Вместе с невестой
Добавлено: Вт авг 09, 2022 8:29 am
"Если обленится вместе с невестой, выпорю вместе с невестой!" (вдохновившая рассказ цитата с родительского форума)
Впервые в жизни меня выпороли (детские шлепки по попе не в счет) в двадцать лет, незадолго до моей свадьбы, вскоре после того, как я переехала из общежития домой к жениху. Я знала, что Владик вырос в строгой семье, что его до сих пор строго контролируют и временами наказывают телесно. Свидетельницей, впрочем, я еще ни разу не была, только слушала его откровения, которые, честно говоря, меня приятно возбуждали. Влад рос без отца, но его мать Лидия успешно справлялась со строгим воспитанием, к тому же ей в последние годы помогала старшая дочь Люся (на тот момент – двадцать пять лет). Семья жила в большой четырехкомнатной квартире (три спальни плюс гостиная), потому я без проблем поселилась там, не встретив никаких возражений. «За тобой глаз да глаз нужен», бросила мне тогда будущая золовка, но смысл я поняла лишь спустя три недели.
За несколько дней до летней сессии мы с Владом, устав от предэкзаменационного мандража (мы учились на одном курсе универа, где и познакомились) решили слегка развеяться. Благо Лидия и Люся уехали в тот вечер на дачу. Купив свежую клубнику и бутылку винишка, я не без труда оторвала любимого от конспектов и принялась угощать. «Студенческое правило, - гордо сказала я. – Перед сессией надо пить и веселиться. Пусть экзамены видят, что ты их не боишься». Налили, чокнулись, выпили. Посмотрели несколько серий анимэ. Потом принялись рубиться в картишки прямо в гостиной. Я постоянно выигрывала и потому хихикала как заведенная. Стали целоваться. В самый интересный момент входная дверь со скрипом отворилась и в прихожей зажегся свет...
- Так, а что мы тут делаем? – Люська вошла в гостиную, нюхая воздух.
- Мы... - Владик буквально сжался под взглядом сестры. – Решили немного...
- Мам, смотри, у них вино! – крикнула Люся, заметив бутылку.
- Что такое? – ледяным голосом спросила Лидия, входя. – У вас, кажется, сессия послезавтра. Ни на день нельзя оставить. Владислав, марш за ремнем!
- Мам... - кажется, сейчас его будут пороть. Признаться, я давно хотела посмотреть, но решила, что самоустраниться будет неблагородно:
- Не надо его наказывать, - сказала я, вставая. – Это я виновата. Отвлекла.
- Можем и тебя выпороть, - довольно кивнула Люся. – Давно пора тебе познакомиться с нашими правилами.
- Нет, только не Сильвию! – Влад вышел вперед, как был, в трусах и майке, заслоняя меня от родственниц. – Она не при чем, она так привыкла.
- Не волнуйтесь, оба получите, - Лидия хмыкнула. – Влад, ты ремень принесешь или мне самой идти?
Мальчик поспешно бросился к кладовке. Я испуганно крутила головой. Они что, правда собираются бить меня? Но...
- Вот, - Влад покорно протянул матери толстый солдатский ремень, который едва ли кто из моей новой семьи носил с брюками.- Правда, не надо Сильвию. Она же...
- Не волнуйся, никто не будет сильно драть твою зазнобу. Но урок ей получить пора. А вот ты получишь крепко. Лень, выпивка...
- Немытая посуда, - вставила Люська.
- Да. Накануне сессии лениться недопустимо! Хочешь четверок нахватать? Или троек? – Лидия преподавала в нашем же универе и требовала от сына отличной успеваемости.
- Он готов, он все знает, - попробовала я встрять. – И он занимался, я отвлекла...
- Вот за то, что отвлекла – и получишь, - ухмыльнулась Люся. – Готовь попу.
- Как готовить?
- Оголи. Обоих касается, - Влад, краснея, спустил трусы. Конечно, я видела его голым, но... при более приятных обстоятельствах. Я неловко отогнула сзади шорты и трусы.
