lyca писал(а): ↑Сб дек 14, 2024 2:09 am
Подождите-подождите, когда и какую свободу он отстаивает?
Постоянно. Ту, которая у него есть.
Юноша быстро снял с себя всю одежду и даже не опустил глаза, слишком наглые для обнажённого человека.
Он только производит впечатление рохли. В Тему ему так.
Но сострадание оказалось сильнее сладострастия.
В тот раз его взяла. Она остановилась первой.
Даниил куда-то исчез на полтора месяца, а потом неожиданно предложил Маше встретиться.
…
- Знаешь, ничего не будет сегодня. Я не хочу. - сказал вдруг Даниил.
…
- Нет, давай лучше потом, - отказался Даниил.
Он оделся, попрощался и ушёл.
…
На следующий день Маша написала Даниилу, предложив погулять вдвоём. Но он отказался, ответив, что будет занят, а потом уедет домой, и неизвестно, вернется ли сюда осенью.
Как кот - приходит и берёт своё, когда сам хочет, и уходит.
Поэтому юноша хотел передать гитару кому-то другому, но отец настойчиво попросил его сыграть. Даниил слегка коснулся струны порезанным пальцем, было неприятно, но терпимо. И начал играть.
Он играет, превозмогая боль, чтобы не расстраивать отца.
А другие люди видят Даниила совсем иначе:
Насмешливый взор героя картины спорил с неуклюже изогнутой кистью руки, для которой он будто бы не смог найти удобного положения. Это была работа Вероники. Маша не так представляла себе портрет Даниила.
- Наверное, мне нужно перед тобой извиниться за то, что я надолго пропал?..
…
- А ещё у меня пересдача. И я заслуживаю… всякое.
Вообще-то не так извиняются, когда сожалеют и/или хотят задобрить. Прсто в Тему ему такая игра. А «заслужить» можно понять по-разному
.
Она делала это до тех пор, пока бумага не истончилась и не порвалась.
…
В этот день Даниилу почти удалось освободиться от тяжести своего сознания. Но Маша оказалась на несколько ударов милосерднее, чем для этого требовалось.
Она его обработала до крови. Он почти потерял сознание, но не остановил её. Она и в этот раз сдалась первой.
Даже боль волновала юношу не так сильно, как стыд, который сожжёт его, если кто-то догадается о полученном им трудном опыте.
Это вроде понятно? С таким отношением он точно не один, и это не признак его слабости.
Даниил внимательно и серьезно посмотрел на Машу. Он бросил ветку, которую держал в руках, в огонь, встал, расстегнул верхние пуговицы своей клетчатой рубашки и стащил её через голову. Его спина была покрыта розовыми полосами, где-то едва намеченными, а где-то вздувшимися. Кто-то охнул. Даниил методично сложил рубашку и бросил на песок, снял кроссовки вместе с носками и стянул джинсы. Он сделал несколько шагов до озера, зашёл в него и поплыл.
«А теперь назло.» Кто в шоке - сам виноват, поделом.
Маша опустилась на песок возле костра. Маленькие искры отрывались от пламени и летели вверх, и казалось, что это они прожгли чёрный бархат неба.
И в этот раз она проиграла.
А в тихом омуте-то…
