Клуб "Преступление и наказание"

ЗКР-2019-Р5




Рецензия на текст ЗКР-2019-Т1- БРД




Рецензия на рассказ "БРД" (ЗКР-2019-Т1- БРД)

Это, кажется, самый короткий рассказ на конкурсе. Наверное, даже не рассказ, а маленькая зарисовка – что-то вроде словесного портрета. Зарисовка превосходно написанная и убийственно смешная. Каждая ее отточенная фраза просто пропитана язвительной иронией и самым ядовитым сарказмом. Герой рассказа – безымянный «он», тематик, верхний, чей охрененно богатый внутренний мир раскрывается через его восприятие трех основополагающих постулатов БДСМ – Безопасность, Разумность, Добровольность. В процессе раскрытия каждый из этих постулатов последовательно подвергается переосмыслению и/или выворачивается наизнанку. И каждый раз автор делает это таким образом, словно хочет, чтобы благодарный читатель подавился кофе.

Итак, наш безымянный "он", единственный герой маленького рассказа. То есть, вообще-то имеется еще некая "она", его нижняя, но она так и остается бледным, едва намеченным контуром как для читателя, так и, по-видимому, для героя. Правда, "он" претерпевает из-за нее (как считает он сам) невероятные муки и смакует ночами картины ее убийства, но складывается впечатление, что "она" в принципе не существует для него как некое отдельное существо – только как место приложения его плети.

И неудивительно. Этот анонимный "он", невероятный трус, истеричка и ханжа, до такой степени поглощен самим собой, преисполнен такого лютого бескомпромиссного самодовольства, самообожания и самоупоения, что его сложно воспринимать иначе нежели как карикатуру. Очень злую карикатуру, надо отметить. Художник, писавший этот портрет, очень талантлив и абсолютно беспощаден – беспощаден настолько, что в какой-то момент становится даже немножечко жаль его прототипа. Если, конечно, этот прототип – живой реальный человек и имеет шанс прочитать этот текст. Впрочем, если нарисованный портрет верен хотя бы отчасти, то можно расслабиться: прототип себя в нем, конечно же, не узнает.

Очень лаконично, очень изящно, уморительно смешно и совершенно безжалостно. Всё как мы любим.



Рецензия на текст ЗКР-2019-Т2- ДЖЭМ




Рецензия на рассказ «Джэм» (ЗКР-2019-Т2- ДЖЭМ)

Этот бойко и гладко написанный рассказ вызвал, кажется, больше всего споров и обсуждений. Почему такой странный герой и что хотел сказать автор. На мой взгляд, это классическая мужская спанк-фантазия о дерзкой непослушной девчонке, с которой надо построже. Для ее же пользы, разумеется.

Героиня рассказа, четырнадцатилетняя Жанна по прозвищу Джэм, – как раз такая девочка, какая нужна для этой роли: симпатичная (и с косой "по самое оно"), славная, умненькая, – но при этом постоянно влипающая в неприятности (переходный возраст, дурная компания, плохой район), независимая и дерзкая на язык. Может ответить оскорблением на оскорбление и ударом на удар. Ну, короче, вы ж понимаете: пацанке просто необходима твердая мужская рука.

К тому же, она сама воспримет порку от участкового с благодарностью, ведь дома ее ждет альтернатива: простите, ее "добрая и интеллигентная" мать. Мать, которая избивает девочку ремнем по голове и лицу. Мать, которая, когда к ней приводят ее дочь со следами ударов на лице и участковый объясняет: "извинити, так получилось, не сдержался", задает своему ребенку единственный вопрос: "Ты что такого сказала взрослому человеку, что ему пришлось тебя ударить?!". Пришлось. Тебя. Ударить.

Плюс где-то на периферии маячит Джэмин дядя, вор в законе, рецидивист и убийца; "на раёни" кишмя кишат подростковые группировки; сама Джэм чего-то такое вещает за воровские понятия – нам как бы намекают, что суровое воспитание участкового призвано уберечь девочку от куда более серьезных неприятностей и от неправильного выбора в самом начале жизненного пути.

Словом, автор сделал всё, чтобы участковому Косте было удобно, приятно и безопасно пороть Джэм (а потом жалеть, обнимать и утешать ее) и никакая совесть его не мучила.