- Да не так! – рассмеялась Люся и, подойдя ко мне, рывком сдернула одежку до колен. – Готовы голубки. С кого начнем?
- Сперва Владик получит ремнем за лень, - объявила Лидия. – В позу на кресло, живо!
Мой любимый неловко взобрался на высокое кресло, встал коленями на сидение и, перегнувшись через спинку, ухватился руками за ножки. Щуплый мальчишеский зад оказался выставлен и оттопырен.
- Сто раз, - объявила мать, щелкнув ремнем в воздухе. – Люся, считай.
- Раз! – ремень ударил и оставил на попе красный след. – Два! Три!
Влад терпел и держал неудобную позу, хотя я видела, что ему очень больно. «Примерно раз в месяц прилетает», говорил он как о чем-то малозначимом. Иногда я замечала следы от ремня или скакалки. Но я представить не могла, как это на самом деле страшно. Неужели и меня ждет такое же наказание? От страха я вскоре забыла даже о том, что стою посреди комнаты со спущенными трусами (короткий топик ничего не закрывал).
- Десять! Одиннадцать! Двенадцать!
- УоооЙ!
- Держи позу, а то хуже будет! А визжать должно быть стыдно перед невестой.
- Восемнадцать! Девятнадцать! Двадцать!
- Может, не надо столько? – взмолилась я. – Он же...
- Все он выдержит, - хихикнула Люся. – И побольше получал. Не бойся, тебе на первый раз всыплем меньше. Двадцать пять! Двадцать шесть!
В какой-то момент я зажмурилась, не желая смотреть на становящуюся темно-синей попу своего парня. Но я не могла заткнуть уши и продолжала слышать удары ремня и крики Влада, который ближе к концу порки уже не мог сдерживаться.
- Все, вставай, - объявила Лидия после сотого удара. – Отдохни пока. Руки за голову, стой, смотри. Люся, возьми-ка щеточку и выдай нашей Сильвии полсотни шлепков за лень.
- Сюда ложись, - Люся указала на свои колени, присев на диван и держа в руке широкую деревянную щетку для душа. Я подошла и улеглась на острые коленки девушки, обтянутые узкими леггинсами. – Думаешь, ею не больно? Ошибаешься, подруга! И...
Первый же шлепок тыльной стороной щетки огнем обжег задницу. Я взвизгнула, и Люся противно захихикала:
- Это порка, Сильвия! Хорошая семейная порка. Дома не пороли – будем наверстывать!
Лидия невозмутимо отсчитывала удары, которые давала мне ее дочь. Я дергалась, порывалась вскочить, но левая рука Люси крепко держала мою талию. Боль в попе нарастала, и вскоре я, взрослая девушка, без всякого стеснения рыдала, как младенец.
- Двадцать один, двадцать два, двадцать три...
- Ааа! Уаа! Ой!!
- Мам, ну может хватит? – взмолился Влад. – Можно меня за нее выпороть?
- Нашелся рыцарь, - брезгливо улыбнулась Лидия. – Тебе еще самому немало предстоит. А Сильвии пора учиться отвечать за поступки самой. Ее ужасно разбаловали. Двадцать семь! Двадцать восемь!!
- Нееет!! Ааа!!!
- Дааа!! – передразнила меня Люся, обрушивая особенно болезненный удар на ляжки.- Вот так лупят ленивых девок!
- Мам, ну правда...
- Ты, если любишь, - сурово сказала женщина, - должен бы наоборот просить выпороть ее посильнее. Потому что это для ее же блага. И для вашего будущего семейного счастья. Вы оба должны быть воспитанными и трудолюбивыми!
- Ааа!! УАААААЙЙЙ!!! – я попробовала закрыться руками, но Люся больно стукнула меня щеткой по кистям.
- Сорок восемь! Сорок девять. Пятьдесят!!
- УУУ!! – последний шлепок вновь пришелся по ляжкам и я вся изогнулась в судороге. Люся отпустила меня и позволила встать. Я вцепилась руками в пылавшую как жаровня попу.
