Конкурс "Мороженка" - weirdiandy - №1//БДСМ-Отпуск
Добавлено: Пн июл 25, 2022 12:17 am
БДСМ-Отпуск
Кап, кап. Марина Васильевна пытается вспомнить, когда приходил сантехник и действует ли еще гарантийный срок на этот чертов кран. Почему-то очень болит голова, но нужно пересилить себя и встать. Пересилить себя как каждый раз когда приходится выписывать неоправданно жестокие штрафы чтобы не превысить зарплатный фонд фирмы, при этом никого не уволив. Встать, открыть окно, впустить свежий воздух в пустую квартиру.
— А где это я? — рука коснулась шершавой поверхности голой бетонной стены на том месте, где условный рефлекс предполагает окно.
Марине в общем то всего четыре десятка лет с маленьким рыжим хвостиком, этого кажется слишком мало для Марины прямо Васильевны. Но она уже слишком привыкла на работе слышать связку из имени-отчества, нельзя сказать, что ей не нравится это уважительно-боязливое отношение. А Мариночкой, Маришей, даже Маринкой, называть ее некому.
Незнакомый кран капает совсем как недавно дома, но находится она явно не там. Вокруг нет ни единой её вещи, ничего не напоминает о последних месяцах. «Это даже хорошо, как будто новая глава, чистая страница, да?», девушка поглаживает себя по низу живота, как будто разговаривая с кем-то внутри.
— Она точно в своем уме была когда все подписывала? Заяву потом не накатает на нас?
— На тебя, мелкий, дача-то твоя. Да все в порядке, как говорил один китайский мудрец, Ни Сы.
Марина Васильевна в третий раз включает чайник. Интересно, яйца внутри него уже сварились или пока нет? Её жизненный принцип «Нужно делать то, что можешь, с тем, что есть, там, где ты находишься» снова выручает. Не дает впасть в отчаяние, как и тогда, на обратном пути из репродуктивной клиники. «Зато снова можно пить вечером мартини перед монитором с любимым сериалом. А через полгода я попробую еще раз».
— Еще раз, — палец с аккуратным ноготком, на котором почти неделю держался бежевый лак, щелкает кнопкой дешевого чайника.
Где-то неподалеку шуршит металл по бетону, отодвигаются деревянные засовы, отпираются навесные замки. Страх холодной волной загоняет девушку под шерстяное одеяло в зеленую клеточку. У всех такое было, кажется, мама укрывала ее таким в детстве. Сейчас Он зайдет в комнату, конечно быстрее было бы сразу лечь лицом вниз, подложив подушку под живот, но это слишком страшно. Пусть скажет еще раз.
— Если ты не будешь меня слушаться, я тебя убью. Я прошу не так много, — кончик скакалки, развернувшейся в руке человека в маске из половины серых колготок неслышно касается пола («Лизка, а черных колготок у тебя точно нет? Как-то не Тру-шно» — «Я не поеду сейчас ради тебя в магазин, иди в чем есть, садист недоделанный!»).
Из-под одеяла выглядывают голые ноги, оно не останавливается и ползет дальше вверх, открывая попу в черных шортах-велосипедках. Антон снимает маску и комкает ее в карман толстовки, слишком тут душно, и она все равно опять не вылезет наружу, и лосины свои дурацкие сама не снимет.
— Если бы мне не пришлось тратить время и самому тебя раздевать, было бы 50 ударов. А так будет 100, — первые пристрелочные 10 полупрозрачных розовых петельки ложатся на середину ягодиц. Становясь с каждым десятком все глубже, перекрещиваясь со следами вчерашней порки, под аккомпанемент всхлипов из-под маминого одеяла. «Понятно, почему Лизе так нравится меня пороть, как будто я получаю обратно кусочек себя, который забрала своим колдовством эта рыжая ведьма. Вот бы еще обнять эти дрожащие плечи, успокоить… Но Она там внимательно смотрит на меня через глаз камеры под потолком, через экран монитора. Попробуй только лишнего чего сделать, башку оторвет». Перед уходом Антон берет со стола записку, «Купите мне друга, плюшевую собачку, мне очень нужно с кем-то поговорить. Заканчивается тушенка, и не берите в следующий раз банки без открывашки. Остальное меня устраивает, спасибо».
— Б***ь, это п****ц какой-то. Чувствую себя моральным уродом.
