Ты не вздумай, муж несчастный,
Поступить с девицей дурно,
Поучить ременной плеткой,
Как рабу кнутом ударить
И хлыстом заставить охать,
По овинам горько плакать!
Ведь ее в отцовском доме
Никогда никто не вздумал
Поучить ременной плеткой,
Как рабу кнутом ударить
И хлыстом заставить охать,
По овинам горько плакать.
Перед нею стань стеною,
Стань пред ней, как столб у двери,
Чтоб свекровь ее не била,
Чтобы свекор не бранился,
Чтобы гости не сердили,
Чтоб соседи не бранили.
Коль к тебе пристанут люди,
Чтоб ты сам ее ударил,
Никогда не бей ты нежной,
Не наказывай любезной:
Ты три года дожидался,
Сватал деву непрерывно!
Ты учи, супруг, девицу,
Это яблочко златое,
Ты советуй ей в постели
И учи ее за дверью;
Делай так в теченье года.
Год учи ее словами,
А другой учи глазами,
Третий топай ты ногою!
Если слушаться не будет,
Если все ей горя мало,
Ты сорви тогда тростинку,
Собери хвощу в поляне,
Поучи хвощом девицу.
На четвертый год все так же
Ты стращай ее тростинкой,
Злаком с крепкими концами,
Не секи ее ремнями
И не бей еще ты розгой!
Если слушаться не будет,
Если все ей горя мало,
Принеси из лесу розгу,
Взяв березку из долины,
Принеси ее под шубой,
Чтоб соседи и не знали;
Покажи ее супруге,
Пристыди ее, не бивши!
Если ж слушаться не будет,
Если все ей горя мало,
Поучи ее ты розгой,
Свежей веткою березы
Где-нибудь в углу, в покоях,
За промшенною стеною.
Не секи ее средь луга
Или где-нибудь на поле:
Не дошел бы шум в деревню,
Не дошел бы крик к соседям,
До других домов рыданье,
Суматоха та до лесу!
По плечам лишь бить ты должен,
Умягчать пониже спину;
Никогда не бей по глазу
И ушей ты не касайся.
На висках коль шишки вскочат,
Пятна синие под глазом,
То начнет свекровь расспросы,
И заметит свекор это,
На деревне все увидят,
Станут женщины смеяться:
"На войне была, должно быть,
Где-нибудь была в сраженье.
Иль уж волк не изодрал ли?
Иль медведь где не помял ли?
Видно, волком-то супруг был,
Муженек, знать, был медведем?"
Там лежал на печке старец,
Наверху лежал там нищий,
И сказал оттуда старый,
Так промолвил сверху нищий:
"Никогда, супруг несчастный,
Не гляди на нрав супруги,
На язык супруги гладкий,
Вот как я, несчастный малый!
Покупал я хлеб и мясо,
Покупал я масло, пиво,
Покупал я рыбы всякой,
Разной снеди и припасов;
Пиво брал я в странах здешних,
А пшеницу из далеких.
Но и этого все мало,
Не пошло ей впрок и это.
Вот вошла жена в покои,
В волосы мои вцепилась
С искаженными чертами
И вертит глазами страшно:
Все вздыхала и стонала,
Говорила лишь со злобой,
Обзывала дровосеком
Да бранилася болваном.
Вот другой исход нашел я;
Я пошел другой дорогой:
Взял я ветку от березы
Назвала супруга птичкой,
Можжевеловый взял прутик
Говорит: "Ты - золотой мой!"
Высек ивовою розгой
Женка бросилась на шею".
"Калевала" (Руна 24, перевод Л.П. Бельского), M/F
Re: "Калевала" (Руна 24, перевод Л.П. Бельского), M/F
Какая ж прелесть! В моей детской Калевале такого не было 
Спасибо!
Спасибо!
Re: "Калевала" (Руна 24, перевод Л.П. Бельского), M/F
Это в переводе Бельского, ещё 19 века, вот второй вариант, более современный:
Никогда, жених любезный,
не наказывай девицу,
не учи батрацкой плетью,
не секи кнутом ременным,
розгами в пять виц не потчуй,
на крыльце жену не шлепай.
Ранее в избе отцовской,
прежде в доме материнском
не учили рабской плетью,
не секли кнутом ременным,
розгами в пять виц не драли,
на крылечке не хлестали.
За нее ты стой стеною,
будь надежною опорой,
не давай свекрови трогать,
не давай ругать и свекру,
обижать жену чужому,
возводить хулу — соседу.
Постегать семья прикажет,
наказать попросят люди,
пожалей ее, бедняжку,
пощади свою подружку,
ту, кого три года сватал,
ту, к кому всю жизнь стремился.
Ты учи свою супругу,
яблочко свое родное,
наставляй жену в постели,
за прикрытыми дверями.
Так учи ее два года:
первый год учи лишь словом,
год второй учи лишь взглядом,
в третий год ногою топни.
