку – прощу, - сурово сказала дама, атлетического сложения. – Давай, Димочка, раньше ляжешь – раньше встанешь.
Димочка вздохнул и лег, на миг повернувшись к камере.
«Он!» - охнули Леночка и Анечка.
- Да, - констатировала Маша, - кроме всего прочего, он еще и извращенец.
Дама привязала «Димочку» полотенцами за руки и ноги, задрала рубашку, высоко подняла руку и хлестко ударила.
Журналистки смотрели на экзекуцию минуты три. Наконец, Леночка сказала:
- Век бы смотрела, как этого {censored} лупят. Маш, сколько там еще?
- Полчаса, - сказала Маша.
- Бокс интересней. А что думаешь делать с записью.
- Шантажировать, - сказала Маша. – Чтобы исправился, покаялся, ушел в отставку и дал денег. Нам всем, - уточнила она.
- Не много ли? – спросила пугливая Анечка. – Ему не проще будет тебя грохнуть? И нас заодно.
- А мы сейчас всё продумаем, - успокоила её Маша. – Сделаем, чтобы нам все хорошее было и ничего плохого нам не было.
- А не кажется ли тебе, - серьезно спросила Анечка, - что шантажировать извращенцев не совсем правильно. Наоборот, это подло, мерзко и гадко.
- В борьбе с таким козлом все средства хороши, - убежденно сказала Маша. – Или мы обогатимся, либо весь мир увидит его полосатую задницу.
*
- Ну как? – спросила Леночка.
- Никак, - вздохнула Маша. – Поначалу его реально вставило. Грозился найти и сделать звездами ютуба в категории 18+. А потом то, что останется отправить на три курорта сразу.
- Каждую на курорт? – заинтересовалась Аня.
- Нет, каждую на три курорта, частями. А потом тон изменился. Написал: я искать не буду. Сами пожалеете, или сама пожалеешь, что так сделала. Моё слово.
- А ты?
- У меня тоже есть слово и я ему обещала. Сегодня вечером он в прямом эфире, с семи. Тогда и запущу. Уже к восьми у него треть смс-вопросов будет про пятую точку и её приключения.
*
Две трети передачи «Истина жизни» уже прошли. Ведущий продолжал расспрашивать восходящую политическую звезду о его политических прогнозах и предпочтениях. С какого-то момента его лицо изменилось. Он поглядывал на айфон. На лице появлялась не смущенная улыбка, но секундное предчувствие смущенной улыбки. И тотчас же она исчезала – профессионал.
Наконец, он взглянул на гостя.
- И вот еще…
- Вы об этом? – улыбнулся Борисыч. – Будьте добры, поставьте эту запись.
Теперь ведущий смутился всерьез. Но исполнил просьбу.
Мужчина средних лет медленно подошел к лавке: во-первых, идти ему не хотелось, во-вторых, чёрные брюки и трусы были спущены до колен. Он бубнил: «простите»…
- Высеку – прощу, - сурово сказала дама, атлетического сложения. – Давай, Димочка, раньше ляжешь – раньше встанешь.
- Оставьте фоном, звука не надо, - сказал Борисыч резким, командным тоном, несколько контрастирующим с «простите…». – Так вот, поясняю для непонятливых, меня действительно секут. Се-кут. Настоящими длинными розгами, вымоченными в добротном рассоле. А теперь ответ на главный вопрос: почему я считаю, что вы все обязаны это увидеть.
Маша, Аня и Лена отставили бокалы с лимонным пивом и в недоумении уставились на экран.
- Так вот, - продолжил Борисыч, - сейчас состоится сеанс разоблачения. Разоблачения очередной либеральной лжи. Те, кому нужны великие потрясения постоянно пытаются убедить нас в том, что главное – права человека и неприкосновенность личности. И что все цивилизованные страны давно отказались даже от педагогического шлепка по мягкому месту, не говоря уже о порке детей и взрослых. Это ложь.
Борисыч на секунду замолчал. Стали слышны его стоны на дальнем плане.
- Какой народ на свете самый дисциплинированный? – с нажимом спросил Борисыч.
- Наверное, немцы, - растерянно ответил ведущий.
- В этой стране, - уверенно и презрительно заметил Борисыч, - даже не осталось жвачки на стенах. Конечно же это Сингапур. Страна, в которой за хулиганство пьют по заднице гибкой и крепкой палкой. Согласны?
Ведущий кивнул. Борисыч продолжил.
- Какая страна на первом месте во всех рейтингах по школьной успеваемости? Все знают, что это – Южная Корея. А почему? Думаете, потому, что там нет коммунизма и чучхе?
Борисыч посмотрел на ведущего так строго, как будто он каждый день объяснял педагогические успехи Республики Корея только отсутствием коммунизма и чучхе.
- Потому что в южнокорейских школах разрешены телесные наказания! - торжественно закончил гость программы. – А какой народ самый верный?