Сам участковый Костя как будто не имеет никакой своей жизни – по крайней мере, в рассказе она почти не описывается. Как справедливо отметили комментаторы, у него нет своей линии поведения. Он действует реактивно, под влиянием момента, не задумываясь о последствиях. В рассказе Костя проявляется только в связи с Джэм. Он не пытается разыскивать ее соучастников по первому инциденту (с избиением ДПС-ников). Он порет ее якобы за отказ назвать тех, с кем она курила анашу, – но и их имена его на самом деле интересуют. Его интересует только Джэм. Во время их первой беседы он произносит такую фразу: "Пропустил я тебя. Даааа… Еще одна приблатненная на районе". Это звучит так, словно Костя считает своим долгом следить за поведением и благополучием Джэм, – хотя на самом деле он ей никто.

Самого по себе участкового Кости почти и нет в этом рассказе, это просто пустое место, тантамареска, силуэт того-кто-машет-ремнем. Того, с кем читателю легко будет отождествлять себя.

Я ничего не имею против рассказов такого жанра, но конкретно этот – совсем "не мое". Мне мешают слишком высокий градус насилия и слишком юный возраст героини. (Отдельно бесит, когда девочку-подростка называют девушкой; в наших краях и в наше время это еще ребенок).

Но, хоть я и не в восторге, не могу отрицать, что рассказ неплохо написан, хотя немного отдает детективами в бумажных обложках. Диалоги живые. Понравилось описание дома-общежития – очень узнаваемо. Непонятно, зачем автор там и сям вставляет лирические картинки весны, пробуждающейся природы, ласкового солнышка, клейких зеленых листочков и вот это вот всё. Может быть, для контраста с творящимся беспределом?

Герои получились слегка картонными, но это даже к лучшему: иначе сочувствие к бедняге Джэм, попавшей между двух огней, стало бы совсем невыносимым.

Деталь, которая привлекла мое внимание: Джэмин пес Бард, немецкий дог. Небогатая семья, живущая в общаге, в тесной квартирке гостиничного типа, заводит огромную собаку, непростую и недешевую в уходе и содержании. Ну это ладно, люди делают и более странные вещи.

Пес нужен для сюжета. Сначала он своими лаем привлекает соседку-сплетницу, которая позже сообщает матери Джэм о визите участкового. Потом его выводит на прогулку джэмин брат, оставляя мать наедине с девочкой. Наконец, он выдает свою хозяйку в сцене с курением травы. А вот дальше собака словно растворяется. Барда не берут с собой в участок, что оставили на улице – тоже не сказано. И пес вообще никак не реагирует, когда участковый Костя хватает и тащит его хозяйку. Даже пес, защитник по природе, не пытается вступиться за Джэм. Всё безнадежно и помощи ждать неоткуда.



Рецензия на текст ЗКР-2019-Т3- Домой




“Дело было очень простым — убрать официантку из забегаловки большого Джо”. Этот короткий рассказ - из тех, что с первой фразы берут читателя за горло и не отпускают до последнего слова. Несмотря на то, что в нем почти ничего и не происходит.

Рассказ написан от первого лица, рассказчик – индеец из резервации, убивающий людей за деньги, чтобы покрыть неподъемный карточный долг. Мы видим героя (слышим его внутренний голос) в тот момент, когда он готовится переступить через очередное свое личное табу: убить женщину. Молодую, симпатичную ему, ни в чем не повинную, вызывающую сочувствие. Он торгуется с совестью, но читателю очевидно, что решение уже принято, и когда придет срок, герой, несмотря на свои колебания, просто пойдет и пристрелит свою жертву. Ничего личного, просто бизнес.

Сейчас перечитываю рассказ и вижу, что на самом деле до конца не ясно, убивал ли кого-то прежде наш охотник на людей или же Молли должна была стать его первой жертвой, а вся эта бравада: "сделаю это как профи", "будущий труп" – просто блеф. Пожалуй, второе было бы лучше, и с простой обывательской точки зрения, и в художественном отношении. Типа остановили на самом краю. Не дали перейти черту.