- Теперь иди сюда, на кресло, - скомандовала Лидия. – Получишь ремня
- Нет, - слабо простонала я, в ужасе глядя на статную женщину в темном платье, снова взявшуюся за ремень. Однако ноги, двигаясь сами собой, уже несли меня к креслу.
- Может все-таки хватит ей? – взмолился мой любимый.
- Мне это надоело. За нытье тебе десять пряжек, - бросила ему Лидия.
- Не надо-не надо, вот она я, - я спешно подбежала к снаряду для наказания. – Милый, не заступайся за меня. Порка так порка.
- Вот за это хвалю, - кивнула мне хозяйка. – Залезь коленями на сидение и перегнись через спинку. Ремнем у нас наказывают в такой позе. Неудобно, больно, но тебе на первый раз двадцать штук и без штрафных за дерганья. В следующий будет строже. Сынок, возьми свою невесту за руки и держи крепко-крепко.
Руки любимого сжали мои запястья. Все мышцы мгновенно заболели от непривычного положения. Я постаралась приподнять закружившуюся голову. А затем первый же удар ремня заставил меня вскрикнуть и забиться в судорогах.
- Считай, Люся. Сильвия, хорошо запомни, что такое ремень!
- Два! Три! Четыре!
- Уй! Ай! Ой! – Влад смотрел мне в лицо печальными глазами. Я вскрикивала и судорожно изгибалась от боли, но в промежутках умудрилась пару раз вымученно ему улыбнуться. Пусть видит, что я тоже не лыком шита!
- Восемь! Девять! Десять! – ремень укусил ляжки. Я заорала и чуть не поднялась на дыбы
- Не дергайся, - посоветовала мне Лидия. – Расслабь попу. Это очень небольшое наказание за выпивку. Да еще и перед сессией.
Легко сказать – расслабь! Когда по несчастной заднице со всей силы бьют тяжеленным ремнем. Ну и стерва! Вот почему у Владика все оценки такие хорошие...
- Четырнадцать! Пятнадцать!
- Учись терпеть, Сильвия! У нас порют часто и больно. Расслабляться не дадим.
- Восемнадцать! Девятнадцать...
- АААА!!!
- Двадцать!
- Вставай, дочка, - Влад отпустил мои запястья. Я разогнулась и потянулась к попе. – Нет, не трогай, - Лидия шлепнула меня по рукам. – Не за тем пороли, чтобы ты растирала. Слазь с кресла, - она больно сжала мою мочку уха и отвела меня в сторону. – Влад, ложись-ка на диван. Люся, неси скакалку. Сейчас, Сильвия, ты увидишь, что такое настоящее наказание.
- А это было ненастоящее? – ужаснулась я.
- Так, разминка. У нас так для профилактики обычно наказывают. За провинности – прыгалки и розги.
Люся принесла толстую синюю скакалку из резины. Влад разлегся на диване, и сестра с улыбкой подошла к нему, поигрывая прыгалкой.
- Мам, сколько ему?
- Семьдесят. И не забудь ляжки. Давай! Один...
Скакалка хлестнула, и красный рубец рассек покрытую лиловыми синяками попу моего любимого. Затем новый, крест-накрест. Еще один, чуть пониже. Влад терпел и не вскрикивал, но я видела, как он весь сжимается от боли. И чувствовала... Конечно, жалость. И стыд за то, что его подставила. Но еще немного... какое-то странное возбуждающее удовольствие. Лидия отпустила ухо и теперь держала меня за руку, но я почти полностью отвлеклась от боли в собственной заднице, засмотревшись на порку милого. Хлесткая скакалка в крепкой девичьей руке. Люся, такая красивая. Стройная, в лосинах и футболке, с копной каштановых волос. Они все очень красивые. И все так похожи. И Влад, мужественно терпящий стежки. Красные петли, одна за другой вздувающиеся на посиневшей попе. Я вдруг поймала себя на желании подбодрить Люсю. Еще, еще! Пусть даст ему еще! Сама себя испугавшись, опустила глаза, но тут же снова подняла. Заслужил ведь прыгалку. И я заслужила. Но меня пожалели. Но в следующий раз и я ее получу! И правильно!
