За тебя

[Viktoria]

Если Мику решит, что им пытаются манипулировать

Не Вы ли выше писали, что она будет им манипулировать? Только не так топорно, конечно. Верёвки сможет из него вить . На что прямая, как стрела, Реа совершенно неспособна .

[Хаген]

Если Мику решит, что им пытаются манипулировать

Не Вы ли выше писали, что она будет им манипулировать? Только не так топорно, конечно. Верёвки сможет из него вить . На что прямая, как стрела, Реа совершенно неспособна .

Так я написал "если Мику решит, что им пытаются манипулировать". Я ошибочно заподозрил, что её плач притворный - так вот такое топорное, по вашему правильному выражению, манипулирование с Мику не пройдёт. Но оказалось, что нет.

Так что "тонкий лёд" остаётся в силе. Если речь идёт о таких, как будущий взрослый Мику, манипулятор, как сапёр, ошибается только один раз Так что не стоит Серпе расслабляться и злоупотреблять своим влиянием

[Viktoria]

Так я написал "если Мику решит, что им пытаются манипулировать".

Нет, ещё раньше. Если принять за данность, что Серпа - змеюка и интриганка, и притом Мику на неё запал на почве своей тематичности (а она вовсе не против, потому что тут двое нашли друг друга) - то неужели она не обратит эту ситуацию в свою пользу? Ничего он не решит и не заметит . Потом, когда будет его женой. Но это всем будет только на руку.

Так что не стоит Серпе расслабляться и злоупотреблять своим влиянием

Нет, конечно. Она будет действовать с природным талантом.

[Viktoria]

Странно и жалко смотрелась наспех скроенная белая попона на крупе вороного мерина, неловко и потерянно выглядел Адамант, когда повязывал на голову белый платок. Затянул на затылке кривым узлом и резко, будто выдёргивая самого себя из прежней жизни, сел в седло. Тронул бока коня, устремляясь в брешь в расступившемся круге провожающих.

Уехал, не прощаясь.





Вернулся он к вечеру следующего дня. Бесконечного, бессмысленного, наполненного тревожным тягостным ожиданием дня. В течении которого все, кто был в доме, то старались избегать друг друга, то, наоборот, собирались в какие-то случайные группки – но тут же расходились. Если о чём-то говорили, то каждый уверял, что Адамант договорится с Совами, как договаривался всегда. Короткие беседы если и велись, то о том, сколько компенсации Совы потребуют за погибшего, и быстрыми подсчётами прикидывалось наличие оружия, инструментов и скота.

Никто из тех, кто был дома, а не в патруле, не пошёл на вечернюю охоту. Остался и Мику. Как все остальные, слонялся по дому, то сталкиваясь с другими, то сторонясь их. От его внимания не ускользнуло то, что мог бы не заметить случайный гость, слушавший только разговоры. Взглядом охотника он подмечал, что происходило на самом деле, и что каждый пытался скрыть то ли от других, то ли от самого себя, не желая признать очевидное – Коква обошла все погреба, сараи и кладовые, ещё раз подсчитывая припасы, которые у неё и так были на постоянном учёте; охотники и патрульные, которым случилось быть дома, вдруг принялись проверять конские сбруи и луки и вроде как чистить и смазывать мечи, но на самом деле – править; даже Структ собрал в саду детей и начал им что-то тихо втолковывать. Самому Мику не надо было ничего готовить, потому что всё и так было всегда наготове, особенно перед запланированной на сегодня охотой. Но, не желая встречаться с другими и видеть все эти приготовления и деланно-спокойные лица домашних, пытающихся вымучить из себя притворную надежду, он отправился на конюшню – проверить ноги и копыта своего рыжего мерина. А остальное... своего меча и щита у него ещё не было, надо будет – выдадут из запасов. Седло со сбруей, лук и стрелы и так в наилучшем состоянии. И запас стрел есть.

Слишком много стрел. Которых тогда, когда они нужны, всегда оказывается слишком мало.

Адамант приблизился обычным медленным галопом, но ещё за воротами осадил мерина – уже без белой попоны – и въехал во двор шагом. Остановился посреди двора, спешился. Но не спрыгнул, как всегда, а слез с седла медленно, неуклюже, как будто привычная сила и ловкость вдруг покинула его. Лицо его было мрачнее тучи.

Структ подошёл ближе, хромая больше обычного, встал напротив, всматриваясь. Один за другим стали подтягиваться остальные, безмолвно заключая Главу и коня в нестройный полукруг. Глядя сразу на всех и ни на кого, Адамант заговорил, и Структ впервые за многие годы, а может, и впервые вообще, услышал в его голосе дрожь:

- Совы требуют выдать убийцу. Кровь за кровь. Иначе – война.

[Хаген]

Если принять за данность, что Серпа - змеюка и интриганка, и притом Мику на неё запал на почве своей тематичности (а она вовсе не против, потому что тут двое нашли друг друга) - то неужели она не обратит эту ситуацию в свою пользу?

Я не имел в виду хэжээмовскую манипуляцию, такое Мику будет только приветствовать Но вот манипуляция в делах политических - совсем другой коленкор. Тут ей лучше манипулировать кем-нибудь другим, причём в интересах Мику.

[Viktoria]

Тут ей лучше манипулировать кем-нибудь другим, причём в интересах Мику.

Это она, конечно, тоже будет делать. Но если будет интересоваться политикой (и в ней разбираться), то одно другому не мешает .

[Viktoria]

Сагита ... вообще он человек бесстрашный

Как Вы это поняли?

но склонный к психологической зависимости, чем и пользуется Адамант

Возможно.

[Хаген]

Сагита ... вообще он человек бесстрашный

Как Вы это поняли?

Да ведь он, прекрасно представляя себе, что с ним будет делать Адамант, даже не попытался взмолиться о снисхождении или хотя бы обратить внимание на всё безумие действий Главы даже с сугубо утилитарной точки зрения (на пороге войны выводить из строя одного из лучших воинов). Для такого, между прочим, требуется бесстрашие большее, чем для военных подвигов.

Мику, кстати, при всей своей будущей суровости, никогда и не подумает причинить зло другу, чтобы умилостивить врага (а вот обмануть врага - да со всем нашим удовольствием). Поэтому его, в отличие от Адаманта, будут не только побаиваться, но и любить.

Вообще, Мику по типу личности и стилю управления представляется мне похожим на Наполеона, а не, скажем, Петра I.

[Viktoria]

Да ведь он, прекрасно представляя себе, что с ним будет делать Адамант

Да, ещё как представлял.

Для такого, между прочим, требуется бесстрашие большее, чем для военных подвигов.

Почему? Это его друг, всё-таки. Он был уверен, что Адамант его хотя бы не покалечит (в отличие от врагов во время военных действий).

даже не попытался взмолиться о снисхождении

Сагит - и взмолиться?
А убрать зрителей Адамант и сам был непрочь. Иначе его остановили бы раньше, чем он остановился сам, и он это знал.

безумие действий Главы даже с сугубо утилитарной точки зрения

Если бы Адамант всегда был разумным... но об этом немного позже.

его, в отличие от Адаманта, будут не только побаиваться, но и любить.

Адаманта любить трудно. На это только Сагит и Венат способны.

[Viktoria]

Стрела Судьбы