Своей завязкой, интонацией, настроением "Домой" напомнил мне один короткий рассказ Стивена Кинга, называется "Попси" (название смешное, а сам рассказ – нет). Там тоже герой-игроман, запутавшийся в долгах, и он с такой же пугающей легкостью перешагивает через собственные понятия о добре и зле. Правда, герой Кинга не убивает, он совершает другие преступления, не менее чудовищные, и расплачивается за них куда страшнее.

Ладно, вернемся к рассказу "Домой". Это история о блудном сыне. О блудном сыне, который не раскаялся, хотя уже ест из одного корыта со свиньями. Или даже, может, раскаялся, но всё равно не хочет возвращаться домой, глушит голос совести водкой и напускной бравадой. Совесть нашего индейца говорит с ним голосом его дяди Ханоу. Но герой не собирается ему следовать. Наоборот, он с упорством трудного подростка отстаивает свое право слить свою жизнь в сточную канаву, прихватив попутно жизни других людей. Так что Ханоу (который, судя по всему, тоже весьма далек от всепрощающего отца из евангельской притчи) приходится взять дело в свои руки и подстегнуть (no pun intended) процесс покаяния и возвращения.

Единственный в рассказе сюжетный поворот случается безо всякого предупреждения. Никакого там удара по затылку, еле ощутимого укола в шею, – вот герой шагает по улице, обдумывая предстоящее убийство, а в следующей фразе он уже лежит связанный по рукам и ногам. Охотник стал добычей, добыча оказалась приманкой, предполагаемая жертва – палачом.

Наказание свершилось, катарсис пережит, герой выкуплен из долгового рабства, он расплатился за совершенные грехи и (хочется верить) раскаялся, хотя явно не смирился. Один этап жизни остался позади, он на пороге нового. Пока что им движет только желание мести, реванша – но что будет потом? Рассказ ощущается как законченный, но одновременно хочется следовать за героем дальше, узнать, что его ждет дома, удастся ли ему реализовать свой план "дать сдачи" и какой будет его встреча с Ханоу.

Многие важные детали автор намеренно оставил за кадром. Что видит герой на фотографии, пока его полосуют кнутом? Что для него значит этот красный воздушный змей? Почему он плачет, глядя на него, ведь не от одной же боли? Мы этого не узнаем. А жаль.

Рассказ очень здорово написан, правда некоторые обороты напоминают перевод с английского ("Зная характер Ханоу, это было бы пустой тратой сил"), но мне это не кажется недостатком. Единственная, на мой слух, неудачная фраза: "унизительные доски с фотографиями унылых людей в дешевой униформе с издевательскими звездочками за отличие в самом низу". Читатель путается в нагромождении слов, ему приходится сделать усилие, чтобы вычленить правильный смысл и понять, что это не униформа со звездочками, и что звездочки даны не за какое-то сомнительное "отличие в самом низу".



Рецензия на текст ЗКР-2019-Т9- Ошейник




"Ошейник" – самый большой рассказ на нашем конкурсе, по объему он вполне себе тянет на маленькую повесть. Думаю, его жанр можно определить как девочковое фэнтези. Или смесь фэнтези и дамского романа.

Действие перенесено в параллельный мир, который, впрочем, не особо отличается от нашего. За одним важным исключением, конечно: в этом мире узаконено рабство; рабов можно продавать-покупать, дарить и подвергать телесным наказаниям. Кроме того, жители этого мира любят странные пищевые сочетания, принимают ароматизированные души, а вот посудомоечных машин у них, кажется, нет, по крайней мере, посуду всё время намывают вручную.

Вот зачем я ёрничаю, спрашивается? Рассказ ничем не плох, просто мне он совсем не зашел. Ну просто я не его читатель. Лучше я тупо и честно расскажу о том, что мне понравилось, а что нет. Надеюсь, автор на меня не обидится.

Сначала о том, что НЕ понравилось. Самое главное – в этом рассказе всё слишком красивенько. Слишком гламурненько, если вы понимаете, о чем я. И главный герой, и главная героиня молоды, прекрасны душой и телом, обаятельны, ответственны, благородны, всеми любимы и профессионально состоятельны. Оба всю дорогу ведут себя безупречно – и в конце оказываются вознаграждены. Все друзья, родня и коллеги – душки и обаяшки, кроме нехорошего бывшего главной героини и старой извращенки из Школы рабов (ну и еще вероломной мачехи, конечно). Все с радостью вписываются за главного героя, чтобы помочь ему обрести свободу. Все такие честные и ответственные и противники рабства – правда, рабство при этом процветает, в одной только Школе – тысячи других рабов и полный простор для злоупотреблений, но кого это волнует, правда?