Коли тут не осознает,
не послушается дева,
в камыше сорви тростинку,
в верещатнике — хвощинку,
ею поучи девицу,
целый год еще советуй,
мягкой постегай хвощинкой,
стебельком сухой осоки,
не хлещи покуда плеткой,
не секи лозой девицу!
Коли тут не осознает,
не послушается дева,
вицу принеси из лесу,
ветвь березы — из лощины,
спрятав под полою шубы,
чтоб соседи не узнали.
Покажи тихонько деве,
замахнись, не ударяя.
Коль и тут не осознает,
не послушается дева,
вицей поучи девицу,
веткою наставь березы
в доме с четырьмя углами,
между стен, набитых мохом.
Не наказывай на поле,
на меже не бей девицу —
шум в деревне будет слышен,
ссора — на чужом подворье,
вопль жены — в соседском доме,
гвалт большой — в лесу далеком.
Постегай лишь плечи деве,
мягкие попарь местечки.
Никогда не бей по глазу,
никогда не бей по уху —
вздуется над бровью шишка,
затечет синяк под глазом.
Деверь сразу же спросил бы,
свекор так предположил бы,
пахари сказали б в поле,
посмеялись бы соседки:
«Может, на войну ходила,
может, в битве побывала,
или волк терзал бедняжку,
мял медведь, хозяин леса?
Не жених ли был тем волком,
не супруг ли — тем медведем?»
На печи там старец грелся,
на камнях печных, бродяжка.
Так промолвил с печки старец,
так проговорил бродяжка:
«Никогда, жених любезный,
женской блажи не потворствуй,
жаворонка нежным трелям,
как потворствовал я, бедный.
Покупал ей хлеб и мясо,
нес ей масло, нес ей пиво,
рыбу покупал любую,
доставлял все разносолья,
пиво — из своих селений,
из чужих краев — пшеницу.
Ничего я не добился,
не достиг расположенья.
Женушка в избу врывалась,
чуть не в волосы вцеплялась,
искривив лицо от злости,
выпучив глаза от гнева,
рявкала в остервененье,
в озлоблении орала,
обзывала толстозадым,
колуном тупым честила.
Вспомнил я другое средство,
способ отыскал получше:
ошкурил пруток березы —
сразу птичкою назвала,
можжевела ветвь очистил —
золотинке поклонилась,
похлестал маленько розгой —
обняла меня за шею».
Потом этот размер использовал Лонгфелло, а на нынешнем конкурсе - Хрюкинд
Re: "Калевала" (Руна 24, перевод Л.П. Бельского), M/F
На Лонгфелло сразу же начали писать пародии его размером - уж очень просится. Хрюкинд тут достойный продолжатель, но далеко не первый.
Re: "Калевала" (Руна 24, перевод Л.П. Бельского), M/F
Насколько я знаю, Лонгфелло взял размер у Лённрота: Franz Anton Schiefner's translation of the Kalevala was one inspiration for Henry Wadsworth Longfellow's 1855 poem The Song of Hiawatha, which is written in a similar trochaic tetramete.Expat писал(а): ↑Вс дек 10, 2023 3:27 pm На Лонгфелло сразу же начали писать пародии его размером - уж очень просится. Хрюкинд тут достойный продолжатель, но далеко не первый.
А у кого четырехстопный хорей взял Хрю, он сам знает. Не обязательно из Бунинского перевода "Гайаваты", хотя он широко известен. Может, непосредственно из ноосферы или какой-то ещё паранирваны, где он временами залетает
Re: "Калевала" (Руна 24, перевод Л.П. Бельского), M/F
Тоже хорош! Спасибо!
Но я вот в недоумении, а стоило ли убирать этот фрагмент из детской версии? А может, и еще чего меня лишили? Придется перечитать.
Но вот если бы не этот курьезный инфоповод на форуме ..... то и все, не прочитал в детстве, не прочитаешь уже никогда? Хотя про ту же Калевалу, как явление культуры, конечно в курсе и могу при случае правильное бу-бу-бу изобразить
Re: "Калевала" (Руна 24, перевод Л.П. Бельского), M/F
Обычно второй шанс нам дается, когда начинают учиться наши дети ))) Там не только перечитать что-то можно - и в сочинениях попрактиковаться, и логарифмы освежить ))))
Хотя сейчас написание сочинений свели к жесткому набору алгоритмов, и я не нарадуюсь, что успела доучиться до этих мракобесных времен. Дурь "шаг вправо - расстрел" умудряются ввести даже в, черт возьми, математику! Решил не тем способом - свободен, два. Ну и что, что правильно. РРРРРР
Только "Фицрой". И да, никак нельзя)))
Re: "Калевала" (Руна 24, перевод Л.П. Бельского), M/F
У меня было роскошное юбилейное издание, приобретенное по случаю где-то в карельской глуши, и там был перевод Бельского. Более современный перевод звучит несколько более тематично.