- Тридцать один! Тридцать два! Тридцать три! Сильвия, не думай, ему очень больно. Перед тобой выпендривается.
- Жалко его, - тихо прошептала я, пряча подлинные чувства.
- Наказания вам во благо, детки. Тридцать девять! Сорок! Сорок один!
Под конец порки мой милый стал-таки вскрикивать, вызывая ехидные насмешки сестры-экзекуторши. Наконец, Лидия велела ей остановиться и, отпустив меня, взяла ремень и подошла к сыну:
- Штрафные пряжки. Пять по одной половинке, пять по другой, - она размахнулась концом ремня и впечатала железку в попу Влада. Он взвыл. Я закрыла лицом руками. На мой взгляд, это была уже не порка, а истязание. К счастью, она быстро кончилась.
- По углам, голубки, - приказала Люся. – Сильвия вон в тот, Владик вот в этот. На колени встать. Попы не трогать!
Я пошла в указанный мне угол и присела на колени. Тут же получила затрещину от Люси:
- Стоять, а не сидеть! Шевельнешься – дам ремня. Свети задницей!
Они ушли на кухню и о чем-то там долго шептались. У меня успели затечь ноги, когда Люся снова прошла в гостиную:
- Итак, дети, слушайте приговор семейного совета. С этого дня и до конца сессии вам назначен голый домашний арест. Специально для Сильвии поясняю, что это. Вам запрещено выходить из дома кроме как по учебным делам. Запрещены любые развлечения – телевизор, книги не по учебе, пользование Сетью для внеучебных целей. Да, и секс тоже. Нечего отвлекаться. Все это время единственная допустимая домашняя одежда для вас – короткие майки до пояса. Или вот такой очаровательный топик, как сейчас на Сильвии. Ниже пояса вы голые! Штаны, юбки, трусы – только на улицу. Приход гостей от наказания не освобождает.
- Что?! – вспыхнула я. – Все время с голой за...
- Ты все поняла верно, - рассмеялась Люся. – Схватываешь на лету. Во-первых, вам должно быть стыдно, во-вторых, выпороть вас в любой момент будет легко и просто. Теперь про наши правила сдачи сессии. Перед каждым экзаменом – профилактическая порка ремнем. За любую оценку, кроме отличной, наказательная порка розгами. Кто получит хоть одну тройку – все каникулы проведет без трусов за тетрадками, и порку будет получать каждый день! – я похолодела. У меня намечались четверки по большинству предметов, а по парочке, вполне возможно, тройки...
- А если неуд? – со страхом спросила я.
- Молись, деточка, о том, чтобы никогда этого не узнать, - ледяным голосом произнесла Лидия. – У моих детей еще не было такого позора, как пересдача.
- Мам, а можно Сильвию на эту сессию не так строго? – попросил Влад. – Она же не знала.
- А ты ей почему не сказал? Время есть. Позанимайся с ней, если хочешь спасти от совсем сурового наказания. Ладно, встаете с колен, умываетесь и идете в свою комнату. Советую пораньше лечь спать.
Влад взял меня за руку и отвел к нам. Я тут же, как была, без трусов, в топике, повалилась на застеленную постель. Он присел рядом, приобняв меня за плечи.
- Извини. Я не знал, что они на тебя так набросятся. Не думал, что тебя это коснется и...
- Это ты извини. Я виновата. А что наказали – то и правильно. Такие они строгие у тебя... А ты молодец, хорошо терпишь.
- Все-таки тяжело, - парень поморщился. – Надеялся сдержаться при тебе, но... Да еще раздетым вот так. К Люсе я привык, она мне давно вторая мама. А ты...
- Да что я тебя, голым не видела? – хихикнула я. – Кстати, тебе очень идет краска. Как и порка, - я чмокнула его в щечку. – Вот поселимся отдельно – буду сама тебя пороть.
- Дети, чем мы тут заняты? – Люся приоткрыла дверь, поигрывая плетеным женским ремешком. – Живо по койкам. И имейте в виду, в любой момент могу заглянуть. До конца сессии вам назначен обет целомудрия, не забывайте!