Короче, на выходе получается такая безжизненная глянцевая картинка, что я при всем желании не могу воспринимать происходящее всерьез. У меня не получается сопереживать героям. Хотя я очень люблю и фэнтези, и про любовь, и нижнее "М". Но вот увы. (Именно это, кстати, помешало мне заценить "Миры старой башни").

Едем дальше. Несмотря на большой объем текста, очень, очень мало рассказано про мир, в котором живут герои. А ведь это любопытно: как у них там всё устроено? Бог с ним с экономическим обоснованием, но вот просто – как у них это происходит в быту? Как эти милые цивилизованные люди уживаются с рабством?

В рассказе совсем нет интриги. Кто заслал компьютерный вирус –это на интригу не тянет. В общем-то, и сюжета почти нет. Очень много слов и очень мало сюжета. Есть несчастное недоразумение – рожденного свободным продали в рабство – и это недоразумение общими усилиями исправляют к концу рассказа.

Нет никакой изюминки в отношениях персонажей. А ведь такая богатая почва. Абсолютная принадлежность одного человека другому – это ведь очень провоцирующая ситуация. Илне могла бы хоть ненадолго потерять терпение и хоть капельку злоупотребить своей властью над рабом. Клайв мог бы не быть таким рыцарем, а попытаться как-то воспользоваться расположением своей хозяйки, схитрить, выторговать себе что-то… Но нет. Герои абсолютно идеальны и читать про них скучно.

Для Илне Клайв с самого начала – такой же человек, как она сама, просто попавший в беду. Но на самом деле в подобном обществе, как мне кажется, между рабом и свободным должна пролегать пропасть… Как будут относиться к Клайву его коллеги после изменения его статуса? Еще вчера он был раб и то и дело бухался на колени перед начальником, – а теперь он такой же свободный как все. Как воспримут нового бойфренда Илне ее семья и друзья? Ничего этого в рассказе нет, а жаль.

Ну и напоследок – про котика. Сама идея о том, что крупная хищная кошка живет в доме с людьми, гуляет на поводке и вылизывает своей хозяйке ноги, возмущает меня едва ли не больше, чем недобровольное рабство. Ну ладно, это уже мои личные тараканы.

Теперь о том, что понравилось. Очень понравился авторский юмор. Позабавил смешной, но довольно милый пафос, который местами прорывается у рассказчицы. "Я закинула ноги ему на поясницу, и мы уже больше не разговаривали на языке слов".

Еще забавно, когда героиня описывает сама себя. Она смотрит на себя совершенно не женским взглядом (наверное, никто не сомневается, что рассказ написан мужчиной) и это вызывает легкий диссонанс.

Некоторые опечатки тоже доставляют: "Клайв подгони машину, я соберу свою суку и поедем домой".

Порадовали бытовые подробности, все эти дуриановые фраппучино и суфле из акульих плавников.

Понравилось само слово "Йэсли", почему-то его написание очень меня смешит. После первого упоминания Йэсли и до того момента, как выяснилось, что это барс, меня всю дорогу терзал вопрос: кто же это такой/такая/такое. Двойник героини? Робот-андроид? Ангел-хранитель? Одушевленный айфак? Инопланетный компаньон? Собственно, это и оказалось (для меня) главной интригой рассказа "Ошейник".

PS.
А вы заметили, что Дюк, начальник Клайва, в порыве эмоций восклицает "твою жеж мать!", в точности как участковый Костя из рассказа "Джэм"? Случайное совпадение, вы скажете? Ну да, я тоже так думаю.



Рецензия на текст ЗКР-2019-Т10- Полудница




Это, пожалуй, самый загадочный рассказ из всех, и писать о нем мне труднее всего. Я не строю иллюзий, будто мне удалось его разгадать. Понимаю, что рискую сесть в лужу, и смиренно надеюсь на снисхождение его автора (и читателей этой рецензии). Я просто и безыскусно попытаюсь понять, что же там произошло.