— А чья идея была? Ты наверное он и есть, поздравляю, — ухмыляется зеленоглазый мозг операции «Заработаем на извращенцах и съедем от свекрови».
— А зачем ты за меня тогда замуж вышла? — Антошка и Лизка обнимаются, — Да я потерплю, осталась всего неделя. Тем более мне начинают нравиться покорные девушки.
— На диване тогда спишь сегодня, со Стасиком. «Не-не-не, я не такой! Смотрите, она вылезла, кремом мажется. Я даже порно смотреть перестал, надеюсь у нас все такие симпатичные будут».
Вселенная Марины сузилась до размеров комнаты под гаражом в подвале. Здесь нет проблем большого и сложного мира, нет кредитов за машину и памятник матери. Здесь есть мягкая черная игрушка, верный пес, который всегда будет рядом и готов выслушать.
— Понимаешь, я ведь даже и не знала, что там кто-то есть. Нужно было столько всего организовать, дома остановились родственники, приехавшие на похороны, на работе декларация в налоговую должна быть готова вчера. Тут на время года не обратишь внимания, не то что… — отодвигаются деревянные засовы, шуршит металл по бетону, — Прячься, я возьму его на себя и тебя он не тронет!
— Смотри, сама легла! Она помнит, что сегодня последний день программы? — Стас пододвигает ближе пачку салфеток.
Лиза брезгливо морщится, — Не думаю. Ты отвратителен, понятно почему у тебя нет девушки. Сидишь тут как сыч на своей даче, взращённый порно и энергетиками.
— А вы игнорируете мое правило, «Занимаетесь сексом у меня дома, дайте хоть посмотреть»! Кому-то нравится, когда его п****т, а мне просто смотреть. Да я тут самый нормальный походу. Надо будет повесить камеру в спальне.
Недавняя узница нового аттракциона «БДСМ-Отпуск» Марина Васильевна шла по набережной, опьяненная запахами вечернего города. Её больше не печалят влюбленные парочки и веселые стайки подружек. После двух недель диеты «Я уеду в деревню, там не будет связи, по рабочим вопросам не беспокоить» с низким содержанием сахара ей хочется только клубничного мороженого. И попробовать еще раз.
Кап, кап. Марина Васильевна пытается вспомнить, когда приходил сантехник и действует ли еще гарантийный срок на этот чертов кран. Почему-то очень болит голова, но нужно пересилить себя и встать. Пересилить себя как каждый раз когда приходится выписывать неоправданно жестокие штрафы чтобы не превысить зарплатный фонд фирмы, при этом никого не уволив. Встать, открыть окно, впустить свежий воздух в пустую квартиру.
— А где это я? — рука коснулась шершавой поверхности голой бетонной стены на том месте, где условный рефлекс предполагает окно.
Марине в общем то всего четыре десятка лет с маленьким рыжим хвостиком, этого кажется слишком мало для Марины прямо Васильевны. Но она уже слишком привыкла на работе слышать связку из имени-отчества, нельзя сказать, что ей не нравится это уважительно-боязливое отношение. А Мариночкой, Маришей, даже Маринкой, называть ее некому.
Незнакомый кран капает совсем как недавно дома, но находится она явно не там. Вокруг нет ни единой её вещи, ничего не напоминает о последних месяцах. «Это даже хорошо, как будто новая глава, чистая страница, да?», девушка поглаживает себя по низу живота, как будто разговаривая с кем-то внутри.
— Она точно в своем уме была когда все подписывала? Заяву потом не накатает на нас?
— На тебя, мелкий, дача-то твоя. Да все в порядке, как говорил один китайский мудрец, Ни Сы.
Марина Васильевна в третий раз включает чайник. Интересно, яйца внутри него уже сварились или пока нет? Её жизненный принцип «Нужно делать то, что можешь, с тем, что есть, там, где ты находишься» снова выручает. Не дает впасть в отчаяние, как и тогда, на обратном пути из репродуктивной клиники. «Зато снова можно пить вечером мартини перед монитором с любимым сериалом. А через полгода я попробую еще раз».
— Еще раз, — палец с аккуратным ноготком, на котором почти неделю держался бежевый лак, щелкает кнопкой дешевого чайника.
Где-то неподалеку шуршит металл по бетону, отодвигаются деревянные засовы, отпираются навесные замки. Страх холодной волной загоняет девушку под шерстяное одеяло в зеленую клеточку. У всех такое было, кажется, мама укрывала ее таким в детстве. Сейчас Он зайдет в комнату, конечно быстрее было бы сразу лечь лицом вниз, подложив подушку под живот, но это слишком страшно. Пусть скажет еще раз.