Ведущий опять промолчал. Борисыч сказал, что саудиты и иранцы. И после выверенной драматической паузы перешел к главному козырю:
- Но главными объектами и субъектами основного обмана являются американцы. Если верить пропаганде, в Америке, как и на остальном Западе, запрещено даже шлепнуть тень ребенка. На самом деле, в США телесные наказания существуют в школах, в скаутских лагерях и в спортивных клуба. Но и не это главное. Согласно данным опроса Остазиатского социологического агентства, 70% американцев подвергались порке в школе и семье. И согласно данным того же агентства, 80% из числа не подвергшихся жалеют об этом, а 30% даже предъявляли иски к родителям и опекунам после наступления совершеннолетия!
Борисыч взял короткую паузу.
- К чему это он? – беспокойно спросила Леночка. Подруги не ответили.
- Не будем упрекать американцев, - продолжил Борисыч, - будем учиться. У них и не только у них. У сингапурцев – порядку, у южнокорейцев – школьной успеваемости, у саудитов – верности, у американцев – могуществу. Мы, скажем так, совместим эти качества в нашей доброй, русской лозе.
Достал розгу, свистнул в воздухе перед носом ведущего. Тот отшатнулся.
- Сегодня правительство внесло в нижнюю палату законопроект, призванный вернуть наше законодательство к истокам. Я заранее знаю, что скажет оппозиция: власть предлагает то, что её не коснется никогда. Налоги, которые возьмут не с них, штрафы, которые им не платить. Поэтому, чтобы общественная дискуссия сразу вошла в правильное русло, я заранее попробовал на себе то, что уже скоро попробует вся страна.
На экране Борисыч наконец-то встал с лавки. Поклонился, поцеловал розгу, отправился стоять в углу.
Маша, Лена и Аня ахнули.
- Надеюсь, законопроект будет принят во всех трех чтениях сразу, - сказал Борисыч.
*
Три месяца спустя
- Какие новости? – печально спросила Ленка. – А то мне следить было противно. То, что закон принят, я поняла вчера, когда мне за курение на остановке прописали десяток. Десять дней на получение, иначе вдвое.
- Всё как всегда, - вздохнула Аня. – Коммунисты отказались голосовать, требуя альтернативы – ремня с краснозвездной пряжкой, по выбору получателя. Либеральные демократы то кричали о варварстве, то требовали заодно рвать ноздри, то требовали ввести нагайку, то ротанг. Потом проголосовали всей фракцией. Системная оппозиция добилась применения с четырнадцати лет и до восемнадцати – с согласия и в присутствии родителей.
- Да уж, - сказала Ленка, - спасибо тебя Машенька за подарок. Это надо же так: захотела девушка немного подзаработать, а вся страна получила.
Маша хотела сказать, что не так уж и немного. И что хотела, как лучше. И что подружки были не то, что уж совсем против. Но промолчала.
- Что же с тобой делать, Машуня? – спросила Аня. – Может тебе покурить в детской больнице и сквернословить при задержании? Это базовый полтинник.
- Маловато, - ответила Леночка. – Вообще-то, есть идея…
*
Посередине комнаты стояла огромная лавка. Рядом – бадья с розгами.
- Это значит из-за неё я лишилась клиентов? – спросила домина.
-Да, Дарья Ивановна, - сказала Лена.
Аня кивнула. Машенька только опустила голову и уронила слезу на пол, застеленный полиэтиленовой пленкой.
- Вообще-то, двое ходят по старой привычке, - сказала Дарья Ивановна, - уж такие они законники. Что нисколько не уменьшают твою вину…
Домина хотела что-то добавить, но сдержалась. Маша опять вздохнула и всплакнула.
- Ладно, чего за разговорами время терять, - сказала домина. – Справку от врача с кардиограммой принесла?
Маша кивнула. Лена протянула Дарье Ивановне медицинские бумаги и конверт.
- Это хорошо. Машенька, смелей. Теперь тебе так часто придётся, не стесняйся.
Маша всхлипнула. Медленно сняла джинсы, трусики, легла на лавку, животом на валик. Домина крепко привязала руки и ноги.
- И за что мы сейчас получим? – спросила она, вынимая прутья.
- За подлый, мерзкий, гадкий поступок, - ответила Маша.
- Правильно, - сказала Дарья Ивановна. Хлестнула во весь замах, без всяких ласкающих вступлений.
Маша простонала, но отчетливо произнесла:
- Еще!
- Один, - сосчитала Лена. Аня отвернулась.
- Ай! Еще!
- Два!
- Аййй! Еще!
- Три!
….
*
Некоторое время спустя Дарья Ивановна сделала перерыв – помассировать усталую руку. Лена, тоже уставшая считать, подтерла две капельки крови, попавшие на полиэтилен.
Маша всхлипывала, оборачивалась, пытаясь разглядеть свою несчастную попу. Видимо, это удалось, так как она отчетливо произнесла: «Ой. Поделом».
Аня, чтобы не смотреть на несчастья подруги, изучала новости на фейсбуке. Потом негодующе посмотрела на Машу.
- Кстати, Машенька, у тебя появился последователь. Узнал, что лидер фракции - член «Каннибал-клуб» и даже участвовал в Основном обряде. Сделал компрометирующую запись и теперь шантажирует.
- Депутата? – спросила Лена.
- Не депутата, а всю страну. Если все граждане не переведут ему деньги, он станет шантажировать депутата. И чем это закончится, мы знаем. А всё ты, Маша!
Маша только всхлипнула. Дарья Ивановна опять взяла розги.