Сначала про название. Полудница – это, в верованиях славянских народов, демонический персонаж, олицетворение жаркого полдня. Полудница выглядит как девушка в белом платье. Полудница очень не любит, когда люди гуляют по жаре, нарушая священный час сиесты, и может за это покарать – испугать, наслать морок или даже умертвить (этим она напоминает, если не путаю, бога Пана у древних греков).

Итак, сорокадвухлетний герой рассказа, чья жизнь "начала стремительно терять смысл" бредет по итальянским холмам в самую жаркую пору дня, пробирается узкими неудобными тропами, гонимый непобедимым предчувствием (и тут же заявляя, что он человек нормальный и никаких предчувствий не испытывает), и не отвечает на гудящий мобильник. На одном опасном повороте он встречает бесконечно прелестную женщину в белом платье и узнает в ней свою давнюю возлюбленную (и нижнюю, как потом выяснится), с которой расстался много лет назад. Где-то здесь в рассказе мелькает слово "морок".

Бывшие любовники заговаривают друг с другом так непринужденно, словно расстались не много лет, а всего пару часов назад; затем продолжают беседу за стойкой бара. Их разговор – красивый, очень литературный, изысканный, с упоминанием мельчайших подробностей их свиданий, с отсылками к Бродскому и Набокову, абсолютно прозрачен для них самих – кажется, будто они читают мысли друг друга, – но гораздо менее внятен для читателя. Герои словно заново воспроизводят свою первую встречу, свою последнюю встречу () – эти давние свидания происходили в сходных декорациях, тоже у барной стойки. Герой и героиня оба стараются зацепить, завести, спровоцировать друг друга (опять же, как это у них бывало раньше). В процессе герой осыпает героиню пощечинами. Требует подтвердить, что он был прав тогда, в прошлом, что был прав всё это время. Надеется развести свою бывшую на тематическое свидание (назовем это так) в гостиничном номере наверху. Вроде бы преуспевает в этом: последняя фраза героя (она же последняя в рассказе) повторяет ту, с которой когда-то началась их любовь.

Но по ходу дела герои роняют несколько фраз, которые ставят меня в тупик.
"Уходить от людей и из жизни надо всегда в одиночестве, иначе дело не выполнится, а долг не будет отдан".
"Набор лишился важной детали, и в нем зазияла дыра".
"Их было много, деталей набора, каждая уходила - очень важно, чтобы ушли открыто сами, а испариться самому следует заранее, незачем беспокоить".
Как я ни вчитываюсь, я не могу сложить этот паззл. Я не понимаю, о чем это.

Что-то странное происходит в рассказе со временем, с восприятием времени. По соседству с ними сидит еще одна парочка – довольно вульгарная девица заказывает половину меню, ее кавалер на глазах скучнеет. Наши герои обмениваются всего несколькими репликами, казалось бы, прошла лишь пара минут, но их соседи успели поесть (или разругаться?) и вот они уже уходят. В начале рассказа герой игнорирует гудение мобильника – ближе к самому концу рассказа, когда день уже клонится к закату (сколько же они просидели у этой стойки?), он вдруг упоминает, что гудение смолкло. Получается, телефон так и гудел всё это время? Несколько часов? Или все эти часы уместились в несколько секунд, и не было никакого свидания за барной стойкой, и герой остался лежать у обочины, сраженный жарой и усталостью?

Была ли девушка? Или был только полуденный морок, и герой разговаривал со своей памятью? Может быть, невозмутимый хозяин заведения наблюдал из-за своей стойки, как герой беседует с пустотой и отвешивает пощечины воздуху? Или я всё это себе придумываю, и автор ничего такого в виду не имел?

Рассказ мне очень понравился, он очаровательно написан (все эти "спрятала улыбку, как карамельку за линией губ", "взвешивал каждую оплеуху в ладони") и завораживает не хуже полдневного демона. Но меня не оставляет ощущение, что самое важное от меня ускользнуло, и это досадно. Но это претензия не к автору, а к моей читательской невосприимчивости.