Впервые в жизни меня выпороли (детские шлепки по попе не в счет) в двадцать лет, незадолго до моей свадьбы, вскоре после того, как я переехала из общежития домой к жениху. Я знала, что Владик вырос в строгой семье, что его до сих пор строго контролируют и временами наказывают телесно. Свидетельницей, впрочем, я еще ни разу не была, только слушала его откровения, которые, честно говоря, меня приятно возбуждали. Влад рос без отца, но его мать Лидия успешно справлялась со строгим воспитанием, к тому же ей в последние годы помогала старшая дочь Люся (на тот момент – двадцать пять лет). Семья жила в большой четырехкомнатной квартире (три спальни плюс гостиная), потому я без проблем поселилась там, не встретив никаких возражений. «За тобой глаз да глаз нужен», бросила мне тогда будущая золовка, но смысл я поняла лишь спустя три недели.
За несколько дней до летней сессии мы с Владом, устав от предэкзаменационного мандража (мы учились на одном курсе универа, где и познакомились) решили слегка развеяться. Благо Лидия и Люся уехали в тот вечер на дачу. Купив свежую клубнику и бутылку винишка, я не без труда оторвала любимого от конспектов и принялась угощать. «Студенческое правило, - гордо сказала я. – Перед сессией надо пить и веселиться. Пусть экзамены видят, что ты их не боишься». Налили, чокнулись, выпили. Посмотрели несколько серий анимэ. Потом принялись рубиться в картишки прямо в гостиной. Я постоянно выигрывала и потому хихикала как заведенная. Стали целоваться. В самый интересный момент входная дверь со скрипом отворилась и в прихожей зажегся свет...
- Так, а что мы тут делаем? – Люська вошла в гостиную, нюхая воздух.
- Мы... - Владик буквально сжался под взглядом сестры. – Решили немного...
- Мам, смотри, у них вино! – крикнула Люся, заметив бутылку.
- Что такое? – ледяным голосом спросила Лидия, входя. – У вас, кажется, сессия послезавтра. Ни на день нельзя оставить. Владислав, марш за ремнем!
- Мам... - кажется, сейчас его будут пороть. Признаться, я давно хотела посмотреть, но решила, что самоустраниться будет неблагородно:
- Не надо его наказывать, - сказала я, вставая. – Это я виновата. Отвлекла.
- Можем и тебя выпороть, - довольно кивнула Люся. – Давно пора тебе познакомиться с нашими правилами.
- Нет, только не Сильвию! – Влад вышел вперед, как был, в трусах и майке, заслоняя меня от родственниц. – Она не при чем, она так привыкла.
- Не волнуйтесь, оба получите, - Лидия хмыкнула. – Влад, ты ремень принесешь или мне самой идти?
Мальчик поспешно бросился к кладовке. Я испуганно крутила головой. Они что, правда собираются бить меня? Но...
- Вот, - Влад покорно протянул матери толстый солдатский ремень, который едва ли кто из моей новой семьи носил с брюками.- Правда, не надо Сильвию. Она же...
- Не волнуйся, никто не будет сильно драть твою зазнобу. Но урок ей получить пора. А вот ты получишь крепко. Лень, выпивка...
- Немытая посуда, - вставила Люська.
- Да. Накануне сессии лениться недопустимо! Хочешь четверок нахватать? Или троек? – Лидия преподавала в нашем же универе и требовала от сына отличной успеваемости.
- Он готов, он все знает, - попробовала я встрять. – И он занимался, я отвлекла...
- Вот за то, что отвлекла – и получишь, - ухмыльнулась Люся. – Готовь попу.
- Как готовить?
- Оголи. Обоих касается, - Влад, краснея, спустил трусы. Конечно, я видела его голым, но... при более приятных обстоятельствах. Я неловко отогнула сзади шорты и трусы.
- Да не так! – рассмеялась Люся и, подойдя ко мне, рывком сдернула одежку до колен. – Готовы голубки. С кого начнем?
