Хагену, демиургу этого мира
Поутру в отряде смута, и нарушен их покой –
Как с бойцами разобраться, коль не ладят меж собой?
Напились и вновь сцепились молодые дураки –
Лебедь вместе с Изумрудом распустили кулаки!
Лагерь поднят по тревоге, все привычно встали в ряд,
Все товарищи с укором смотрят на хмельных ребят.
И готов, весьма серьёзен, взглядом их прожечь до дыр -
Никогда так не был грозен разъярённый командир.
- Наставленья, вижу, всуе, и на ветер разговор,
Раз опять пришлось увидеть братской ругани позор!
А сюсюкаться повторно мне сегодня не с руки,
Образумит вас, пожалуй, только порка, сопляки!
Поступлю, как обещал я – мы, Кресты, словам верны! -
Марш стрелою на поляну, до колен спустить штаны!
На карачки оба встали! Поздно каяться теперь,
Мордой в лес, и задом к строю! – капитан суров, как зверь.
- Покажу, как бестолково тут порядок нарушать!
Поздно парни поумнели - не смягчить, и не сбежать,
Соблюденью дисциплины - до чего поганый день! -
Их научит капитана толстый кожаный ремень.
Раз, видать, в башках незрелых нет в наличии мозгов,
Пусть тогда ремень гуляет по тылам у драчунов.
Друг на друга наорали – что ж, пусть вместе поорут,
Громче кто сейчас завоет – Лебедь али Изумруд?
Капитан ремень суровый им впечатывает в зад,
Под ударами вихляясь, оба жалобно скулят,
В полный голос обещают ладно жить друг с другом впредь,
Вишь, как взбучка помогает моментально повзрослеть!
- А сейчас - штаны надели, быстро сопли утереть!
Живо в строй, и зарубите - больше ссориться не сметь!
Коль ещё раз подерётесь, глупо продолжая пить,
Вас тогда еженедельно буду пряжкою лупить!
Долго будут у балбесов, как огонь, зады гореть,
Аж дотронуться им страшно – а ещё в седле сидеть!
Но теперь, авось, надёжно воцарился прочный мир,
Шалопаев созерцает благодушно командир:
- Ошибается, пожалуй, в этом деле белый свет –
Очевидно, мало толку с доверительных бесед,
Для бездельников и дурней, если спросите меня,
В мире нет изобретенья лучше крепкого ремня!
, но уж извините, автор самостоятельно такое не умеет, не в Тему.