Рецензия на текст ЗКР-2019-Т11- ПРО СЕБЯ




Название этого рассказа, как, наверное, заметили читатели, представляет собой простенький каламбур. Его первое значение "не вслух", второе – "о себе самом". И действительно: рассказ представляет собой внутренний монолог героя, нечто вроде исповеди самому себе. Автор, по-видимому, пытался имитировать такой внутренний монолог. Герой как бы направляет ход своей мысли, иногда прерывает его, например, когда воспоминания становятся болезненными. Но полностью выдержать заданный тон автору не удалось: герой то и дело сбивается на нудный повествовательный лад и начинает излагать свою автобиографию. Понятно, что рассказывает он ее нам, а не самому себе. Понятно и то, что любой способ словесной передачи внутреннего голоса, хода мысли человека, до известной степени условен. Люди не думают словами, тем более – округлыми законченными предложениям. Но в этом рассказе, по-моему, мы имеем дело не с самой удачной попыткой воспроизвести этот внутренний монолог. Ритм повествования получился рваный и сбивчивый именно из-за того, что отрывистые фразы перемежаются долгими периодами.

Судя по всему, действие рассказа происходит в конце 19 – начале 20 века. Однако из текста это считывается плохо. Речь главного героя стилизована, но, опять же, нельзя сказать, что удачно. Это и не речь человека 19 века, и не речь человека 20... Скорее уж это похоже на человека 21 века, который манерничает довольно противным образом.

Опять же, если это стилизация под конец девятнадцатого века, странно предпосылать рассказу эпиграф из стихотворения, написанного в середине двадцатого. (Я уж молчу о том, каким нахальством надо обладать, чтобы ставить перед своим сомнительным творением строки великого поэта в качестве эпиграфа, – пускай это останется на совести автора).

О множестве анахронизмов, исторических ляпов и неточностей не буду упоминать просто из жалости. Отмечу только две наиболее вопиющие несостыковки. Первое: как так получилось, что герой, будучи подростком, мог видеть "настоящую" экзекуцию? Это ведь не цирк, кто бы его туда пустил? Второе: каким образом выпускник кадетского корпуса мог выдержать университетские экзамены? При поступлении в университет в те времена нужно было сдавать латынь и греческий; понятно, что будущих военных древним языкам не учили.

Ладно, давайте о содержании рассказа. Герой "Про себя" – тематик, верхний, вполне откровенный сам с собой, четко осознающий свои желания, но не видящий возможности их реализовать таким способом, который не противоречил бы морали его круга. Ему не приходит и не может прийти в голову, что эти желания можно было бы осуществить без принуждения и ко взаимному удовольствию – своему и принимающей стороны. В чем, надо полагать, и заключается трагизм ситуации. До изобретения этих наших интернетов и бдсмов оставалось каких-то девяносто лет…

Герой рассказа производит неприятное впечатление. Он не настолько самовлюблен, как герой "БРД", но крайне эгоцентричен и полностью поглощен самим собой. Впрочем, это заявлено уже в заглавии, так что жаловаться не приходится.

Но, господи, до чего же он выспренний, просто скулы сводит! Это он с виду скромный учитель математики, а внутри – ну просто Каин и Манфред. В одном флаконе. Кровь у него, видите ли, порченная. Порченная кровь, my ass.

И для кого герой повторяет дважды "это не были дети, ни разу, ни разу, "? Да верим мы, верим, чувак. Порол только совершеннолетних, и каждый раз, прежде чем приступить, спрашивал у них аттестат зрелости. Такое впечатление, что это говорит не герой, а автор, обращаясь к нам, читателям, из-за плеча героя, чтобы мы, нидайбох, не подумали чего плохого.

В общем, рассказ норм. Видно, что автор старался. Может быть, ему стоило бы стараться поменьше: получилось бы не так натужно.



Рецензия на текст ЗКР-2019-Т12- УСПЕХ




Это очень короткий, но очень насыщенный во всех смыслах и очень здорово написанный текст.

Одна из двух героинь "Успеха" – актриса, только что вернувшаяся с премьеры спектакля; и сам рассказ напоминает мини-спектакль. Начало вообще читается как вступительная ремарка к пьесе. "Руфь жует хлеб, покачиваясь на стуле. Входит Рахиль".

Две героини рассказа явно, подчеркнуто противопоставлены друг другу. Рахиль многословна, эмоциональна, она проявляет внимание и сочувствие к Руфи, хотя намного больше занята собой и своими переживаниями. Руфь полностью закрыта, она отмалчивается и отделывается короткими резкими репликами, грубит, оскорбляет и прямым текстом посылает Рахиль.