— Если ты не будешь меня слушаться, я тебя убью. Я прошу не так много, — кончик скакалки, развернувшейся в руке человека в маске из половины серых колготок неслышно касается пола («Лизка, а черных колготок у тебя точно нет? Как-то не Тру-шно» — «Я не поеду сейчас ради тебя в магазин, иди в чем есть, садист недоделанный!»).
Из-под одеяла выглядывают голые ноги, оно не останавливается и ползет дальше вверх, открывая попу в черных шортах-велосипедках. Антон снимает маску и комкает ее в карман толстовки, слишком тут душно, и она все равно опять не вылезет наружу, и лосины свои дурацкие сама не снимет.
— Если бы мне не пришлось тратить время и самому тебя раздевать, было бы 50 ударов. А так будет 100, — первые пристрелочные 10 полупрозрачных розовых петельки ложатся на середину ягодиц. Становясь с каждым десятком все глубже, перекрещиваясь со следами вчерашней порки, под аккомпанемент всхлипов из-под маминого одеяла. «Понятно, почему Лизе так нравится меня пороть, как будто я получаю обратно кусочек себя, который забрала своим колдовством эта рыжая ведьма. Вот бы еще обнять эти дрожащие плечи, успокоить… Но Она там внимательно смотрит на меня через глаз камеры под потолком, через экран монитора. Попробуй только лишнего чего сделать, башку оторвет». Перед уходом Антон берет со стола записку, «Купите мне друга, плюшевую собачку, мне очень нужно с кем-то поговорить. Заканчивается тушенка, и не берите в следующий раз банки без открывашки. Остальное меня устраивает, спасибо».
— Б***ь, это п****ц какой-то. Чувствую себя моральным уродом.
— А чья идея была? Ты наверное он и есть, поздравляю, — ухмыляется зеленоглазый мозг операции «Заработаем на извращенцах и съедем от свекрови».
— А зачем ты за меня тогда замуж вышла? — Антошка и Лизка обнимаются, — Да я потерплю, осталась всего неделя. Тем более мне начинают нравиться покорные девушки.
— На диване тогда спишь сегодня, со Стасиком. «Не-не-не, я не такой! Смотрите, она вылезла, кремом мажется. Я даже порно смотреть перестал, надеюсь у нас все такие симпатичные будут».
Вселенная Марины сузилась до размеров комнаты под гаражом в подвале. Здесь нет проблем большого и сложного мира, нет кредитов за машину и памятник матери. Здесь есть мягкая черная игрушка, верный пес, который всегда будет рядом и готов выслушать.
— Понимаешь, я ведь даже и не знала, что там кто-то есть. Нужно было столько всего организовать, дома остановились родственники, приехавшие на похороны, на работе декларация в налоговую должна быть готова вчера. Тут на время года не обратишь внимания, не то что… — отодвигаются деревянные засовы, шуршит металл по бетону, — Прячься, я возьму его на себя и тебя он не тронет!
— Смотри, сама легла! Она помнит, что сегодня последний день программы? — Стас пододвигает ближе пачку салфеток.
Лиза брезгливо морщится, — Не думаю. Ты отвратителен, понятно почему у тебя нет девушки. Сидишь тут как сыч на своей даче, взращённый порно и энергетиками.
— А вы игнорируете мое правило, «Занимаетесь сексом у меня дома, дайте хоть посмотреть»! Кому-то нравится, когда его п****т, а мне просто смотреть. Да я тут самый нормальный походу. Надо будет повесить камеру в спальне.
Недавняя узница нового аттракциона «БДСМ-Отпуск» Марина Васильевна шла по набережной, опьяненная запахами вечернего города. Её больше не печалят влюбленные парочки и веселые стайки подружек. После двух недель диеты «Я уеду в деревню, там не будет связи, по рабочим вопросам не беспокоить» с низким содержанием сахара ей хочется только клубничного мороженого. И попробовать еще раз.
. Фильм как-то был, комедия, где главная героиня, консервативная мышка-домозозяйка, овдовев, унаследовала фирму мужа, а именно – киностудию порнофильмов, о которой она и не подозревала. После первого шока она быстро сориентировалась, и под конец бодро снимала фильмы по заказам клиентов, и с их же участием.