- Сперва Владик получит ремнем за лень, - объявила Лидия. – В позу на кресло, живо!
Мой любимый неловко взобрался на высокое кресло, встал коленями на сидение и, перегнувшись через спинку, ухватился руками за ножки. Щуплый мальчишеский зад оказался выставлен и оттопырен.
- Сто раз, - объявила мать, щелкнув ремнем в воздухе. – Люся, считай.
- Раз! – ремень ударил и оставил на попе красный след. – Два! Три!
Влад терпел и держал неудобную позу, хотя я видела, что ему очень больно. «Примерно раз в месяц прилетает», говорил он как о чем-то малозначимом. Иногда я замечала следы от ремня или скакалки. Но я представить не могла, как это на самом деле страшно. Неужели и меня ждет такое же наказание? От страха я вскоре забыла даже о том, что стою посреди комнаты со спущенными трусами (короткий топик ничего не закрывал).
- Десять! Одиннадцать! Двенадцать!
- УоооЙ!
- Держи позу, а то хуже будет! А визжать должно быть стыдно перед невестой.
- Восемнадцать! Девятнадцать! Двадцать!
- Может, не надо столько? – взмолилась я. – Он же...
- Все он выдержит, - хихикнула Люся. – И побольше получал. Не бойся, тебе на первый раз всыплем меньше. Двадцать пять! Двадцать шесть!
В какой-то момент я зажмурилась, не желая смотреть на становящуюся темно-синей попу своего парня. Но я не могла заткнуть уши и продолжала слышать удары ремня и крики Влада, который ближе к концу порки уже не мог сдерживаться.
- Все, вставай, - объявила Лидия после сотого удара. – Отдохни пока. Руки за голову, стой, смотри. Люся, возьми-ка щеточку и выдай нашей Сильвии полсотни шлепков за лень.
- Сюда ложись, - Люся указала на свои колени, присев на диван и держа в руке широкую деревянную щетку для душа. Я подошла и улеглась на острые коленки девушки, обтянутые узкими леггинсами. – Думаешь, ею не больно? Ошибаешься, подруга! И...
Первый же шлепок тыльной стороной щетки огнем обжег задницу. Я взвизгнула, и Люся противно захихикала:
- Это порка, Сильвия! Хорошая семейная порка. Дома не пороли – будем наверстывать!
Лидия невозмутимо отсчитывала удары, которые давала мне ее дочь. Я дергалась, порывалась вскочить, но левая рука Люси крепко держала мою талию. Боль в попе нарастала, и вскоре я, взрослая девушка, без всякого стеснения рыдала, как младенец.
- Двадцать один, двадцать два, двадцать три...
- Ааа! Уаа! Ой!!
- Мам, ну может хватит? – взмолился Влад. – Можно меня за нее выпороть?
- Нашелся рыцарь, - брезгливо улыбнулась Лидия. – Тебе еще самому немало предстоит. А Сильвии пора учиться отвечать за поступки самой. Ее ужасно разбаловали. Двадцать семь! Двадцать восемь!!
- Нееет!! Ааа!!!
- Дааа!! – передразнила меня Люся, обрушивая особенно болезненный удар на ляжки.- Вот так лупят ленивых девок!
- Мам, ну правда...
- Ты, если любишь, - сурово сказала женщина, - должен бы наоборот просить выпороть ее посильнее. Потому что это для ее же блага. И для вашего будущего семейного счастья. Вы оба должны быть воспитанными и трудолюбивыми!
- Ааа!! УАААААЙЙЙ!!! – я попробовала закрыться руками, но Люся больно стукнула меня щеткой по кистям.
- Сорок восемь! Сорок девять. Пятьдесят!!
- УУУ!! – последний шлепок вновь пришелся по ляжкам и я вся изогнулась в судороге. Люся отпустила меня и позволила встать. Я вцепилась руками в пылавшую как жаровня попу.
- Теперь иди сюда, на кресло, - скомандовала Лидия. – Получишь ремня
- Нет, - слабо простонала я, в ужасе глядя на статную женщину в темном платье, снова взявшуюся за ремень. Однако ноги, двигаясь сами собой, уже несли меня к креслу.