Рахиль вся в мыслях о своем успехе, ее тянет к свету, радости, к людям, к дружбе, общению и празднику. Атрибуты, связанные с Руфью – тусклый свет, увядшие цветы, тлен, разрушение и боль.

Рахиль разоблачает манипуляции Руфи. Рахиль вроде бы уже совсем готова оставить Руфь навсегда, уйти в свою прекрасную новую жизнь, вкусить плоды заслуженной победы. Потом Рахиль поддается жалости (или ей так хочется думать, будто она действует из жалости) – она соглашается уступить, подчиниться, но при этом пытается сохранить себя и чувство собственного достоинства, и даже некоторое превосходство над подругой.

И тут Руфь несколькими хлесткими фразами наотмашь разбивает все ее построения и полностью меняет ее восприятие. И всё возвращается на круги своя.

Прямо-таки напрашивается толкование этого рассказа как притчи, где две эти женщины с библейскими именами – это две стороны, два голоса, два противоположных стремления одной личности. "…ведь такова твоя чертова природа, о моя Рахиль..." – это звучит так, словно героиня выносит приговор самой себе.

Мне кажется, это история о пагубной власти болезненной разрушительной зависимости. Даже не столь важно, зависимости от конкретного человека, от садомазохистских практик или еще от чего-то. И тут не помогают ни осознанность, ни здравый смысл, ни психологическая подкованность и владение терминологией, ни понимание истоков этой зависимости…

В сущности, это же очень страшно: осознавать, видеть свою несвободу и полную невозможность что-то изменить. Но когда читаешь этот рассказ, почему-то не страшно, и даже не очень жалко Рахиль (хотя всё-таки сочувствуешь ей). Автор не пугает нас и не давит на жалость, а просто показывает, как оно выглядит изнутри.

(Любопытно, что английский вариант имени Руфь (Ruth) означает "милосердие", "сострадание". Есть некая ирония в том, что героиня, носящая это имя, абсолютно безжалостна. Не то чтобы это было очень ценное наблюдение, но я боюсь не дотянуть до полутора тысяч знаков, требуемых условиями конкурса).

Мне одному показалось, что это изощренный троллинг читателей? Рецензент явно хорошо эрудирован и не лишен литературных способностей, но тем противнее все это смотрится.

Интересный такой рецензент, да .

Если бы мы оценивали не рецензии, а рецензентов или, правильнее сказать, рецензии за авторством одного человека в совокупности, свой голос я отдала бы рецензенту №5. Мне нравится слог, нравится, что даже вступая в полемику с автором и свободно высказываясь о недостатках рассказов, он не теряет чувство такта, не следует за текстом слепо, но и не увлекается излишним фантазированием. Но - tastes differ - в этих же рецензиях кто-то уже увидел изощренный троллинг читателей, интересно,что увидят другие?

Лика вы заставили меня еще раз перечитать работы за номером 5. Для себя я отнесла их к группе вторичных, не особо удачно претендующих на юмор, и не собиралась о них ничего говорить. Ваш отзыв удивил. Вкусы и критерии, конечно, у каждого свои, но мне казалось, что мы с вами блуждаем в одном лесу.
Перечитала. После чего часть «приговора» отменила. Во вторичности автор абсолютно не виновен. Его суждения наблюдательны, трезвы, точны и ясно выражены. И, кстати, по его рецензии можно, будучи незнакомым с предметом анализа, составить о нем приблизительно адекватное представление. А это очень большой плюс для рецензии, и мало кто из участников конкурса может предъявить подобную способность.

Проблемы не во вторичности, не в содержательности, а в форме подачи. И тут все строго по анекдоту:
-Задержанный, вы почему разгромили пивной ларек?
- Я на работе от звонка до звонка как проклятый, целый день мечтал вечерком пивка попить. Прихожу, ларек закрыт и табличка «пива нет». Написали бы как люди «пива нет», так нет же, глумятся «пива нет». Ну, я и снес его нафиг.

