Клуб "Преступление и наказание"

I

Она была так хороша и невинна в этой розовой юбочке с высокой талией, в этой лёгкой белоснежной рубашке. Алый беретик, чёрная кожанка. Кудрявая блондинка. Не старше шестнадцати. Испуганный ребёнок: голубые глаза, пухлые влажные губки. Мягкий подбородок. И запах… Кажется, он расслышал нотки грейпфрута.

Она шла через самый большой городской парк, беспечно стуча каблучками. Цок-цок-цок. Слишком тоненькая и невинная, чтобы предчувствовать его впереди, в темноте. Пахло мокрой травой и июньской ночью. Когда он преградил ей дорогу, она вскрикнула от страха.
Никто не услышал.

Спокойный, насмешливый, высокий. Светлоглазый.

– Куда ты идёшь, красная шапочка? Разве тебя не предупреждали, что ходить через лес опасно?

Она растеряно тряхнула кудрями, видимо, раздумывая, не пора ли бежать. Он опередил её: резкое движение, и вот нож уже у её горла. Слишком просто, даже смешно. Она задушено всхлипнула, прижимаясь к нему всем телом. Он провёл ладонью по её бедру. О, какая славная будет игра. Короткая, но сладкая. Прекрасный маленький десерт.

– Пожалуйста… Пожалуйста, отпустите. Что вам нужно?

Она могла бы петь в церковном хоре. Жаль, что уже не споёт.

Он надавил сильнее. Ещё чуть-чуть, и потечёт кровь.

– Послушай меня, малышка. У меня есть правила. Когда мне что-то не нравится, я начинаю считать. Когда досчитаю до трёх…– он выдохнул ей в ухо, горячо, с хрипотцой в голосе, – убью тебя.

– Нет, вы не можете… Пожалуйста… У меня дома мама, она больна...

У них через одну были больные мамы, маленькие щенята и недописанные книги. Его это совершенно не волновало. Смерть никогда не спрашивает.
– А если я не успею закончить счёт до рассвета, то отпущу тебя.

До рассвета не доживала ещё ни одна. Но его десерт об этом не догадывался. Ах, она так надеется, что ей повезёт… Он облизнул сухие губы. Её воля к жизни возбуждала. Он представил её изломанную и заплаканную на земле, и по его телу прокатилась горячая тёмная волна. Ей будет больно. Очень больно. Он позаботится.

– Почему до рассвета?

Обычно они не задавали вопросов. Но эта оказалась слишком маленькой даже для него. Не в меру любопытный ребёнок.

– Потому что такие, как я, не любят свет. А теперь будь добра, помолчи.

Она обернулась и уставилась со странным любопытством, как будто ожидая, что он покажет ей вампирские клыки. Ха. Наивная маленькая девочка.

– Пожалуйста, вы же не хотите на самом деле…

Он надавил лезвием на тонкую шейку. Она вздрогнула. Он говорил тихо, но был уверен, что она слушает. О, сейчас всё её внимание определённо сосредоточено только на нём.

– Раз.

Она так соблазнительно прижалась к нему попкой, что он тяжело выдохнул. Интересно, станет ли он у неё первым?

– Повернись ко мне. Попробуешь убежать – будет хуже.

Он отпустил её. Девочка оказалась лицом к нему. Хрупкая, погружённая во внутренний ужас. Настолько испуганная, что даже не вкусная.

Он ударил её по лицу. Она начала плакать с первого удара. Он не остановился. Ему нравилось смотреть, как откидывается в сторону её детская головка, как она жмурится, ожидая новой боли, но не смеет даже закрыть лицо руками.
А теперь… Он расстегнул пряжку ремня и потянул вниз молнию. Настало время показать этой малышке, как развлекаются взрослые.

– Иди сюда.

