Инсценировка

[Viktoria]

Непривычна здесь темнота и тишина после режущей яркости прожекторов и гомона публики. Тишина - даже за командой уборщиц скрипнула дверь, оставив нас наедине друг с другом и с драпировкой вокруг. Мы здесь, на тёмном дощатом полу сцены – по бокам прорези, где спрятаны невидимые опускающиеся платформы, и ещё одна по кругу, он крутится, этот круг – а в середине, в самом его центре, столб. Отгремела премьера, как всегда сногсшибательная после провальной генералки, и, как всегда – на удачу – после неё оставили на сцене реквизит. Позабылось, кто придумал эту смешную, но милую традицию, зато помню, чего стоило выговорить просьбу, чтобы оставили именно его. А ещё труднее было между делом, мимоходом, небрежно, стараясь не выдать пульс – «да не волнуйтесь, можете все идти, я сегодня не спешу, ключ только оставьте, закрою» - затеряться здесь, где-то меж реквизитной и «карманами», в лабиринте закулисных коридоров, в непривычной темноте и завсегдашнем хаосе, где никто ничего не мог найти, но потом нужные вещи появлялись из ниоткуда в самый последний момент. Опустить заветный ключ в карман, спрятать под «молнию», а потом стоять здесь, на сцене, в тусклом зеленоватом свете эвакуационных указателей, которые не гаснут никогда.

Наедине с тобой.

Может быть, тебе страшно.

Ты сама хотела в пустом тёмном зрительном зале, на гулкой сцене, у реквизитного столба, суеверно торчащего посреди поворотного круга, хотела именно со мной. Ты пожалеешь, пыталась я отговорить, не стоит об этом. Не дразни. Не буди зверя. Нам с тобой не по пути.

Но теперь ты здесь, и слабый свет аварийных лампочек вырывает из мрака твоё обнажённое тело с поднятыми вверх руками.

Тебе страшно.

Да, я люблю по спине, и я знаю, как ты боишься именно этого. Твои тонкие руки напряжены, натягивают верёвки, прокручиваются в прочных петлях, босые ноги скребут пальцами по доскам. Но уже не уйти.

Эти узлы ты не развяжешь.

Зря ты вызвала моего зверя. Он чует твой страх, ещё не испробовав, видит насквозь, и его голод почти прорывается наружу коротким рыком. Он скалит клыки и хочет выпустить когти, но я держу его в узде – пока ещё могу держать, крепко сжимая кулаки. В моей руке – толстый сетевой кабель.

К чёрту БДР.

Да, ты сама хотела, ты согласилась. Но не на это.

А сейчас – поздно. Поздно отступать.

Твои хрупкие плечи сведены, ты втянула в них голову, будто это поможет тебе спастись, сбежать от игры, которую сама затеяла, и которая зашла слишком далеко. Твои острые лопатки торчат, как крылышки бабочки, обрамляя бусины позвонков. Ты ждёшь с замиранием, с трепетной смесью предвкушения и страха, которая всё больше заводит зверя – ещё немного, и отпущу... Сейчас, сейчас будет неукротимый замах, и тяжёлый чёрный конец с торчащими медными жилами, врубившись в спину, перечеркнёт твои крылья багровой полосой. Первой из... из бесчисленных, пока беснуется пьяный от свободы зверь.

Я покажу тебе этот кабель. Положу тебе на плечи, проведу им вниз по твоему телу, дам тебе прочувствовать его холодную, жёсткую тяжесть. Потом, конечно, покажу. Чтобы увидеть, как расширяются твои зрачки в отсвете лампочек, как приоткроются губы, шепча: нет, только не этим! – или мне хочется это услышать? Покажу, а потом завяжу тебе глаза плотной реквизитной лентой, и ты останешься стоять, тонкая и хрупкая, и... беззащитная, а я, я дам тебе несколько вдохов – и выпущу зверя на волю.





... Твой крик врезается в меня, бросает в дрожь, будоражит кровь, сводит скулы – и я пью его жадно, взахлёб, пожираю целиком, без остатка, потому что знаю – в нём больше страха, чем боли, а у меня лишь один миг. Всего лишь крошечный миг, пока ты не успела понять, что тяжёлый кабель валяется на полу, а в моей руке – тонкий, мягкий резиновый шнурок.


Добавил по просьбе автора Книжник

Над здравым смыслом возвести курган.
Послать за хлебом божию коровку...
Раз голова моя - не голова, а балаган,
А в нем вовсю шумит инсценировка.

Проснуться - но бродить, как в полусне -
Тащи, коровка, вместо хлеба - зрелищ...
Раз из того, что видим в первом акте на стене,
Никак тебя, заразу, не пристрелишь!

Дай рассмотрю на крыльях красоту -
Там, вроде, не хватает точек слева...
Раз холодок гуляет по-хозяйски по хребту,
Нам срочно что-то нужно для сугрева!

[lyca]

Аааааа, и это вот это Вы хотели утаить, в ящик спрятать?
...Сейчас перечитаю еще раз, потом завтра, потом небольшой перерывчик - и опять!

[Viktoria]

Аааааа, и это вот это Вы хотели утаить, в ящик спрятать?

Ага .

[lyca]

Аааааа, и это вот это Вы хотели утаить, в ящик спрятать?

Ага .

Ужас нечеловеческий! И это я не про рассказ!

[Viktoria]

Ужас нечеловеческий! И это я не про рассказ!

Зато теперь бедному Десперу будет полегче. Нашли, кого ещё потемачить .

[lyca]

Зато теперь бедному Десперу будет полегче. Нашли, кого ещё потемачить .

Мурррр)
Хотя, боюсь, что в моём случае и от резинового шнура звуки были бы не только в первый миг от страха...

[Viktoria]

Хотя, боюсь, что в моём случае и от резинового шнура звуки были бы не только в первый миг от страха...

С этим мне трудно спорить. Потому что, в отличие от меня, Вы всегда можете это проверить

[lyca]

Хотя, боюсь, что в моём случае и от резинового шнура звуки были бы не только в первый миг от страха...

С этим мне трудно спорить. Потому что, в отличие от меня, Вы всегда можете это проверить

Ай, сколько ни проверяй, никогда не известно, как это будет в следующий раз.

[Viktoria]

Ай, сколько ни проверяй, никогда не известно, как это будет в следующий раз.

Страшно.

(Но проверить всё равно не помешает.)

[lyca]

Ай, сколько ни проверяй, никогда не известно, как это будет в следующий раз.

Страшно.

(Но проверить всё равно не помешает.)

Не помешает)))