- Может все-таки хватит ей? – взмолился мой любимый.
- Мне это надоело. За нытье тебе десять пряжек, - бросила ему Лидия.
- Не надо-не надо, вот она я, - я спешно подбежала к снаряду для наказания. – Милый, не заступайся за меня. Порка так порка.
- Вот за это хвалю, - кивнула мне хозяйка. – Залезь коленями на сидение и перегнись через спинку. Ремнем у нас наказывают в такой позе. Неудобно, больно, но тебе на первый раз двадцать штук и без штрафных за дерганья. В следующий будет строже. Сынок, возьми свою невесту за руки и держи крепко-крепко.
Руки любимого сжали мои запястья. Все мышцы мгновенно заболели от непривычного положения. Я постаралась приподнять закружившуюся голову. А затем первый же удар ремня заставил меня вскрикнуть и забиться в судорогах.
- Считай, Люся. Сильвия, хорошо запомни, что такое ремень!
- Два! Три! Четыре!
- Уй! Ай! Ой! – Влад смотрел мне в лицо печальными глазами. Я вскрикивала и судорожно изгибалась от боли, но в промежутках умудрилась пару раз вымученно ему улыбнуться. Пусть видит, что я тоже не лыком шита!
- Восемь! Девять! Десять! – ремень укусил ляжки. Я заорала и чуть не поднялась на дыбы
- Не дергайся, - посоветовала мне Лидия. – Расслабь попу. Это очень небольшое наказание за выпивку. Да еще и перед сессией.
Легко сказать – расслабь! Когда по несчастной заднице со всей силы бьют тяжеленным ремнем. Ну и стерва! Вот почему у Владика все оценки такие хорошие...
- Четырнадцать! Пятнадцать!
- Учись терпеть, Сильвия! У нас порют часто и больно. Расслабляться не дадим.
- Восемнадцать! Девятнадцать...
- АААА!!!
- Двадцать!
- Вставай, дочка, - Влад отпустил мои запястья. Я разогнулась и потянулась к попе. – Нет, не трогай, - Лидия шлепнула меня по рукам. – Не за тем пороли, чтобы ты растирала. Слазь с кресла, - она больно сжала мою мочку уха и отвела меня в сторону. – Влад, ложись-ка на диван. Люся, неси скакалку. Сейчас, Сильвия, ты увидишь, что такое настоящее наказание.
- А это было ненастоящее? – ужаснулась я.
- Так, разминка. У нас так для профилактики обычно наказывают. За провинности – прыгалки и розги.
Люся принесла толстую синюю скакалку из резины. Влад разлегся на диване, и сестра с улыбкой подошла к нему, поигрывая прыгалкой.
- Мам, сколько ему?
- Семьдесят. И не забудь ляжки. Давай! Один...
Скакалка хлестнула, и красный рубец рассек покрытую лиловыми синяками попу моего любимого. Затем новый, крест-накрест. Еще один, чуть пониже. Влад терпел и не вскрикивал, но я видела, как он весь сжимается от боли. И чувствовала... Конечно, жалость. И стыд за то, что его подставила. Но еще немного... какое-то странное возбуждающее удовольствие. Лидия отпустила ухо и теперь держала меня за руку, но я почти полностью отвлеклась от боли в собственной заднице, засмотревшись на порку милого. Хлесткая скакалка в крепкой девичьей руке. Люся, такая красивая. Стройная, в лосинах и футболке, с копной каштановых волос. Они все очень красивые. И все так похожи. И Влад, мужественно терпящий стежки. Красные петли, одна за другой вздувающиеся на посиневшей попе. Я вдруг поймала себя на желании подбодрить Люсю. Еще, еще! Пусть даст ему еще! Сама себя испугавшись, опустила глаза, но тут же снова подняла. Заслужил ведь прыгалку. И я заслужила. Но меня пожалели. Но в следующий раз и я ее получу! И правильно!
