За тебя: Надежда

[Хаген]

Ох, как плохо одиночке в этом общинном мире! Бедный, бедный Деспер!

[Viktoria]

Ох, как плохо одиночке в этом общинном мире! Бедный, бедный Деспер!

Ещё бы.

Это вообще-то треть одного длинного фрагмента, но две другие части ещё не совсем готовы, поэтому решила уже выставить.

После взрыва Башни у Деспера не осталось ни одной близкой души, а заводить новых друзей Младший Брат не мастак.

[Хаген]

После взрыва Башни у Деспера не осталось ни одной близкой души, а заводить новых друзей Младший Брат не мастак.

А вот Адамант всё-таки завёл. И друзей, и Клан.

[Viktoria]

Но вдруг судьба сделала поворот, и непонятно было – то ли боги обратили на Деспера внимание, то ли, напротив, отвернулись. И теперь, в подземелье, когда его дни были сочтены, у него появилась неожиданная возможность остановиться в нескончаемом бегстве и задуматься. Даже более того – Деспер позволил себе мечтать. Однако безжалостная школа всей сознательной жизни научила своего воспитанника, что в своих желаниях лучше быть поскромнее. Вот и сейчас он робко, чтобы не спугнуть судьбу, мечтал лишь об одном – чтобы прекратились ночные кошмары.

Они возвращались каждый раз, когда он, измотанный, проваливался в сон, едва понимая, где день, а где ночь, потому что не было сил даже открыть глаза на свет, пробивающийся сквозь зарешёченное окошко. И тело, и душа жаждали хоть короткого отдыха, крошечной передышки, прежде чем на следующий день – а пройдёт ли день? – с топотом ног стражи по коридору всё начнётся снова. Но боги, если они существовали, не были милостивы к Десперу; как только мука допросной сменялась одиночеством и зловещей тишиной камеры, вместо кошмара яви приходил кошмар снов. На рубеже тревожной бессонницы и измождённой дрёмы ему снились образы – глубокие, яркие, пресыщенные тем же ужасом и болью, что преследовали его в реальности, но многократно усиленные и всеобъемлющие. Каждый из этих снов затягивал, как водоворот, из которого не было спасения. Днём дознаватель терзал его снова и снова, без всякой цели и смысла, без видимого конца, а ночью страдание возвращалось видениями, от которых не было спасения. Как хотел он немного покоя, чтобы хватило сил выдержать следующий день, но был лишён и этого. И не знал, чего боялся больше – заснуть или проснуться.

58_Видения.jpg (21.97 КБ) 140 просмотров

[Hiaro]

Переживаю...

[Viktoria]

Переживаю...

В итоге у него всё будет хорошо. Благодарю демиургу .

[Viktoria]

Сны эти возвращались снова и снова, похожие друг на друга так же, как были похожи его дни. Он проваливался в них, в пустоту, и падал, падал куда-то в безвременье, а со всех сторон надвигалось что-то огромное, всесильное и бездушное, невероятно яркий свет бесчисленных факелов, жар от которых опалял лицо, а отсвет проникал сквозь сжатые веки. Они слепили так, что, казалось, выжгли глаза, и поэтому всё вокруг в следующий миг погрузилось в кромешную, непроницаемую тьму, как в могиле. Но нет, это было не его зрение, просто весь мир действительно куда-то исчез, и всё, что осталось – это тишина, такая глубокая, что шум крови в ушах был громом, пока не стихал и он, и Деспер оставался один в этой темноте и тишине. Висел в ней, будто весь мир растворился, и был Деспер последней живой душой во всей Вселенной – но всё равно отовсюду к нему начинали тянуться руки. Длинные, едва заметные во мраке, не принадлежащие никому, они двигали скрюченными пальцами, пытаясь его достать, всё ближе и ближе, а он всем своим существом страстно желал отодвинуться, уйти, избежать – но тщетно, не мог пошевелиться, не имея тела, а душой оцепенев перед надвигающейся жутью, а когда первая из рук касалась его, вдруг появившееся тело взрывалось болью, и его вышвыривало из сна с криком, ответом которому был лишь глумливый хохот стражи за дверью.

59_Руки1.jpg (29.04 КБ) 44 просмотра

60_Руки2.jpg (51.89 КБ) 44 просмотра

[Viktoria]

Но этот сон был совсем другим. Навеянный непонятно чем – наверное, влитым ему очередным зельем - он тоже был сумбурным, но не кошмаром, а скорее странным, непривычным абсурдом, больше похожим на бред на границе сознания, когда не понять, где сон, а где явь. Десперу снился дознаватель и его начальница.

Но снились совсем иначе, чем бывало раньше, и в таком невозможном обличье, что даже пребывая внутри собственного сна, Деспер усомнился в происходящем. Начальница, всегда суровая, неприступная и слегка надменная, улыбалась хищно и насмешливо, помахивая чем-то длинным и гибким в руке, а ещё она была совершенно раздета, и то, что Деспер в ней до сих пор не видел, охотно дорисовала фантазия. А дознаватель, съёжившийся перед ней, как нашкодивший мальчишка, пялился в пол и что-то мямлил себе под нос, держа руки на пряжке поясного ремня. Потом картинка сменилась, завертелась, пропала – как ни удивительно это было, но Деспер сознавал, что находится во сне, и вроде даже мог управлять им – но тут всё смазалось, и как ни пытался он опять вызвать вид обнажённой начальницы, у него никак не получалось. Вместо этого перед глазами возникли разнообразные, но уже бесформенные картинки, зато появились звуки, такие же невероятные, как увиденное до них. Ими были голоса дознавателя и начальницы. Сначала его сбивчивыми мольбами, перемежающимися чем-то похожим на хлёсткие удары – уж это Деспер не спутал бы ни с чем! – а потом жалобный скулёж дознавателя и строгие окрики начальницы. Даже во сне Деспер не поверил собственному подсознанию, настолько далёким от реальности казалось увиденное, и в то же время таким настоящим – да сон ли это вообще? и если сон, то пусть длится как можно дольше! – и в тот же момент выпал из сна, внезапно, всем телом дёрнувшись на лежанке, и в первые мгновения не мог понять, что произошло – но в первый раз за последние недели проснулся не в холодном поту и с гримасой боли, а с довольной ухмылкой на лице.




(Иллюстраций ко сну Деспера куча, но там тааакие картинки... короче, я стесняюсь выкладывать .)