Так вот об интонации. Мне ясно слышится шаблонный стиль газетных рецензий советских (поздних) времен. Бодро (социализм же), просто (чтобы для пролетариата дошло), в меру содержательно (воспитательная, просветительская роль прессы), без лишних поэтических выкрутасов (это у буржуев там). В той культуре рецензент обязательно немного отстранялся – от предмета анализа, и главное - самого себя как личности, ибо вещал от лица «линии партии». И здесь такое: отстранение от текстов (никаких сантиментов и вовлеченности), и от себя – свои вкусы и «лицо необщим выраженьем» рецензент прячет в неком хихиканье над тем, чем занят.

Может, потому Вико и примерещился троллинг. К тому же первая рецензия дает для этого ощущения повод. В ней автор извергает поток исключительно сильных определений – «убийственно смешная», «ядовитый сарказм»...«Перебор» сделан осмысленно, не от беспомощности, можно сказать мастерски – эпитеты не повторяются, и при всей чрезмерности точны. Рецензент воспринял рассказ как карикатуру (что с моей точки зрения не соответствует поэтике и смыслу произведения, но сейчас не об этом). Так вот... на якобы карикатурный текст рецензент дает ответ в карикатурном ключе. И тут играют партию не только язык, но и та казенность формы в духе газетных статей советской эпохи, о которой я говорила.

В итоге у меня не сложилось целостного мнения насчет работ этого рецензента, потому что интонация зачастую "в ушах слушающего" Наверно, оно сводится к его же оценке - «в общем, … норм».

Сome-about вы в ветке рецензента 5 пишите отзыв на рецензента 10 почему? Ошиблись? Или вы тут, как в собственной ветке, потому что вы рецензент 5? Язык не ваш, и если вы не рецензент 5, то настоящему пятому это может быть неприятно...

Кстати, Вико говорит, что рецензент 5 слишком ядовит, то есть троллит. Про 10-го он такого не говорил как будто.

Сорри, а где тут троллинг читателей? Скорее, вкрапления троллинга предполагаемых авторов. У меня впечатление, что рецензент не сумел побороть предвзятость полностью. Я бы поставила высокий балл за многие из этих рецензий, потому что в них видно эрудицию и профессионализм, мне было очень интересно их читать. Кроме рецки на "Про себя" - не потому что дана негативная оценка рассказу в целом, а потому что рецензент ушел от объективной тональности в высокомерие. Это лично моему восприятию, доверию мешает.

Не, ну троллинга читателя я тоже не увидел.
Мне больше показалось, что человек пытался лично обратиться к каждому автору. Ну, чувство такое знаете, как тебе с незнакомого номера звонят , но человек на том конце провода тебя знает.
Предвзятость...? Для такого уровня достаточно примитивное чувство.
Мы тут часто говорим: выставил рассказ - будь готов к обсуждению. Ну вот как бы оно нас всех и настигло - обсуждение Не знаю, хочет или нет рецензент диалога с авторами Мне кажется нет. Или я просто не знаю, как разговаривать в таком случае Рассказ автор пишет. Что-то свое вложил. Человек прочитал и принял рассказ в себя. И я теперь не смею доказывать, что мой рассказ нужно кушать только так. И ... ну смешно же, если я сейчас начну вам рассказывать сколько лет я эту Жанну знаю, фото собаки, кстати, где-то даже есть. Это не правильно и не нужно.
Поэтому глупо, как мне кажется, обижаться на то, что в твой рассказ не влюбились с первой буквы. И вообще этого ждать... наивно
Что толково было сказано - я вынес. Спасибо. В принципе слабые места своих текстов и так вижу. Но лишний раз послушать чье-то мнение всегда полезно.
Лучшим рецензентом конкурса все же не назвал бы. Но и в злодеи записывать не вижу смысла.

Прекрасные рецензии. Ироничные, субъективные, вдумчивые.

Вот, вроде все ничего, но перечитывая уже раз в пятый, наверно, все время спотыкаюсь о "мое-не мое". Ну вот к чему это в рецензии? Вроде же от рецензии доверяешь, когда считаешь ее объективной. И вот читаешь-читаешь и бац "мое-не мое", и дальше читать не хочется... Только у меня такая проблема?

Конечно, формат новый для конкурса. Думаю, если будет еще такой конкурс, автору стоило бы подумать об этом на будущее.