Она вдруг развернулась и бросилась бежать. Медленно, неуклюже, обречённо. Он настиг её за четыре шага, повалил на траву, вытащил ремень из брюк и несколько раз ударил тяжёлой пряжкой, не заботясь, куда попадают удары. Два, кажется, по спине, один – по оголившимся бёдрам. Прижимаясь грудью к её лопаткам, он вцепился пальцами в спутанные ангельские кудри.
– Два.

Она зарыдала и затряслась. Вся мокрая от ночной росы и слёз, такая жалкая и наверняка промёрзшая до костей. Смерть холодит.
Он отодвинул в сторону её бельё и огладил пальцами ложбинку между ягодиц, предчувствуя её крики. Он заткнёт ей рот ладонью, обязательно. Пусть боль не обращается в слова.
Вдруг ему пришла новая мысль: он снова вытащил нож и резко отхватил прядь её волос. Забава пришлась по душе. Он собрал в кулак ещё несколько кудрявых локонов, и...

– Нет.

Слишком резко и нагло. Так, как будто она не боится. Так, как будто у него нет высшей власти над всем ещё существом. Она дёрнула головой, легко вырывая из кулака пряди. Белая волна ярости накрыла его. Эта девчонка не воспринимает его всерьёз? Что же, её беда. Она будет отлично смотреться с ножом между лопаток, когда он будет трахать её в зад.

– Три! – он выпрямился и занёс руку для последнего удара.

В следующее мгновение девочка извернулась и сбросила его на траву.

*

Занимался рассвет. На острых травинках алели капельки крови. Вся поляна была в красных следах. Мия вытерла губы салфеткой и осмотрелась, оценивая масштаб катастрофы. Надо бы избавиться от тела, но зачем. Её никогда ещё не ловили и никогда не поймают. Люди слишком глупы для этого.
Она обернулась к своей жертве и разочарованно вздохнула. Его кровь даже не была вкусной. Он слишком редко бывал на чистом воздухе.

– Я ожидала большего…

Человек лежал на траве. В розовых лучах зарождающегося дня он был похож на бесконечно уставшего путника, к которому наконец пришёл долгожданный сон. Она погладила его по волосам, поправила воротничок рубашки.

Такие интересные жертвы. С фантазией. Такие громкие газетные заголовки… И эти раны, его стиль… Она-то подумала… Она так надеялась, что он наконец окажется тем, кого она искала. Таким же, как она. Одной с ней крови.

Мия запретила себе плакать. В зарослях шиповника пели птицы. Она одёрнула юбку и вышла на асфальтовую дорожку. Ничего. Сегодняшнее чудовище оказалось простым человеком. Но завтра будет новый день.

И начнётся новая охота.

Да, я теперь не Орландина).

По стилистике очень хорошо.

Дорогие все, позвольте вас представить очень талантливого, замечательного и романтичного автора Rosenrot.
Это новая звезда в тематической(и не только) литературе с большим будущим.

Да, хорошо написано .
Мне бы понравилось больше, если бы не читал уже несколько раз очень похожие перевертыши. В последнем было со всякими милыми деталями описано, как девочка глумилась и издевалась над бедным насильником, пока тот не издох .

Тринадцать, да, я воспользовалась некоторыми ваши удачными фразами для "сотворения мира" и этого не скрываю. Адресат рассказа Ваши произведения знает и, разумеется, фразы угадал. Но концепция рассказа и сюжет его - это уж мое. Надеюсь, Вы не сердитесь

Что касается рассказа Rosenrot, он, как мне известно, по большей части опирался на мой собственный - Ариэль. Тому есть причины. Сюжет с героической Le chaperon rouge не нов и неоднократно кем только не испольщовался. Дождемся автора

Приятный рассказ Хотелось бы больше подробностей об этой ээээ сущности)

Тринадцать и qwasar правы, сюжет не нов совершенно.
Но тут, как и сказала Chanterelle, дело не в новизне.
Просто мне очень хочется, чтобы монстры не оставались безнаказанными.
Вот и фантазирую