- Тридцать один! Тридцать два! Тридцать три! Сильвия, не думай, ему очень больно. Перед тобой выпендривается.
- Жалко его, - тихо прошептала я, пряча подлинные чувства.
- Наказания вам во благо, детки. Тридцать девять! Сорок! Сорок один!
Под конец порки мой милый стал-таки вскрикивать, вызывая ехидные насмешки сестры-экзекуторши. Наконец, Лидия велела ей остановиться и, отпустив меня, взяла ремень и подошла к сыну:
- Штрафные пряжки. Пять по одной половинке, пять по другой, - она размахнулась концом ремня и впечатала железку в попу Влада. Он взвыл. Я закрыла лицом руками. На мой взгляд, это была уже не порка, а истязание. К счастью, она быстро кончилась.
- По углам, голубки, - приказала Люся. – Сильвия вон в тот, Владик вот в этот. На колени встать. Попы не трогать!
Я пошла в указанный мне угол и присела на колени. Тут же получила затрещину от Люси:
- Стоять, а не сидеть! Шевельнешься – дам ремня. Свети задницей!
Они ушли на кухню и о чем-то там долго шептались. У меня успели затечь ноги, когда Люся снова прошла в гостиную:
- Итак, дети, слушайте приговор семейного совета. С этого дня и до конца сессии вам назначен голый домашний арест. Специально для Сильвии поясняю, что это. Вам запрещено выходить из дома кроме как по учебным делам. Запрещены любые развлечения – телевизор, книги не по учебе, пользование Сетью для внеучебных целей. Да, и секс тоже. Нечего отвлекаться. Все это время единственная допустимая домашняя одежда для вас – короткие майки до пояса. Или вот такой очаровательный топик, как сейчас на Сильвии. Ниже пояса вы голые! Штаны, юбки, трусы – только на улицу. Приход гостей от наказания не освобождает.
- Что?! – вспыхнула я. – Все время с голой за...
- Ты все поняла верно, - рассмеялась Люся. – Схватываешь на лету. Во-первых, вам должно быть стыдно, во-вторых, выпороть вас в любой момент будет легко и просто. Теперь про наши правила сдачи сессии. Перед каждым экзаменом – профилактическая порка ремнем. За любую оценку, кроме отличной, наказательная порка розгами. Кто получит хоть одну тройку – все каникулы проведет без трусов за тетрадками, и порку будет получать каждый день! – я похолодела. У меня намечались четверки по большинству предметов, а по парочке, вполне возможно, тройки...
- А если неуд? – со страхом спросила я.
- Молись, деточка, о том, чтобы никогда этого не узнать, - ледяным голосом произнесла Лидия. – У моих детей еще не было такого позора, как пересдача.
- Мам, а можно Сильвию на эту сессию не так строго? – попросил Влад. – Она же не знала.
- А ты ей почему не сказал? Время есть. Позанимайся с ней, если хочешь спасти от совсем сурового наказания. Ладно, встаете с колен, умываетесь и идете в свою комнату. Советую пораньше лечь спать.
Влад взял меня за руку и отвел к нам. Я тут же, как была, без трусов, в топике, повалилась на застеленную постель. Он присел рядом, приобняв меня за плечи.
- Извини. Я не знал, что они на тебя так набросятся. Не думал, что тебя это коснется и...
- Это ты извини. Я виновата. А что наказали – то и правильно. Такие они строгие у тебя... А ты молодец, хорошо терпишь.
- Все-таки тяжело, - парень поморщился. – Надеялся сдержаться при тебе, но... Да еще раздетым вот так. К Люсе я привык, она мне давно вторая мама. А ты...
- Да что я тебя, голым не видела? – хихикнула я. – Кстати, тебе очень идет краска. Как и порка, - я чмокнула его в щечку. – Вот поселимся отдельно – буду сама тебя пороть.
- Дети, чем мы тут заняты? – Люся приоткрыла дверь, поигрывая плетеным женским ремешком. – Живо по койкам. И имейте в виду, в любой момент могу заглянуть. До конца сессии вам назначен обет целомудрия, не забывайте!
.